А Галя, чувствовала она так же или нет, Андрей не знал, но ему хотелось ей, этой незнакомой девушке, рассказать о счастье, с ним случившемся, и он не сомневался, что она его поймет. Он не знал многого в жизни, не знал ее законов, ее переменчивости, и ему это его счастье казалось чудом, случившимся только с ним, и даже о Гале он не думал каждую минуту, он наслаждался своим собственным счастьем. Он не знал, что острота его переживаний будет меняться, и для поддержания ее нужно будет видеть Галю, но сейчас все это знание было от него далеко и недоступно.
На следующий день он собрался в университет, и, как обычно, утром он позавтракал и быстро вышел на улицу. Он весь светился от счастья. И вот университет. Он вбегает в вестибюль, где, как всегда перед началом, студенты кучками толпятся и все гудит от голосов. Он подходит к своим, и тут же все решают отпраздновать начало учебного года в «Лягушатнике». Ребята выходят на улицу и пешком идут к заветному месту, где на бархатных сидениях полукругом, вокруг стола, устраивается вся компания. Все наперебой что-то рассказывают друг другу, и только Андрей не знает, о чем рассказать, и тут он понимает, что его счастье – это его тайна, что он может говорить только какие-то общие слова, и начинает понимать, что ему неинтересно, что говорят другие, все такое обыкновенное, простое, и он чувствует себя как бы надо всем этим обыденным, он где-то высоко и необъяснимо далеко от этих простых рассказов о рыбалках, кострах, девочках. Он чувствует свое одиночество среди людей, он один, и счастье его куда-то уходит, стирается, а как о нем рассказать? Он понимает, что только Галя может его понять. Он не раздумывая встает.
– Ну, ладно, ребята. Я пошел, – говорит он неуверенно.
– Да что с тобой?
– Ты какой-то странный, – слышит Андрей.
– Да не влюбился ли он?
Андрей чувствует, что для него оскорбительно такое упоминание о его счастье.
– Мне пора. У меня встреча, – говорит он тихо и уходит.
Когда он вышел на улицу, он почувствовал облегчение. Он сразу вернулся домой и, зная, что Галя еще не приехала, сел за письменный стол, достал свои конспекты прошлого года и записи, сделанные летом, и погрузился в чтение. Какое-то время его увлекало описание того, чем они этим летом занимались, но это было каких-нибудь пять минут, а потом мысли его стали растекаться в разные стороны, и он увидел себя и Галю сидящими в лодке, и она качается в разные стороны, но им удается удержаться, чтобы не упасть в воду, а потом, как будто, эта лодка превращается в плавучий дом, и изнутри он выглядит как пещера, где со стен стекает вода, и они с Галей сидят около ломберного стола с зеленым сукном и раскладывают карты. Андрей смотрит на Галю, и она на его глазах превращается в колдунью, старую, со сверкающими глазами и седыми длинными волосами. Она вытаскивает из колоды карту и показывает Андрею – это бубновый король, и он слышит чей-то глухой голос: «Жизнь твоя будет долгой, если не сделаешь того, что твоему сердцу не мило, но это ты будешь сам знать один, и будет короткой, если будешь слушать своих врагов, – ты сам их определишь, – не бери в попутчицы ту женщину, которую не узнаешь, – это тебя погубит, будь настороже и опасайся дерзких мыслей, людям доверяй, но очень близким, – тогда и успех и удача будут твои…». Вдруг на месте колдуньи оказался маленький человек: «Я твое второе я. Посмотри на меня. Я маленький , это обман, это пройдет, потом я стану другим». Маленький человек исчез, и Андрей проснулся. Он запомнил сон, и какое-то чувство тревоги, ощущение неуверенности не покидало его некоторое время.
Из головы не выходил маленький человек, и Андрей подумал, что сон этот непростой, а потом забыл его.
Глава 5
Начиналась новая пора его юности, начиналась самым естественным образом, но вернувшись домой после летнего путешествия, Андрей почувствовал, что жизнь его теперь какая-то другая, и мысль о том, что было с Галей, что он теперь другой, взрослый, придавала ему уверенности – он теперь будет с этим жить. Это не мешало ему, но оно присутствовало, это его другое Я, и не считаться с ним он уже не мог.
