В летнее время Константин Петрович писал на припечке: стола письменного у него не было. А зимой свое рабочее место он устраивал просто: садился на кровать, перед ней ставил табуретку, а на нее громоздил длинный дорожный чемодан. На этом чемодане он и написал сатирическую пьесу-сказку «Иванушкино счастье», изданную в Бийске на бурой оберточной бумаге. С большим успехом эта пьеса шла на сцене бийского городского театра, построенного, как говорили, купцом Копыловым, грабившим алтайцев десятки лет!..
Постановкой сказки руководил актер-профессионал – одаренный комик, но пьяница и забулдыга. Главную роль пьесы он сыграл превосходно! Так что чудаковатый, но остроумный городской врач Петр Петрович Боржек не зря шутил:
– Да, чтобы так сыграть дурака, надо иметь много ума!..
Считая, что он создал своей игрой славу Кравцову, комик-алкоголик принялся бесцеремонно «доить» автора «Ивашкина счастья». Сегодня он у него брал десять рублей, завтра – пятнадцать, послезавтра – двадцать.
– Костя! У нас у самих нужда, – укоряла жена. – Развяжись ты с ним!
– Но пойми, Нюша, у него же нет ни шиша! А в семье четверо!
В редакции бийской газеты Константин Петрович заведовал литературным отделом. Раз поздно вечером он прибежал ко мне на квартиру и, размахивая в воздухе бумажкой, возбужденно заговорил:
– Талант! Матерый талантище! Не только актер, но и поэт! Смотри, какую он штуку завернул! На днях пущу в газете. С редактором я уже договорился. Аванс дал автору – пятнадцать рублей. Конечно, пока из своих… Потом сочтемся.
И Костя артистически прочитал мне стихотворение «Мысль». Я расхохотался.
– Что ты?!
– Костя! Милый! Это же стихотворение давным-давно опубликовано в антологии «Русская муза»!
Топоров А. М., Барнаул, 20-е гг. Автор фотографии неизвестен. ГМИЛИКА (Барнаул)
Я достал эту книгу с полочки и нашел в ней стихотворение «Мысль», подписанное буквой «Д».
– Костя, видишь: настоящая фамилия автора этого стихотворения неизвестна. Твой «матерый талантище» знал, кого удобнее обокрасть.
Константин Петрович рухнул на стул и прошипел:
– Как он подвел меня!!.
Этот скандальный эпизод положил конец дружбе Кости с актером-забулдыгой.
Весной 1919 года Константин Петрович Кравцов перекочевал из Бийска в Барнаул. Снял комнатку на даче родственников писателя Глеба Михайловича Пушкарева в сосновом бору, около женского монастыря. Сочувствуя большевикам, он скрывал у себя дезертиров из колчаковской армии, кормил и поил их, хотя крайне нуждался.
В Барнауле Константин Петрович печатался редко. В 1925 году он гостил у меня в коммуне «Майское утро». Коммунары готовили тогда к постановке его «Ивашкино счастье». На репетициях автор сам был режиссером. Спектакль доставил ему большое удовольствие…
Тоска по Ленинграду неотступно томила Константина Петровича. И он не раз откровенно признавался:
– Я неисправимый урбанист. Люблю большой город! А тем более – Ленинград!
При первой возможности он туда и уехал.
ДОН КИХОТ БАРНАУЛЬСКИЙ
Балин Александр Иванович (1890 – 1937) – советский поэт. Член Союза писателей СССР. Автор фотографии неизвестен. Личный архив Топорова И. Г.
Жарким летом 1921 года в палисаднике квартиры А. С. Пиотровского, в бору за рекой Барнаулкой, собралась группа молодых литераторов. Константин Петрович Кравцов шутливо представил приведенного с собою товарища:
– Познакомьтесь: шалун всесветный, но благородный поэт, неискоренимый патриот Сибири, ходячая энциклопедия, Дон Кихот Барнаульский – Александр Иванович Балин. Прошу зачислить в нашу ложу!..
Ему было на вид не более 30 – 33-х лет. Высокий, тонкий, с сухощавым лицом, на котором сильно выдавался красивый нос с горбинкой, он и впрямь смахивал на рыцаря печального образа. Лохмы небрежно причесанных волос в поэтическом беспорядке покрывали его голову, свисали даже на плечи. Большие светлые глаза лучились тепло и весело. Они сразу же располагали к доверию и влекли к себе…
Скоро Александр Иванович стал в нашей «ложе» общим любимцем. Всех нас удивляли его эрудиция, скромность и девичья застенчивость…
Учиться Александр Иванович начал в Томском университете, а закончил в Казанском по юридическому факультету.
В Барнауле на литературных собраниях поэт часто читал свои стихи и выступал с критикой произведений членов объединения. Эта критика доставляла слушателям истинное наслаждение, так как она всегда отличалась солидной аргументацией, правдивостью, утонченной корректностью и благожелательностью…
Александр Иванович никогда особенно не заботился о своей внешности. Живя бобылем, он носил простенький костюмишко, обшарпанные ботинки. В стужу ежился в стареньком осеннем пальтишке и кепке. Детская непрактичность причиняла ему много лишений и неприятностей.
В Барнауле, на углу Пушкинской улицы и Соборного переулка, то есть на самом бойком месте, в теплое время почти ежедневно можно было видеть нищего, просившего подаяния. Мы знали, что это был симулянт и алкоголик. Но он так искусно закатывал под лоб глаза, что видны были только их пугающие белки. Сидя на скрюченных ногах возле своей шапки, опрокинутой вниз тульей, он трагическим басом тянул:
– Подайте слепому, не видящему от роду ни солнца, ни луны, ни звезд небесных, ни отца, ни матери… Подайте калеке несчастному. Господь-бог да водворит вас в селениях праведных!..
Один раз мы с Александром Ивановичем проходили мимо этого нищего. Поэт бросил в шапку пятак, остановил меня, стянул с тротуара в сторонку и сказал:
– Посмотрите-ка повнимательнее на этого человека. Он, конечно, не слепой, а как здорово закатывает глаза. Как сидит! Прислушайтесь, как трогательно он причитает… Это же настоящий артист! И только за его артистическое мастерство я всегда бросаю ему пятак, даже последний.
Примечания
1
Ныне Старооскольского района Белгородской области. – А. Т.
2
Кравцов Константин Петрович – советский литератор, педагог. Годы жизни неизвестны. В 1918 – 1925 гг. проживал и печатался в Бийске и Барнауле. – И. Топоров.