Тихо ненавижу. Кого? Себя? Дождь? Всех.
Почему-то кажется что нам не заплатят. А даже если бы заплатили, то разве оно того стоит? Нет. Может, это оплата кесарева для этого текста? Возможно. Люди не появляются без крови и боли.
Теперь захотелось смеяться. Раньше никогда не понимал, почему герои откровенно ржут, когда находятся в полной̆ заднице. Истерически смеюсь, стоя раком на банках под протекающим прицепом. Вспомнилась последняя фраза попугая у Дефо: «Бедный̆ Робинзон Крузо! Куда ты попал? Где ты был?» не нахожу ответа.»
Последнее, что тут скажу:
Я его докрасил.
Лидерство
1
Глупышки все лидерами хотят быть. Зачем? Непонятно. Не в лидерстве секрет счастья. Не в лидерстве.
Не все могут быть лидерами, это правда. Но все могут быть начальниками. Вообще, Россия, к сожалению, страна начальников, глав, директоров и менеджеров. Не лидеров.
В чем разница? Ну, самое главное различие в том, что лидеры созидают. Они создают и вдохновляют команды. Начальники пытаются ими управлять.
У лидера не может быть зама, потому что его нельзя изъять из системы, как нельзя изъять Солнце. Он гравитационный, энергетический донор, без которого планеты не планеты, а куски космической пыли. До него на этом месте был вселенский вакуум, а после, например, станция метро «Горьковская», на которой я сейчас это пишу.
Без начальника же можно жить. И даже порой очень хочется. Это уж он, босс, спинным мозгом, да понимает. Поэтому 80% его деятельности создание припонов, навешивание кандалов отчетности. Такие люди оказываются у власти, а, вернее, получают ее благодаря над-стоящему в иерархии, а вовсе не снизу. А когда вы чувствуйте себя случайным человеком, как этот худенький менеджер, вы непроизвольно пытаетесь зациклить все на себя, сделать так, чтобы без вашей подписи нельзя было передвинуть и стула в стометровом офисе.
Не надо так.
2
Теперь немного о командообразовании. Конечно, к нему я еще вернусь. Пока лишь скажу, что это ключевая штука. Нельзя быть лидером без команды, как невозможно быть львом без прайда. Почему такая аналогия? Ну, вообще, лидерство очень половая история.
Чем больше команда тем, если угодно, выше либидо ее основателя. Но много совсем не значит хорошо. Это детская, понятная истина. Но разве то, что она детская, делает ее хуже? Думаю, только лучше. Так, к сентябрю в моей команде было лишь двое: я и моя подруга. Она заседала в том убожище, которое я хотел менять. Что ж, у Христа было не многим больше
ОСЕНЬ. ПУТЬ
«Мимо ристалищ, капищ,/мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,/мимо больших базаров,
мира и горя мимо,/мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,/идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,/голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,/сердца их полны рассвета».
И. Бродский
Чтобы дойти до чего-то, нужно хотя бы выйти. Об этом было «Лето». Эта глава о другом. Можно сказать, что о восхождении на мой личный Эверест.
«Осень» соткана из повествования, своего рода суповой набор судьбоносных поворотов, за каждым из которых «пропасть или взлет».
Вас ждут страницы прошедшего времени. Вообще, летописание штука нудная. Наверное, увлекательно выходит лишь у Парфенова. Я имею в виду Леонида Геннадьевича: «События, люди, явления, определившие образ жизни. То, без чего нас невозможно представить, и еще труднее понять».
Прекрасная формула. Главное, чтобы у меня вышло не хуже. Но не знаю, я все-таки не Парфенов.
Школа
1
Наличие школы отличает цивилизацию. Мы, как вид, появились только после того, как начали заботиться о своих стариках. Мы их кормили, поили и меняли все это на драгоценные знания о мире. На опыт тех, кто уже видел многое. Это и была «протошкола».
Затем трансформация. Новая, рафаэлевская «афинская школа», с прогуливающимся по ней Платоном и Аристотелем. Вот и переход от быта к идее, к философии. Теперь учат жить, а не выживать. Теперь это настоящее образование.
