Элиот был сторонником систематичности и порядка. За каждой из немногочисленных его вещей было закреплено конкретное место в доме, и если какой-то предмет смещался хотя бы на сантиметр, Элиот не мог найти покоя и сосредоточиться на чем-либо, пока не возвращал его в прежнее положение. Он делал влажную уборку через день. Не терпел захламленности, не выносил несовершенства.
В кухне было тесно, как в кладовке. Холодильник находился от плиты на расстоянии вытянутой руки. Из столовой утвари были только плоская тарелка, супница, стакан, кружка и по одному прибору.
Элиот высыпал на сковороду замороженные овощи и поджарил с предварительно вымоченным в кипятке соевым мясом. Выложив блюдо на тарелку, он прихватил бутылку бурбона и вылез через окно главной комнаты на площадку пожарной лестницы. На железном решетчатом полу был постелен коричневый клетчатый плед. У окна стояла этажерка, заполненная избранными книгами и виниловыми дисками. На верхней ее полке громоздился винтажный патефон. Элиот взял с полки конверт и бережно достал грампластинку, установил ее на проигрывателе и опустил иглу. Скользя по виниловому полотну, игла извлекала полный страдания голос Билла Уизерса, терзаемого недоумениями и тоской по любимой:
Без нее мне свет не мил,
Холодно, когда ее нет рядом.2
Элиот расположился на пледе. В темно-синем небе уже сияла растущая луна. Ее свет, подобный прожектору маяка, пленил взгляд и навел Элиота на размышления. Он вспомнил, как утром того же дня сидел в вагоне метро рядом с седовласой сухой старушкой, а та читала Daily News. Одну из страниц газеты занимал гороскоп. Старушка надвинула на переносицу круглые очки и с неподдельным любопытством изучала предсказания.
Сегодня шестой лунный день, уведомила пожилая женщина.
V-pods смекнули, что речь обращена к Элиоту, и музыка в наушниках замолкла.
Что? переспросил мужчина озадаченно.
Говорю, шестой лунный день. Луна в Скорпионе.
Прекрасные новости, кинул Элиот безразлично.
Вы кто по гороскопу? не унималась старушка.
Не знаю, пожал плечами мужчина.
Как же? Ну-ка, когда у вас день рождения?
Седьмого ноября.
Женщина вгляделась в лист газетной бумаги, изучая знаки зодиака.
С двадцать четвертого октября по двадцать первое ноября это Скорпионы.
Буду знать.
Глядите, что в газете пишут: 2 сентября 2022, пятница шестой лунный день. У многих людей проявляется дар предвидения, обостряется интуиция и открываются сверхъестественные способности.
Элиот считал астрологию псевдонаукой и откровенно смеялся над людьми, которые принимают решения на основе гороскопов или натальных карт.
Мужчина сделал глоток бурбона прямо из бутылки. Терпкий, сладкий кукурузный напиток проскользнул внутрь, обжигая нёбо и горло, и оставил во рту древесное послевкусие. Магнит под кожей запульсировал. На экране умных часов высветилось уведомление: повысился уровень алкоголя в крови. Элиот щелкнул пальцами, принудительно отключив тем самым помощника.
Элиот родился в Аризоне, в небольшом городке Флагстаффе, что в восьмидесяти милях от Гранд Каньона. С юных лет он был одержим компьютерами. Он пренебрегал школьными обедами и все карманные деньги спускал на книги. Он скупал всю доступную литературу по программированию, пестрящую незнакомыми терминами и кодами, и перечитывал ее вновь и вновь, до тех пор, пока не становилось понятно значение каждого слова. Поначалу он промышлял разработкой незатейливых аркадных игр. Затем какое-то время работал в типографии: создавал логотипы, делал дизайн визиток, баннеров, брошюр и рекламных постеров. Вскоре стал продавать простые лендинговые страницы по 200 долларов за каждую. Но продвинуться дальше было невозможно. Для этого направления в Флагстаффе не было перспектив. Экономика городка в большой степени зависела от туристической деятельности, а программисты там никому не сдались.
