– «Енъ» (см. «юнъ», не должно быть азбучным утвержденiе «наш»), «Одь» (в объемлющем добро умягчая?), «Ета» и «Ота» фиксирующие твердь напротив кириллических «Юсовъ» (обученья);
– «Ижа» по транскрипции уступает «Ижица», и по обозначению есть «что выросло, то выросло»: «в ином живете Аз». Цель мирянина «Цы Аз», царение жизни на земле в лучшем смысле – «Ижица».
На сем: в целом анализ показывает, что приведенная «буквица» есть скорее «неумелая выдумка», если не немного нескладная. Здесь же стоит отметить, что трактат этот ограничен кириллицею, но не ставит ограничений в поиске. Умягчения могут отражать раскрепощенье, выливающееся в новый поиск, жизненные уроки и преодоленье («i») или же паденье. Скажем, буквы «е», «с», «мь» находим в «семь-и (а)» («слово есть мыслете изменяет для Аз по жизни»), то есть человеку в его движеньи определено преодоленье ограниченности понимания семьи (не зря устройство мира отражает парность и объединение часто различного понимания двух семейных начал (к слову, довольно символично отнесение слова «понимание» к неисчисляемому)).
Стоит возвратиться к взрослому и ответственному взгляду, тогда, когда В. И. Даль понимал под «буквицей», если не вариативность написания (скажем «Укъ» (по записи «у») и «Оукъ» (по записи «оу»), либо же лигатурой «ᴕ» («оникъ»), или «Омега» и «Отъ»), то, возможно, и вовсе слоговое письмо (славянские руны), как «старинныя славянскiя писмена».
«Укъ» – «Оукъ». Здесь близко и должно быть простому пониманию.
Действительно важным существовавшим двойным элементом старинного славянского письма является различное написание «Оукъ» и «Укъ». Отличное начертанье по тексту часто идет в рамках одного письменного исторического источника, как, например, в Архангельском Евангелие. Другие примеры см. в приложении «Азбука в истории (Исторические примеры взаимозамен)». Суть этого отличия распознать не сложно, потому как «О» всегда было связано с окружностью мира («…Околь м. … объем. … Околица, ж. … окружная мѣстность,…»), с некоторой широтой охвата окружающего, тогда как указанье («У») единственно возможно представляет собою выбор из окруженья. Таким образом, когда в текстах начертано «о», то имеем «всеобъемлющее (чаще говоря о божественном мироздании)» или «объемлющее» (чаще говоря о видимом миропорядке), при «оу» («Оукъ») – «объемлющее и из объемлющего выбор» и при «у» («Укъ») – «объясненье/ указанье како твердо», впрочем, также подразумевая путь выбора из/на основе объемлющего. Без знания объемлющего «Указанье» это ложь. Включаются вероятности: «бабушка на двое сказала», как говорится, или поступок «под видом знания», проверка за чужой счет и на чужой риск. При том в речи русской «у» («укъ») не смещено в указанье, как в приказанье, распоряженье (в мирское управство). «Оу» же, в свою очередь, может расцениваться кем-то приоритетнее в начале слов, подчеркивая характер действия во внешнем. Обратный переток букв «оу», то есть в трактовке «на объемлющее указанье», исключается (поскольку, как минимум, непредметно) и выражается, скорее, «фита» (Ѳ. равновесие «о», центрирование «о»), а также группой продвигающих мышление знаков (от ɪ-а (» (и) а») к ѥ (» (и) е») и, далее, «ю» и «юсамъ» (передача познания), где «у» заменена вертикальной, отсекающей откатную систему в прошлое, чертой, а значащая буква «юсовъ» сопряжена с обращением вверх). Также характерной особенностью начертанья «Оу» является вторая часть в виде «у», сходная с «Ижица», то есть «выбор из объемлющего близкий, в сторону ижица».
Итак, при прочтеньи42 чистого «О», это есть «объемлющее» («окаменеть»: в объемлющем «каменеть» или свойство объемлющего «камень» есть утвердить), при прочтеньи «Оу» или «У» это есть:
– «указанье», как «объясненье»43 (в объемлющем букву твердую «разяснять» наш умягченному «есть (обрамляющее)») или вовсе направленье44 («у дороги»);
– тогда как при глубоком прочтеньи (по закону качеств предмета рассмотрения45 как такового и их воспроизводства/ передачи) может пониматься как «свойство» («упрямство»: указанье прямо по слову твердо ведаемому в объемлющем или свойство прямого)).
