Ларри едва не падает, но в последний момент удерживает равновесие, со злостью плюет на пол и уходит.
Где твоя одежда? спрашивает Мэтт, глядя вслед моему обидчику.
В бассейне, мой голос звучит очень тихо, но Мэтту удается расслышать.
Он выходит из душевой в помещение бассейна, а я плетусь за ним, опасаясь, что Ларри вернется.
Мэтт снимает со стены сачок, которым вылавливают из бассейна мячики, и вытаскивает из воды сначала мое полотенце, затем халат. Он отжимает вещи, а я стою, словно приросла к полу, и продолжаю молчать.
Тебя проводить? спрашивает он. Не дождавшись ответа, подхватывает мои вещи и направляется к выходу. Я семеню за ним.
Здание нашей школы состоит из трех корпусов. В одном из них жилые комнаты для девочек, в другом для мальчиков, а в третьем, самом большом, учебные классы. На втором и третьем этажах проходят занятия, а на первом располагаются административные кабинеты, спортзал, бассейн, библиотека и столовая. Учебный корпус соединен с жилыми крытым переходом.
Попасть в жилой корпус из бассейна удобнее всего через холл, где расположен пост охраны, но мы, не сговариваясь, сворачиваем на лестницу, поднимаемся на второй этаж учебного корпуса и переходим в женское крыло через крытый переход. В корпусах в такое время уже безлюдно, и наши шаги отдаются глухим эхом в длинном коридоре здания.
Спасибо, благодарю я Мэтта у двери своей комнаты. Он кивает, передает мои мокрые вещи и, не говоря ни слова, уходит.
***
Молли уже спит, когда я вхожу в комнату. В последнее время она стала рано ложиться, хотя это совсем на нее не похоже. Я даже начала беспокоиться, не заболела ли она, но подруга отмахнулась, списав все на приближающийся весенний авитаминоз.
Однако мои всхлипы, когда я наконец даю волю слезам, вырывают Молли из сна.
Что случилось? сонно бормочет она.
Меня подкараулил Ларри в душе Я даже не знаю, сколько времени он подглядывал за мной.
Ливви, иди ко мне, с сочувствием произносит подруга, приподнимая одеяло, приглашая тем самым в свою постель.
Но как только я залезаю к ней в кровать, она возмущенно вскрикивает:
Эй, ты же вся мокрая!
Молли тянется к светильнику на тумбочке и включает свет.
Садись на стул, я достану фен, командует она, окончательно проснувшись.
Поковырявшись в шкафу, подруга протягивает мне полотенце.
Я пытаюсь вытереть волосы, но руки плохо слушаются, тогда Молли помогает мне.
А что на тебе за майка с нецензурными словами? вдруг замечает она.
Мэтт дал мне.
И он был там? она включает фен и начинает сушить мои волосы.
Да, он пришел позже.
Вот ублюдки, Молли негодует, как и положено верной подруге.
Нет, Мэтт прогнал Ларри и дал мне свою майку.
Молли даже отключает фен от такой новости:
Я правильно расслышала? Мэтт прогнал Ларри?
Да.
Хм. Вот видишь, не такой он негодяй, как ты считала, Молли задумывается, продолжая сушить мои волосы.
А что Ларри от тебя хотел?
Они считают, что это я рассказала директору про торговлю травкой в школе. Вернее, Ларри так считает.
Я вижу в зеркале, как Молли закусывает губу.
Может покупатель и заложил их, задумчиво говорит она. С чего они решили, что это ты?
Я не знаю, но мне было так страшно и стыдно, слезы снова льются по моим щекам.
Ливви, ты красотка, и нечего стыдиться! Подумаешь, посмотрели на тебя! Да они теперь твое тело во сне будут видеть каждую ночь! Еще неизвестно, кому от этого хуже! Я бы вообще через всю школу пошла голая в комнату!
Ты просто так говоришь, произношу я, понимая, что Молли шутит, хотя уверена, подруга точно бы не растерялась, как я.
Зато ты улыбнулась! ласково говорит Молли. И тогда бы Ларри пришлось объяснять дежурному учителю, почему по школе ночью ходит голая девушка! Кстати, а кто сегодня дежурит в нашем корпусе?
Я пропускаю вопрос подруги. Я знаю, к чему она клонит, но ябедничать не собираюсь. Тем более после такого обвинения в мой адрес. Это наверняка только утвердит Ларри во мнении, что я стукачка.
