Алиса Атарова
Обратная сторона
Глава 1
Он резко открыл глаза и сел на кровати, прерывая истошный крик, схватился за лицо, но кошмар уже отпускал его, и лицо больше не казалось плавящимся от невыносимого жара. Крик застрял в глотке, да и тишина вокруг говорила о том, что кричал он во сне. В ушах зазвенело от резкого подъема, и он спустил ноги с кровати, упираясь в них локтями и пряча в ладонях свое лицо. Сердце все еще колотилось где-то в горле, и он дышал хрипло, сорвано, словно пробежал кросс.
– С вами все в порядке? – хрустальный голос раздался над его головой. Он кивнул головой, забывая, что она его не видит. Инэн, домашний искусственный интеллект, повторила вопрос через динамики.
– Д-да, – прочищая горло, выдавил он, поднимаясь и отправляясь умываться. Холодная вода всегда приводила его в чувство с тех пор, как кошмары стали ежедневной частью его жизни. В ванной он еще раз поднял глаза на зеркало, проверяя, и вместо вытекших глазниц и слезшей кожи на него уставилось собственное осунувшееся небритое лицо. Серая с желтизной кожа и жесткие волосы цвета перец с солью – все, чем он мог похвастаться. В нынешнем обществе такой цвет был самым распространенным, отчасти из-за нехватки солнечного света, отчасти из-за генов. Если смотреть на каждую деталь лица Рёкина Цао в отдельности, то они казались некрасивыми и даже уродливыми, но все вместе составляло необычную комбинацию нетрадиционной красоты. Узкий нос и подбородок казались мальчишечьими, выступающие скулы и тонкие светло-розовые губы придавали ему нездоровый вид, а густые брови делали все лицо хмурым и задумчивым. Единственным ярким пятном на лице были зеленые глаза, но и они терялись в темноте мешков под глазами от постоянного недосыпа.
Он почесал подбородок, думая, стоит ли бриться сегодня или можно потерпеть еще один день. Вроде бы терпело. Рёкин провел мокрой рукой по волосам, приглаживая их, однако это не прибавило его виду ухоженности.
– Мистер Цао, завтрак в микроволновке готов, и ваш кофе в кофемашине, – звонко проговорила Инэн. По правде сказать, ее звали И-151, но после установки ей можно было присудить любое имя, и поскольку он на тот момент первый год жил в этой квартире, он так ее и окрестил1. Инэн была незаменима, и он порой удивлялся, как он раньше выживал без ее помощи.
– Спасибо, Инэн. Я просил называть меня Рёкин, – он достал из микроволновки разогретый готовый брикет и отпил немного кофе, заботливо приготовленного умным компьютером. Если можно назвать компьютер заботливым, но подобные вопросы не посещали голову Рёкина. Кофе был мерзкий и капсульный, самый дешевый, который только и можно было бы купить с его зарплатой.
– Хорошо, мистер Рёкин, – вежливо отозвалась Инэн. Парень вздохнул: было абсолютно бесполезно вытравить излишнюю вежливость из домашнего компьютера, собранного в Японии. Нынешняя Япония до сих пор не пережила средневековое раболепие перед каждым, кто выше по рангу, а напротив, она вернулась к нему, как к единственно верной стратегии выживания в двадцать втором веке. – Вам что-нибудь еще понадобится?
– Я сомневаюсь, – сказал брюнет. Он посмотрел на готовый брикет, весело раскрашенная упаковка которого извещала возможного потребителя, что данный «почти натуральный» завтрак зарядит его витаминами на весь день и имеет уникальный новый вкус, синтетически воспроизводящий вкус настоящей яичницы. Ковырнув его, парень осознал, что не настолько он голоден, чтобы глотать синтетику, и кофе вполне поможет ему прожить до обеденного перерыва. Брикет был отставлен в сторону, все еще призывно глядя на него серым боком. Ничего питательного и привлекательного он в нем не видел. После кошмара парня до сих пор мутило, потому он допил остатки кофе и принялся собираться на работу.