В возрасте двадцати одного года Элиот работал инструктором на горнолыжном курорте Arizona Snowbowl. К марту 2015 года, когда сезон катания на лыжах подошел к концу, он накопил достаточно, чтобы отправиться в мировую столицу. Солнечным весенним днем он сел на самолет Американских авиалиний и, сделав одну пересадку в Финиксе, добрался до Нью-Йорка.
Поначалу мегаполис представлялся гигантским муравейником и было невозможно влиться в его ритм после размеренной жизни в провинциальном городке. Казалось диким, что на горизонте вместо хребтов горы Элден высились верхушки небоскребов, а вместо пика Сан-Франциско красовался пик 103 этажного Эмпайр-стейт-билдинг. Первое время Элиот жил у друга по переписке, с которым познакомился на форуме посвященному программированию. Этим другом был Бен Уоллес. А когда в крупнейшей IT-компании Нью-Йорка появились вакантные места, они вместе пошли на интервью и оба были приняты.
Получив работу, Элиот съехал от Бена. В возрасте с двадцати двух до двадцати четырех лет он жил в Уильямсбурге, где снимал складское помещение, переоборудованное в лофт. Свой двадцать четвертый день рождения Элиот провел уже в собственной квартирке на Линкольн-плейс, в которой жил и теперь.
В общем, довольно в раннем возрасте Элиот покинул родительский дом и приучился к самостоятельной жизни. Но умный помощник напоминал ему о том времени, когда он жил с матерью. Часы, словно родитель, диктовали ему, сколько пить, во сколько ложиться и как следить за здоровьем. С каждым днем воиды докучали Элиоту все более и более, и все чаще он прибегал к экстренному щелчку. Он даже подумывал их снять, но процедура извлечения магнита была не такой безболезненной, как его установка, и, более того, дорогостоящей. Компания VOID не предусматривала, что носитель захочет избавиться от своего помощника. Шприцы-пистолеты были одноразовыми и выкидывались сразу после введения магнита, поэтому его извлечение было возможно только с помощью хирургического вмешательства в клинике.
Поужинав под меланхоличную музыку, мужчина достал с полки этажерки книгу. Элиот изредка читал современников, предпочитая им классиков. В его литературной коллекции преобладали книги авторов, придерживавшихся атеистических взглядов: Драйзер, Золя, Лондон. Самой духовной, по его мнению, книгой в его библиотеке был раритетный поэтический сборник Уолта Уитмена «Листья травы». Опубликованный впервые в 1855 году он был слишком дерзок и прямолинеен для тогдашней аудитории. Когда другие английские поэты рассуждали на высокодуховные темы, Уитмен восхвалял материализм. Однако, что и цепляло в его творчестве, повествуя о материи и форме, работы Уитмена не умаляли значения разума и духа. «Я поэт Тела, и я поэт Души» писал он сам о себе. Открыв сборник, Элиот прочел верлибр3 «Спящие»:
Я клянусь, все они прекрасны,
Каждый спящий прекрасен, каждая вещь в этом тусклом свете прекрасна,
Всё страшное и кровавое позади, и мир во всем.4
Элиоту нравилось любоваться дремлющим городом. Ночь набрасывала на корыстолюбивый и суетливый мегаполис пелену умиротворения и тишины. Под ее покровом всё в мире казалось прекрасным в свете луны и звезд. Ночь была исцелением для его болящей души.
Каждый раз, когда Элиот смотрел на далекий месяц, в его душе зарождалось теплое чувство надежды, и он ощущал каждой клеточкой тела, что где-то под этим бескрайним ночным небом находится та самая девушка, что жила в его воображении. Была ли она фантазией или призрачным воспоминанием из забытого прошлого он не знал. Но ее образ не шел у него из головы, и он верил, что она где-то рядом. Может, в одном из манхэттенских небоскребов или на Статен-Айленде, в Бронксе, Куинсе, или их разделяет только бруклинский Проспект-парк.