Пропустим пару тысячелетий. С поправкой на Средневековье, тренд прослеживается. Школа все большее и большее место уделяет идеям. Всяким: теологическим и дарвинистическим, математическим и социальным. А как же жизнь то? Она же не помещается в научные концепции! Глупо это не признавать.
Школа как место получения знаний неэффективна. Спросите у своих мам, помнят ли они второй закон ньютона. Скорее всего, нет. А ведь проходили. Проходили и сдавали.
На мой взгляд, смысл школы не в нашпиговывании детей теоремами. Он в том, чтобы научить их жить. Школа должна стать тренажёром, местом, где можно и нужно совершать ошибки. Зачем? Чтобы не допускать их в тридцать, когда от правильности решения будет зависеть очень много. Например, жизнь детей.
Школьное самоуправление один из элементов этого тренажера. Основополагающий элемент. Почему? Говорят, что «все из семьи». Так-то оно так, но еще и «из школы». Нельзя построить гражданское общество, не построив его хотя бы в рамках школы. Нельзя искусственно придумать избирательное право и удивляться, что получилась автократия. Внедрите его в школу, воспитайте новое поколение, которое со «школьной скамьи» будет считать свободу главной жизненной ценностью. Вот тогда все измениться.
Все реформы нужно начинать со школы.
2
Я учился в ломоносовском лицее. В кузнеце олимпиадников нашей области. По сути, это США. Я имею в виду модель успеха этого заведения: оно соблазняет лучших. Выкачивает мозги области, как это делают Штаты. Именно поэтому лицей и ненавидят другие школы. За то, что он собирает сливки: уже воспитанных и выдающихся детей. А кто их сделал таковыми? Конечно, прошлая школа. Ну, такая у них, этих старых отстающих директрис, логика. От части, они правы. Но винить за собирательство талантов нельзя. Им то никто не мешал собственные шараги превратить в место притяжения для всех умных, красивых и амбициозных, верно?
Как только я переступил порог в восьмом классе, сразу понял, куда я поступил. Как? На входе играла музыка, под которую танцевали школьники. Они решили это сделать, а им никто не сказал и слова. Поднимаясь по лестнице, я увидел девочку, которая сидела на бетонном перекрытии и играла на гитаре. Просто играла, аккумулируя вокруг себя публику. А в столовой, надо сказать, совершенно невкусной, сидели парни и рубились в шахматы, попивая лимонник. Спустя четыре года обучения я разучился изумляться этим мелочам, в которых спрятана правда.
Я не знаю, каким образом достигалось это состояние «парника». Лицей не был «либеральным» заведением. Вовсе нет. Это вполне консервативная школа университетского типа, с четким профильным разделением и железной дисциплиной. Никакого вам «Liberal Arts» или даже кружка по фотографии.
Если искать параллели, то лицей вырос из серебряного века. Те же отношения художника и государства. Ну, в нашем случае, талантливого школьника и администрации. Расцвет науки, творчества и мысли в чрезвычайно автократичной, душной системе без школьного самоуправления. Без инициативы снизу и «права голоса».
Есть директор железный мужчина военной выправки и такого же мировоззрения. Про таких говорят «статусный». Три бриллианта в обручальном кольце и серые, ледяные глаза в золотой оправе. Он эту школу сделал, и ей же 27 лет управляет. На год больше Лукашенко. Вокруг него тёти замдиры, которых много. Хотя, конечно, они не заместители. Почему? Просто он не заменим. Ну, по крайней мере, все в этом уверены
3
Лицей зрелая автократия. Директор настоящий «мужик», принимающий все решения. Конечно, у него есть замы. Один из них по воспитательной работе. Точнее, она. Это учительница русского языка и литературы. Ей на тот момент и «принадлежал» Совет Лицеистов. Что это такое? Кружок массовиков затейников, наряжающих школьную ёлку на новый год и организовывающий никому не нужные мероприятия. В него обязаны были входить представители от каждого класса. То есть, минимум 16 человек. Шестнадцать расстрельных позиций. В принципе, представитель от нашего выбирался чуть ли не русской рулеткой. Да, кто-то не хотел быть бесплатным «бэлбоем», поэтому прикрывался учебой, кто-то терпеть не мог эту женщину-замдира, властвующую там, и тоже прикрывался учебой. «Нам некогда, мы учимся». И не поспоришь
Совет был руками и языком администрации. Вернее, так я его тогда видел. Что-то придумывалось сверху, спускалось вниз, к делегатам, которые уже разносили «высшее повеление» в свои классы. Как к любым повелениям, к «инициативам» Совета на местах относились ужасно. Часто не понимали, зачем им, условно, наряжаться в костюмы и трясти маракасами на сцене САФУ. Нет, ну правда, зачем?
