Зеркала - Шавлохова Илона Ибрагимовна 3 стр.

 Итак, на чем мы остановились?  спросил он у меня.

 На других мирах,  сказала я, поежившись.

И удивилась тому, как просто оказалось это произнести.

 Точно.  Кондор развернулся, нашел свою чашку с чаем и сцапал ее.  Так получается иногда, что люди оказываются не в то время и не в том месте. В твоем случае произошло чуть иначе. Ты оказалась ровно там, где нужно, хотела ты сама того или нет.

Его движения сейчас были небрежными, нарочито ленивыми, а тон будничным. Таким не о других мирах и чудесах рассказывают, а делятся новостями о соседях. О ерунде всякой будничной.

 В твоем случае,  сказал Кондор,  замешана воля божества. У нас их несколько, и

 То есть я что, божественный посланник?  перебила я его.

Как смешно.

 Вроде того.  Волшебник хлебнул чаю.  Маленькая посланница многоликой богини. И, конечно, явилась в наш мир не просто так, а чтобы стать свидетелем неких важных событий,  в его тон проскользнуло немного ехидства, но тут же испарилось.  Ты наблюдатель,  голос стал серьезнее.  Немного жрица. Немного носитель божественной воли. И наша гостья.

 Обалдеть,  сказала я, подумав, что встреться мне эта богиня, я бы с удовольствием с ней поговорила.

Возможно, с использованием канделябра как решающего аргумента.

Или Или не знаю.

Кондор сощурился, чуть задрав подбородок.

 И еще моя подопечная.

 Спасибо, что не невеста,  я скрестила руки на груди.

Он устало вздохнул и словно хотел что-то сказать, но не стал.

 А если я попрошу вернуть все как было?  попыталась я.

 Будет примерно так же, как с дверью в коридор.  Кондор пожал плечами.  То есть не получится. Выход закрыт все той же божественной волей, откроется допустим, через несколько месяцев. Или когда ты увидишь то, что должна увидеть и передать туда.  Он указал пальцем на потолок и поднял взгляд вверх. Шутливо. Словно всех этих богов и божественную волю в гробу видал и имел право демонстрировать это, не боясь ни молнии с небес, ни превращения во что-нибудь нехорошее.  Клянусь, милая, будь моя на то воля, я бы с радостью вернул тебя твоей матушке, а не оставлял бы здесь, но, увы, выбора у нас нет.  Он сделал глоток чая и криво улыбнулся.  Могу лишь обещать безопасность, развлечения и приятную компанию. И хорошее вознаграждение, которое ты сможешь забрать с собой. Золото во всех мирах золото.

Потрясающе.

Моего согласия, конечно, предварительно никто не спрашивал.

 То, что я ничего не помню Ой!

Я сощурилась и коснулась виска, потому что голова отозвалась острой болью.

 Следствие заклинания перехода,  ответил Кондор.  Оно скажем, пытается уберечь тебя от слишком сильных впечатлений. Смягчает удар.

 Отлично смягчает,  с сарказмом ответила я.

 Мне жаль,  ответил он таким тоном, что было ясно ему, в целом, все равно, и особого сочувствия к моей беде он не испытывает.  Через несколько дней память вернется, с моей помощью или без, а пока постарайся не думать об этом, иначе....

Я снова ойкнула, потому что не думать не получалось и голова реагировала острым разрядом боли каждый раз, когда я пыталась вспомнить свой путь через темный двор. Образы спутались, переплелись, превратились в мельтешение точек перед глазами, в белый шум, в снежный вихрь, от которого мир вокруг меня вдруг качнулся и поплыл.

Возможно, я бы упала, если бы меня не подхватили и не усадили на диван, стоящий рядом с письменным столом. Прохладные пальцы легли на виски, и головокружение тут же исчезло. Боль тоже.

Взгляд, которым я одарила волшебника, ничего хорошего ему не сулил.

Кондор развел руками.

 Мне правда жаль,  сказал он куда убедительнее и сел рядом на расстоянии вытянутой руки, словно опасался, не наброшусь ли я на него.

Я не собиралась, хотя все еще сердилась. И чувствовала за это вину, потому что поймали меня вовремя и осторожно. Я сделала глубокий вдох, заставила себя перестать злобно щуриться и попыталась найти какую-то точку опоры. Успокоиться. Не трястись и как-то принять то, что произошло.

Получалось с трудом.