Ладно, не буду настаивать, Молли принимает мое молчание за ответ. Можешь полежать в моей кровати, пока не согреешься, если, конечно, ты еще не намочила ее окончательно. Иначе мне придется перебраться в твою постель.
Подруга обнимает меня и гладит по сухим волосам.
Ты лучшая, Молли, шепчу я. Спасибо тебе.
И майку сними, она мокрая насквозь! командует соседка. Или ты так благодарна своему спасителю, что и на уроки завтра в ней пойдешь? Англичанка оценит!
Я демонстративно сбрасываю футболку Мэтта и натягиваю пижаму.
Надеюсь, что стокгольмского синдрома не будет? зачем-то спрашивает она, а мне очень некстати вспоминается, как напряглись мышцы Мэтта, когда он оттолкнул Ларри. Может быть, он действительно не такой плохой, каким хочет казаться?
Глава 3
Несколькими часами ранее.
Мэтт
Когда нас с Ларри вызывают к директору по одному, я уже знаю, что меня там ждет. У меня было с десяток таких взбучек и даже не от одного директора, а этот мистер Смит при знакомстве и вовсе показался мне слабаком, несмотря на высокий рост и шкафоподобную фигуру. Что он может сделать? Максимум выгонит из школы. И такое бывало. Ничего нового.
А вот Ларри не разделяет моего спокойствия. Он нервничает и мечется, словно загнанный зверь.
Это Оливия нас заложила! вопит он. Надо было сразу ее припугнуть!
Да успокойся ты, говорю я. Рано или поздно это должно было произойти.
Но не на первой же партии!
Да чего ты дрейфишь, у них нет никаких доказательств. Мы были в слепой зоне камер. И вообще говори, что ты просто мимо проходил, а остальное я разрулю.
Ларри смотрит на меня, как на ненормального.
Я ей все равно отомщу, рычит он. Подловлю вечером в бассейне, будет знать!
Забудь, отмахиваюсь я. Вот за такое тебе точно влетит! А может, это вообще была Молли?
Тут подает голос Кевин, который во время нашей небольшой перепалки молча пялился в учебники.
Молли не могла вас заложить! Сами виноваты, и нечего на девчонок валить.
Че ты вечно за нее заступаешься? злится Ларри. Она все время тебя динамит!
Успокойся, одергиваю соседа, а сам пялюсь на Кевина.
Он изначально был против нашей затеи немного подзаработать, но отговорить нас не смог, поэтому предпочел не вмешиваться. Хотя кто его знает. Я внимательно наблюдаю за мимикой парня, но он ничем не выдает ни капли волнения.
***
Когда раскрасневшийся Ларри выскакивает из кабинета директора, я спокойно поднимаюсь с кресла в приемной и подхожу к двери, которую боятся все провинившиеся ученики пансиона.
Мистер Смит? Можно? спрашиваю.
Входи, Мэттью, злобно цедит он, покручивая увесистый перстень на безымянном пальце.
Мистер Смит походит скорее на охранника, нежели на руководителя. Высокий, широкий в плечах, склонный к полноте, но удерживающий вес на грани. Его массивные ладони смотрятся нелепо на директорском столе, заваленном бумажками.
Ты всего несколько недель у нас, а уже попался, он сверлит меня взглядом проверка на вшивость. Я знаю этот прием.
Не понимаю, о чем вы, спокойно отвечаю, усаживаясь в кресло напротив директорского стола, хотя мне не предлагали присесть, и легкомысленно закидываю ногу за ногу.
Остается только закурить. От этой мысли я непроизвольно слегка улыбаюсь. Мистер Смит замечает это.
Мое наглое поведение бесит его. Он краснеет на глазах, начинает дышать отрывисто и вполне предсказуемо переходит на крик. Я «выключаю звук» и жду, пока этот гневный директорский припадок закончится.
Ты хоть понимаешь, какой будет урон репутации школы, если я заявлю на тебя? разбираю я вопль директора.
Понимаю другое: единственное, что заботит мистера Смита это репутация его элитного пансиона. Он не хочет разбираться, был ли факт торговли травкой, главное, чтобы об этом никто не узнал. Впрочем, ничего неожиданного. Еще один директор-лицемер.