В шкафу висело несколько комплектов одинаковой одежды, и он попросту выбрал самый свежий, поскольку не заморачивался о том, что он носит. Сунув руки в карман куртки, он обнаружил скоростной талон, которого должно было хватить на пару поездок, хотя заряда там и осталось меньше половины. Обругав себя за то, что забыл поставить его на зарядку, Рёкин проверил фильтр, нацепил фильтратор, захлопнул за собой дверь и направился к лифту. Чертыхнувшись снова, он понял, что не посмотрел прогноз на сегодня, а потому совершенно не представлял, каков сегодняшний уровень загрязнения воздуха. Из-за этого кошмара он чувствовал себя совершенно не в своей тарелке и до сих пор не мог прийти в себя. Выйдя на улицу, он подслеповато прищурился, глядя вверх. За завесой смога светило тусклое солнце, что с одной стороны радовало, а с другой, ухудшало видимость в разы. Кажется, качество воздуха сегодня было терпимым.
Сжимая в руке скоростной талон, он направился к ближайшей станции. Идти было около пяти минут, и это, пожалуй, было главным плюсом этой квартиры. Быстрым шагом, натянув капюшон темной куртки на голову, Рёкин дошел до рейсовика. Он, похожий на длинную серую гусеницу, тянулся по наземным рейсам, оплетая здания и небоскребы, как серая мертвая лиана, и концы его терялись в глубине смога. Брюнет приложил талон к сканеру. Тот продемонстрировал ему его собственное усталое лицо и имя: Рёкин Цао. Спрятав полуразряженный талон в карман, он прошел внутрь станции. Табло обещало прибытие поезда через три минуты, потому он привалился к стенке, глядя себе под ноги. Его окружали такие же офисные клерки, как и он – хмурые серые лица, спрятанные за фильтраторами.
Поезд, лениво жужжа по рейсам, мягко подкатил к станции и радушно распахнул двери. Изнутри пахнуло фильтрованным воздухом, который можно было бы назвать даже «свежим», поскольку что такое свежий воздух, жители Востополиса давным-давно позабыли. Рёкин стянул фильтратор и зашел внутрь, садясь на свободное место и тут же прикрывая глаза. Мягкий толчок оповестил о том, что они двинулись. Рейсовик развивал скорость до двухсот километров в час, потому свободных минут у Рёкина было немного, но мягкое покачивание вагона все равно усыпляло. Он широко распахнул глаза и уставился на рекламу на стене напротив, где красивая девушка радостно вещала о качестве воздуха, производимого при очистке фильтром «Свежий дух». «Вы получаете порцию свежего альпийского воздуха прямо в свои легкие, высокая насыщенность кислородом и обогащение…» Парень снова закрыл глаза.
Из-за того, что он плохо спал ночью, Рёкин быстро погрузился в дрему, и ему даже как будто начал видеться сон: он был в этом же вагоне, но что-то капало ему за шиворот. Во сне он поднял глаза и увидел красное пятно на потолке, с которого прямо ему на куртку падали капли. Он почему-то сразу подумал, что это кровь. В центре пятна появилась точка, которая начала медленно расти, пока из ее центра наконец не вылезла когтистая лапа с морщинистой зеленой кожей и вцепилась в потолок рейсовика, вытягивая чудовищное тело из глубины пятна. По вагону пробежала дрожь, он качнулся, но не остановился.
Рёкин словно завороженный уставился на когтистую лапу. Послышался скрежет металла под когтями монстра, и в середине пятна вдруг зажглись глаза – желтые, похожие на кошачьи. «Убью!» – в тот же миг истошно завопил в голове знакомый до боли голос. Рейсовик дернулся на повороте, и брюнет резко открыл глаза.
Он инстинктивно посмотрел на потолок, но, разумеется, все это был лишь его сон. Передернув плечами, сбрасывая остатки дремы, Рёкин поднялся с места, когда рейсовик подъехал к его станции, и в этот момент на нос ему приземлилась красная капля с резким железным запахом. Поток людей вынес Рёкина из вагона, когда он, замешкавшись, принялся стирать кровь с носа. Оказавшись на станции, он пару раз поморгал, глядя на испачканные пальцы, но кровь все не пропадала. Он похолодел – ведь только что кровь капала с потолка в его сне, но ведь то был лишь сон… Может быть, он успел порезаться? В стекле полицейской будки на станции Рёкин глянул на себя, но с его лицом все было в порядке.