Я глубоко дышала и крепко сжимала кулаки.

Кондор внимательно следил за мной и молчал.

 И время там, с моей стороны, наверное, остановится?  спросила я, потому что от молчания и от острого взгляда мне было куда более неуютно, чем от мысли, что со мной случилось нечто очень невероятное.  И не придется объяснять родным и полиции, куда я исчезла?

В моем универе вряд ли примут справку с подписью и печатью какого-нибудь местного короля, я не обольщалась. О том, что скажут родители, когда я вернусь как ни в чем не бывало после многих месяцев отсутствия, я не хотела думать. Из всех проблем, которые я им доставила, из всех моих неудач эта неудача, пожалуй, была самая эпичная. Даже если продать золото, то есть даже если его мне дадут, даже если я смогу продать его так, чтобы не остаться и без золота, и без денег там, в своем городе, в своем мире, мне все равно не нравилась эта идея.

Мне все не нравилось и с каждым вопросом не нравилось еще больше.

 Нет, почему же?  ответил Кондор после короткой паузы.  Время течет как раньше, насколько я знаю, но мир, отпустивший тебя, меняется. Сам заполняет белые пятна там, где ты была.

 А ты откуда знаешь?  я все-таки зло сощурилась и недоверчиво склонила голову.

 До тебя была парочка других.  Он скрестил руки на груди.  Куда более сговорчивых, к слову. Мне не составило труда посмотреть, как у них дела, пока след был еще свежим.  Кондор заметил, как на моем лице зажглась надежда, и опередил мой вопрос:  Я смогу показать тебе твоих родных. Если тебе это нужно. Но не сейчас. Сейчас, к сожалению, слишком поздно или слишком рано, решай сама.

Он легко встал и подошел к одному из шкафов, ничего не объясняя, словно хотел показать, что разговор пора сворачивать. Пока он искал что-то в этом шкафу, я тупо смотрела в пространство, на стол, на две чашки, в одной из которых все еще был мой недопитый чай, пахнущий чабрецом, на кусок аметистовой друзы, который лежал поверх каких-то бумаг желтоватых, с четкими строчками каллиграфического почерка. Я вытянула шею, пытаясь разглядеть буквы, но расстояние было слишком большим.

 А язык?  спросила я.

 Магия перехода прекрасно справляется с языковым барьером,  отозвался Кондор, не оборачиваясь.  Читать ты тоже сможешь, хотя сначала это будет сложновато, так что советую поискать в библиотеке сказки.

 Здесь есть библиотека?

Где, кстати, здесь?

 Да. Увидишь.  Он обернулся ко мне и провел рукой по волосам точно так же, как совсем недавно. Словно убирал пряди со лба, хотя в этот раз, кажется, они ему не мешали.  Здесь вообще много чего есть. Я рад, что мы перешли к более эмм насущным проблемам. Держи.

Кондор протянул мне красивый хрустальный флакон, похожий на винтажный флакон для духов. Маленький, длиною в ладонь. В нем была какая-то прозрачная штука.

Я подняла вопрошающий взгляд на Кондора.

 Это,  сказал он,  для спокойного сна и избавления от тревог. Тебе точно пригодится. Пара капель в стакан воды перед сном, и, пожалуйста, не стоит им злоупотреблять при передозировке могут быть не самые приятные эффекты.  Маг ехидно усмехнулся и, вытащив пробку из другого флакона, выпил все, что в нем было, под конец не сдерживая гримасы отвращения.  А мне еще работать,  пояснил он, заметив мой взгляд.  Пойдем, провожу.

 Куда?  пискнула я, когда он схватил меня за плечо и потянул, заставляя встать и идти за ним.

 Спать,  ответил Кондор.  Завтра у тебя будет своя комната, милая, а пока то, что есть.

 Подожди,  я перехватила его за запястье и остановилась.

Прямо у двери в коридор, соединяющий его кабинет и комнату, в которой я проснулась. На не самом удобном в мире диванчике.

Кондор, впрочем, не сильно сопротивлялся.

 М?

Мне хотелось задать тысячу вопросов, например, он-то сам тут причем, как выглядит портал, есть ли здесь эльфы и прочие существа, о которых писали в книгах, какой нынче год и что за эпоха, как называется страна, в которую я попала. Развита ли здесь медицина, не жгут ли ведьм, не попадают ли всякие глупые девицы в рабство, не жрут ли их драконы или кто похуже. И про богов расспросить заодно вдруг явятся во сне, а я и не узнаю? Но тот, у кого я хотела это спросить, выглядел сейчас не очень. Совсем не очень. Ему бы самому поспать, а не объяснять всяким там нервным барышням из других миров, что с ними произошло и как с этим жить. Поэтому я спросила лишь о том, что меня действительно тревожило.

