Сергей Гордиенко
Капитан Проскурин Последний осколок Империи на красно-зелёном фоне
«Списывали в расход»
Так изменялись из года в год
Речи и быта оттенки.
«Хлопнуть», «угробить», «отправить на шлёпку»,
«К Духонину в штаб», «разменять»
Проще и хлеще нельзя передать
Нашу кровавую трёпку.
Правду выпытывали из-под ногтей,
В шею вставляли фугасы,
«Шили погоны», «кроили лампасы»,
«Делали однорогих чертей».
Сколько понадобилось лжи
В эти проклятые годы,
Чтоб разъярить и поднять на ножи
Армии, классы, народы.
Всем нам стоять на последней черте,
Всем нам валяться на вшивой подстилке,
Всем быть распластанным с пулей в затылке
И со штыком в животе.
Максимилиан Волошин. 29 апреля 1921 года. Симферополь
7 ноября 1920-го. Севастополь
Я почувствовал лёгкое прикосновение к левому плечу. Рука была сильная, тяжёлая, мужская.
Капитан, Вы меня слышите?
Снова голоса? Нет, кажется, в этот раз всё реально. Выстрелов не слышно. Тот взрыв По телу пробежала дрожь.
Капитан, Вы нашли его?
Знакомый голос. Ответить? Промолчать?
Он Вас не слышит, господин генерал, женский меццо-сопрано в белом облаке.
Поручик, передайте главнокомандующему придётся начинать эвакуацию.
Здесь, внизу боль. Меня неудержимо тянет вверх. Отрываюсь от тела. Какое облегчение!
Доктор, скорее! Он умирает! раздаётся крик из белого облака.
Огромный ландшафт в виде ромба. Заснеженные горы с руинами старой крепости на вершине и поросшие мхом каменные могилы у подножья. Метель и скрип сосновых стволов. Старик с посохом в снежной яме. Пещера. Заныла рана на правом бедре. Теперь не выбраться обратно наверх! Костёр и чёрные силуэты. Партизаны? Поднялся командир. Венок из полыни, борода. Почему в белом хитоне, в сандалиях? Поднимает руку. Револьвер? Я без оружия! Известниковые стены сотрясает бас:
А где же он?!!!
Тетрадь, найденная на крейсере «Генерал Корнилов». Порт Бизерта, Тунис. 1933 г.
8 ноября 1920. Наконец прибыл большой транспорт «Рион» с зимней одеждой для войск, но уже поздно, гроза надвигается, наша судьба на волоске. Прежде всего необходимо обеспечить порядок в Севастополе, а войск там почти нет. Мой личный конвой под Ялтой добивает загнанных в горы «красно-зелёных» Мокроусова.
Как только прибыл на поезде в Симферополь, приказал вызвать роту юнкеров Алексеевского училища и подготовить вагоны в Севастополь. Принял губернатора Лодыженского, ознакомил с обстановкой и приказал генералу Абрамову подготовить эвакуацию военных и гражданских.
Январь 1920-го. Севастополь
Послышался стук в дверь. Громкий, требовательный. Стучавший был уверен, что у него есть право беспокоить меня в одиннадцатом часу ночи.
«По службе,» понял я, вставая с постели.
На пороге стоял поручик в чистой шинели и защитными очками на лбу. Штабист на авто.
Вам конверт, господин капитан! Ожидаю внизу.
Судя по лаконичности и уверенности, служит у генерала. На конверте ни имени, ни печати. Странно. Вскрываю:
«Мой дорогой царицынец! Жду безотлагательно. Н. А. Л.»
Я оделся и положил в карман шестизарядный браунинг. Ночной Севастополь порывом ледяного, солёного ветра унёс из-под шинели тепло спальни. У подъезда стоял чёрный «Руссо-Балт» с остеклённым салоном и брезентовой крышей. Мотор уверенно завыл и мы по тёмным улицам поехали на восток. Странно, я ожидал оказаться в штабе полка. Или снова допрос в морской контрразведке почему заступился за комиссара Кольку Букатина? «Мой дорогой царицынец» Нет, так на допрос не вызывают!
