Послушай, Ежов, спросил он тогда, какого мнения ты о Тухачевском?
Нарком ответил уклончиво.
Я полностью, объявил этот дурак, разделяю ваше мнение, товарищ Сталин.
Я тебя не спрашиваю, разделяешь ты мое мнение или не разделяешь. Еще бы ты его не разделял. Я спрашиваю тебя считаешь ли ты, что Тухачевскому и другим лицам из его окружения можно безусловно доверять?
Я считаю, товарищ Сталин, что безусловно доверять нельзя почти никому, высказался Ежов. Особенно в свете тех вопиющих фактов, которые за последнее время вскрыли и продолжают вскрывать следственные органы. Но на Тухачевского и его сотрудников особых сигналов пока не было
Он раскурил погасшую трубку и прошелся по кабинету, жестом приказав наркому оставаться на месте.
Особых сигналов, значит, не было. А не особые были? Что ты называешь «не особыми» сигналами?
Были сигналы о критических высказываниях Тухачевского в ваш адрес, товарищ Сталин. В одном разговоре он пытался свалить на вас неудачи в войне с белополяками вроде бы в августе одна тысяча девятьсот двадцатого года вы не выполнили указание главкома о передаче Первой Конной армии в оперативное подчинение Тухачевскому. Если бы не это, он, дескать, взял бы Варшаву
Старая песня! Легче всего валить вину на других, когда сам обосрался. Что еще?
Я могу принести сводку, товарищ Сталин
Без сводки не можешь? Говори что знаешь. Ты нарком, не писарь, наизусть должен знать такие вещи!
Ежов, сидя в напряженной позе, быстро облизнул пересохшие, как от сильного жара, губы.
Еще он говорил, товарищ Сталин, будто ваши предложения от одна тысяча девятьсот тридцать первого года о численном увеличении Красной Армии на самом деле разработаны им, Тухачевским. Он, дескать, сам их разработал и подкинул вам через Триандафиллова
Так. Еще что?
Ежов привел еще несколько таких же «сигналов», нес какую-то собачью чушь. В конце концов, потеряв терпение, он его прервал.
Слушай, ты что мне голову морочишь? Я его о серьезных вещах спросил, а он мне, понимаешь, бабьи сплетни пересказывает Тухачевский сказал то, Тухачевский сказал другое! Меня не интересует, что он сказал, меня интересует что он сделал! Что он делает! Ты не знаешь? А кто должен такие вещи знать? Плохо работают твои органы, если ты не знаешь, что делает враг народа!
Мы подготовим материал на Тухачевского, товарищ Сталин, поспешно заверил нарком.
Спасибо, обрадовал. Какой материал ты на него подготовишь, идиот? Очередную липу, вроде той несуществующей гостиницы? Ты что думаешь эти военные, они такое же трусливое говно, как все ваши ольберги и ваганяны? Против Тухачевского и его группы нужны настоящие, неопровержимые улики Ладно, мы их получим. От фашистов получим, из Берлина.
Я извиняюсь, не совсем вас понял, товарищ Сталин, не сразу отозвался Ежов. Если Тухачевский фашистский шпион, то зачем им содействовать его провалу?
Кто тебе сказал, что он шпион? Я тебе это сказал? Я назвал Тухачевского и его группу врагами народа это что, обязательно значит шпионы? Тухачевский хуже, чем шпион. Шпион получит свои деньги, свои тридцать сребреников, и доволен больше ему ничего не нужно. А Тухачевскому нужно большее! Тухачевскому нужна власть. Понимаешь? Тухачевский не о деньгах мечтает, не такой он дурак. Он мечтает стать Бонапартом. Ты знаешь, кто был Наполеон Бонапарт?
Я читал про него, товарищ Сталин, осторожно ответил нарком.
Так почитай еще. Наполеон Бонапарт оседлал французскую революцию, используя свой личный престиж, свои военные успехи, достигнутые на службе революции. У него действительно были некоторые заслуги. У Тухачевского тоже были некоторые военные заслуги в прошлом, и он тоже мечтает оседлать революцию. Но оседлать революцию мы ему не позволим. Мы крепко дадим по рукам этому новоявленному бонапарту. И фашисты нам помогут. Они боятся Тухачевского. Думают, без Тухачевского и его людей наша Красная Армия окажется обезглавленной, слабой армией. Пусть думают! Сила Красной Армии не в отдельных руководителях, какими бы способными они ни были. Сила нашей Красной Армии и залог ее непобедимости в ее единстве с народом, в ее беззаветной преданности делу великого Ленина
Почти девять лет прошло с той ночи. Но он хорошо помнит, с каким выражением слушал его тогда Ежов, как он поддакивал, соглашался, всем видом выражая немедленную готовность действовать. А действовать ему тогда оставалось не так долго, два года каких-то. И жить тоже. Понимал ли полудурок, что вместе с судьбой Тухачевского решалась тогда и его собственная? Нет, наверное, не понимал. Думал, что можно узнать такое и остаться в живых
Говорят, когда за ним пришли повел себя нехорошо, не как мужчина себя повел. Визжал, ползал на коленях. Но это было позже, в тридцать девятом году. А Тухачевского убрали в мае тридцать седьмого. Вместе с ним были ликвидированы еще семеро: Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Примаков, Путна. Все сошло на удивление гладко фашисты, как и следовало ожидать, не замедлили воспользоваться идеей, которую давно работавший на нас белогвардейский генерал Скоблин подсунул через Гейдриха самому Гитлеру. Да и как было не воспользоваться? Какой же дурак упустит такую возможность накануне войны обезглавить вооруженные силы будущего противника, одним ударом вывести из строя весь высший командный состав. В Берлине изготовили документы, неопровержимо доказывающие измену Тухачевского; некий «доброжелатель Советского Союза», якобы выкрав копии документов, переправил их в Прагу; а в Праге сам Бенеш из чувства панславянской солидарности поспешил ознакомить с ними нашего посла. Ничего не заподозрил, старый ишак.
Примечания
1
Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала (Коминтерна).