По своему складу Андрей был человеком осторожным, и это ему мешало иногда, когда нужно было что-то предпринимать, и вот сейчас эта осторожность, как будто, уменьшилась, а на смену ей пришло какое-то беспокойство, которое, он знал, было связано с Галей. Чувство радости и независимого ни от чего счастья куда-то ушло. Он это почувствовал, когда со всеми вместе был в «Лягушатнике». Он понял, что одному ему теперь не так хорошо, как раньше, и мысль о Гале превратилась постепенно в навязчивую идею – ему хотелось ее видеть, ему хотелось ей рассказать обо всем, так хотелось, что он набирал номер ее телефона и вешал трубку, когда к телефону подходил кто-то.
Квартира, где жил Андрей, была старая и большая. Высота потолков в четыре метра создавала неуютное ощущение, но Андрею, с детства привыкшему рассматривать лепнину, очень хорошо было в этом большом пространстве, и его друзья, когда приходили к нему, удивлялись простору – ведь все жили в малогабаритных квартирах, где потолок прямо нависает над головой. У Андрея в квартире окна почти до полу, и подоконник такой широкий, что на нем легко мог уместиться огромный сундук, который стоял в прихожей. Вся обстановка квартиры дышит стариной: скрипучие дверцы шкафов с зеркальными стеклами, на полках стоят разноцветные сервизы и фужеры разной формы – это буфет; шкафы с книгами стояли рядами, занимая две стены, между ними письменный стол, покрытый сукном, с множеством ящиков; все вещи от предков, людей культурных и образованных. Книги везде, а новые вещи, появлявшиеся в доме по моде времени, не могли нарушить этот старый уклад, и даже, казалось, ничего не привносили, но обходиться без современной аппаратуры было уже невозможно, и она терялась среди старых вещей и выглядела скромно и просто.
Андрей сидел за письменным столом и разбирал свои летние записи. Он остановился и попытался представить, как живет Галя. Он напрягал свою память, чтобы вспомнить ее слова о семье, но ничего не получалось. Потом он подумал: «Она ведь уехала домой. Куда?» – и не помнил, куда она уехала, и мысль, что она не живет в одном с ним городе, как-то неприятно его удивила. Почему? Слово «провинциалка» он почувствовал внутри себя, боясь его произнести. И опять мысль его ушла в сторону. Зазвонил телефон.
– Это я, Петя. Ну как ты? – зазвучал голос в трубке.
– Петька! Ты где и откуда? – радостно откликнулся Андрей. – Надо увидеться.
– Хочешь, приходи ко мне. Все обсудим.
– Ладно. Через час я у тебя.
Петя был школьным другом Андрея. Они дружили с первого класса, а потом Андрей поступил в университет, а Петя пошел работать и поступил на вечерний в технический ВУЗ, и получил отсрочку от армии. В семье Андрея ко всем друзьям относились хорошо, но он иногда слышал, как мама говорила, что «это мальчик из простой семьи». В детстве Андрей над этим не задумывался; но понятия «богатые» и «бедные» присутствовали в разговорах, но у интеллигентных людей, к которым принадлежала семья Андрея, обсуждать это считалось неприличным. Андрей чувствовал всегда, когда к нему приходил Петя, – с ним разговаривают как-то не так, как с другими, и всегда это переживал, и однажды у него вышел неприятный разговор с мамой. Когда Андрей отдыхал, он услышал, как мама сказала:
– Петя, извини, но Андрюша спит.
Он вскочил как ошпаренный.
– Мама, почему ты меня не позвала? – резко спросил Андрей.
– Но ведь ты спал.
– Нет, я не спал. Я знаю, почему ты так ответила, потому что у Пети папа работает на заводе.
– Ну что ты. При чем тут это, – неуверенно ответила мама.
– А при том, что я знаю – вы считаете, что он не может мне быть настоящим другом, – гневно выпалил Андрей, и при воспоминании об этом уже потом всегда краска приливала к щекам.
– Успокойся. Петя твой друг, – ласково ответила тогда мама.