Здесь стоит упомянуть, что задачей азбуки являлась и является корректность общенья46 людей, согласно, собственно, разумным законам этого общенья (то есть разумное развитие), вскрывающим заблужденья и, главное, насажденье так сказать «манерного управленья» (давленье47, заявления беспочвенные и тому подобное).
Другим важным двойным элементом старинного славянского письма является буква «Ѿ/ѿ» («Отъ») или Ѡ/ѡ («Омега»). Буква эта в кириллице по сути одна и только лишь трактовка требует верного написания. В своем словаре В. И. Даль приводит оба написания, но относя «Омега» (последнюю букву алфавита греческого, Ω/ω, где последняя буква, прописная, есть предел раскрытия) к буквам греческим (к слову, одно из редких включений в словаре). Здесь стоит дать смысловое отличие начертаний: русские буквы Ѿ/ѿ («отъ») и Ѡ/ѡ («омега») есть отображения раскрытия вверх, движенья мысли и отличаются лишь тем, что «Отъ» чуть прикрыта наверху планкой, «Омега» – открыта. Не просто «Отъ»/ «Омега» (800) следует за целеполаганием «Херъ» (600). «Отъ» есть отправная точка (точка опоры, в том числе восприятие положенья48 человека окруженьем49 и, подсознательно, предел, задаваемый оруженьем человека). «Отъ» зависит от текущего положения вещей, тогда как «Омега» – предел потенциала всех шагов и сдвигов «отъ» («омега»: в объемлющем мыслете есть слово и дело). По наименованию «Омега» названа современным описанием «буквицы» «Омъ», то есть «в объемлющем мыслете (точнее: мысль утверждающая/ твердая (?))» (простая мысль) и без перекладывания на действие («глаголь») есть та же «Мыслете» (таким образом, верно – «омега»).
Взрослый и ответственный взгляд на азбуку давно отмечен и есть письмо «кириллическое». К слову, современная по В. И. Далю (в его время) ходовая, то есть та что в ходу, «Азбука» еще чуть у́же «Кириллицы», и собственно такое стремленье к сжатому определению «азбуки» В. Даль (будучи человеком практичным, по моему восприятию словаря и его заметок) и показывает через описание букв. Но к чести словарника В. Даль дает всю кириллицу, точь-в-точь (без сомнений («твердостью объемлющего червь умягчено́»), а точнее, для ведения максимально достоверного).
Исследования «кириллицы» связаны с поиском истока данной структуры знаков. Хорошо понятно, что письменность есть лишь перенос на бумагу некоторой культурной (в смысле повсеместно используемой и развиваемой в одном ключе, культивируемой) основы, образа жизни, отражаемого в речи. Весомым доказательством сутевого наполнения знаков (азбуки с ее смысловым построением) из русской речи является различное произношенье одного и того же слова словаря (вкладываемая «тональность»), или же, говоря по-другому, отмеченные В. И. Далем отличия в сочетаньи букв. Тогда как об обратном построении русских слов словаря (наборно по звукам) говорить некорректно. И сегодня предельно достоверно то, что составленная структура знаков – это частичный передел славянских рун.
