Что правда, что ли? удивился Сергей.
А ты как думал. Наша стройка у всех на слуху. Кто только из знаменитостей у нас не перебывал. Повезло тебе, парень, самого Гагарина, возможно, увидишь. Может даже и рядом ещё постоишь.
Здорово. Когда приступать к работе?
Завтра. Я смотрю, ты с семьёй. Сегодня вам один день на обустройство. А завтра на вахту. Вот тебе записка к заведующему общежитием. А ребёнку -направление в садик.
Жене твоей и вот этой красивой барышне, начальник восхищённо посмотрел на Марину, я написал направления в учебный центр. Там их определят, куда нужно, где рабочие руки требуются.
Из отдела кадров вышли с направлениями и надеждой в сердце на счастливую жизнь.
Ольгу с Мариной определили в класс к самому опытному маляру их учебного комбината, Нестеренко Марии Петровне. Строгая и требовательная, она быстро взяла девчонок в оборот.
Вот что я скажу вам, девоньки. Работа наша хлебная, то есть деньги всегда сможете заработать. Страна строится, и штукатуры-маляры нужны везде. Да, вы не ослышались. Я не просто маляр, а штукатур-маляр. Раньше было всё отдельно. Маляры те, кто красят, штукатуры те, кто штукатурят и, так сказать, исправляют огрехи строителей, их не всегда красивую кладку замазывают. Сегодня штукатур востребован, как никогда. Я покумекала и решила: почему я должна лишний рубль терять? Ни к чему мне это. Взяла и научилась. Теперь я штукатур-маляр. Все внутренние работы умею делать, а это, сами чувствуете, наверное, другие перспективы открывает. Если хотите, и вас научу, Мария Петровна озорно посмотрела на девчонок.
И Оля, и Марина радостно закивали. От длинного рубля мало кто откажется. Получив одобрение, мастер строго добавила.
Но, милые мои. Скажу вам по секрету. Стране нужны не просто штукатуры-маляры, а хорошие специалисты. Только хорошие. Так что учимся прилежно. Сегодня первый день на обустройство, проговаривая всё это, и вообще, с самого начала, Мария Петровна почти не сводила взгляда с Марины. Правда, смотрела не враждебно, по-доброму. Словно знакомую встретила и была ей рада.
Ты, Ольга семейная, в твоём направлении написано. Не подумай там невесть что.
А что я могу подумать? Вы, Мария Петровна, не мужчина, чтобы мне вас в чём-то подозревать, Ольга весело рассмеялась.
Ну, вот и хорошо. Я про своих подопечных должна всё знать, чтобы к каждой свой особый подход найти. Не сочтите меня чересчур любопытной. В отделе кадров знают мою дотошность, и о тех, кого ко мне направляют, сообщают полную информацию: где родился, жил, семейное положение.
Мария Петровна, вы наверно раньше следователем работали, хохотушка Ольга весело засмеялась.
Если только в прошлой жизни. У тебя с мужем отдельная комната в квартире на троих. Коммуналка, одним словом. Ничего, милая. Это всё временно. Квартиры для строителей ГЭС строятся ударными темпами.
Ступай, девонька, в свою комнату. Обустраивайтесь с мужем. Завтра ребёнка в садик, а сама сюда в учебный центр. Сначала теорию будем изучать. Если всё ясно, можешь идти, а ты, Марина, задержись на пару минут.
Марина пожала плечами: дескать, она не против, торопиться ей некуда. Когда за Ольгой закрылась дверь, Мария Петровна ласково обратилась к девушке.
Садись, милая, поближе. В ногах правды нет. Садись, садись.
Марина присела на краешек стула, стоящего у двери.
Сирота ты, милая?
Да. Детдомовская.
Мать помнишь?
Нет. Мать расстреляли за помощь партизанам. Отец на войне погиб.
Ясно. Ты не нервничай, милая. Что поделать, сейчас у многих такая судьба После школы сразу на стройку? Что так? Учиться куда-нибудь пойти не пробовала?
Нет.
Не беда. Молодая ещё, и выучиться успеешь. Ты из Трубчевска Орловской области, и я оттуда, Мария Петровна даже не спросила, а сказала утвердительно, словно это у девушки было на лбу написано.
От неожиданности Марина согласно кивнула головой, но насторожилась.
Уж больно пытливая оказалась начальница. Та, похоже, заметила волнение в глазах девушки и прекратила расспросы.
А затем, доброжелательно посмотрев в лицо Марины, добавила.