– Молодой человек, немедленно наденьте фильтратор, уровень загрязнения опасен для жизни, – его за плечо тронула женщина в форме с добрыми глазами и седыми волосами. Половину ее лица закрывал простой черный фильтратор.
– Спасибо, – буркнул Рёкин, натягивая свою маску и проходя к выходу. Замешкавшись с вытаскиванием талона, он словил пару недовольных взглядов. Наконец он нашел его и поспешил выйти, освобождая проход. Кровь на пальцах он легкомысленно вытер об обратную сторону куртки и поспешил на работу, решив выбросить из головы этот неприятный странный сон.
Кругом высились небоскребы: в Востополисе они, казалось, действительно скребли небеса, поднимаясь до самого купола, а у их подножья всегда царил полумрак, а смог скрывал верхние этажи в дымке. Множество стеклянных окон отражали и будто перебрасывали друг другу солнце, как мячик, с этажа на этаж, и в какой-то момент Рёкин зажмурился от отблесков. Быстрым шагом он прошествовал к самому высокому небоскребу, привычно обогнул его и оказался у небольшого серого здания, на котором уныло сияли буквы «Техобслуживание». В общем-то, сияли только «Т», «х» и «бслуживание», потому что буквы «е» и «о» давно перестали гореть, придавая зданию еще более унылый и захолустный вид. Каким именно техобслуживанием занималась эта фирма, из вида его было не понять, но Рёкин знал, что без этой бетонной коробки накрылись бы медным тазом все банковские операции в небоскребах, вытягивавших колоссальное количество энергии и только что не искрившихся от обилия электричества. Именно обеспечением электробезопасности и обслуживанием центральных небоскребов города, а также устранением аварий занималась фирма Рёкина. Однако сам он был лишь офисным служащим, который смотрел за камерами слежения и получал за это свою минимальную зарплату.
Приложив пропуск к турникету, парень прошел внутрь. Теперь можно было снять фильтратор, и он с облегченным вздохом поспешил к лифтам.
За его спиной у входной двери остановилась девушка, чье лицо также было наполовину скрыто маской, а белые волосы закрывали остальную половину. Поправив рюкзак на плечах, она будто бы незаинтересованно обвела здание глазами, фиксируя скрытые камеры, провела рукой по волосам, убрала челку с лица и проводила взглядом спину молодого человека в черной куртке. В одной руке у нее был зажат странный маленький прибор, который периодически попискивал. Она еще раз сверила координаты, дождалась, пока парень зайдет в лифт, видный из-за стеклянных дверей, и направилась прочь быстрым шагом, ни разу не обернувшись.
Глава 2
С тяжелым вздохом Рёкин опустился на свой стул, где ему предстояло провести следующие восемь часов. В офисе уже было полно людей, но никто не обратил на его присутствие внимания, только сосед парня, имя которого он даже и не помнил, приветственно кивнул ему. Рёкин хмуро кивнул в ответ и включил компьютер. Перед ним стояло три монитора, за которыми ему предстояло следить. Пока компьютер жужжал, включаясь, брюнет откинулся на стуле и потянулся.