 Важные события,  напомнила я.  Из-за которых тут были другие, а теперь есть я. Я надеюсь, это не война какая-нибудь?

Кондор с усталой полуулыбкой покачал головой:

 Нет, войны у нас нет. У нас Он замолчал, раздумывая, что мне сказать.  У нас есть принц. Но давай оставим это на тот случай, когда у нас будет чуть больше сил для важных разговоров, хорошо?

Я рассеянно кивнула и поняла, что тоже едва держусь на ногах от усталости.

 Вот и славно.  Кондор улыбнулся чуть шире и коснулся пальцами моего виска, словно хотел стереть с него какое-то пятнышко.  А теперь спи.

И я не поняла, что произошло.

Может быть, я зря открыла ему свое имя, и теперь он обрел надо мной особую власть?

Так или иначе, один его приказ и я заснула.

***

 и теперь мне интересно, можно ли считать сон на письменном столе высокопоставленного чиновника попыткой диверсии или государственной изменой? В конце концов, это создает некоторые помехи рабочему процессу. Доброе утро, Кондор. Очень рад тебя видеть и не хотел будить, но, к сожалению, ты мне мешаешь.

Кондор с трудом разлепил глаза и с не меньшим трудом поднял голову от стола, подперев ее рукой. Его высочество Антуан д'Альвело, кронпринц Иберии, стоял вполоборота у высокого окна, выходящего в сад, и держал в руке чашку, от которой на весь кабинет пахло кофе.

 Если ты чувствуешь себя так же, как выглядишь,  добавил кронпринц, лукаво улыбаясь,  то я искренне тебе сочувствую. Но ни сочувствие, ни даже, хм, твое особое положение в кругу моих подчиненных не заставят меня проявить милосердие и простить оккупацию моего стола.

 Сколько сейчас времени?

Кондор зевнул и спрятал лицо в ладонях, потому что холодный свет зимнего дня казался неприятно ярким.

 Столько, что я уже закончил обедать,  ответил его высочество, допивая кофе.  И собираюсь вернуться к делам, на которых ты, эм, спишь. Конечно, личных покоев во дворце у Мастера нет. Не заслужил.

Он сказал это почти обиженно.

 Дар

 Что «Дар»?  Принц подошел ближе и небрежно взял лежащую на углу стола газету. От мнимой обиды не осталось и следа.  Сбежал от светских хищниц, которые засели в засаде, стоило им узнать, что ты где-то поблизости? На твоем месте я бы уже разобрался со своими женщинами, а то дождешься: они столкнутся и уйдут вместе пить вино и продумывать планы мести мужскому равнодушию в твоем лице.

 Были бы мои, я бы разобрался,  отмахнулся Кондор.

Дар хмыкнул и кивнул, не отрываясь от газеты. Его взгляд быстро скользил по строкам и заголовкам, на лице не отражалось ничего, кроме спокойной доброжелательности. Иллюзия. Такой же обман, как мягкость кошачьей лапки, скрывающей острые, как крючья, когти в подушечках.

 Я прочитал твой доклад,  сказал принц, когда обоюдное молчание стало невыносимым.  Восхитительная теория, но правильно ли я понял, что пока нет никакой возможности показать результаты на практике?

 Пока нет.  Кондор лениво посматривал в сторону пустой чашки. Горечь кофе была менее омерзительна, чем приторное до тошноты зелье, которое он пил ночью, но попросить кофе у Дара значит проиграть в их старой игре.  Как только появится, я тебе сообщу.

 Жду с нетерпением.  Принц приподнял одну бровь и хмыкнул, покачав головой. Видимо, какой-то новости все-таки удалось выбить его из обычного равновесия.  А теперь перейдем к тому, из-за чего ты здесь заснул.  Дар наконец посмотрел прямо на друга и тут же недовольно скривился и покачал головой.  Видел бы ты себя в зеркале

 Не сомневайся видел.

 Ну конечно!  Дар беспечно уселся в одно из кресел, стоящих перед столом, и сложил руки на коленях.  Расскажи про гостью,  попросил он, улыбаясь так светло, словно был мальчишкой, который выпрашивал у старшего брата законный подарок.