У меня к тебе просьба, дорогая. Я буквально на днях получила комнату и всё руки не доходят до неё. Там ремонт требуется какой-никакой. Ну, обои поклеить, где-то что-то покрасить. Чего тебе в общаге ютиться комнату на пятерых делить? Пошли ко мне. У меня комната двадцать квадратов будет. Места достаточно. Я одна живу. Дети мои выросли. Два сына у меня. Они уже взрослые. В Ленинграде. У них своя жизнь. Места нам обеим хватит, и мне не скучно, и с ремонтом подсобишь. Соглашайся.
Мария Петровна сразу заметила, как ожили грустные глаза девушки. Зажглись огнём радости, но тут же потухли. Марина не поверила женщине.
Вы вправду хотите, чтобы я у вас жила?
Как ни старалась Марина казаться спокойной, у неё это не получилось. После детдома она боялась общежития. Добрые слова женщины растрогали её. На глаза навернулись слёзы.
Ну, конечно, родная. Правда, честное слово. Чего ты так разволновалась? Мария Петровна встала со своего места и, подойдя к Марине, обняла её.
Смотрю, настрадалась ты, милая. Ну, ничего. Всё плохое позади. Петровна тебя в обиду не даст. Верь мне Пошли, милая, домой. По пути в магазин зайдём, что-нибудь вкусненькое купим. Пошли, родная. Если бы я могла словами передать, как я тебе рада.
По дороге домой зашли в магазин. Ассортимент прилавков удивил Марину. К примеру, сортов рыбы здесь было больше, чем даже в Курске. Они купили сыр, печенье, конфеты.
Мария Петровна занимала большую двадцатиметровую комнату в трёхкомнатной квартире-хрущёвке. Остальные две комнаты занимала семья с маленьким ребёнком. Кухня, туалет с ванной были общими.
Комната оказалась почти пустой. Кроме кровати и стола со стульями, больше ничего и не было. То, что в комнате требовался ремонт, похоже, Мария Петровна соврала. Новенькие обои в мелкий цветочек украшали стены. Подоконники выкрашены в белоснежно-белый цвет. Даже ещё слегка пахло половой краской. Квартира была совсем новая. Марина заметила это, но спрашивать у Марии Петровны ничего не стала. О ремонте разговоров больше не было. Из кладовой хозяйка принесла раскладушку, на стул Марина повесила своё платье, и жизнь в посёлке Майна началась для неё совсем неплохо. О будущем она не загадывала. Сегодня хорошо и ладно.
Сергей Крайний, муж Ольги, прибыл на стройплощадку уже в семь утра. Ему не терпелось приступить к работе, точнее сказать не терпелось стать сопричастным к чему-то великому, грандиозному.
Начальство знало, сколь могуче по своей созидающей силе подобное желание, и умело использовало эту тягу. На выполнение грандиозных, невероятно смелых проектов отводились немыслимо короткие сроки. Всё держалось на энтузиазме молодых. Ударный стахановский труд был повсеместным явлением.
Вот и Сергей ночью почти не спал и мешал спать Ольге. Он, всё дожидаясь звонка будильника, несколько раз за ночь подходил и прислушивался, не остановились ли часы. На остановку пришёл на десять минут раньше, опасаясь, что по какой-нибудь причине автобус именно сегодня приедет и, разумеется, уедет раньше времени, положенного по расписанию. А необходимый ему автобус курировал стройку один раз в день. Когда Сергей в волнении спрыгнул с подножки автобуса на конечной остановке, только начинало светать. Ему сразу бросился в глаза длинный барак, который и не располагался близко, но его светящиеся окошки, словно светлячки указывали дорогу. Посмотрев вокруг, Сергей завороженно замер, даже перехватило дыхание. В одном месте могучая река Енисей, казавшаяся необъятной в своей широте, была уже частично перекрыта громадными скалистыми глыбами и, лишившись своей целостности, теперь злобно билась о скалы перекрытия. Почти побеждённая, она не хотела сдаваться. Яростно бросалась своими водами на камни, стараясь их сдвинуть, разрушить, и её не останавливал тот факт, что скалистые обломки, непрерывно выгружаемые МАЗами, словно новые горы, с невероятной скоростью вырастали над ней. Любуясь этим поединком, Сергей до боли в сердце захотел стать гидростроителем. Он завороженно смотрел на реку и понимал, что уже не сможет уехать со стройки, как бы тяжело ни было. Она влюбила в себя и покорила его уже навсегда. Длинными рядами по насыпи поперёк реки тянулись, порой казавшиеся замершими на мгновения, большегрузные машины, экскаваторы, МАЗы. Сергей смотрел на неохватный взглядом объём стройки и восторженно повторял: вот это да. Немного удовлетворив любопытство, поспешил к святящемуся окнами бараку, понимая, что там люди, и должно быть начальство, которое позволит и ему влиться в этот слаженный механизм стройки. Когда он вошёл, то сразу же пошёл на голоса. Открыв дверь, попал в столовую. Она была большая и вмещала в себя сразу человек сто, а может и больше. Парни, девушки весело разговаривая, ели и на него никто не обратил внимания.
