– А уверен ли ты, что за городом чистый воздух, а? – чуть успокоившись, девушка решила стоять на своём, – что-то никто не спешит вытаскивать нас отсюда. Где помощь всей страны?
– В центре дым был гуще, это видно невооружённым взглядом. Сейчас я могу увидеть контур машины чуть дальше от меня, а там не мог. Рано или поздно где-то есть граница, где этого тумана нет, и если примерно представить расстояние от центра до этой парковки, то мы близки к спасению.
– Я не знаю… Филипп, мне страшно…
– Лиза, взгляни на меня, прошу! Я рассказал тебе правду, даже факты привёл, а у тебя кроме карты и слов незнакомого человека ничего нет. Пожалуйста, доверься мне… – парень крепко прижал к себе подругу и опустил свою голову ей на плечо, – пойдём, надо найти тебе курточку, а то замёрзнешь!
– Да, пойдём! – Это был смех сквозь слёзы, чему Филипп был очень рад.
Выбивать стёкла автомобилям было нечем, даже камня под рукой не нашлось, чтобы залезть в салон и найти там тёплую одежды. Погуляв на холоде, несколько минут, Филипп подбежал к своей девушке.
– Оставайся здесь, я кое-что придумал.
– Куда ты… – возмущённая таким действием, Лиза уже собиралась схватить руку своего парня и, не отпуская следовать за ним, – что ты придумал?
– Я знаю, как согреть тебя, прошу, лучше останься у этой машины и не отходи от неё.
– И надолго ты?
– На пару секунд, не больше!
– Только не бросай меня! – Лиза напоследок крепко обняла парня, растягивая момент как можно дольше.
Через эти самые несколько секунд Филипп лишь растворился в темноте, оставляя девушку наедине со своими мыслями. С самого побега из дома её разум был во власти сильного страдания, а смотрела она на это большими смертными глазами, боясь полностью открыться и рассказать всё как есть.
В это время Филипп сломя голову бежал прочь от парковки, крутя головой в попытке что-то отыскать. И это что-то находилось посреди проезжей части, в нескольких метрах от въезда на территорию торгового центра.
– Главное согреться, а остальное не важно… – с такими мыслями Филипп сдёрнул белую простыню с уже не живого лежащего на дороге человека и, скрутив её, взял под руку. Одной было достаточно, несмотря на гору трупов, которыми был усыпан весь тротуар и проезжая часть. Завёрнутые в белые одеяла и пакеты, люди были брошены на улице как мусор, гниющие под открытым небом и никому не нужные.
Закончив со сбором простыни, парень уже собирался бежать обратно, заранее придумывая извинения за задержку, но машинально обернувшись на дорогу, увидел одиноко стоящий неподалёку автомобиль с открытыми дверьми, зазывающие залезть внутрь.
– Вдруг, что полезное найдётся, Филипп закинул простыню на крышу авто, а сам полез в салон.
Дотронувшись до руля, по его телу тут же пробежали мурашки, после того как своей ладонью он почувствовал тепло. Коснувшись руля, он ожидал ощутить прохладу, но, кажется, кто-то совсем недавно покинул автомобиль, оставив двери нараспашку.
– Лиза… – Филипп бросил простыню в лужу и понёсся обратно к девушке, стараясь не думать о самом ужасном сценарии.
И небеса неумолимые, И глухая тирания Судьбы, Правящий принцип Ненависти, Которая для своего удовольствия творит.
Пытаясь согреться, Лиза упала на асфальт и, опустив голову, закрыла её руками. Лишь еле-еле доносящиеся отовсюду шаги не давали заснуть ей от холода, постоянно приводя в чувства и пробуждая. После каждого такого шороха она представляла, что буквально через секунду из непроглядной мглы выйдет её Филипп и согреет теплом своего тела, крепко обняв девушку. Но, увы, этого не происходило. Между раздумьями о бегстве и смерти в одиночестве, проскакивала мысль о попавшем в беду парне, нуждающийся в помощи постепенно замерзающей Лизы. Несмотря на все мольбы, снег лишь усиливался, укутывая скрючившуюся маленькую девочку белым одеялом, от которого она, кажется, даже и не отказывается.
