Правильно кто-то сказал компьютер изобрел Бог, а дьявол придумал игры. У Дина остались еще общественные сети, с кучей знакомых по интересам и разнообразные форумы, на которых можно было обсудить наболевшее.
Впрочем, ему никуда не хотелось. Прибывая во все еще ненавистном, но уже привычном одиночестве, юноша окончательно разобрался в своих ощущениях и мыслях его мутило не от игры, сетей и форумов, его тошнило от людей! От всех этих всезнаек, ленивцев, повес и невежд; от их самоуверенности, напыщенности, наглости, тщедушия и честолюбия. Все они мелкие тараканы, тарахтящие неосмысленный бред, не осознано бредущие впотьмах, кусающие друг друга челюстями или ласкающие усиками. Все они ничтожные представители приговоренного к вымиранию вида, пытавшиеся урвать добычу, кусок перетянуть к себе, закрепиться лапками на отвоеванном камушке. Лишенные идеи и смысла, указателя и пастуха, растворившееся в общем потоке бессознательности и отчуждения, это порочное стадо баранов давно перестало блеять хоровое «мы», оно превратилось в табун ослов отчаянно вопящих «я», и рассыпающихся по прерии в поисках единоличного вектора. Барану можно выжить в стаде, не смотря на его тупость, но одинокому ослу рабу собственного упрямства никогда!
Дин закрыл глаза и откинулся на спинку стула, положив руки на затылок и возвращаясь к мыслям о Лестере Маккорте. Он без сомнения занимал его больше, чем Гарви Джоскин. Он был опаснее, в нем таилась угроза, от него за милю пахло первобытным злом. Как же тогда выглядит третий участник этой группировки, если только индеец, по виду своему, будто способен на самое худшее? Внешность конечно обманчива, но тот ли это случай?
«Нужно выкинуть их из головы! подумал Дин. Максимум, что меня ожидает небольшая взбучка. Постоянно эти уроды так развлекаться не станут. Травмы на моей физиономии быстро вызовут подозрение учителей, а при последующем допросе и вычислении причины, зачинщики могут быть отчислены и им это известно. Стоит ли так рисковать из-за какого-то новичка, всего-то заступившегося за девушку?»
Остановившись на последнем слове, Дин повторил его несколько раз про себя, почувствовав, как ему приятен сам произнесенный звук:
«Девушка девушка девушка!»
Он даже проговорил его шепотом, а после, вернув руки на клавиатуру, вбил «девушка» в поисковик и, нажав на выскочившую ссылку с многочисленными фотографиями, принялся с возбужденным любопытством рассматривать симпатичные мордашки и фигуры, чего оказалось недостаточно. Ему непременно хотелось увидеть обнаженное женское тело, со всеми его интересностями. Сейчас! Срочно! Безотлагательно!
Эйфория напирала и спустя какие-то секунды Дин мониторил эротические сайты, пуская слюни на вспотевшую под рубашкой грудь.
Что же, ему было шестнадцать! Кто не сходил с ума в этом возрасте от желания? Причем от желания пока не изведанного, запретного и далекого, но до боли необходимого!
Один из сайтов встретил весьма заманчивым меню. Выбрав раздел «мулатки», Дин забрался в архив с фотосетами и остановился на девушке, чем-то напоминавшей Зельду. Теперь ему осталось встать, плотнее закрыть дверь и расстегнуть ширинку
А за окном прогремели отдаленные раскаты грома. Небо потемнело, а вскоре по жестяному козырьку и крыше забарабанил дождь, принося с собой такую долгожданную прохладу.
С легким чувством вины Дин закрыл провокационные сайты, стер от посторонних глаз историю браузера и, привлеченный блеснувшей молнией, подошел к окну. Краешек белой стены соседского дома, задний двор, родительский трейлер, несколько деревьев, покосившийся забор и проволочное заграждение в конце все, что он увидел, задержав внимание на высохшем старом ясене посреди двора. С раскидистыми корявыми сучьями, похожими на лапы притворно застывшего чудовища, дерево, казалось, караулило жертвы.
А гроза набирала силу. Гром разрывался и свирепел. Вновь яркая вспышка озарила двор, и молния лишь чудом не ударила в ясень, нарочно выискивая цель.
