Когда приобреталась новая безделушка, ее с гордостью демонстрировали гостям, потом торжественно помещали за стекло. Как говорил Йезад, единственное, чего недоставало в ритуале, это курения благовоний, возложения цветов и пения молитвенных гимнов. Он отмахивался от объяснений Наримана, что причина тут в болезни отца Джала и Куми и в их тяжелом детстве. На свете много обездоленных детей, возражал Йезад, но не все, выросши, фанатично играют в игрушки.
Помимо игрушек на полках стояли серебряные кубки школьные призы Джала и Куми. К кубкам прикреплены карточки с указанием, за что получены призы: Джал Палонджи Контрактор, третья премия, бег на трех ногах, 1954; Куми Палонджи Контрактор, вторая премия, бег с лимоном на ложке, 1956, и так далее. Они хранили не все призы: только полученные на тех соревнованиях, на которых присутствовал и подбадривал детей отец.
И две пары наручных часов, теперь уже слишком маленьких для их запястий, и два вечных пера подарки отца к навджоте сына и дочери. А было это почти сорок лет назад. По совету семейного жреца, дастурджи, с церемонией навджоте заспешили, когда стало ясно, что Палонджи осталось недолго. Дети не успели выучить все необходимые молитвы, но дастурджи заверил семью, что не станет обращать внимания на недочеты: лучше отцу присутствовать на церемонии, даже если посвящаемые помнят не все слова, дабы он спокойно умер, зная, что дети должным образом вошли в зороастрийскую общину.
Мураду надоело смотреть через стекло, и он решил открыть дверцу горки. Роксана тихонько подтолкнула Йезада, и тот предупредил сына, чтобы он ничего не трогал.
Стекло пыльное, за ним ничего не видно.
Мурад окинул взглядом полки. Его не заинтересовали вазы, серебряные трофеи, пластмассовая гондола с гондольером, фирменный махараджа «Эр-Индии» на носу реактивного самолета, миниатюрная Эйфелева башня. Любопытство у него вызвали две ухмыляющиеся обезьянки в самом центре выставки.
У одной был барабан с палочками, другая держала в лапах бутылку с надписью «выпивка». У обеих сзади торчало по ключику. Мурад повернулся спиной к гостиной, чтобы не видно было, что он делает, и стал заводить барабанщика. Сообщник Джехангир прикрывал брата.
Но предательская пружина выдала братьев. Куми знала ее звук, как мать дыхание своего дитяти. Забыв про напитки, она бросилась к бесценной своей горке.
Как не стыдно, Мурад, как не стыдно! Она притворялась спокойной, но срывающийся голос выдавал ее чувства. Я тебе тысячу раз говорила, не трогай горку!
Немедленно поставь вещь на место, сказала Роксана.
Я же ничего не ломаю, возразил Мурад, продолжая крутить ключик.
Ты слышал, что сказала мама! прикрикнул на сына Йезад.
Дай обезьянку дяде Джалу, негодный мальчишка, вышла из себя Куми. Пусть он заведет ее.
Я хочу сам!
Йезад поднялся на ноги. Мурад понял, что пора сдаваться. Но не успел Куми влепила ему оплеуху.
Испугавшись, как бы Йезад не врезал и Мураду, и Куми, Роксана вскочила с дивана, оттолкнула сына в кресло, придержала руку мужа и резко бросила Куми, что если надо наказать ребенка, то можно пожаловаться родителям! Благо они рядом!
Я еще жаловаться должна? Вы тут расселись и спокойно смотрите, как он хулиганит! Если бы вы выполняли родительский долг, мне не пришлось бы на него руку поднимать!
Шутишь?! вспылил Йезад. Если ребенок взял игрушку в руки, так это называется хулиганить?
Давай, защищай его! Вот так дети и сбиваются с пути!
Ты пойми, Мурад, дикра, Джал морщился, прижимая палец к уху, тут очень деликатный механизм.
Лишний поворот ключа и пружина может сломаться. Тогда мой барабанщик будет молчать, как замолчал мой Элвис.
Он завел игрушку и поставил ее на стол. Лапки обезьянки заходили вверх-вниз, палочки легонько постукивали по барабану.
Замечательно, правда? Я и вторую тебе заведу.