Но лишь один единственный звук смог взбодрить её и моментально поставить на ноги – перезарядка ружья. Некто, находясь неподалёку, сунул патроны внутрь винтовки, вероятнее всего, направив его на напуганную девушку, не понимающую, откуда конкретно донёсся звук. Встав на ноги, ничего не остаётся, как в панике крутить головой и, прижавшись к машине пытаться разглядеть охотника.
– Филипп, это ты? – за этим словами последовал предупредительный выстрел в колесо автомобиля, вышедший откуда-то издалека, – Филипп!
Зайдя на территорию парковки, крики о помощи вели парня к девушке, представ перед ним в виде сияющей белой линии, огибающей каждый автомобиль и дорожный конус, один конец которой был, непосредственно, у самой девушки, а другой заходил прямо в руку к Филиппу, освещая каждую его вену. Вся ладонь его светилась бело-голубым светом, чему он, не придавал большого значения, полностью сосредоточившись на поисках.
Ещё один выстрел, ещё, ещё и ещё, с каждым разом становилось всё страшнее, ведь однажды неизвестный прекратит свои игры и ему будет достаточно одного нажатия на спусковой крючок, чтобы довести своё дело до конца, встав перед своей загнанной в угол жертвой.
– Лиза!
– Филипп, где ты?
Молодой человек упал на асфальт и, прижавшись к автомобилю, пытался прислушаться к звукам неподалёку и выяснить местонахождение стрелка, не забывая поглядывать назад.
– Филипп! – Лиза продолжала кричать несмотря ни на что, зная, что от спасения её отделяют несколько машин.
А ведь и ответить ничего нельзя, ведь одно единственное слово моментально выдаст укрытие и окажет охотнику услугу, а этого допускать нельзя. Нужно что-то придумать: добраться до девушки и сбежать с ней, но лучше, конечно, навсегда усмирить психа с ружьём, не вспоминая о нём каждый раз выходя на улицу.
В попытке встать на ноги, Филипп опёрся рукой на стоящую рядом продуктовую тележку, моментально родившая в его голове хоть и безумный, но единственный вариант спастись.
Лиза крутила головой по сторонам, где ей постоянно мерещилась тёмная фигура. Надежда на спасение есть, и он сидит в нескольких метрах от неё, но подобраться, даже подползти, невозможно. За одним неверным движением, нарушающим правила игры, последует стопроцентный и точный выстрел, кровь, крики и смерть, глядя на окрашивающийся в алый цвет снег.
За хлопком и звенящей гильзой, упавшей на асфальт, последовал звон стучащих маленьких колёс и вибрирующих металлических прутьев тележки, пока неуклюже выскочивший Филипп, сломя голову, бежал на помощь к подруге.
– Филипп! – Лиза схватила обеими руками поскользнувшегося и упавшего к своим ногам парня, пытаясь повернуть к себе лицом.
– Надо убираться отсюда, вставай! – но надолго тележкой стрелка было не отвлечь, он быстро раскусил план и перешёл в активное наступление, пытаясь прижать двух подростков к машине, не давая им уйти и на метр от продырявленного автомобиля. – Лиза, пожалуйста, нужно бежать, слышишь?
– Кровь… У тебя кровь… – ладонь парня была рассечена и после каждого прикосновения к снегу оставляла на нём яркий кровавый отпечаток с парой алых капель.
– Наверное, когда тележку схватил, поранился… Неважно, подымайся! – Филипп поднял с асфальта подругу, отряхнул от снега и осмотрелся по сторонам, придумывая план побега под уже раздражающие выстрелы, пытаясь сконцентрироваться на отступлении и жизни, – прямо перед нами должен быть вход в торговый центр, но двери могут быть закрыты… Дождёмся, пока он будет перезаряжаться, так сможем выиграть немного времени…
Выстрелы прекратились, и где-то внутри тумана послышалась растягивающаяся молния рюкзака и нервное копошение в его содержимом.
