Вот и сегодня я смотрел на слоников, жирафа, белого медведя, горных козлов, а Даниель маме показывал ручейки в вольерах у животных, и время от времени кричал, что у него болят ножки и он хочет домой. Но домой мы, конечно, не поехали, потому что заметили отдельную выставку моих любимых рептилий и насекомых. Тётенька нам сказала, что выставки такие достаточно редкие, поэтому туда нужно обязательно зайти и посмотреть, иначе в следующий раз её может уже и не быть. Конечно, мы зашли и посмотрели.
Чего мы там только не увидели: и толстую африканскую жабу, и разноцветных змей, и токсичных лягушек, но больше всего мне понравились заморские тараканы. Так их назвала мама, потому что такие ни в России, ни в Германии не водятся, а только в Африке и Латинской Америке. Они очень большие, таких я никогда не видел!
– Мама, какие они красивые! – воскликнул я. – Особенно эти – белые!
– Посмотри, – сказала мама. – Их в тараканьей семье всего несколько штук. Наверное, это самки, то есть мамы.
– Точно, это мамы тараканьи! – сказал я и ещё долго стоял около их террариума, пока Даниель не напомнил, что он устал и хочет домой.
Вечером, когда мы, наконец, добрались до дома (в Москве расстояния огромные!), я поблагодарил маму за то, что она сводила нас в зоопарк, и сказал ей, что она у нас красивая.
– Самая-самая красивая, – добавил Даниель.
– Как белая мама тараканья, – уточнил я.
– Да, – ответила мама, хохоча, – не каждая мама порадуется такому комплименту, но я понимаю, что ты имеешь в виду.
Я не понял, почему не каждая мама порадовалась бы такому замечательному комплименту, но счастлив, что мама поняла.
Черемуха
У нас в городе в открытом бассейне, куда мы ходим в особенно жаркие дни, чтобы охладиться, есть всё для отличного отдыха: бассейны для взрослых, для подростков, для детей и для малышей. Есть горки, большая подстриженная лужайка, на которой можно загорать, и даже песочница.
Одна проблема – мама не очень любит ходить туда, потому что мы не всегда её слушаемся. Мы не вылезаем из воды по команде «Дети, вы уже синие! Выходите!!!», Даниель частенько падает с горки, хотя мама всегда ему говорит: «Осторожно, Даниель! Аккуратно, Даниель!», а я люблю нырять и играть в глубоководную рыбу, пока мама не начнёт бегать по бортику и кричать: «Саша, ты где?»
Спокойнее мама себя чувствует, только если мы с Даниелем играем в песочнице. И мы бы играли. Только вот незадача: над песочницей растёт дерево с маленькими чёрными ягодками. И начиная с июля эти ягодки падают вниз прямо в песочницу, и никто не знает, можно их есть или нет.
Некоторые немецкие мамы с ужасом в глазах оттаскивают своих детей от песочницы и громко кричат: «Осторожно! Дерево ядовитое!». Другие качают головой и говорят: «Не может быть», но всё равно отходят подальше. И мы с Даниелем тоже обходили это дерево стороной, пока вдруг наша мама не решила узнать наверняка, что это за растение такое, которое отпугивает детей от песочницы.
– Хорошо, – сказала она. – Сейчас мы узнаем правду.
Она подошла к дереву, сорвала несколько ягодок, посмотрела на них, понюхала и положила одну в рот. Разжевала, посмотрела по сторонам и сказала:
– Так это же черемуха! Я эти ягоды ребенком всё лето в деревне ела! Хотите попробовать? – мама со счастливым лицом протягивает другим мамам ягодки.
Но они есть не хотят. Мы с Даниелем тоже. А может быть, мама ошиблась? Честно скажу, мне было очень страшно за неё. Я её просил не есть ягоды, но ей было всё нипочём. Всё время, пока мы играли, она ела эти ягоды. Некоторые мамы подходили и озабоченно смотрели на неё, что-то говорили, но мама только смеялась и ела дальше.
А вечером, когда мы пошли домой, она сказала: «Теперь мы будем чаще ходить в бассейн! Мне там сегодня так понравилось! Я будто целый день в деревне провела, в которую часто ездила, когда была ребенком».
– Мама, неужели ты была ребенком? – спросил Даниель.
– Да, представьте себе, я тоже была ребенком! – ответила мама и отправила в рот последнюю чёрную ягодку.