Тем не менее в научной среде существуют разные версии как о создателе русской письменности (при том вопрос рассматривался в связке с глаголицей), так и о ее древности. Несколько удивляет, что историей возникновения занимались в значительной части западные исследователи и вот краткий экскурс на основе выжимки из книги «Русские Руны»50:
– древность глаголицы исследуется с XVI века (Вильгельм Постелл). Славянский исследователь Клемент Грубишич хоть и отодвигает глаголицу в глубокую древность, приравнивая к рунам (авт. но, считаю, должно быть лучше соизмерено с воспроизводством знаков столь древними инстументами письма). Г. Дообнер (1786) считал создателем «глаголицы» (при том опять же более старшей по возрасту создания) Константина Философа. Эту гипотезу поддерживает целая плеяда ученых, включая чеха П. И. Шафарика и ряд русских (И. В. Ягич и другие, в том числе, в современности, автор курса древнерусского языка Л. А. Якубинский);
– в XVIII веке Й. Л. Фриш, прусский исследователь, уверяет о составлении славянских букв («кириллицы») Константином Философом и о более позднем составлении «глаголицы» (повторяет это мнение и немецкий ученый И. П. Коль). Также поддерживая Фриша, интересно пишет чех, А. Фойгт. О. М. Бодянский (XIX век) пишет о работе Фриша: «краткое мнение выражено ясно, толково и не без следов некоторого знания разбираемого дела…». С этим же соглашались еще несколько германских историков. Этой же гипотезы (Кирилл – создатель «кириллицы») придерживался чех Й. Добровский, тогда как создателями «глаголицы» полагал учеников Кирилла. Гипотезу Добровского также поддержал ряд русских ученых: А. И. Соболевский и другие, – развита Е. Ф. Карским;
– отдельно обозначим мнение русского историка XVIII века В. Н. Татищева. Пишет «О древности письма славянов»: «Подлинно же славяне задолго до Христа, и славяно-руссы собственно до Владимира письмо имели…». Объясняет это включенностью в мировое пространство и внешними отношениями. В сложность доказательства же пишет: «… неколико книг печатано, но папистами так истреблены, что сыскать трудно…». Кирилла же считает создателем «Кириллицы», а «глаголицу» – более старшей по возрасту создания.
Трактат не ставит целью определить составителя Азбуки (к слову, В. И. Даль не пишет ни о Кирилле, ни о Мефодии), однако для понимания возможной близости Коурила к истории декларируемой (для взгляда на всю широту слабо обоснованных интерпретаций):
– Константин Философ вышел из Византии (столица – Константинополь). Согласно №CLI51 видим: «ЖИТIЕ Св. Кирилла и Меѳодiя. (о Святыхъ Епископахъ Апостолахъ Славянскихъ Кириллѣ и Меѳодiе). Переводъ съ Латинскаго изъ сочиненiя Болландистовъ. Предварительное толкованiе. I. Какiе народы обращены въ Христiанскую вѣру… III. Другое повѣствованiе дѣянiй Св. Кирилла и Меѳодiя. Священныя книги переведенныя на языкъ Славянскiй, Священнодѣйствiя, отправляемыя обѣими на Славянскомъ языкѣ съ одобренiя Папы. IV. Хронологiя Апостольскаго проповѣданiя…». К слову, раннехристианская церковь была единой до раскола на Константинопольскую патриархию и Папство. То есть из записи следует учение вере и перевод текстов, но не составление азбуки. По сохранившимся данным после 862 года и прибытия в Моравию Константин философ и Мефодий занялись переводом книг с греческого языка на местный славянский диалект. Отдельно следует отметить, что распространение глаголицы, начиная с X века, связано с территорией Чехии (в том числе Моравии (исторический регион)), затем, позднее, Болгарии (где впрочем находится древнейшая глаголитическая надпись с точной датировкой, относимой к 893 году), Сербии и Хорватии (Хорватия при том единственная страна, где глаголица с отличиями использовалась в церковных книгах до XIX века). Например, Зографское Евангелие на глаголице, датируемое рубежом X – XI веков, – это копия, сделанная на территории Македонии. К слову, согласно отдельных источников данных наиболее раннее жизнеописание Константина философа относится лишь к XV веку (по исследованию текст писан с более раннего подлинника конца IX – начала X вв.);
– отдельно стоит отметить, что православие на Руси (у Восточных славян) датируется позднее конца X века (включая возведение церквей). По современной хронологии Кирилл и Меѳодiй вели свою деятельность много ранее;