Дин в испуге отпрянул от окна. Страх, связанный с грозою его не оставлял с младенчества, а привычка никогда не ложиться с родителями лишь усилила его, заставляя в одиночестве прятаться с головой под одеяло. Сейчас, конечно, Дин не прятался, но гром и молнии все так же вызывали в нем предвестие чего-то мистически дурного.
Юноша вышел из комнаты и, спускаясь вниз, столкнулся на лестнице с отцом.
Ты что бредешь как сомнамбула? спросил он, положив свои тяжелые сухие ладони на плечи сына.
Ты дома? удивился Дин. А я и не слышал, как открывался гараж.
Как же, услышишь тут! Такой ливень! Давай-ка поменяемся местами, мне нужно наверх, переодеться, а тебя мать внизу уже дважды звала на ужин.
Как же, повторил сын, заимствуя отчую фразу: услышишь тут!
Такой ливень! хором сказали оба.
Отец подмигнул и продолжил шествие.
Ужин прошел спокойно и тихо. Родители общались между собой и Дину редко доставались моменты участия.
Ничего, если завтра я поеду на автобусе? спросил он. Не хочется снова торчать там, как идиоту.
Как хочешь, ответил отец, одарив сына быстрым, скользящим взглядом и сразу же возвращая его на недоеденный куриный окорок у себя в тарелке.
Ты закончил? вступила мать. Оставь, я помою.
Дин кивнул.
Пойду к себе, повторю правила по алгебре, а то завтра могут спросить, Он встал из-за стола и шепотом добавил: Если это вообще кого-то интересует
Почему ты так сказал? не понял отец. Нужна какая-то помощь?
Нет, все нормально Я просто так
Дин вышел, но задержался на первых ступенях лестницы, прислушиваясь к голосам.
Мне кажется, ты уделяешь ему недостаточно времени, говорил отец.
Я? воспрепятствовал голос матери. Ты у нас тут, вроде бы, мужчина.
Что значит «вроде бы»? удивился собеседник. Я целыми днями на работе, обеспечиваю вас, а ты сидишь здесь и ничего толком не делаешь.
Я занимаюсь домом! повышенным тоном снова парировала мать. Готовлю, убираюсь, мою!
Это твоя прямая обязанность.
То есть это я виновата, что не могу устроиться на нормальную работу из-за постоянных переездов?
Ну что ты передергиваешь? Я ни в чем тебя не упрекаю, не придумывай лишнего. Всего лишь хотел попросить больше заниматься нашим сыном, интересоваться учебой, разговаривать с ним, следить за теми, с кем он общается. Шестнадцать лет опасный возраст и мы должны быть в курсе всего, что он делает.
С кем он может общаться? Мы в городе без малого неделю! Ты в Портленде такими вопросами не задавался никогда.
Он там был на глазах, почти всегда сидел дома. И товарища его Шона мы хорошо знали.
А-а, так может ты ни рад, что он больше времени уделяет учебе, нежели паркуру, скейтам, марихуане и девочкам?
Опять передернула Ну что же ты за человек?
Да, я человек! И давно надеюсь жить обычной оседлой человеческой жизнью! Я не выходила замуж за цыгана или коммивояжера, мне всегда был нужен дом! Свой дом! Со своими цветами и мебелью! Пресловутая американская мечта, за которой я приперлась в эту умирающую страну с оживающей родины! Но я скитаюсь, как жена военного, с базы на базу! Мне надоело! И мы уже столько раз об этом говорили, что меня вывернет наизнанку, если ты снова начнешь уверять, что это когда-нибудь закончится, тише проговорила мать, заметив чрезмерное волнение в собственном голосе. Ты ведь обещал, что это последнее место и что мы скоро купим дом.
И слово сдержу, сухо ответил мужской голос, резко меняя тему: Сегодня позвонил Бернс, хотел узнать, как мы тут устроились. Передавал тебе привет.
Но ты же не из-за этого завелся?
Нет. У него сына положили в наркологическую клинику
Переставая различать слова, Дин на цыпочках поднялся к себе.