Так размышлял Элиот, когда седой старик месяц внезапно раздвоился и поплыл перед глазами. Элиот ощутил едкий трупный запах. Глаза закатились за веки, обнажая белоснежную склеру. Тело окаменело. Угасающий рассудок, казалось, был заперт в саркофаге неподвижной плоти. Элиот не мог пошевелить конечностями, они словно налились свинцом, были чем-то инородным. Сознание окончательно улетучилось, и Элиот повалился на решетчатый железный пол пожарной площадки, выронив из рук книгу и бутылку бурбона. Стеклянный сосуд покатился вниз, звеня, ударяясь о ступени металлической лестницы, пока не достиг земли и наконец не разбился. Нейроны головного мозга разом взбунтовались и вызвали судороги по всему телу.
3 сентября 2022
Суббота
Эпилептический приступ длился три минуты.
Одной из основных причин, почему Элиот и большинство других пользователей воидов соглашались внедрить под кожу инородный предмет, было то, что умный помощник отслеживал приближение приступа многих хронических заболеваний и заранее уведомлял о нем носителя. Ни эпилепсия, ни астма, и никакая другая болезнь, проявляющаяся в виде внезапных приступов, уже не представлялась страшной в силу того, что припадки стали предсказуемыми, их можно было своевременно предупредить или подготовиться к ним. Более того, если носитель вовремя не отключал экстренный сигнал, умный помощник делал вывод, что у владельца начался приступ, и тогда часы звонили сначала по указанному доверительному номеру, а затем в ближайшее отделение больницы. Но в тот полуночный час сеньора Гарсия, старушка-мексиканка, соседка Элиота по лестничной площадке, указанная им в качестве доверительного лица, не получила звонка. То, что Элиот отключил умные часы, было с его стороны халатностью по отношению к здоровью.
Во время припадка эпилепсии мужчина пережил галлюцинацию. Он наблюдал видение, в котором стоял у сцены офф-бродвейского театра5. В качестве декораций выступало полотно с изображением картины Уильяма Блейка «Число зверя есть 666».
На сцене разворачивалось действо.
Дышу, грудь ядом наполняется,
А «метка зверя» на руке кольцом.
Запястие мое сжимается
Сиим неумолимым палачом.
Грядет эсхатон,
Земля сотрясается,
Небо налилось свинцом.
Конец приближается,
Конец приближается!
Успей примириться с Отцом.
Эти строки в лихорадочном порыве выкрикивала с подмостков молодая девушка с мягкими симметричными чертами лица и фарфоровой кожей. Каштановые короткие пряди были забраны за розовые ушки. Такие прелестные, они напоминали перламутровые ракушки, найденные на морском берегу.
Раздался оглушающий трубный глас. Среди медного рокота послышалось цоканье копыт. Девушка ахнула в неподдельном испуге и упала на колени, закрыв руками лицо. В тот миг Элиот заметил, что правое запястье девушки было сморщено шрамом от ожога.
Гул усилился. Шторы, окаймляющие сцену, затрепетали. Видение оборвалось.
Конвульсии прекратились, выпустив тело мужчины из неумолимого капкана. Долго он пролежал на решетчатом полу пожарной площадки, боясь пошевелиться. Каждая мышца изнемогала. Элиот не вставал до тех пор, пока не содрогнулся вновь, но уже не в припадке, а от холода. Он влез обратно в теплую комнату и затворил окно.
Мужчина отыскал «дневник болезни». Элиот был вынужден каждую неделю посещать психотерапевта с тех пор, как у него диагностировали генерализованную амнезию и симптомы обсессивно-компульсивного расстройства. В детстве родители были излишне требовательны к нему, вследствие чего он и сам стал строг к себе. Но после потери памяти эта «строгость» и любовь к порядку переросли во вполне очевидный невроз. Тревога за свою жизнь стала неизменным его спутником, и Элиота постоянно тянуло мыть руки и проверять, выключены ли конфорки плиты. Утратив часть воспоминаний, он ощутил, будто ничего не контролирует в своей жизни, и это чувство дало толчок к еще большему желанию всё держать под контролем.