В итоге я отделываюсь наказанием: запретом на целый месяц уезжать из школы. Вместо отдыха мне предстоит выполнять какие-то работы в выходные и посещать среди недели дополнительный факультатив на выбор. Изощренный попался директор. Зря я его недооценивал. Лучше б сразу исключил. Вот бы отец взбесился.
Я выхожу из кабинета с той же невозмутимостью, с которой заходил, и встречаюсь в приемной с миссис Смит, женой директора и учителем музыки. Она иногда помогает секретарю. В ее взгляде читается укор, но мне плевать.
Какие у вас тут можно взять дополнительные предметы? спрашиваю.
Она протягивает список. Я быстро пробегаю взглядом и фыркаю:
Изобразительное искусство? В выпускном классе? Вы серьезно?
Да, отвечает она неожиданно мягко вопреки своему взгляду. Почему бы и нет? Не все же станут юристами, как ты, Мэтт. Миру нужны и музыканты, и художники
Я морщусь при упоминании своей будущей профессии, которую за меня выбрал отец.
Да понял я, понял, говорю.
Ты рисуешь? зачем-то спрашивает она.
Я действительно рисовал в начальной школе, и очень даже хорошо, пока отец не решил, что это просто забава и точно не для мальчиков. Вместо этого он отправил меня на бокс. И сейчас я смотрю на список предметов, рассуждая, что лучше: пару уроков изобразительного искусства или актерское мастерство и прочая муть. В моих глазах рисование явно выигрывает.
Рисовал в детстве, отвечаю я. Как и все.
Ну, вот сходи, уже совсем мягко произносит женщина, протягивая мне расписание факультативов. Можешь всем говорить, что это я выбрала курс за тебя.
Миссис Смит участливо улыбается, а я не могу понять, почему она так ко мне относится, ведь я ДОЛЖЕН БЫТЬ НАКАЗАН.
Я растерянно киваю и отправляюсь в зал. Сейчас по расписанию у меня бокс. Отец и тут не мог не вписать его в мой график. Зато этот навык весомый аргумент для сохранения нейтралитета по отношению ко мне в каждой новой школе. Кроме того, битье по груше здорово помогает сбросить напряжение и злость, что мне сейчас просто необходимо.
Следующие сорок минут я колочу грушу, представляя то отца, то директора попеременно. Затем принимаю душ, и меня совсем отпускает и злость на мистера Смита, и растерянность из-за мягкого отношения ко мне миссис Смит.
Ну и что с того, что ближайший месяц я не поеду домой? Меня и так там не сильно ждали. Плохо только то, что придется работать в выходные, и пока непонятно, как именно.
Когда я возвращаюсь в комнату, Ларри там нет. Меня охватывает нехорошее предчувствие.
Где Ларри? спрашиваю у Кевина. Уже поздно.
Не знаю, он давно ушел куда-то.
Он успокоился?
Какое там!
Я быстро выскакиваю из комнаты и мчусь в сторону бассейна. Именно там Ларри грозился подловить девчонку. Сначала я врываюсь в мужскую раздевалку, заглядываю в душевую и в бассейн. Там никого нет. Тогда я приоткрываю дверь в женскую душевую и, едва сделав это, слышу гневный голос Ларри. Я тут же врываюсь внутрь и вижу голую, мокрую, забившуюся в угол душевой кабины Оливию. Ее знобит от холода, и мне становится противно из-за поведения Ларри.
Я, конечно, тоже не ангел: могу подраться или продать кому-то косячок, но зажимать слабую девчонку против ее воли Это как-то подло.
Я машинально заслоняю девушку и пытаюсь вразумить Ларри, что она невиновна. По одному ее виду понятно, что она вряд ли и муху обидит, не то, что на нас настучать. Но Ларри не верит.
Я снимаю свою футболку и, не оглядываясь, протягиваю ее девчонке.
Это точно она, продолжает твердить Ларри. Ты не врубаешься! Она же племянница директора!
Я оборачиваюсь и смотрю на Оливию, пытаясь сопоставить ее реакцию и новые факты. И все равно у меня не вяжется. Не то чтобы я мастер читать по лицу, но, думаю, в такой ситуации даже дерзкая девчонка уже призналась бы. А Оливия явно не из их числа.
Ларри бросается на меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не врезать ему. Перехватываю руки парня и отталкиваю его прочь.
К счастью, этот придурок понимает, что я не собираюсь менять свое мнение и, демонстративно сплюнув, уходит.