Выехали за город. Узкая, заснеженная дорога в лесу. Ветер усилился, наполняя салон стужей. Показалась деревянная купеческая усадьба и свет керосиновой лампы на втором этаже.
Вас ожидают, бросил поручик, не оборачиваясь.
Охраны нет. Тяжёлая дверь, тёмный коридор и отблеск лампы на лестнице. Предательство или подпольщики? Я достал браунинг. Дверь в кабинет открыта, но внутри никого не видно.
Заходите же! раздался знакомый, уверенный голос.
Послышался скрип кожаного кресла и на свет вышел широкоплечий господин в генеральской форме, с короткой стрижкой, большими синими глазами и самодовольной улыбкой.
Анатолий Леонидович?!
Не ожидали? генерал Носович протянул руку. Рукопожатие было, как всегда, крепким, почти до боли, мгновенно напомнив о нашей первой встрече в Царицыне.
Знал, где Вас искать. В Добровольческой армии!
Поступил на службу осенью.
Искал под фамилией Истомин, а Вы, оказывается, числитесь Проскуриным.
Указал настоящую фамилию. Нет более причин скрываться.
Как спасались из Царицына?
Весьма тривиально переправился через Волгу.
Домой, на хутор к казакам?
Так точно, Ваше превосходительство.
Вспоминал о Вас. Прошу за стол, отужинаем. Разговор предстоит прелюбопытный.
Стол был накрыт весьма скромно: картофель в мундире, солёные огурцы, маринованные оливки и мелко нарезанное сало.
Благодарю. Вы как спаслись?
Через совдеповский штаб в Балашове. С Ковалевским оправдались перед пролетарским трибуналом, развалили «товарищам» фронт и бежали. Точнее, бежал я с Садковским. Смог спасти только супругу Ковалевского. Потом два месяца под следствием у наших безмозглых генералов. Помянем полковника! Анатолий Леонидович наполнил рюмки. Расстрелян в декабре. Большевистская сволочь истребляет лучших сынов Отечества. За их светлую память!
Об Андрее Евгеньевиче что-нибудь слышали?
Снесарев? У красных. Чем-то командует. Так и не понял, что, в конце концов, и его расстреляют. Вы как?
Командир эскадрона кавалерии. Отправляют на Перекоп.
К Слащёву? Что думаете о дальнейшей борьбе? взгляд генерала остался таким же пронзительным и упрямым, но просматривался оттенок усталости и разочарования.
Я против наступления в Новороссии. Лучше сосредоточиться здесь, на полуострове, укрепить Перекоп и организовать морскую службу. Положение стратегически выгодное.
Согласен. Надеюсь, командующим назначат барона Врангеля. Сумеет благоустроить гражданских и привести армию в порядок.
Офицеры недовольны поражениями прошлого года, обвиняют генералитет.
Правильно обвиняют. Один Деникин чего стоит! Провалил мне сдачу Царицына!
Вы в каком ведомстве служите?
В тылу, конечно! на лице генерала появилась язвительная улыбка.
Почему в тылу?
И почему «конечно»? Мои «благодетели» Лукомский, Драгомиров, Покровский, Романовский и Богаевский, бездарно проигравшие южную кампанию, все здесь. Привёз из совдепии два портфеля штабной документации. Не поверили! Мне, генералу русской армии! Теперь командую тыловыми соединениями. Ловим «зелёных».
Новый подвид революционеров?
Как всегда, бандиты под маской революции. Сидят в лесах, пещерах, нападают на обозы и обирают крестьян.
Лесная продразвёрстка?
Уже знакомы с политикой большевиков? Ах да, Сталин в Царицыне опробывал. «Зелёных» пытается подчинить большевистское подполье в городах. По ним работает контрразведка полковника Астраханцева. Не доверяю ему, тёмная личность. Но у меня неплохие отношения с князем Тумановым из морской контрразведки. Однако, его служебные полномочия ограничены Севастополем, Анатолий Леонидович сделал паузу, покачивая вилку между пальцев. У меня к Вам интересное предложение!
Согласен!
То есть?
Ваше предложение, как всегда, героическая авантюра во имя Отечества. Так что заранее согласен.