«Пеперь» и «чечас»
Мы часто по очереди играем в игру «Dots» на айпеде. У нас с мамой здорово получается. А Даниелю ещё нужно потренироваться, но он не расстраивается, если получает мало очков: всё-таки он самый младший из нас.
– Кто пеперь играет? – спрашиваю я.
– Как ты сказал? – переспрашивает мама.
– А как нужно? – удивляюсь я.
– Нужно говорить «теперь», я тебя уже не первый раз поправляю! – ворчит мама.
– Хорошо, буду говорить правильно, – обещаю.
– Как?
– «Пеперь»! – неуверенно отвечаю я.
– Опять неправильно! – сердится мама. – Скажи 10 раз «теперь», пожалуйста.
Я терпеливо выполняю, но в пылу игры снова забываю и говорю «пеперь». Мне приходится повторять по просьбе мамы это слово 10 раз, 20 раз, а потом даже 30.
– Думаю, теперь ты точно запомнишь, как говорить это слово, – с удовлетворением замечает мама. – Наверное, и Даниель уже запомнил, как нужно правильно говорить.
– Да, – отзывается Даниель, – «пеперь» – это ни фига неправильно.
– Вы бы так быстро нужные слова запоминали! – мама смеётся и обращается ко мне. – А как правильно?
Вы не поверите! В голове моей всё перемешалось: и правильное, и неправильное. Я напряженно думаю и, наконец, придумываю.
– Ура! – кричу я, подняв палец вверх. – Я просто буду говорить «чечас»!
Как мама нас отучила камешки у соседей воровать
Мы с Даниелем любим играть в саду. Варим для мамы суп из травы с камешками, строим домики для наших животных. Только вот одна незадача: в нашем огороде нет камешков, которые нам подходят. Есть маленькие, белые, а нам нужны большие, серые. Такие есть у соседей. Они у нас добрые: всегда разрешают нам у них играть и кушать черешню с их дерева. Наверняка они не пожалеют для нас пары камушков.
Идем с Даниелем к соседскому заборчику и берём по несколько камешков.
– Что вы там делаете? – кричит нам мама из дома. – Камни опять воруете?
Ну, зачем так говорить? Сразу «воруете»! Мы просто несколько взяли, у соседей их так много! Мы, молча, смотрим на маму.
– Сколько раз я вам уже говорила не брать у соседей камешки. Скоро у них совсем ничего не останется! – продолжает мама. – Придется вам играть дома, раз в саду вы не умеете!
Мы, расстроенные, плетёмся домой. Ну что такого, если мы у соседей пару камешков взяли! Их там сотни! Мама нас ещё и наказала – лишила на день сладкого! Несправедливо!
Перед сном нам мама читает рассказ «Огурцы» Николая Носова про мальчиков, которые на колхозном поле огурцы украли. Взяли всего несколько штук с огромного поля. Павлик хитрый оказался: отдал свои огурцы Котьке. Нехорошо Павлик поступил. А Котьку мама, конечно, отругала и заставила огурцы обратно нести. Потому что старому дедушке-сторожу попадёт, если у него огурцы пропадут. Котьке было стыдно, но он ведь не знал про сторожа. И не думал, что мама будет против огурцов. В общем, ему пришлось нести их обратно. Котьке было страшно ночью, но он всё равно отнёс огурцы и дедушку от неприятностей спас. Вот какой Котька молодец!
Я теперь тоже не буду никогда чужого брать, чтобы мама не ругалась и чтобы ничего плохого не случалось со старыми дедушками. И за Даниелем буду смотреть, чтобы он камешки из чужого огорода не брал. Нехорошо это!
Мы соскучились…
Мы вернулись из двухнедельного отпуска: были с папой и с Даниелем у бабушки и дедушки в гостях, ездили с ними в Бельгию и за неделю поймали там целых четыре рыбы и одного краба! Одна рыбина была такая большая, что мы её за один день даже съесть не смогли! Было здорово, но мы с Даниелем с радостью вернулись домой, потому что очень соскучились по маме. Братик даже, когда говорил с ней по телефону, один раз заплакал. И вот этот день настал: перед нами снова наш дом, куст роз, которые расцвели будто специально к нашему приезду, на крыльцо выходит мама и машет нам.
– Я по вам так соскучилась! – говорит она, обнимая нас. – Теперь мы снова будем всё время вместе!
– Ja, мама! – кричу я «да» по-немецки.
– Мама, Саша wieder говорит с тобой по-немецки! – ябедничает Даниель и сам по-немецки говорит «снова».