«Даже поскандалить, как следуют, не могут! разочарованно подумал он, повалившись на кровать. Всегда чуть-чуть, ничего на полную катушку. Ни посуды битой, ни ударов кулаками по столу. Все предельно интел Гм, вроде слово знакомое интеллект интеллектуально? А! Интеллигентно! Предельно интеллигентно. Где же я такое словосочетание выискал, не на сайте ли с мулатками? Она предельно интеллигентно сняла с него трусы и выдала интеллектуальную шутку про пенис. Брр, какой ужас».
Дин лежал и прислушивался к звукам падающих капелек за приоткрытым окном. Гроза кончилась еще во время ужина. В щель забирался чистый, свежий воздух, приятно холодивший кожу.
«Вниз сегодня не пойду. Если только пить захочу. А то, чего доброго, из-за отцовской провокации займутся нравоучениями всякими. Заинтересуются, не дай Бог, моими желаниями. Фу, как все наигранно! Они всегда увлечены лишь друг другом, им на меня плевать!»
Приподнявшись на локте, юноша пробежался глазами по комнате, с надеждой найти себе занятие.
«Самолетики что ли поклеить? Нет, не хочу. О! Надо коробку с игрушками убрать подальше от греха, а то, не ровен час, мама быстренько к ней ноги приделает. Играть я, конечно, не стану, но все же жаль. Там одних солдатиков без малого триста штук! У большинства своя история, звание, даже характер. А машинки какие! Эх!»
Дин встал и подошел к коробке, почесывая затылок.
Куда ж мне ее запихнуть?
Раскрыв шкаф, он не увидел подходящего места. Все в нем было на виду. Зимняя «Аляска», осенняя куртка, ветровки, множество рубашек, брюк, нижнего белья и постельных принадлежностей. Дин нагнулся и заглянул под кровать, затем поднял коробку и, переложив со стула на пол, попытался ее пропихнуть, но она не полезла. И тут он вспомнил про кладовку под лестницей. Мать туда кроме швабры ничего не положит, а отец весь свой инструмент свалил в гараже и там, вероятно, до следующего переезда и оставит. Что может быть в этой кладовке для новосельцев с полупустым трейлером? Пустота!
«А как сказал Хобб «пустота это ничего», так зачем за «ничем» туда кто-то полезет?»
Дин поднял коробку и осторожно спустился вниз, прислушиваясь к звукам дома. Мать находилась на кухне, а отец смотрел телевизор в гостиной, в полумраке которой мерцал голубой свет.
Обойдя косоур лестницы с опорными деревянными столбами, парень увидел дверь. Отодвинув шпингалет, он вошел и нащупал выключатель.
Так он и думал! Стремянка у стены, ведро, мешок какой-то, два ящика с опилками на дне и пустые полки.
«Вот сюда-то я тебя и положу», произнес про себя юноша, пододвинув стремянку и разложив ее.
С коробкой на вытянутых руках, Дин забрался на ступени, чтобы установить ее на самую верхнюю полку и задвинуть подальше к стене.
«Никто тут тебя не найдет. Покойся с миром детство».
Опустив голову, Дин вдруг заметил что-то красное на стене, очень похожее на надпись. Чуть отодвинувшись вбок, чтобы не заслонять свет от лампочки, он попробовал прочитать и, по первым же литерам «http», понял, что это адрес какого-то сайта.
Что за идиот намалевал это маркером в таком месте? вслух спросил юноша.
Адрес был довольно растянутым и состоял из нескольких слов. Дин слез со стремянки и поискал, куда и чем бы его записать, а не найдя, решил сходить к себе в комнату.
Что ты тут делаешь? раздался голос матери за спиной, лишь только юноша попятился наружу, будто краб из раковины.
Дин вздрогнул и обернулся.
Да так, изучаю дом, ответил он. Там хлам какой-то: мешок с тряпьем и ящики.
Все завтра выкину в мусорный бак. Ты, надеюсь, ничего не трогал? Может на них блохи или мышиный помет.
Ой, да ладно
Тебя отец искал. Иди, он в гостиной.
Перекинувшись парой предложений с отдыхавшим на диване мужчиной, Дин увлекся кинофильмом и остался до того момента, пока его не прогнали спать.