Первым поручением психотерапевта было завести тетрадь, в которой Элиот должен был описывать течение болезни, фиксировать подвижки или проявления обсессивно-компульсивного расстройства, в ней же он вел счет преследовавшим его пятеркам, тройкам и единицам.
«Если ваше сознание так упрямо, нам нужно достучаться до подсознания», говорила Мишель Кинг, психотерапевт. Она использовала все известные ей приемы, чтобы помочь Элиоту избавиться от навязчивых мыслей и выудить из него воспоминания о потерянном отрезке жизни. Также она настойчиво просила мужчину сразу после пробуждения записывать всё приснившееся в дневник. Женщина была убеждена, что это помогло бы отыскать что-то связанное с забытым прошлым. Но Элиот не видел снов или, по крайней мере, не запоминал их. Если какие-то картины и тревожили его ночью, они таяли с первыми лучами солнца, не оставив в памяти следа. Теперь он обнаружил другую ниточку, ведущую в царство подсознания, галлюцинации во время эпилептических приступов.
Худощавой, подрагивающей рукой Элиот зафиксировал в тетради строчки стихотворения, а после распластался на матрасе и потихоньку стал проваливаться в беспамятный сон. Сознание угасало постепенно, как свет в комнате с кучей ламп, которые тушились невидимой рукой, один за другим опускающей рубильники. Мужчина не хотел больше ни о чем думать, да и не мог. После приступа мысли стали бессвязными, как речь младенца.
Мишель однажды высказала предположение, что потерей памяти мог послужить сильный эпилептический припадок. Такое уже бывало с Элиотом. Первый приступ эпилепсии случился у Элиота в двадцать три года. Тогда он еще жил в Уильямсбурге, ему подняли жалование, и он купил свою первую машину Testa модели Икс. Приступ застиг его за рулем. Было начало декабря, шел дождь, асфальт был скользким, и Элиот с усиленным вниманием вглядывался в дорогу, как вдруг его мозг словно вспыхнул, в голове разверзлась пропасть, и сознание в нее провалилось. Судорога схватила тело в тиски. А затем он очнулся на больничной койке с гематомами и перемолами. Он помнил лишь желтый свет придорожных фонарей и как дождь рябил на лобовом стекле, а дворники резво кидались из стороны в сторону, смахивая капли. Подслушав разговор медсестер, он узнал, что в автокатастрофе, виновником которой он стал, пострадало еще двое: женщина и мужчина. К ответственности он не был призван, так как то был очевидный несчастный случай, но прав лишился и с тех пор пользовался общественным транспортом.
***
Утро подкралось неожиданно, вырвав Элиота из забытья раздражающей трелью телефона. На дисплее высветилось имя: Бен Уоллес. Нехотя, неторопливо Элиот провел пальцем по экрану, принимая звонок.
Чего так рано? проворчал он.
Ты в курсе, который час?
Элиот промолчал.
Куда тебе! Часы-то отключены. Я сначала звонил на них.
А, да, Элиот вспомнил, что отключил воиды давеча вечером. Именно поэтому он не услышал сигнала будильника и спал, когда за окном уже давно плясали солнечные лучи. Так чего ты хотел? сердито брякнул он.
После приступа падучей у Элиота обыкновенно появлялись приливы гневливости и он становился раздражителен.
Пригласить тебя завтра к себе на ужин.
Какой повод?
Завтра к нам приезжает сестра Софи, Агнес. Хочу вас познакомить.
Ты снова переквалифицировался в сваху? ядовито процедил Элиот.
Дело тут не столько в сводничестве, сколько в грядущей конференции. Агнес работала в головном офисе VOID в Калифорнии на протяжении года и теперь вернулась в Нью-Йорк. Она могла бы рассказать что-нибудь, что могло бы оказаться полезным.