– взгляд от такого источника как №CVI52 ЕВАНГЕЛIЕ. … XIII век. «Февр. 14 Стзо Коурила философа оучителя словѣньскоу ɪазыкоу.», когда допустить, что Коурил философ есть Константин философ (кроме прочего допуская несвойственную замену «и» и «оу»), говорит об «учителе языка». Обратившись к словарю В. И. Даля, видим: «Языкъ м. … || Языкъ, словесная речь человѣка, по народностямъ; словарь и природная граматика, совокупность всѣхъ словъ народа, и вѣрное ихъ сочетанье, для передачи мыслей своихъ: ясакъ. Наречiе, … Онъ знаетъ много языковъ, говоритъ на пяти языкахъ. …|| Способность и возможность говорить. … || Строй, слогъ и самый выборъ словъ, при различномъ ихъ образованiи, глядя по предмету, о коемъ говоришь, и по принятому обычаю. Языкъ книжный, … языкъ разговорный, … || Языкъ, црк. чужой народъ, иновѣрцы…». То есть учитель речи словянской, но не в явном виде письма, тогда как церковное и вовсе указывает на «учение словянского народа»;
– в житии Константина Философа (говоря о Кирилле и Меѳодiи – Кирилла) упомянуто о его путешествии в хазарской миссии (в предкавказье) и что изучал русьские/ роусьские письмена (в Корсуни). Теперь, за древностью славянских рун, можно принять как «данность». В силу объективного взгляда, рассматривая старые письменные исторические источники, но не принимая на полную веру, схожие данные («… нѫ (авт. ноу) чрътами и рѣзами чьтѣхѫ (авт. славяне)») читаются даже сквозь источник крайне сомнительный, тональность изложения которого (посыл же этот, вероятно, и подвиг назвать написавшего монахом храбрым (то есть «писмена чръноризца храбра») выявляет прорехи последнего (так «6363» – это 855 год; ответ, вписанный за славян, от имени их (вероятно, южных славян), когда для русской церкви Коурил философ причислен к святым в XI веке; да и в целом неуважительное отношенье («погани») к письменам, говоря о греческих, и иным истокам письма).
Разберем же теперь, очистив свой взор от догматов и мест, воспринимаемых общими за стандартными трактовками, «Что именно говорит слово „Кириллица“?». И «…ца» значит отражение «Цы» «Аз». Тогда «кирилица» (связанная во всех своих частях «иже» (и живете есть)) есть объясненье «како» «рцы» (удержание) «люди» от/к «Цы» «Аз» (или «како» «рцы» (удерживаются) «люди» «в ином» (обрамляющее «рцы люди») через «Цы Аз» (природную энергию Аз)). То есть такой самозначимый (говорящий в прямом смысле собою за себя) труд как «Кириллица» есть прежде всего исконное самоопределение азбучное, такое же как и «Азбука» («Аз» «буки»).
Трактат сей не ставит целью отторгнуть возможное участие в составлении «Кириллицы» Константина Философа (Коурила/Кирила). Одно можно сказать уверенно: «„Кириллица“ есть грамота, доработанная от славянских рун (скорее, иными малоизвестными нам по именам, но великими по разуму, сохранившими истинную мысль в веках)». К слову, В. И. Даль не отмечает под красной строкой «Кириловской граматы» имен.
По определению В. И. Даля противопоставляется же кириллица глаголице. Взаимосвязь их можно оценить (состав известен). В поиске простого вывода обозначим ряд фактов:
1. Исследованиями ранними доказано: датировки наличных источников (в том числе образцов письма), выполненные с большей или меньшей точностью, не могут однозначно пролить свет на вопрос. Также влияет вероятная сдвижка хронологии (по ключевой точке наблюденья «новой хронологии»), ставя датировки письменные под сомненье. Палимпсесты (рукописи на пергаменте, наносимые поверх смытого или соскобленного текста), выполненные кириллицей поверх глаголицы не говорят о древности первой, но говорят о территориальном перемещении. Так же и сопряженье письмен (кириллическое письмо на полях) не говорит о раннем или позднем происхождении, но говорит о территориальных различиях и последующем историческом вытеснении;
Во полноту данных, продолжая поиск датировок, можно отметить, что «Повесть временных лет» (или «Повѣсть времѧнныхъ лѣтъ») летописца Нестора в оригинале не дошла до нашего времени, есть лишь позднейшие копии. Лето последнее по повести 6625ое (по текущей шкале русско-византийской эры 1117 год), то есть как таковая не представляет собою образчика (а потому и не рассматриваем достоверность, как и косвенные ссылки по тексту, рассмотрение которых требует корректного перевода/ переложения понятий).