Превосходно! Май-Маевский прибыл из Харькова с адъютантом и ординарцем братья Макаровы. Спаивают генерала. Наш агент служил в агентурном управлении внешней разведки совдепии. Осенью был командирован в Черноморскую губернию. Прибыл в Крымско-Азовскую армию и всё выложил генералу Пархомову. Ознакомьтесь, генерал протянул тонкую папку.
Павел Васильевич Макаров
Дата рождения: 18 марта 1897
Место рождения: Скопин, Рязанская губерния
Звание: капитан
Должность: адъютант командующего Добровольческой армией генерал-лейтенанта Май-Маевского.
Из рабочих. Работал в Скопине в малярно-кровельной мастерской, кондуктором трамвая, переплётчиком в типографии. Переехал в Крым. В Севастополе закончил 4 класса реального училища, торговал газетами. Арестован за распространение печатных изданий, не прошедших цензуру. В 1916 добровольцем вступил в армию. Отправлен во 2 Тифлисскую школу прапорщиков. Окончил в 1917, отправлен на фронт шифровальщиком Феодосийского 134 пехотного полка. Был ранен.
После развала фронта вернулся в Крым, примкнул к большевикам. Организатор и агитатор в Севастопольском областном революционном штабе. В начале 1918 с неким Цаккером получил задание сформировать части Красной Армии в районе Евпатории, Перекопа и Фёдоровки. Случайно арестован штабс-капитаном Туркулом под Мелитополем. Назвался дворянином, штабс-капитаном, представленным к званию капитана. Якобы его отец начальник Сызрано-Вяземской железной дороги, владеет имением под Скопиным. Был зачислен в Добровольческую армию штабным офицером в шифровально-вербовочный отдел при штабе в Ставрополе. Сумел получить должность адъютанта при командующем армией генерале Май-Маевском. Имеет на него большое влияние в принятии стратегических решений, манипулирует в вопросах назначения офицеров. В частности, убедил избавиться от начальника конвоя князя Адамова, подозревавшего его в связях с большевиками. Также убедил назначить своего старшего брата Владимира, руководителя Крымского подполья, ординарцем генерала. Брат представился младшим унтер-офицером из вольноопределяющихся, якобы не успел окончить военное училище в следствие революции.
Генерал Май-Маевский склонен к запоям, в чём Макаровы активно помогают. Павел страдает хроническим алкоголизмом. По результатам проверки выявлено: Макаровы передали красным сведения о переговорах с британским генералом Бриксом, задерживали и уничтожали сводки с фронта в результате чего соединения потерпели поражение и беспорядочно отступили.
Младший брат Сергей Васильевич Макаров работает рыбаком в Евпатории.
А вот и старший! передо мной появилась ещё одна папка.
Владимир Васильевич Макаров
Дата рождения: 1894
Место рождения: Скопин, Рязанская губерния
Звание: поручик
Должность: ординарец генерал-лейтенанта Май-Маевского
С отличием закончил церковно-приходскую школу. Не продолжил обучение в связи с бедностью. Работал рассыльным в бакалейной лавке и учеником в переплётной мастерской родного дяди Алексея Асманова. После 1910 переехал в Балашов Саратовской губернии, работал в переплётных мастерских при типографиях, организовывал коммунистические маёвки. В мае 1912 из-за угрозы ареста бежал в Севастополь, устроился переплётчиком в «Дом трудолюбия», но был уволен хозяином, бывшим морским офицером, по подозрению в революционной деятельности.
На германском фронте служил в 5 роте 32 запасного стрелкового полка в Симферополе. Без прохождения стажировки командовал 16 стрелковой ротой. Освобождён от военной службы из-за слабого зрения. В Севастополе открыл переплётную мастерскую, распространял большевистскую литературу. В настоящее время секретарь Севастопольского подпольного комитета РКП(б) и руководитель военной секции. Готовит восстание, назначенное на 23 января.
Я предпринял некоторые действия и Деникин отстранил Май-Маевского от должности, Анатолий Леонидович протянул мне бумагу. Как всегда, предельно вежливо и деликатно, что и требовалось.
Дорогой Владимир Зенонович, мне грустно писать это письмо, переживая памятью Вашу героическую борьбу по удержанию Донецкого бассейна и взятие Екатеринослава, Полтавы, Харькова, Киева, Курска, Орла. Последние события показали: в этой войне главную роль играет конница. Поэтому я решил перебросить на Ваш фронт части барона Врангеля, подчинив ему Добровольческую армию. Вас же отозвать в моё распоряжение. Я твёрдо уверен от этого будет успех в дальнейшей борьбе с красными. Родина того требует и я надеюсь Вы не пойдёте против неё. С искренним уважением Антон Деникин. 27 ноября 1919.
Братьев арестовали?
Нет, конечно!
Почему нет?
И почему «конечно»? Мы с Вами, капитан, разыграем комбинацию и без крови спасём Крым. А поможет нам «товарищ» Ульянов.
Ленин?
За здоровье Ильича! Анатолий Леонидович наполнил рюмки. Пейте! Не сомневайтесь! Многая лета проходимцу, немецкому шпиону и ненавистнику русского народа! Он нам нужен живым и здоровым как можно дольше. Кстати, большевики в прошлом году в Симферополе переименовали Лазаревскую в улицу Ленина, но получился курьёз. На табличках написали «улица Лени».
Предполагаю, исполнителей расстреляли.
Не сомневаюсь. В Царицыне Сталин с чека расстреливали и за меньшие проступки. Слышали о Фанни Каплан?
Эсэрка, что стреляла в Ленина? Расстреляли полтора года назад.
И сожгли в бочке у кремлёвской стены. Настоящее имя Фейга Ройтблат. Читали стихи пролетарского поэта Демьяна Бедного?
Не приходилось.
Не много потеряли. Присутствовал на казни. От смрада потерял сознание.
Но причём тут Каплан?
Генерал загадочно улыбнулся.
Знаете почему толком не попала в Ленина? На Нерчинской каторге переболела туберкулёзом, почти потеряла зрение. После февральского переворота как политическая узница «страшного» царского режима получила от «Общества помощи освобождённым» путёвку в санаторий «Дом каторжан» в Евпатории. Взгляните на медицинскую карточку. Обратите внимание на фамилию лечащего врача. А вот показания очевидцев весьма любопытных событий.
Я читал и не верил своим глазам.
Вот это поворот судьбы!
Бурный роман с ресторанами, конными прогулками, шампанским и авто! А ещё концерты и «афинские вечера».
Что это?
Оргии. Неужели не слышали? Обычная практика в революционных партиях. А утром в чём мать родила выходили на пляж, призывали освободиться от обывательских предрассудков и купальных костюмов. Роман закончился революционным сожительством, но однопартийцы приказали расстаться не может большевик жить с эсэркой и анархисткой. Строгие правила морали, не правда ли?
Думаете, он до сих пор в Крыме?
Скорее всего у «зелёных».
Не уверен. Мог уехать с очередной пассией за границу или в Москву на высокую должность.
В Москве его нет, иначе давно было бы известно из большевистских газет. С немцами уйти не мог. Они расстреливали большевиков. Взгляните! Анатолий Леонидович протянул очередной документ. Нашёл в симферопольской жандармерии.
В Управление жандармерии Москвы. На ваш запрос отвечаем, что 11 мая 1909 по делу крестьянина Селезнёва у вашего подозреваемого по месту проживания на ул. Вокзальная в Евпатории был произведён обыск. Обнаружены политические книги и 127 экземпляров издания социал-демократической партии нелегального содержания.
Врач уже тогда баловался революцией. А это из архива военного министерства.
В 1911 по состоянию здоровья направлен в Феодисию с женой и приёмной дочерью. Снимал комнату у присяжного поверенного М. Н. Гавриша. В 1914 мобилизован на фронт, назначен старшим ординатором Второго крепостного госпиталя г. Севастополя. В 1916 развёлся и женился во второй раз. 22 февраля 1917 приказом по Севастопольскому гарнизону и крепости «Севастополь» награждён орденом Святой Анны 3 степени «За отлично усердную службу и труды, понесённые по обстоятельствам военного времени». В мае по направлению профессора Н. Н. Бурденко командирован в Одессу. В том же году переехал в Севастополь.