Вторая обезьянка подносила бутылку ко рту, опускала ее, подносила и опускала
Потрясающая парочка, я тебе скажу! На нее можно смотреть без конца.
Дети не проявляли ни малейшего интереса. Им-то хотелось самостоятельно завести обезьянок, самим привести их в движение, а так
Неблагодарные дети, проворчала Куми, даже не смотрят
Хватит, Куми, сказал Нариман. Забудем.
Но кровь Куми уже кипела от обиды. Ничего она не забудет, заявила Куми, это он умеет так решать проблемы. Поэтому не стоит удивляться, что он и свою жизнь исковеркал, и другим не дал жить. Не стоит удивляться, что он бесстыдно крутил роман с этой Люси Браганца, погубил и мамину жизнь, и
Нариман обвел взглядом присутствующих и вскинул руки жестом бессильного извинения. Роксана попыталась остановить сестру:
Ну при чем тут эти дела, Куми? К чему вытаскивать их на свет божий? Да еще при детях. И я не понимаю, какое отношение имеют к этому обезьянки?
Не вмешивайся в мой разговор с папой! Хочешь понять, так подумай немножко! Этот так называемый отец, он шесть жизней превратил в кошмар, и я никогда ему этого не прощу, особенно его постыдных отношений с любовницей после женитьбы. Кем должна была быть эта женщина ведьма, a не женщина, чтобы пойти на такое? А если ей хотелось так закончить свою жизнь, то почему ей было не оказать им всем милость и не
Куми, прервал ее Джал, мы должны показать Рокси новую куклу, которую ты купила. Посмотри, Рокси. Японская кукла.
Джал добился лишь частичного успеха: Куми понизила голос, но продолжала бурчать. Послушные восторги Роксаны прелестное кимоно, а какие цвета чудные, и вышивка настоящей золотой нитью постепенно утихомирили Куми. Она даже привлекла внимание Роксаны к малюсенькому зонтику, который ей нравился даже больше, чем очаровательные крошечные туфельки.
Затем игрушки были возвращены в горку и заперты на ключ. Расплатившись за прегрешения детей, Роксана снова уселась рядом с отцом, тихо радуясь восстановлению мира.
Три скотча с содовой, две фанты, один ром с фантой и домашний шербет Куми были наконец разлиты по бокалам. Выпили за здоровье Наримана, после чего он предложил тост за четырех обезьянок.
За четырех? переспросил Джал.
За двух обезьянок Куми и за двух обезьянок Рокси.
Они засмеялись, даже Куми улыбнулась за компанию. Нариман спросил мальчиков, как дела в школе после каникул.
Как вам нравятся новые уроки?
Они уже не новые, дедушка, ответил Джехангир. Учебный год давно начался: одиннадцатого июня. Почти два месяца назад.
Так давно? усмехнулся Нариман, вспоминая собственное детство, когда время вело себя так же разумно, а не проносилось равнодушно мимо, как теперь, когда дни и недели пролетают в мгновение ока. А как ваши учителя?
Нормально, хором ответили оба.
Расскажи дедушке, кем тебя назначила учительница, подсказала сыну Роксана.
Я контролер домашних заданий. Джехангир объяснил, что в классе три контролера, которым поручено проверять выполнение домашних заданий в классе.
А если окажется, что кто-то не выполнил? спросил Нариман.
Я должен сказать мисс Альварес, и этому мальчику поставят ноль.
И ты это делаешь?
Конечно! ответил Джехангир, а его мать изобразила на лице удивление вопросом.
Ну, а если ты дружишь с этим мальчиком? Все равно скажешь учительнице?
Мои друзья всегда выполняют домашние задания.
Толковый ответ, заметил Джал.
Так чей же сын? спросил Йезад, и все засмеялись.
Если бы такую систему ввело правительство Индии, сказал Джал, богатые ученики вместо домашних заданий давали бы взятки учителям.
А директор школы, хихикнул Йезад, грозился уволить учителей, если те не будут отстегивать ему процент.
Не учи детей коррупции, сказала Роксана.
Коррупция носится в самом воздухе, которым мы дышим. Страна специализируется на превращении честных людей в жулье. Правильно, чиф?
Ответ, к сожалению, да.