– Это ничего не значит, что у него родители простые, – ответил тогда Андрей. При этих воспоминаниях и сейчас сердце его начало биться быстрее.
Тот разговор запомнился Андрею, и как получается, что одно помнится, а другое нет – этого он понять не мог. Но сейчас он искренне обрадовался, что сможет наконец рассказать о своих мыслях Пете. Он быстро переоделся и вышел на улицу.
Глава 6
Время, в котором проходила молодость наших друзей, ушло в прошлое. Это было другое и интересное время – на улицах было мало машин, и иметь свой мотоцикл для большинства было признаком богатства, а о машинах тогда все мечтали, и видя кого-то подъезжающего к подъезду на «Волге» с оленем, люди из окон с завистью смотрели на счастливчика. Кооперативная квартира считалась тогда признаком богатства, и обычно тот, у кого была такая, покупал в порядке очереди себе «Жигули» и считался человеком приличным.
Город разрастался вширь, и многие, покидая коммуналки, переезжали в отдельные квартиры. Новоселья, свадьбы во «Дворце бракосочетания» – это не исчезло, но теперь все другое, и богатые прошлого с кооперативными квартирами и «Волгами» сейчас обычные люди, а новые богатые не могли тогда присниться даже во сне. Время изменилось.
А наши друзья встречаются в то время, когда первая любовь была темой сакральной, тайной, и вот об этом сейчас Андрей едет рассказать своему другу Пете. Андрей дружил с Петей, как дружат один раз в жизни, когда все мысли общие, все обсуждается наивно и доверчиво, и знаешь, что друг не выдаст твою тайну никому. За это друзья любили друг друга, любили по-юношески бескомпромиссно, когда они только в начале жизни и мир духовный представляется единственно важным, когда иллюзии – реальность, а мечта обязательно сбудется. Этот короткий период в жизни проживается как единственный и бесконечный.
Андрей поднимается по чистой лестнице на третий этаж кирпичной пятиэтажки и звонит. Слышится звук колокольчика. Кто-то бежит к двери, тяжело ступая на пятки. Дверь открывается, и друзья, обнявшись, проходят в комнату.
– Садись вот тут. Видишь, купили чешский гарнитур. Сейчас. Подожди. Я подстелю что-нибудь. – Петя уходит и приносит плед, который кладет на кресло с полированными ручками.
Андрей часто приходил в эту уютную квартиру, и, увидев новый гарнитур, почувствовал, что настроение, которое у него возникало раньше, вдруг изменяется на другое и знакомое, как будто он уже раньше был в такой же обстановке, но не у Пети. И это было правдой, потому что такие гарнитуры он видел в магазине, и вспомнил, как однажды они с мамой зашли в мебельный магазин, где в ряд стояли новые гарнитуры, и мама сказала:
– Вот, представляешь себе, что все эти вещи будут стоять в новых и старых домах, и все одинаковые.
Андрей ничего тогда не ответил маме, а вспомнил это почему-то сейчас. «Действительно напоминает магазин», – подумал он, но вслух не сказал этого, и, глядя на Петю, вспомнил, как они раньше мастерили кораблики, сидя за круглым столом, покрытым клеенкой, и так им было хорошо, солнце светило сквозь кружевные занавески, и фикус в углу блестел жирными листьями, и кожаное сидение деревянного белого стула казалось таким удобным и прочным, и оранжевый абажур к вечеру зажигался, и кисточки нависали над столом, так что можно было их потрогать; а теперь все другое: и люстра в пять рожков, устремленных в потолок, и выключатель не черный с узкой кнопкой, а двойной белый, и можно включать или два, или три рожка, и этот полированный гарнитур с низкой горкой, и бар, изнутри украшенный зеркалами, и полированный стол, приставленный к стене, а на окнах шелковые портьеры. Современно, но как-то неуютно, то ли от непривычки, то ли от чего-то другого.
Андрей мучился своими мыслями и не знал, как начать разговор. Петя рассказал ему, что его не беспокоят из военкомата – он один кормилец, что денег он сейчас зарабатывает достаточно и ему нравится получать зарплату, что у него появилась девушка, с которой они, может, поженятся, а там и дети будут, и опять в армию не возьмут, что у матери ухажер из военных, полковник, и им помогает, и вот этот гарнитур достал.