Где твоя одежда? спрашиваю у девчонки. Почему-то я чувствую вину перед Оливией, хотя гадко с ней поступил Ларри, а не я.
В бассейне, чуть не плача, сообщает она.
Нет, это не она сдала нас. Совершенно точно. Возможно, ее подружка, но эта девчонка слишком безобидна.
Я бросаю быстрый взгляд на нее, и этого достаточно, чтобы заметить, как чудесно смотрится моя футболка на голом теле Оливии. Мне становится весело от этой мысли, но я стараюсь спрятать улыбку. Отворачиваюсь и иду доставать ее одежду. Оливия плетется за мной, как побитая собачонка, и мое веселое расположение духа пропадает: еще больше становится жаль ее.
Вещи Оливии промокли и опустились на дно бассейна, раздеваться и прыгать за ними мне лень.
«Не хватало в бассейне двух голых и мокрых», снова озорная мысль пробегает в сознании, и я борюсь с ухмылкой.
Ищу взглядом что-то, что могло бы мне помочь вытащить одежду из воды, и замечаю на стене сачок для инвентаря. Взяв его, вылавливаю полотенце и халат девушки.
Это все? спрашиваю.
Оливия утвердительно кивает. Я не могу смотреть на нее, кажется, девчонка вот-вот разревется. Глупая. Нашла из-за кого расстраиваться. Хотя я и сам не в восторге от методов Ларри. Даже злюсь на него. Буллинг девочек это средство для слабаков, а я к ним Ларри не причислял. До этого момента.
Выжимаю одежду девушки, хочу отдать ей и уйти, но Оливия выглядит такой напуганной, что я решаю проводить ее до комнаты. Хотя и уверен, что Ларри не станет караулить ее. По крайней мере, сегодня.
Во мне борются противоречивые чувства: с одной стороны, неловко из-за поведения соседа, а с другой короткого взгляда хватило, чтобы понять, что девчонке невероятно идет моя майка, едва прикрывающая аппетитную попку. В иной ситуации я бы непременно озвучил свои мысли вслух, но сейчас это неуместно. Оливия явно еще не отошла от шока, и испугается еще больше, если я скажу что-то подобное. Я пытаюсь пристыдить себя за такие мысли, но глупая улыбка все равно упорно лезет на мое лицо, как я ни пытаюсь от нее избавиться.
Я оставляю девчонку у ее комнаты и сразу же ухожу к себе. С Ларри выяснять отношения не собираюсь, поэтому просто заваливаюсь спать, вспоминая, как сексуально смотрится моя футболка на прекрасном теле Оливии. Так и засыпаю с глупой улыбкой на губах.
Глава 4
15 января, среда.
Оливия
Утром я чувствую себя еще хуже, чем вчера. Как ни странно, за ночь мой стыд не улегся в душе. Молли все еще спит, хотя будильник уже прозвенел. От одного взгляда на майку Мэтта мои щеки заливаются краской. Это же надо было так опозориться!
Футболка уже высохла, и я решаю положить ее в сумку, чтобы отдать владельцу при встрече. Когда я складываю майку, до меня доносится легкий аромат парфюма. Я подношу ее к лицу и вдыхаю свежий и в то же время сладкий запах. Необычный парфюм для парня.
Этого я и опасалась: все-таки стокгольмский синдром настиг тебя, Ливви, констатирует Молли, потирая глаза. Будь осторожна!
Я вздрагиваю от ее слов, складываю футболку и убираю в сумку.
Я просто собираюсь отдать майку, зачем-то оправдываюсь я.
Ага, соглашается Молли, но по ее тону понятно, что она мне не верит.
Мне пора, заявляю я и убегаю из комнаты.
Рано же еще, доносится мне вслед голос подруги.
Перед уроками очень хочется заглянуть в музыкальный зал. Едва пальцы прикасаются к клавишам пианино, неизвестная мелодия наполняет все пространство вокруг, успокаивая меня.
***
На уроке я не слушаю учителя, пытаюсь по памяти записать новую мелодию, которая родилась утром. После смерти родителей со мной такое часто случалось: вместо того чтобы плакать, я садилась за пианино и играла те ноты, которые приходили в голову и отражали мои чувства. Но за последний год ни одной новой композиции не появилось. Наверное, боль притупилась. Я стала привыкать к своей утрате.