Псу под хвост пошла страна. И не породистому псу, а шавкам.
Может быть, коалиция БДП и Шив Сены исправит дело, предположил Джал. Мы должны дать им шанс.
Йезад засмеялся:
А ядовитой змее ты тоже дал бы шанс, если бы нарвался на нее? Эти две партии и подначили индусских экстремистов на разрушение мечети Бабри Масджид.
Да, но то было
А как насчет ненависти к меньшинствам, которую Шив Сена насаждает уже тридцать лет?
Он отхлебнул большой глоток виски.
Пап, а ты знаешь, что Шив Сена устраивает концерт Майкла Джексона? влез Мурад.
Все знают, ответил ему Джал. В газетах было. И Шив Сена миллионы на этом загребет. Они добились освобождения от налогов, потому что это, видите ли, культурное событие национального значения.
А как же! откликнулся Йезад. Майкл Джексон со своим сверкающим гульфиком и рукой на пахе жизненно необходим для нации. Удивительно, что лидер Шив Сена не объявил его врагом чего-то, даже врагом хорошего вкуса не объявил. Ведь этот придурок направо и налево раздает ярлыки «анти» антито, антисе. Южане у нас антибомбейцы, Валентинов день антииндусская затея. Кинозвезды, если они родом из той части Пенджаба, которая после сорок седьмого к Пакистану отошла, предатели родины.
Боюсь, если у него живот начнет пучить от карелы, так он эту тыкву объявит антинациональным овощем, хихикнул Нариман.
Будем надеяться, что ему набедренная повязка в паху не натирает, а то как бы он все нижнее белье не запретил, сказал Джал.
Йезад налил себе виски, разбавил содовой.
Откровенно говоря, мне все равно, кто у нас в правительстве и что они там делают. Я больше не верю в спасителей нации. Каждый раз получаем спасителя с половинкой.
Пап, а почему ты про все говоришь «с половинкой»? спросил Джехангир.
Потому что половинка это самое главное.
Джехангир не понял, но все равно засмеялся. Ему нравилось слушать рассуждения отца.
Давайте о другом поговорим, предложила Роксана. Скучно о политике.
Ты права. Итак, чиф, что вы думаете о первенстве мира по крикету?
Нариман покачал головой:
Я не одобряю эту новую разноцветную форму. Крикет это белая фланель. А вырядиться как попугаи и обязательно закончить матч в один день это не крикет.
Хуже всего фанатизм, вздохнул Йезад. Каждая игра между Индией и Пакистаном как новая война в Кашмире.
Я думала, мы больше о политике не говорим.
Извини, Рокси. Чиф, так когда вы посмотрите, что вам подарили?
Прямо сейчас!
Мальчики помчались в прихожую за подарком. Длинный узкий сверток был положен Нариману на колени, где он подрагивал в такт дрожанию его ног.
Дедушка, можешь угадать, что это?
Ружье? Меч?
Мальчики отрицательно качали головами.
Длиннющая скалка для огромных лепешек?
Опять не то, дедушка!
Сдаюсь!
Роксана предложила дождаться Куми, но та крикнула из столовой, чтобы развернули без нее, ей некогда, она сейчас не может отвлекаться. Куми застучала посудой, напоминая о себе и о том, что она занята обедом, а не глупостями.
Видя, что отцу не справиться с оберткой, Роксана незаметно призвала на помощь Мурада. Отца она спросила, помогает ли новое лекарство.
Сейчас гораздо лучше, смотри сама.
Нариман расставил трясущиеся пальцы.
Как скала. Ну, почти как скала.
Из-под обрывков упаковки появилась трость.
Какая красота! Нариман провел рукой по отполированному дереву.
Настоящий орех, чиф.
Смотри, дедушка, мы надели на нее специальный резиновый наконечник, чтоб не скользила.
Замечательно, восхитился Нариман, передавая палку Джалу.
Джал тоже выразил восхищение подарком и для наглядности даже постучал тростью по полу.
Куми заглянула в гостиную и застыла на пороге.
Глазам своим не верю!
В чем дело, цвет не тот? забеспокоилась Роксана, зная суеверность сестры.
Задумайтесь на минутку. Что вы дарите? И кому? Трость. Папе.