Почему-то в голове все еще играла реклама фильтров «Свежий дух», и он невольно принялся размышлять о том, откуда производители знают, как пахнет в Альпах, если уже как три года горы полностью погрузились в облака смога, а озоновые дыры не позволяют там находиться людям. Он вспомнил уроки истории в школе, где им рассказывали, что это люди былых поколений довели экологию планеты до такой кондиции, что появление на улице без фильтратора означало немалые проблемы для здоровья, а многие места Земли оказались выжжены солнцем, как муравейники под лупой. Катализатором стала авария в одной из восточных стран мира, из-за чего загрязненный воздух быстро распространился на Азию, а затем, перешагнув горы, опустился на Европу. Спасаясь от экологической катастрофы, перенаселенная планета вспыхнула войной, чтобы отвоевать себе оставшиеся островки, пригодные для жизни. Американские континенты держались как могли, пока знаменитый супервулкан2 внезапно не подал признаки жизни, и людям пришлось спасаться бегством. В те времена даже Антарктида уже превратилась в привлекательное местечко (к слову, один из оставшихся Великих полисов), но поговаривают, что озоновые дыры не позволяли ни одному живому существу находиться там без защитного костюма.
«Свежий дух», как же, хмыкнул себе под нос Рёкин, глядя, как мигает экран, предлагая ему ввести пароль. Будто бы свежий воздух теперь был кому-то доступен. Мало того, что у половины оставшегося после всех этих потрясений населения Земли волосы были, как это называли раньше, перец с солью, поскольку пигмента попросту не хватало (не избежал такой участи ни Рёкин, ни его младший брат), так еще и после войны, завершившейся вынужденным миром из-за вулкана, Мировое правительство из уцелевших лидеров создало альянс из двадцати Великих полисов – все, что осталось от некогда перенаселенной планеты. Все Великие полисы накрыли куполами, дабы оградить от загрязненного воздуха и позволить оставшимся землям постепенно очиститься. И теперь все жители Земли каждый день варились в своем смоге, поскольку перспектива покинуть полисы и уйти в леса не привлекала никого, кроме нано-хиппи – нового движения, утверждавшего, что Мировое правительство на самом деле врет людям, и спустя тридцать лет после войны природа достаточно очистилась, чтобы можно было покинуть купола. Они же выходили на митинги, выступая против «платного воздуха» и «купольной тюрьмы». Но Рёкин лично не представлял, может ли существовать жизнь за пределами полисов. Нано-хиппи, по его мнению, были не более чем клоунами, которые пропагандировали свои идеи, но сами их городов не уходили. А те, кто уходил, – никогда не возвращался. Поэтому и жители Востополиса о возможности жизни за пределами городов не говорили, не представляя, возможно ли это вообще. Так что увы, на чистый воздух для собственных легких приходилось зарабатывать в офисах, а производители фильтров буквально делали деньги из воздуха. Вот и приходилось каждому жителю, если ему уж так хочется жить на достойном уровне, а не скитаться по выжженным лесам и селам, как дикое животное, горбатиться на такой жизненно важный ресурс, как обыкновенный воздух, которым можно дышать.
Рёкин снова тяжело вздохнул и ввел свой пароль. Наскоро проверил камеры, не заметил ничего необычного и пошел налить себе чаю. Кухня, как и много лет назад, все еще была святая святых любого офиса, именно здесь сходятся сотрудники со всего этажа и обмениваются последними сплетнями и новостями, и именно здесь можно ощутить подлинную жизнь офиса, которая совершается за кружкой кофе, а не за пыльными мониторами. Рёкин, однако, никогда не чувствовал себя частью коллектива, потому что он а) не сплетничал; б) не пил кофе; в) и, в целом, практически не разговаривал. Сотрудницы считали его симпатичным, но недалеким и неспособным поддержать банальный разговор о погоде, которая, по мнению самого Рёкина, никогда не менялась, а потому приравнивалась к пустословию.
Он утопил пакетик чая в горячей воде, обвел глазами столешницу и холодильник. На кухне никого не было, только гудел автомат со снеками около двери. Рёкин прикрыл глаза, помассировав точку между бровями. Отчего-то сегодня у него невероятно болела голова, и может, поэтому ему привиделось, как гул автомата стал сильнее, и он будто затрясся, а затем немного сдвинулся вперед, издав неприятный скрежет по полу. Брюнет открыл глаза: автомат был на месте, призывно моргая батончиками из-за стекла. Допив чай, он направился обратно в офис, но проходя мимо автомата, заметил пару длинных царапин на его боку, словно кто-то провел острыми когтями. Сердце резко застучало где-то в ушах.