Кондор прикрыл глаза, пытаясь справиться с раздражением.

 То есть,  сказал он, криво улыбаясь,  тебя нисколько не беспокоит некоторая, хм, несвоевременность?

Улыбка принца не погасла.

 Я помню, что это всегда можно списать на невозможность абсолютного познания законов древней магии. Именно так ты себя успокаиваешь.  Дар наклонил голову набок.  Я прав?

Кондор не стал ни отрицать, ни соглашаться.

 Феликс будет разочарован,  ответил он спокойно. Спорить о том, что сейчас важно, а что нет, не хотелось.  Остальные, думаю, тоже.

 Она глупа и дурна собой?

Дар изобразил разочарование, так же похожее на настоящее, как его недавняя обида.

Пришлось на минуту задуматься, пока утомленный разум искал наиболее точную фразу.

 Она обычная,  сказал Кондор.  Маленькая. Колючая, как любой подросток. Иногда язвит в ответ, иногда дрожит от страха, хотя старается не показывать это. Меня порадовало внешнее спокойствие. И умение выбирать хорошие вопросы. Я думаю, самой страшной проблемой будет то, что для планов и идей Феликса она окажется слишком скучной и тихой. Но это даже к лучшему.

Кондор хотел добавить, что, может быть, в этот раз вообще лучше обойтись без Феликса и лишнего внимания, но не стал.

Дар задумался, глядя куда-то в сторону.

 Ты не любишь моего брата.

 Не люблю. И не собираюсь это скрывать.

Принц кивнул, принимая ответ.

 Просто помни, что вы с ним на одной стороне шахматной доски.

Кондор снова усмехнулся на этот раз криво, приподняв один уголок губ.

 Я всегда это помню, Ваше Высочество. Даже когда дело касается бхартского порошка и прочих неприятностей, последствия которых я убирал.

Дар сощурился, отчего темно-карие глаза стали почти черными.

 Иди спать, маг.

 Но

 Ближайшее зеркало в коридоре. Думаю, ты вряд ли встретишь здесь кого-то, кроме моего секретаря и пары посетителей, так что назойливое женское внимание тебе точно не грозит.

Кондор невозмутимо развел руками, мол, попробуй меня отсюда вытащи.

 Дай мне еще полчаса, Дар. Выпей еще кофе, не знаю Он задумался на секунду.  Прочитай служебную записку от представителя Ковена, она очень эмоциональная Я постарался.  Кондор попытался улыбнуться, но столкнулся с холодным взглядом принца, поэтому улыбка получилась натянутая.  А потом мы с тобой решим, как нам дальше быть. С гостьей и всем тем, что вокруг нее творится.

Принц больше не улыбался.

 Иди спать и выспись по-человечески. Это приказ. Мой. Личный.

 Да неужели ты готов отправить меня на плаху за желание не спать, а работать?

Дар рассмеялся в ответ и вполне серьезно кивнул.

Лисы, призраки и люди

 Он сидел в кресле напротив, забравшись в него с ногами, и смотрел на меня, как кот на аквариум. То есть с подчеркнутым, полным достоинства спокойствием, за которым угадывалось что-то такое, тайное и хитрое, хищное, способное в любой момент превратиться в движение.

Я моргнула.

Мир вокруг никуда не исчез. Не поплыл, не сдвинулся, не изменился. Мир был прочным, как железный прут, и таким же реальным, и рыжий парень в кресле однозначно был его частью, тоже реальной. Реальной была трубка в его руке, которую он лениво держал между пальцев и периодически вертел ею. От скуки, наверное.

Наши взгляды встретились, и он, увидев, что я уже не сплю, довольно сощурился и улыбнулся.

Я уткнулась лицом в подушку, которую обнимала, пока спала здесь, на неудобной до ужаса не то кушетке, не то диване, не знаю, как это называется, и зажмурилась так сильно, что заболели глаза.

 О нет, красавица!  Чужой голос звучал насмешливо и ласково одновременно.  Меня ты не обманешь.

Пришлось сесть, поджав одну ногу, потому что вторая затекла от неудобной позы, и посмотреть правде в глаза. Глаза оказались зелеными, с хитрым разрезом и такими ресницами, что впору удавиться от зависти. Подушку я оставила при себе, отгородившись ею, как мягким щитом.