Он любит ходить пешком, ответил Йезад. Палка ему пригодится.
Мы не хотим, чтобы он ходил пешком! У него остеопороз, болезнь Паркинсона, пониженное давление он просто ходячая медицинская энциклопедия!
И ты хочешь поставить меня на полку. А я не собираюсь находиться круглые сутки в закрытом помещении.
Согласен с вами, чиф. Так спятить можно.
Ах, ты согласен? А что вчера случилось, тебе известно? Я не хотела говорить об этом в папин день рождения, но теперь скажу! Хотя нет. Пускай Джал расскажет. Скажи им, Джал.
Джал откашлялся, поправил слуховой аппарат и кротко сказал, что вчера с папой случилась беда.
Глупости, я просто споткнулся и подвернул ногу, вот и все. Нариман подтянул рукав, демонстрируя пластырь. Вот она, чудовищная рана, которая напугала их.
Смех Йезада и улыбка облегчения на губах Роксаны сбили Куми с толку.
Вы меня послушайте, взмолилась она. В следующий раз он может так легко не отделаться. Шутка ли, в его возрасте гулять одному!
Так, может быть, вы с ним будете выходить? Прогулка всем пойдет на пользу, предложила Роксана.
Хочешь одним махом всех нас покалечить? А ты почему молчишь? набросилась Куми на брата. Всегда я должна спорить и оказываться плохой?
Это все слуховой аппарат, Джал из-за него не может участвовать в разговоре, вступился Йезад. Знаешь, Джал, современная техника творит чудеса, теперь есть более совершенные приспособления, такие миниатюрные, что их и не видно.
Да брось ты, оборвала его Куми, если он с большим аппаратом не слышит, как ему маленький поможет?
Сейчас улицы гиблое место, начал Джал. Пешеходные дорожки разрыты, пешеходы вынуждены идти по проезжей части. Что ни день десятки несчастных случаев. Мы уговариваем папу гулять по квартире, благо она такая большая. Свежим воздухом можно на балконе подышать. К чему рисковать жизнью и конечностями на этих убийственных тротуарах?
Мне кажется, вы преувеличиваете, сказал Йезад. Я не спорю, ходить нужно с осторожностью и не полагаться на дорожную сигнализацию. Но мы все-таки в цивилизованном городе живем.
Да? съехидничала Куми. Почему же ты хотел в Канаду уехать?
Об этом Йезад не любил вспоминать.
Это когда было. И причина была не в уличном движении и не в плохих тротуарах.
В ответ Куми объявила, что раз так, раз они считают, что папины прогулки не опасны, то она лично больше не будет сопротивляться. Но если, боже упаси, с папой что-то случится, то они с Джалом доставят папу прямиком к месту жительства Ченоев.
Чифу мы всегда рады, согласился Йезад, только не забудьте заодно прихватить одну из свободных комнат. Мы живем в двухкомнатной квартирке, а не в семикомнатном дворце, как вы.
Смейся, смейся. А я серьезно. Другого выхода просто не будет, заявила Куми. На сиделку или медсестру денег нет, а о больнице для хроников не может быть и речи. Пускай Джал расскажет, как идут дела на бирже, маминых денег только-только хватает на самое необходимое. А папа все свои средства вложил в вашу квартиру о чем вы прекрасно знаете.
Но вы живете в таком чудном доме! вздохнула Роксана. Что ж вы вечно нам завидуете?
Чудный дом? Дом с привидениями, который давно пришел в разор и запустение! Вы посмотрите на эти стены, их уже тридцать лет не красили. Что мы будем делать, если потечет крыша или выйдет из строя последний клозет, я просто не знаю. Подумать только, ведь мы могли жить вместе, одной семьей нет, вам потребовалось отделиться.
Постой, остановил ее Нариман, Роксана ни при чем, это было мое решение.
Почему мы вообще ворошим эту старую историю? не выдержала Роксана. Только потому, что тебе не понравился наш подарок папе?
Подарок, трость эта, лишнее свидетельство того, какой ты стала невнимательной. Ты не была такой раньше, пока не вышла замуж и не уехала от нас. А теперь тебя совершенно не волнует, как мы тут живем или умираем. И мне от этого больно!