– Да, смотрю, вы за две недели совсем русский язык позабыли. Я буду вам больше читать и говорить с вами. Вы вспомните.
Когда мы ложимся спать, мама предлагает сказку. Даниель выбирает про трёх «швайнюшек». Мама смеётся и поправляет его:
– Про трёх поросят! Швайнюшки – такого слова нет. Есть немецкое слово Schwein, а окончание вы русское прилепили. Катастрофа! Будем срочно всё исправлять.
Мы слушаем, отвечаем на каверзные мамины вопросы: из чего поросята свои дома строили, почему лучше строить дом из кирпича и почему нужно готовиться к зиме и другим важным событиям жизни заранее. На русском нам отвечать очень трудно. Мы говорим, что уже не помним слов, просим прочитать сказку ещё раз, то и дело переходим на немецкий, но мама терпеливо поясняет нам и просит отвечать по-русски.
– Что ты хочешь послушать? – спрашивает мама меня.
– Волк и козлята, – прошу я.
В этот раз мама не ждет окончания сказки. Она сразу спрашивает, показывая на картинки.
– Сколько здесь козлят? Давайте посчитаем. А почему одного козленка волк не заметил? А может ли волк на самом деле съесть сразу шестерых козлят?
Мы бойко отвечаем, но один вопрос нас ставит в тупик.
– Саша, волк пошёл перековать голос к кузнецу, – говорит мама. – А ты знаешь, кто такой кузнец?
– Нет, – отвечаю я.
– А ты подумай. Смотри на картинку, у него есть печь с огнём, специальный держатель, чтобы горячее ему руку не обжигало. Зачем кузнецу всё это?
– Кузнечиков жарить, я думаю, – отвечаю я.
Мама хохочет. Мы тоже. Еле добрались до конца книги, потому что нам так понравилось смешить маму, что на любой её вопрос мы отвечали какую-нибудь ерунду – лишь бы она смеялась. У мамы даже потекли слезы, и она просила нас прекратить, но мы всё равно её смешили. Потом она отложила книгу в сторону, обняла нас и сказала, что ей этого так не хватало!
– Поэтому ты плачешь? – спрашиваю я.
– Да, плачу, Саша, но особенно из-за твоих кузнечиков. Спокойной ночи! А я пойду папе вашему это как-нибудь переведу на немецкий. Он ждёт, ведь мы тоже друг по другу очень соскучились.
Как я вырастил картошку
В шкафу у нас лежит картошка, самая обыкновенная, которую варят или жарят. Но она у нас там лежит уже долго, потому что мы не особенно любим её. Ни Даниель её не ест, ни я. Ничего в ней вкусного нет. То ли дело макароны или арбуз! В общем, обычно меня картошка не интересует, а эта очень заинтересовала. У неё вдруг выросли маленькие хвостики.
– Это не хвостики, – объясняет мама, – а ростки. Если картошку с ростками посадить, то они вырастут, и у нас будет своя картошка.
– Да, мама! – отвечаю я, подпрыгивая от радости. – Мы её вырастим! Сейчас же! У нас будет своя картошка!
Идём в сад с мамой, подыскиваем подходящее место – в самом центре сада, рядом с цветочками.
– Нужно вырыть ямку, – объясняет мама, – полить и посадить.
Я старательно разгребаю лопаткой землю, поливаю лунку из шланга, бережно кладу туда картошку и с одобрения мамы закапываю. Она уходит, а я жду. Долго жду, уже устал ждать.
– Ты что, ждешь, когда картошка вырастет? – смеётся мама.
– Да, я не хочу пропустить момента, когда она появится из-под земли, – я не понимаю её смеха.
– Сегодня она не вырастет, – объясняет мама.
– А завтра?
– Завтра тоже. Не расстраивайся. Просто поливай её почаще и наблюдай. Когда-нибудь зелёные росточки и покажутся.
Я так и сделал. Каково было мое удивление, когда уже на третий день я увидел проклюнувшиеся ростки! А уже через неделю они были очень большими! Через два месяца из маленького росточка картошка превратилась в большой кудрявый куст.
– Мама, когда мы будем её копать? – спрашиваю я маму, пока она осматривает наш сад.
– Подождать нужно ещё, – отвечает она, озабоченно поглядывая на картошку. – Она у нас ещё даже не цвела!