Андрей слушал о жизни Пети и удивлялся, какая она, жизнь, разная у всех, и пытался себя примерить к Петиной, и знал, что у них было много общего, но это общее где-то далеко в прошлом, а теперь – что теперь? Поймет ли все, что сейчас с ним происходит, его друг детства? И почему-то Андрей никак не мог начать говорить о своих чувствах. Он слушал Петю и думал: «Неужели все это может волновать?» Он так думал, потому что сам не мог всерьез интересоваться бытом, ему казалось, что он сейчас совсем в ином мире, высоком, недоступном другим, и это было его правдой, но его волновал вопрос: «Неужели у других все не так, как у меня? Конечно, не так. Это у меня только так». Он стал вслушиваться в то, что говорит Петя.
– Моя подруга сейчас у родителей. Скоро приедет. Да, кстати, она учится тоже в университете, и я даже ее спрашивал, не знает ли она тебя. Она летом тоже куда-то ездила, и, может быть, вы даже могли где-то увидеться. Но писем я от нее не получал. – Петя остановился, чувствуя, что Андрей слушает его невнимательно.
– А как ее зовут? – спросил Андрей.
– Галя. Такое обычное имя, но девушка необыкновенная, – как-то восторженно ответил Петя.
Тут Андрей почувствовал неловкость и не мог пошевелиться, он замер. Все его мышцы напряглись – он смотрел на Петю не говоря ни слова.
– Знаешь, я с ней познакомился случайно, – продолжал Петя, – когда она сдавала экзамены в университет, а я как раз проходил мимо вашего здания, и мы вместе сели в троллейбус и разговорились. Ну, потом встретились. Она живет в общежитии, и я даже к ней туда приходил, и мы там праздновали день ее рождения. Славные у вас девочки, с ней в комнате еще две девчонки. Я ребят привел, помнишь Саню и Аркадия? Так те вроде как тоже с девчонками. Ну, чего ты притих? Расскажи о себе.
Андрей не мог говорить.
– У тебя есть выпить? – спросил он.
– Сейчас посмотрю. – Петя вышел.
Андрей не знал, что ему делать. Он встал, подошел к окну и увидел, как по двору идет Галя. Он отошел от окна и сел в кресло. Ему показалось, что сейчас он умрет, – так ему стало плохо. В первый момент он хотел выпрыгнуть в окно, чтобы не встретиться с Галей. Все внутри застыло, и он стал считать – один, два, три… Он дошел до пятидесяти и услышал звонок в дверь, но когда услышал из прихожей знакомый голос, вдруг все преобразилось, испуг ушел. Он встал и смело пошел в прихожую. Тут у него в голове прояснилось.
– Андрей, привет, – Галя удивленно смотрела на Андрея.
– Так вы знакомы? – сказал Петя, в первый момент не понимая, что происходит, но по лицу Гали он понял, что… Он ждал.
– Привет, – спокойно ответил Андрей, пока Петя вешал Галину куртку.
Все прошли в комнату.
– Как здорово, – сказала Галя, рассматривая гарнитур и прикасаясь к полированным поверхностям. – Ты знаешь, я видела такой в магазине, и он мне понравился больше других. – Она смущенно опустила голову, не зная, что говорить дальше.
– Ты хотел выпить, – сказал Петя, обращаясь к Андрею. – Садитесь все за стол. Я сейчас. – Петя ушел на кухню. Андрей и Галя в первую минуту не знали, что делать.
– Ну, как ты съездила к родителям? – спросил Андрей, забыв о том, что Галя пришла не к нему. Галя молчала.
В комнату вошел Петя. Он на подносе принес бутылку шампанского и апельсины.
– Это все, что нашел в холодильнике.
Все разместились за квадратным полированным столом. Петя достал из горки фужеры.
– Открывай, – он протянул бутылку Андрею. Струя шампанского вылилась на гладкую поверхность стола и растеклась в разные стороны.
– Я сейчас, – Петя вышел.
– Я спросил тебя… – тихо сказал Андрей. Минуту, другую Галя молчала, а потом тихо ответила: