Когда? спросил он, устроив подбородок на ее макушке.
На днях. Тянуть нельзя.
Угу
Макс, знаю, что нарушаю собственные правила, но просто не могу молчать, скажу: я тебя очень люблю, никогда никого так не любила, как тебя. Это правда! Но поступить с беременностью иначе просто не могу. Пожалуйста, пойми!
Он молчал.
Пожалуйста
Да понимаю я все, понимаю, не дурак же, просто Ладно, говорили уже, и не раз.
Она вздохнула, соглашаясь.
Чем-то помочь? Денег, может?
Не надо, я все сделаю сама. Это мой выбор, мое решение.
Да, но это же наше общее
Нет, Макс, я сама. Прошу, так надо.
Вместо ответа он обхватил ее крепче, она подняла к нему лицо. Они вновь сомкнули губы в страстном поцелуе.
***
Бессонная ночь и долгий бурный секс сделали свое дело. Наступившее расслабление плавно перетекло в дремоту, и Макс незаметно для себя забылся сном, обвитый руками и ногами любимой женщины, укрытый одеялом из ее роскошных локонов. Он не помнил, сколько времени так пролежал, но скоро сквозь сон ощутил, как Снежана выскользнула из-под его плеча и на цыпочках удалилась в ванную. Он задремал вновь, но вздрогнул от неожиданного всхлипа. С трудом разлепив веки, повернул голову и обнаружил подругу, обмотанную полотенцем, возле письменного стола. В руках ее подрагивала красная папка, на лице застыло выражение ужаса, губы беззвучно шевелились.
Господи прошептала она и медленно обернулась к Максу, встретила его напряженный взгляд.
Он приподнялся на локте, хмуро бросил:
Теперь ты знаешь все.
Макс промолвила она, всматриваясь в его лицо широко распахнутыми глазами, Макс, это это все ты?!
Он помотал головой. Снежана вернулась к папке, прочла заголовок:
«Зверское убийство четырех подростков в новосибирском детском доме-интернате». Она бросила короткий взгляд на Макса и вернулась к статье, принялась читать вслух, выделяя ключевые фразы: «Один из детей забит до смерти у другого выколоты глаза и отсечены половые органы» Боже! Так, вот еще: «У мальчика множественные ножевые ранения последней жертве в гортань вставлен» о господи «вставлен паяльник, ребенок скончался от ожогов и внутренних разрывов тканей Убийства произошли в один день. В совершении преступления подозревается один из обителей интерната, у которого, по словам директора, не раз возникали конфликты с каждым из погибших». Боже, Макс, что это?!
Он вскочил с кровати, прошагал к столу и выхватил из ее рук папку. Сердце застучало, в мыслях всколыхнулись образы из ночных кошмаров. Снежана не сводила с него блестящих глаз, смотрела так, будто, ждала, что он скажет: «Это фейк, но ведь прикольно, правда?» Но миг спустя в ее взгляде стало медленно проступать понимание, как на фотобумаге при проявлении возникает изображение.
Это Никита, коротко объяснил Макс, но мог бы этого не делать. Подруга молча покивала и тихо проговорила:
Он спас тебя, да. Но сотворить такое Она помолчала, затем задумчиво добавила: Хотя кто я, чтобы судить.
Как мог, так и спас, хмуро пробурчал Макс, завязывая тесемки. По-другому не получилось.
Снежана приблизилась к любимому, обняла, прижала к себе. Он бросил папку в ящик стола и сомкнул руки вокруг ее талии.
Но, наверное, лучше так, чем никак, сказала она.
Макс молчал, вдыхая аромат ее кожи. Сердце замедляло ритм, спокойствие возвращало соматику в норму, и в мозгу звучала радостная мысль: «Я спасен, опасности больше нет, ужас исчез, больно уже не будет».
Они простояли в обнимку несколько минут, затем Снежана спросила:
Как он отмазался?
Макс дернул плечами.
Кто что докажет? Свидетелей не было, Никита не дурак.
Божечки, через что тебе пришлось пройти!
Все позади.
Снежана поцеловала его и отпустила, выскользнула из нежных объятий. Сбросив полотенце, принялась собирать раскиданную по комнате одежду. Некоторое время Макс наблюдал за тем, как она одевается, но вскоре не выдержал, шагнул к ней, однако женщина помотала головой и виновато улыбнулась, постучав указательным пальцем по запястью.
Счастье всегда конечно, все остальное может длиться сколько угодно.
Глава пятая
Пятница выдалась дождливой. Ветер хлестал холодными каплями по лицу, когда Макс, промокший, голодный и усталый, торопливо вышагивал по Октябрьской набережной, посматривая из-под низко надвинутого козырька бейсболки на серые воды Невы. Дождь то и дело пытался проникнуть под его голубую ветровку и вымочить спину; скоро Максу это надоело, и он, чертыхнувшись, накинул капюшон и засунул руки в карманы. Мимо проносились легковушки, автобусы, грузовики; беспрестанный шелест колес по мокрому асфальту раздражал и давил на слух. До места, где он припарковал свою мазду, оставалась пара сотен метров.
Макс провозился с заказом в одном из офисов в центре все утро, и теперь был голоден; собирался, добравшись до машины, нагуглить какую-нибудь кафешку поблизости, чтобы перекусить перед продолжением рабочего дня. Бордовый капот, вымытый дождем и отполированный ветром, бросился в глаза издалека. Макс заметил, что на капот по-хозяйски уселся незнакомый темноволосый парень, щуплый и невысокий на вид. Скрестив руки на груди, он внимательно наблюдал за приближающимся хозяином автомобиля.
Подойдя ближе, Макс понял, что перед ним не парень, а девушка, постриженная под мальчика, с узким угловатым лицом, черными глазами и длинным тонким носом. Слегка оттопыренные уши придавали облику некоторую комичность, но взгляд был цепким, пристальным, жестким, как гамма-лучи. В простой серой футболке, холщевых брюках хаки с боковыми карманами и потрепанных белых кроссовках она действительно больше походила на парня; женщину в ней выдавали лишь тонкие черты лица, черный маникюр и бретельки бюстгальтера, заметные под промокшей тканью.
Макс остановился и, сдвинув брови, требовательно уставился на нахалку. Девушка спрыгнула с капота и сделала шаг навстречу. Она, казалось, не замечала ни ветра, ни дождя.
Максим Смолов? спросила незнакомка, глядя на хмурящегося мужчину снизу вверх.
Допустим, буркнул он, вы кто?
Есть разговор. Может, сядем?
Она кивнула на машину.
Я спрашиваю, вы кто?
Девушка стрельнула глазами по сторонам, затем со вздохом запустила руку в задний карман брюк и достала синий прямоугольник.
Майор ФСБ Анастасия Гонцова, отчеканила она, развернув удостоверение.
Макс вгляделся в фотографию казенного образца, на которой Анастасия была в униформе, затем попытался запомнить номер удостоверения, но девушка решила, что с него хватит, и захлопнула корочку, спрятала в карман.
Такая молодая и уже майор, одобрительно заметил Макс, круто.
Анастасия прищурилась, всматриваясь в его лицо, но не увидела и намека на заигрывание, поняла, что его слова не комплимент, а искреннее удивление.
Я не такая молодая, как кажется, ответила она, чуть смягчившись. Присядем?
Макс кивнул и взялся за ручку двери, система «килесс» отперла машину. Он сел на место водителя, фээсбэшница опустилась на пассажирское сиденье и захлопнула дверцу. Стало тихо, сухо и тепло. Макс завел двигатель, и через пару минут в салон потекли струи горячего воздуха.
Итак, что я натворил? начал он, повернувшись к майору.
Пока ничего, сказала Гонцова, пристально вглядываясь в собеседника. Наверное. Но у меня есть к вам несколько вопросов, и я ожидаю от вас честных, откровенных ответов.
Постараюсь, искренне пообещал Макс, покусывая губы, но ничего не гарантирую.
Майор чуть нахмурилась, но, очевидно, решила не начинать разговор с прессинга. Сохраняя вежливый тон, сказала:
Уж постарайтесь. Дело в том, что вам может угрожать опасность.
Мне?
Да.
С чего бы?
Она, наверное, вообще понятия не имеет, что такое опасность, мелькнула невольная мысль. Однако внутри от ее слов похолодело.