Где в этой схеме обычный школьник? В какой момент спросили его? Да не спрашивали. За подростка решили, что завтра он трясет маракасами: «ты попал в лучшую школу региона, дружочек, так что возражения не принимаются». Собственно, как и предложения. Если у вас есть идея о том, как улучшить место, в котором 500 человек 6 дней в неделю проводят по 6 часов своей жизни это никому не интересно. Тебя никто не спрашивал. Элементарно не к кому идти. Классный руководитель занят другим, а «владычица Совета» тем более. Максимум ты расскажешь друзьям на перемене. Они оценят задумку и забудут на следующей пятиминутке. Крутая, реально полезная вещь не то, что не будет осуществлена, ее просто никто не произнесет вслух. Лицей стоит на кладбище. Кладбище нереализованных идей и сердец. К сожалению, не только он.
Разумеется, это нужно менять. Но как? Как создать самоуправление? Тогда я подумал, что есть одно красивое решение: перестроить уже имеющийся Совет. Сделать из неприятного нисходящего фонтанчика систему, работающую в двух направлениях. И вверх, и вниз. Сделать из Совета сердце, качающее кровь идей и инициатив снизу вверх и сверху вниз. Такой мостик между администрацией и простым школьником. Своеобразный школьный парламент что ли. Площадка для диалога между «власть имущими» и теми, кто учится и работает здесь каждый день. Амбициозно? Возможно.
Дежурство
1
Для того, чтобы провернуть это, недостаточно желания. Чтобы к тебе прислушались нужен политический вес, авторитет. Вряд ли директор рассмотрит твое сногсшибательное предложение, даже если у тебя будет железная аргументация.
Для понимания скажу, что в сентябре меня не знал никто. И тут, понимаешь, этот «no name» собирается учить нас, как строить школу?! Нет. Даже самая лучшая идея нуждается в авторитетной протекции.
Мы Homo Sapience. Это бинарная номенклатура, которую придумал Баугин, а мы все думаем, что Карл Линней. Просто он был авторитетнее. И такая ситуация повсюду.
Странно говорить о реформах того, с чем ни разу не соприкасался. Поэтому стало ясно, что, прежде чем болото осушить, нужно замочить в нем ноги, пробить склизкое илистое дно. Но внедриться и «не отсвечивать» неправильный план. Нужно зайти и запомниться с первого слова. Почему? Тот, кто хочет взобраться на олимп, должен делает это быстро. Да и к тому же, у меня был лишь год.
2
В лицее много военщины. Отпечаток директорского прошлого. Так, например, пожилая вахтерша для него пограничник, а дети-дежурные личная жандармерия. Существует целый «институт» дежурства, то есть принудительной службы для поддержания порядка. Все классы строго по расписанию несколько раз в год надевают галстучки и оказываются «по другую сторону баррикад». Конечно, это ни у кого не вызывало рвения. Мало кто хочет простаивать все перемены на коридорах, шпыняя товарищей.
Как и все обязательное, качество дежурства оценивалось. Этим и занимался Совет. Обычно представители классов от балды называли цифру от 1 до 10, повторяя одни и те же замечания. Абсолютная фикция, формальность, как и перекличка в начале. Глупость, в которой я разглядел шанс. Шанс ярко открыть дверь в Совет.
А что, если организовать лучшее дежурство? Во-первых, в очередной раз проверить себя, а во-вторых это замечательный повод для того, чтобы заявить о себе там, на Совете, отстаивая себя и свой класс. Но как это сделать? Как продежурить лучше всех?