– Бежим! – Лиза соскочила с места и, не оглядываясь назад, помчалась вглубь тёмной бездны, почти, что в слепую, надеясь, что через пару метров будут распахнутые двери торгового центра.
Всего несколько секунд потребовалось ей, чтобы бесследно исчезнуть, чему Филипп был очень рад, оставаясь сидеть у автомобиля. Убедившись, что Лизы нет рядом, а стрелок безоружен, парень, сделав несколько больших глотков воздуха, побежал на звук перезаряжающегося охотничьего ружья, веря, что бежит в правильном направлении.
Буквально секунда, и в ничего не подозревающего стрелка уже летит брошенная подростком тележка, прутики которой были запачканы в крови. Растерявшись, Филипп оставил всё как есть и поспешил вернуться к Лизе, ничего не обдумав наперёд.
Внутри огромного и просторного помещения под ногами затрещали стеклянные осколки, до ушей, вскоре, донёсся неприятный скрежет стальных листов, а дополнялась симфония мнущимися, уже пустыми, картонными коробками и лопающейся фанерой. Люди пытались вынести отсюда всё, но, судя по всему, что-то у них не получилось: сумки, переполненные продуктами и дорогой техникой тележки, пыль и грязь, всё, что осталось на этих руинах.
Лиза поднялась с плитки, и набросилась на своего парня с криками.
– Ты почему мне ничего не сказал? Я уже подумала…
– Прости, придумал это слишком поздно…
Две шахматные фигуры разного цвета стояли на доске друг напротив друга, но собрались они вовсе не враждовать. Успокоившись, они взялись за руки и, не собираясь их отпускать, смотрели в наполненные страхом глаза, пытаясь успокоить. Тепло постепенно растворялось, заставив вскоре отпустить уже похолодевшие руки и вернуться к поискам тёплой одежды, благо сейчас они именно в том месте, где найти всё необходимое будет проще простого.
Лиза остановилась у побитого и полностью разграбленного магазинчика, присев на рядом стоящее и чудом уцелевшее массажное кресло, которое, конечно же, не работало. После падения, маленькая девочка моментально растворилась в мягкой и слега прохладной обивке никем не тронутого кресла, чувствуя невероятное, ранее утерянное, чувство уюта и комфорта. Блики, рождающиеся в залитой водой шахматной плитке на полу, ловко перепрыгивали весь мусор под ногами, но совершенно неуклюже падали к уже закрытым глазам отдыхающей девушки, предвкушая приближающуюся и постепенно проносящуюся по всему телу эйфорию, хоть и всего на несколько коротких минут. Стекающая с обшарпанных стен и разбитых потолков прохладная и абсолютно чистая вода становилась единственной музыкой в этом мире, которую хотелось слышать среди всего того хаотичного и беспорядочного набора звуков, где каждый последующий устрашал лучше предыдущего.
Всё изменилось: если раньше кругом был свет, то отныне всем зрячим суждено погрузиться в вечную темноту и исходящий из неё холод. Отныне вслед за снегопадом по металлической обшивке стучит разъярённый и чем-то недовольный дождь. Каждый такой стук проносился по всем большим коридорам, заглядывая даже, наверное, в каждый магазинчик и самый его потаённый угол, чтобы напомнить о своём могуществе и не утихающей силе.