Максим я могу вас так называть? Скажите, Максим, с вами в последние дни связывались незнакомые люди?
Со мной регулярно, каждый божий день, связываются незнакомые люди, честно признал он.
Гонцова нахмурилась и насторожилась.
Кто именно?
Да всякие новые заказчики, бухгалтера корпоративных клиентов или
Нет, я не о том. Не по работе, а в частной жизни.
Макс отрицательно покачал головой.
А с вашим сводным братом? Его же Александром звали, не так ли?
Он стиснул зубы и посмотрел в сторону. Анастасия терпеливо ждала ответа, не сводя с него глаз.
Может, он вам что-то рассказывал? не выдержала она через минуту. Или его супруга?
Нет, не знаю, мотнул головой Макс, никто не контактировал, насколько мне известно. Со мной уж точно никто.
Гонцова помолчала несколько мгновений, пристально рассматривая его, а затем развернулась к нему всем корпусом и достала из широкого бокового кармана телефон.
Макс прислушивался к завываниям из своего желудка и с нетерпением ждал окончания этого странного разговора. Под пронзительным взглядом молодой женщины он чувствовал себя неуютно. А тут она еще принялась копаться в телефоне, ничего не объясняя. Он стал прикидывать, как бы поскорее отделаться от фээсбэшницы и отправиться обедать, но та наконец оторвалась от сотового и спросила:
Вы когда-нибудь встречали этого человека?
С этими словами она развернула к нему аппарат, демонстрируя фотографию.
На экране Макс увидел мужчину приятной наружности с коротко стриженными русыми волосами и длинной бородой. В его больших голубых глазах светилось нечто, что Макс мог бы описать словосочетанием «отеческая доброта». Несмотря на это выражение и на обильную растительность на лице, мужчина выглядел молодо, ему можно было дать не более двадцати восьми, тридцати лет. Он показался Максу знакомым, но где они могли встречаться, когда и при каких обстоятельствах, не припоминалось.
Макс так и сказал фээсбэшнице, на что та с легкой укоризной в голосе предложила:
Взгляните еще, внимательнее.
Он приподнял брови, снова уставился на фотографию.
Его зовут Дмитрий Иволгин, подсказала Гонцова, как будто собеседник не мог вспомнить только имя, а затем добавила: Москвич. Воспитанник Сретенской духовной семинарии.
Макс только пожал плечами.
За новостями не следите?
Точно! воскликнул он, узнав в бородаче героя репортажа про туристов-неудачников. Его же на днях показывали по телику. С ним еще девушка и мужик смуглый.
Да-да, покивала с облегчением майор и легким движением пальца перелистнула фотографию. Теперь с экрана улыбалась блондинка с бледным квадратным лицом и светлыми глазами. А это Линн Хольмберг, гражданка Швеции. И наконец, еще одно движение пальца, Джеймс Монтана из Соединенных Штатов.
Да, я их знаю, признал Макс, но только по репортажам из новостей.
Они не пытались с вами связаться? Или с вашим братом?
Он недоуменно покачал головой, вылупился на фээсбэшницу и проговорил:
Нет, с чего бы?
Она хмыкнула и спрятала телефон, села на сиденье ровно. Погрузилась в раздумья, глядя в окно на проносящиеся неподалеку автомобили. Дождь перестал, но ветер продолжал раскачивать линии электропередач, колыхать дорожные знаки и рекламные плакаты над проезжей частью. В машине стало тепло, даже жарковато. Макс расстегнул ветровку и снял промокшую бейсболку. Темноволосая женщина скрестила руки на груди и сидела неподвижно; жары она, казалось, не замечала так же, как совсем недавно не обращала внимания на холод. Наконец повернула лицо к собеседнику и сказала:
«С чего бы», спрашиваете вы? А с того, что они последние несколько недель наводили справки о вашем брате. А на днях стали интересоваться и вами.
Макс выкатил глаза, разинул рот.
Но откуда вы
Максим, вы же сами знаете: человек, как бы он себя осторожно ни вел в интернете, оставляет массу следов, особенно если это не профессионал, прикрытый специально разработанным софтом.