Эй, парень! донеслось до Сергея
Оглядевшись, заметил мужчину лет так пятидесяти, а может и больше. Он и ещё несколько таких же взрослых сидели за столом, который был ближе всего к входу, хотя находился немного в сторонке, потому и не бросался в глаза. Мужчина, заметив, что Сергей его увидел, махнул рукой, подзывая подойти.
Здрасьте, Сергей немного смутился, здороваясь, понимая, что перед ним скорее всего начальство.
Новенький?
Да. Вот направление.
Шофёр?
Да.
Степаныч, возьмёшь к себе?
Возьму, чего не взять. Голодный? не дожидаясь ответа Сергея, продолжил. Подойди к стойке, скажи, Степаныч направил, пусть выдадут еду. С подносом сюда возвращайся.
Сергей, обрадованный, что принят, пошёл к окну выдачи. Через пару минут с подносом, на котором аппетитно дымилась рисовая молочная каша, стопкой лежали бутерброды с колбасой и чай, вернулся к начальственному столу.
Садись на моё место. Я ухожу, мужчина, который первым подозвал Сергея, встал со стула и, забрав на подносе свои пустые тарелки, встал.
Ну что, давай знакомиться. Меня зовут Николай Степаныч. Я начальник участка. Тебя как?
Сергей. Сергей Крайний.
Ну и фамилия.
Я детдомовский. Нас пятерых из подвала вытащили. Когда милиционер нас в ряд выстроил и стал расспрашивать; как зовут, как фамилия, живы ли родители и так далее, я крайним стоял. Фамилии у меня не было. Родителей не помню. Вот он меня так и записал Крайний. С того времени все меня так и величали Я не обижаюсь.
И правильно делаешь. Не в фамилии дело. Каков человек по душе это самое главное. Можно красивую фамилию иметь, а таким подонком быть Ты ешь, ешь. Я тебя подожду. Вместе пойдём. Бригаде представлю. Вижу, ты парень стоящий. Есть у меня на примете один коллектив. Во ребята, начальник поднял вверх большой палец. Ударники, все как один. Огонь, а не люди. Если бригадир возьмёт к себе, считай, тебе повезло. Настоящие парни. Мужики. И потом, заработать с ними сможешь. Молодой, деньги, небось, нужны?
Сергей кивнул с полным ртом.
Так что давай доедай и пойдём. Твои уже вышли
Услышав эти слова, Сергей сразу же встал и чай уже допивал на ходу. Когда вышли из столовой, Степаныч прибавил ходу. Будучи на много младше, Сергей, однако, едва успевал за начальником. Тот же быстрым шагом приблизился к группе рабочих, стоящих в стороне.
Семён, он окликнул одного из парней в группе. Сами же они близко не подошли и остановились в нескольких шагах. Семён, услышав начальника участка незамедлительно подошёл. Это был невысокого роста, крепкий в плечах, с простым русским лицом парень. Лицо сильно загоревшее. Серьёзные глаза, между тем, смотрели доброжелательно. Семён, заметив рядом со Степанычем незнакомого парня, догадался, о чём собираются с ним говорить, потому, пока приближался, с интересом разглядывал Сергея.
Здорово, Степаныч, Семён первый пожал руку начальнику участка и только затем подал её и Сергею.
Новенький? Давай знакомиться. Семён.
Сергей Крайний.
Это что-то новенькое по фамилии.
Он детдомовский. Родителей не помнит, и всё такое. Возьми, Семён, к себе. Он шофёр. С семьёй приехал. Похоже, парень стоящий. Дёру не даст.
Да вы что! У меня мечта на стройке века работать. Я сюда до победного. А вы голос Сергея дрогнул, и он обиженно отвёл взгляд в сторону.
Лады, Степаныч. Возьму, Семён заметил расстроенный взгляд новичка и одобряюще похлопал его по плечу. -
Ну, вот и хорошо. Пошёл я, начальник участка быстрым шагом направился к карьеру, где в ряд выстроились МАЗы и ждали лишь его команды, чтобы начать выгружать камень, которым были наполнены их кузова под завязку.