3
Я учился в хим-био. В самом апатичном и погруженном в учебу классе. Просто так взять и убедить его сделать что-то, выходящее за грани молекулярной биологии практически невозможно. А тем более, убедить сделать это на высшем уровне. Но все мы люди, и на нас действуют старейшие механизмы убеждения. Например, «кнут и пряник». Зачем изобретать велосипед? Единственное тонкое место такого подхода легитимность. Нужно иметь четкий ответ на то, с какой стати именно ты ставишь целый класс на развилке между наказанием и поощрением. И это первое, о чем нужно задуматься.
Существует два главных типа легитимизации: харизматический и правовой. Чтобы достичь успеха, нужно замиксовать оба. Во-первых, получить формальный статус главного дежурного, а во-вторых, заинтересовать собой людей.
Вот уже несколько лет подряд главным дежурным нашего класса была дерзкая блондинка. И в принципе, у нее получалось. Все ее подружки главные заводилы любого бунта молчали в тряпочку, чтобы не подставлять друга. Без их молчания дисциплины не выйдет. Поэтому мне нужна была эта блондинка. Ее опыт и влияние. Но нужна была главой, на меньшее она бы не согласилась. Тогда я изобрел должность заместителя главного дежурного. Благодаря этому получив и правовую легитимность, и саботажников класса в кармане.
Перед тем, как выносить спорную идею на обсуждения толпы, поговорите с некоторыми отдельно. С теми, кто потенциально может ее поддержать. Убедите их это сделать. При обсуждении окружите этими людьми потенциальных противников. Тогда их будет просто меньше слышно. Ваши люди это очаги поддержки, гасящие вопли несогласия. А они, к сожалению, будут. Вне зависимости от качества идеи.
Ну вот, осталось только поделиться той системой, которую вы хотите внедрить. Моя задумка была такой:
Первое, что надо ввести, «кнут и пряник». С пряником было сразу ясно: пропуск урока в гардеробе. У дежурных существует обязанность обслуживать лицеистов в гардеробе, и при чем, даже во время уроков. Поэтому на каждую пару в нем оставалось по два человека, пропуская занятия. Раньше право прогулять предоставлялось всем, по принципу живой очереди. Но теперь пропуск ненавистной геометрии настоящая награда.
С кнутом сложнее. Как такового наказания не существовало. Раз нет нужно создать! И я создал: дежурство в столовой. Кому будет приятно шкрябать тарелки и выливать недопитые компоты? Конечно, раньше в столовой дежурили. Но потом это прекратилось само собой. Что ж, я возродил.
Система простая: хорошо дежуришь, получаешь плюсик, пропускаешь нелюбимый предмет. Дежуришь плохо получаешь минус грязные тарелки. Вот и все. Но кто будет выставлять эти оценки? Я с блондинкой? Ну уж нет. Как только кому-то поставишь минус тут же поднимется визг. Надо разделить негатив с другими.
Вторая базовая вещь внедрение «прослойки» между главой и людьми. Ситуация, когда между царем и народом выжженая земля, обречена на семнадцатый год. Поэтому я ввел старших дежурных на всех локациях. Они должны были организовывать работу своей группы. Во-первых, это улучшило контроль, потому что за всеми не уследишь, во-вторых, отвело лишний негатив от меня с блондиночкой. Почему? Да просто именно старшие дежурные оценивали свою команду. А мы их. Эффективно было делать старшими главных подстрекателей. Они начинали ощущать ответственность и усмиряли свой пыл.
Конечно, не без трений, но мы продежурили лучше всех. Рекорд. Потом завуч просила меня прочитать лекцию о том, как повторить этот успех.
Дебют
1
Раньше никакой главный дежурный на заседания Совета не ходил. Бедному представителю класса наваливали замечаний, часто тех же, что наваливали ему неделю, месяц, год назад. «Дежурные в телефонах, в телефонах дежурные, дежурные снова в телефонах!» и это тащилось от заседания к заседанию. Я первый дежурный, пришедший на Совет. Раньше все вопросы задавались как бы в пустоту. В надежде, что представитель класса передаст. Редко, когда передавал.