Мы подождали несколько дней. Потом ещё несколько дней. И вдруг мама объявляет:
– Оказывается, картошка не всегда цветет! Я сегодня у нашей бабушки всё расспросила! И знаешь, – мама добавляет шёпотом, улыбаясь. – Я не удержалась и залезла в землю сегодня посмотреть. И представь, что я там нашла?
– Дождевого червяка? – спрашиваю я.
– Нет же! – смеётся она. – Картошку! Она выросла! Сегодня будем копать.
Мама берёт небольшую лопату. Я, радостно подпрыгивая, бегу к нашей картошке и начинаю разгребать землю голыми руками – так мне не терпится увидеть, что там! Мама просит меня убрать руки, иначе она может порезать меня лопатой. Я напряженно вглядываюсь в чёрную землю и вдруг вижу что-то светлое!
– Картошка! – кричит мама.
– Да! – я беру нашу картошку в руки.
– Не очень большая, – говорит мама.
– Зато наша! – отвечаю я, перекидывая её из руки в руку, как фокусник.
– Ещё одна! – кричит мама. – И ещё! И ещё!
Всего мы вырыли четыре картофелины! Подумать только! Посадили только одну, а выросло целых четыре!
Я их быстро помыл и начал есть, но картошка оказалась твердой и совсем невкусной!
– Бе! – я отдаю её обратно маме. – Она, наверное, не дозрела!
– Что ты, Саша! – смеётся мама. – Её нужно сначала сварить! Тогда картошка будет вкусной.
Она взяла кастрюльку, налила туда воды, положила картошку и поставила её на плиту. Когда картошка сварилась, мы сразу сели ужинать. Очистили её от шкурки и макали в масло с солью. Ах, какая она была вкусная!
– А ты говорил, что не любишь картошку! – улыбается мама.
– Так ведь та другая была. А эта – наша! Завтра ещё посадим! И сразу несколько!
– В этом году уже не получится, она не успеет вырасти, а в следующем сделаем грядку побольше и насадим картошки, раз она тебе так понравилась. Ведь я её тоже люблю! Особенно, если мы её сами вырастили!
Как это трудно – быть главнокомандующим!
Мама забирает нас с Даниелем из садика, но мне совсем не хочется уходить. Мой отряд и я, их главнокомандующий, выполняем важную задачу: пересаживаем улиток из их норки около трухлявого пня в новое, специально оборудованное жилище. Для этого часть команды полдня собирала траву, Карлос искал красивые камешки, остальные чистили железное блюдо – не мог же я пустить улиток в грязный дом. Я всё организовывал.
– Саша, – торопит мама. – Мы опоздаем на плавание!
– Ах, мама! У нас тут переселение улиток! Самый важный момент! Да и вообще, я не хочу ходить на плавание!
– Но тогда ты не получишь свидетельство о том, что можешь плавать, и тебя не пустят на следующий курс, на который ты очень хотел.
– Ладно! Сейчас я всё улажу. Ребята, улиток на ночь травой накройте. В тенёк поставьте, иначе они засохнут. Завтра продолжим. Мне нужно на плавание идти. Ничего не поделаешь.
Моя команда стоит передо мной в растерянности.
– А кто будет главнокомандующим, когда ты уйдёшь? – спрашивает Шарлотта.
– Карлос! Ему уже пять лет.
– А если Карлос уйдёт?
– Тогда ты, Шарлотта! По старшинству.
– А когда моя очередь? – спрашивает четырёхлетний Вилли.
– После Матиаса и Яно. Всем всё понятно?
Команда кивает головами.
– Тогда я пошёл.
Мама поднимает ревущего Даниеля из-под качелей и ведёт его за руку к машине, приговаривая: «Нужно учиться прыгать, пока качели не качаются, а потом по чуть-чуть прибавлять движения!» «Но я хотел на скорости прыгнуть! Противная качель!» – ревёт Даниель. Мама сажает его на заднее сиденье, а я залезаю на переднее. Так мы можем поговорить, пока Даниель дуется. Я люблю поболтать с мамой, пока мы едем в бассейн.
– Я смотрю, – говорит мама, улыбаясь мне, – ты в этом году главнокомандующим стал в садике.
– Да, – отвечаю я, улыбаясь в ответ.
– Тебе нравится командовать другими? – интересуется мама.
– Да, но это, оказывается, не так и просто!
– Почему?
– Потому что эти дети из моей команды не всегда слушаются и делают часто не то или не так, как я их прошу. Я им говорю принести камни, а они несут палки. А один мальчик вообще никогда не подчиняется. Представляешь, мама, как это трудно было построить с ними хороший домик для улиток?