Но почему?! Макс закусил губу и принялся теребить заусеницу на пальце. По спине будто прошлись куском льда. Я их никогда в жизни не видел, кроме как по новостям, клянусь вам! Я с ними не знаком, что им от меня нужно?
Она дернула узкими плечами, покачала головой.
Пока не знаю, но надеюсь, вы поможете мне это выяснить.
И как же?
Подумайте, что им могло понадобиться от Александра? Или от вас?
Макс задумался, перебирая в голове все возможные варианты, а Гонцова добавила:
Было бы любопытно покопаться в личном компьютере вашего брата. Возможно, в нем найдутся какие-то ответы?
Она вопросительно взглянула на Макса, ожидая комментариев, но тот покачал головой.
Я не смогу выкрасть для вас его ноут, если вы на это намекаете.
Зачем же красть, всего лишь одолжить мне его на несколько часов. Поговорите с Тамарой
Нет, не получится, он сделал отрицательный жест рукой, но застыл, призадумался. В голове мелькнула неожиданная мысль: помощь пришла, откуда не ждали.
Гонцова заметила, что мужчина колеблется, будто собирается что-то сказать, но не решается.
Вы что-то вспомнили? подтолкнула она.
Не уверен, сказал Макс, но возможно, ответы найдутся на флешке.
Какой флешке?
Макс вкратце, не вдаваясь в детали, пересказал свою короткую эпопею с охотой за накопителем, на котором хранилось научное открытие Александра Смолова, и предположил, что работа его брата могла стать предметом внимания трех «туристов».
Странно, задумчиво произнесла Анастасия и принялась размышлять вслух: Я навела справки, когда мы только взяли этих трех на заметку: исследование Александра не засекречено и не представляет никакой ценности для оборонки или государственной безопасности; в нем не содержится разработок каких-либо уникальных технологий; это, насколько я поняла, чисто теоретический труд в области нейробиологии. Если предположить, что «туристы» работают на иностранную разведку, то становится совершенно непонятно, что именно в работе Смолова могло их так заинтересовать?
Может, если прочтем ее содержание, поймем? предположил Макс.
Майор долго молчала, прежде чем повернула лицо к собеседнику и спросила:
Где, говорите, осталась флешка?
В третьем отделе полиции Петроградского района.
Она вновь достала телефон, что-то быстро застрочила, затем спрятала обратно в карман.
Постараюсь раздобыть ее уже сегодня, пообещала Гонцова.
Макс раздумывал, стоит ли сообщать фээсбэшнице о своих опасениях, что на флешку наложено проклятье? Открыл было рот, но тут же осекся, одернул себя, осознав, насколько смехотворно прозвучит подобное предостережение, и решил промолчать, чтобы не позориться.
Что-то хотите сказать? Анастасия прищурилась, пристально глядя мужчине в глаза.
Нет, помотал он головой, только спросить если можно?
Спросить можно всегда, а вот получить ответ неизвестно.
Хм но мне все же интересно, просто любопытно: почему ваша «контора» стала следить за этими тремя?
Майор ответила не сразу, видимо, прикидывала, допустимо ли разглашать служебную информацию, и если да, то в какой мере.
Всего рассказать не могу, сами понимаете, скажу лишь, что иностранцы сильно «наследили» еще до приезда в Россию. Да и Иволгин тоже отметился в сети. У всех них цели сетевых поисков были одни и те же: нейробиология, Санкт-Петербургский Институт мозга, Александр Смолов. Уже тогда мы взяли их на заметку. Когда наши спецы из отдела кибербезопасности копнули глубже, выяснилось, что Иволгин, Монтана и Хольмберг вообще не знали друг друга до приезда в Абакан. Затем произошло их странное исчезновение в Кашкулакской пещере. А вернувшись из ее недр, они стали наводить справки и о вас лично, Максим. Гонцова помолчала, задумчиво барабаня пальцами по колену, а затем продолжила: У этих людей должен быть некий общий знаменатель, но мы его пока не находим. Кажется, что три совершенно незнакомых друг с другом человека принялись ни с того ни с сего заниматься одним и тем же делом, после чего приехали в одно и то же место, встретились там и с тех пор не расстаются. Странно, не правда ли?