И если Лиза расслаблялась лёжа в кресле и слушая музыку, созданную благодаря естественным вещам без вмешательств человека, то вот её друг Филипп был занят глубокими размышлениями, пытаясь подобрать себе идеально сочетающуюся одежду, даже будучи в центре невероятного живого ужаса и смерти. Что им движет, он сам до конца не понимает, но это никогда его не останавливает от совершенно безумных и порой бессмысленных занятий и дурачеств, которые он часто делает. На этот раз абсолютно глупая бежевая шляпа снесла ему голову, приковав его взгляд на себя через зеркало, откуда он уже минут десять не может уйти, рассматривая каждый шов на своём потерявшем былую яркость головном уборе. В грязных руках, которые он ещё не успел отмыть в ближайшей луже, парень держал полную пачку каких-то старых сигарет, которые даже не успели промокнуть, лёжа на полу в открытом виде. Кто-то, уходя в спешке, видимо, обронил их, не совсем волнуясь о такой мелочи, нежели о стремительно приближающемся дыме. До этого времени Филипп никогда серьёзно не курил, лишь сделав однажды пару затяжек вместе с друзьями перед школой, стоя вчетвером на грязной и серой лестничной площадке, пугаясь каждого шороха соседей этажами выше. Хоть и осознанность новой, никем ранее не прожитой жизни внутри тёмного пространства моментами посещала голову парня, но чтобы прям полностью отчаяться, забить на все свои принципы и начать курить он никак не мог. Так он сидел на деревянном хлипком стульчике посреди магазина, в нелепой шляпе и с помятой сигаретой во рту, даже не собираясь её поджигать.
После нескольких минут таких бессмысленных раздумий о головных уборах и сигаретах, среди тьмы, где-то в глубине коридора, показалась развивающаяся на прохладном ветру серая полупрозрачная ткань, махая одиноко сидящему подростку и зазывая к себе, будто поднимая руку. Сперва всё это казалось шуткой, обманом зрения или ещё чем-то подобным, ссылаясь на сквозняк и очень длинную штору, но после нескольких подпрыгиваний вперёд со стулом и детальном рассмотрении объекта, Филипп чуть ли не упал на пол, придерживая свою покосившуюся шляпу. Где-то в паре метров он него можно было отчётливо рассмотреть фигуру невысокого и худого человека, недвижимо стоящую перед испуганным парнем и зловеще махая своей тканью. Свет очень хорошо выделял согнутые руки и локти, а ноги вовсе казались инородными предметами, палками, воткнутыми прямо в плитку посреди магазина. Поспешных выводов подросток делать не стал, поправляя так понравившуюся шляпу, но поставить перед собой стул он посчитал хорошей идеей, или, как он думал, взглядом в будущее и предотвращением нежелательных событий. После, выглядывая из-за деревянного укрытия, пытался представить все возможные исходы его знакомства с неизвестным в конце коридора и предположительные пути отступления в случае опасности.
– Привет… – крикнул он совершенно неуверенно, а после и вовсе ругая самого себя за такое необдуманное решение.
Одно дело, когда ты встретил возможную угрозу лицом к лицу и знаешь о ней, но её же присутствие рядом ощущается абсолютно иначе, когда ты совершено, не подозреваешь о ней, делая какие-то свои обыденные вещи, будучи уверенным в своём одиночестве. Тело охватывает страх, а мысли неловкость, ведь кто-то всё это время находился рядом, всё видел и всё слышал.
И после такой неожиданной встречи лишь один единственный и, наверное, правильный вопрос посетил голову парня: какого чёрта у него всё ещё нет оружия для самообороны? Бегать, конечно, хорошо, но рано или поздно наступит момент, когда либо ты даёшь сдачи, либо больше никогда не поднимаешься. Мало того, но ведь он не один, ему ещё и подругу защищать.
Тогда в голове пронеслась та самая сувенирная лавочка, которую Филипп специально проигнорировал, вспомнив, что там есть самые настоящие катаны, отлично подходящие для самообороны в закрытом пространстве.
Не спуская глаз с неизвестного, парень спиной шёл назад, пытаясь нащупать рукой витрину с сувенирами. Дойдя до дверей, молодой человек в спешке начал проверять каждую полку, скидывая на пол большие зажигалки в виде револьверов, которыми разве что путать, пустые деревянные шкатулки и ужасного качества картины, прежде чем найти ту самую яркую сувенирную, не заточенную, тупую, катану.
Выбежав с криками вперёд и размахивая катаной во все стороны, Филипп остановился, уткнувшись в пластмассовое и блестящее тело манекена.
Это какая-то шутка что ли? Подумал парень, пыл и ярость которого постепенно пропадала. Он ткнул лезвием в полое туловище манекена и очень огорчился, что поводом для его волнения и страха стала пластмассовая вешалка с головой и руками.