Глава 7
Следующим днем Дин, как и объявил накануне, отправился в школу самостоятельно, встретившись в автобусе со своими одноклассниками: Хоббом и Зельдой. Чуть позже к ним присоединились: некий Джон, фамилия которого до сих пор оставалась неизвестной; парень из команды по футболу, которого Дин запомнил под номером 62; Альфред Нефф, прибывавший в вечной задумчивости; и обособленная троица подружек в лицах: Хельги, Пейдж и Труди. В общем-то, на этом знакомые и заканчивались. Остальные ученики, каких новичок мог узнать, либо ходили до школы пешком, либо ездили на собственном транспорте.
Жду не дождусь понедельника, произнес Хобб, толкая Альфреда с которым делил сиденье. Чувствуете? От Пузыря такая вибрация пошла по всему салону, ха-ха-ха!
Отвали, буркнул Альфред, как всегда, уткнувшись в смартфон. Лишь на мгновение он отвлекся и искоса глянул на соседа, улыбающегося разбитой губой.
Не смотри на меня с таким презрением, толстяк, а то сглазишь чего доброго Я итак в последнее время ощущаю постоянный голод, ем-ем, задумаюсь на пять минут и снова жрать хочу.
Зельда, сидевшая сзади, легонько стукнула Хобба по макушке стопкой учебников.
Не обижай его, Альф не толстый, это ты чересчур худой.
Хватит руки распускать, дура! Хоть бы спросила, что родители сказали про это вот. Юноша указал на нижнюю губу.
Ну и?
Чего ну и? Отмазался, что дверью стукнули.
Так это она тебя? промычал Альфред, расплываясь в добродушной и какой-то слащавой улыбке.
Кто же еще способен на подобную низость! Я просто женщин не бью, не такое у меня воспитание, но она все равно дождется скоро
Да-да-да, как же, как же, передразнила мулатка, показав язык.
Пузырь, а ты вообще какого черта делаешь в нашем автобусе? вдруг послышался голос Хельги Майер, сидевшей через проход. Опять ночевал у деда?
Альфред кивнул и отвернулся.
У твоей бабушки! добавила Зельда, ехидно ухмыляясь.
Ты что-то говорил о понедельнике? Почему ты его ждешь? вступил Дин, сидевший за спинкой кресла Альфреда в паре с Зельдой.
Брина придет, с довольной интонацией ответил Хобб.
Ты о ней что-то мало рассказываешь, хотя в окно видишь ежедневно, вставила Зельда, ущипнув его за ухо.
Да отстань ты, чего дергаешь? Дин, скажи ей! Что с тобой сегодня?
Так вы соседи с Бриной? спросил новичок.
Хобб кивнул и хотел привстать, чтобы развернуться и, перевалившись через спинку сиденья, пощекотать назойливую мулатку, но в этот момент слева от автобуса послышался музыкальный клаксон обгонявшего автомобиля. Хобб мгновенно уставился в окно, взглядом провожая «Мустанг» с яркими огненными разводами на капоте, хорошо выделявшимися на синем фоне.
Макс выпендривается! О! Я узнаю колени пассажирки!
Дай угадаю перебил Альфред, Неужели Сондра?
Точно! согласился Хобб, поворачиваясь к соседу. Смотрите-ка и этот туда же!
И чего вы все по ней тащитесь? ввернула Зельда. Стервозная шлюшка со смазливой рожицей, пустая и предсказуемая как циркуль.
Э-э, подруга, ты ничего не понимаешь, процедил Хобб. Да и стервозности она скорее у тебя поучиться может.
А почему циркуль? не понял Дин, обращаясь к мулатке.
Ну, как же, возьмешься за него, ножки-то и раздвинутся.
Все засмеялись и заметили, что автобус подъезжает к школьной остановке.
Подъем! выкрикнул Хобб, ожидая, пока тучная фигура Альфреда освободит ему путь.
В проходе он встретился с Дином и шепнул ему на ухо:
Как впечатление?
Ты о чем? спросил новичок.
О Зельде, дурик. Она в платье! Разве ты не специально пропустил ее к окну, чтобы, прикрывшись красотою пейзажей, таращиться на ее ноги? Всю дорогу ко мне лезла лишь для привлечения твоего внимания.
Так уж и моего. Может с тобой заигрывает?
Не говори чушь. Я по Брине сохну и ей это известно. Не упускай момент! Привыкните друг к другу, поздно будет. Тут надо сразу выбрать с кем ты останешься в приятелях, а кого в кусты потащишь. И, главное, чтобы она это знала.