И вот они здесь, сидят на холодном каменном уступе, без огня и с отрядом разъяренных воинов на хвосте.
Что дальше, начальник? скривив рот, спросил у него Горан.
Заляжем на дно. Тут либо мы скроемся от них, либо нет. Кэмлин дотронулся до мозоли на стопе. В худшем случае рванем на восток и направимся в болота. Уж там-то им нас ни за что не сыскать!
Он оглядел хмурые лица товарищей.
Мы и не в таких передрягах бывали, а ведь выбирались же как-то! Вот и сейчас нечего соплю жевать.
То было, когда атаманом был Брейт, донесся до него шепот Горана.
Кэмлин уставился на здоровяка, и пальцы самопроизвольно сомкнулись на рукояти невидимого пера.
«Да если бы ты не начал резать малолеток направо и налево, то на нас бы не охотилась половина воинов Ардана!»
Перед глазами всплыло лицо пацаненка, истошно кричащего над телом женщины мамы? Сестры? Это видение напомнило ему о другом ребенке, плачущем над телом другой женщины. Он моргнул. Больше двадцати лет минуло с тех пор, но он до сих пор так ясно помнил своего брата Кола и маму, словно это случилось вчера.
Это произошло спустя год после того, как истощающая болезнь унесла его отца. Кэмлину было пятнадцать лет, и в тот день он чинил одну из стен их хутора, укладывая камень на камень. Тогда-то он и услышал крик мамы высокий и пронзительный.
Он побежал и увидел над домом дым, затем подкрался к сараю и заглянул за угол. Там увидел маму она лежала неподвижно на утоптанной земле перед домом. Над ее телом возвышался светловолосый воин на чалом коне, а остальные тем временем прочесывали двор с копьями и мечами наготове. Внезапно во двор выбежал Кол, его старший брат, размахивая копьем. Налетчики направили на него лошадей, и вскоре он тоже лежал на земле бездыханный.
От страха Кэмлин замер на месте. Все время, пока налетчики вычищали все более-менее ценное из их дома и закромов, просидел он за сараем, разбираемый дрожью. А затем они скрылись в Темнолесье, оставив за собой лишь облако пыли.
Спустя время он выбрался во двор, опустился на колени перед телами мамы и брата и зарыдал. Лютая ярость охватила его, подпитывая стыдом за то, что он все это время прятался. Кэмлин взял с пастбища пони и поскакал в лес вслед за воинами.
Сам он воином не был в силу малого возраста, но отец научил его многим премудростям земли и леса. Чтобы догнать налетчиков, что без всякой опаски ехали по Темнолесью, понадобилось полдня. Он преследовал их еще два дня, от Темнолесья до Ардана, и видел, как убийцы мамы и брата въехали в ворота Бадана.
После этого он вернулся в свой сгоревший дом, пошел с известиями к старосте ближайшей деревни, но тому все это было неинтересно. Кэмлин был слишком мал, чтобы держать копье, и не происходил из богатого рода. На следующий день из деревни пришли воины посмотреть, не осталось ли у него дома еще чего-либо ценного, чем можно поживиться. Когда Кэмлин закричал на них и обозвал их трусами, они лишь засмеялись и погнали его прочь. Он скрылся в Темнолесье и плутал по нему несколько дней, пока его не подобрали обитающие там разбойники.
Они взяли Кэмлина к себе, обучили его премудростям леса, и медленно, но уверенно он стал продвигаться вверх по негласной иерархической лестнице.
И вот он здесь. Он фыркнул: «Хорошо устроился!»
Кэмлин резко проснулся. Пришлось проморгаться, чтобы избавиться от картинки мертвых глаз матери, что стояла перед взором.
Лес пронизывала предрассветная дымка. Кэмлин оперся на локоть, потер глаза и увидел под сенью леса движение. Он прищурился и вгляделся в тень. Что-то блеснуло.
Подъем! закричал Кэмлин хриплым ото сна голосом. Вскочил на ноги, на ходу вытаскивая меч из ножен.
Лес вокруг них ожил. Он пнул Горана, чтобы тот побыстрее поднялся на ноги, и услышал слева шаги. Сделав шаг назад, покачнулся на краю выступа и увидел, как по тому месту, где только что была его голова, чиркнуло лезвие меча. Он воткнул свой меч в грудь атакующему его воину и выдернул его, залив все вокруг фонтаном крови, затем перешагнул через тело, лежащее у ног Горана.
Враги были повсюду. Вокруг них в беспорядке взлетали конечности, боевые кличи перемежались предсмертными криками. Он не был в этом уверен, но выглядело все так, словно его парни проигрывают. На него кинулся еще один ратник, но он парировал удар и зарядил нападавшему кулаком в челюсть, отчего тот упал назад, споткнувшись обо чье-то мертвое тело.
Неожиданно раздался громкий крик, и из тумана появились новые воины с клинками наголо.
Пора сваливать, прокряхтел Кэмлин Горану, который сражался подле него. Кэмлин побежал к краю уступа и перескочил через него, упав прямиком в ручей. Колени проехались по скользким камням на дне ручья.
«Нет времени на боль», сказал он себе, рванувшись вперед по отмели.
Позади послышался всплеск. Кэмлин надеялся, что это Горан.
Долгое время он шел вдоль ручья, пока ноги совсем не перестали слушаться. Он слышал, как всплески воды становятся все громче, и сжал рукоять меча. Показалась могучая фигура Горана.
Мужчины быстро двинулись дальше. Пока они следовали вдоль ручья, лес вокруг становился все светлее. Вскоре и листва начала редеть.
Что будем делать? шепотом спросил Горан, когда они приблизились к опушке. Перед ними лежала равнина, изредка прерываемая небольшими рощицами.
Я буду идти вдоль ручья до самых болот, сказал Кэмлин. Если нас выследили досюда, то уже не отстанут. Сбросить их удастся только на топях.
Если мы до них доберемся.
Да, если доберемся. А этого не случится, если мы будем топтаться на месте. Вперед!
Они еще раз оглядели равнину и рванули вперед из леса, направляясь к небольшим зарослям ольхи, что виднелись вдалеке. Когда они уже были на полпути, где-то позади Кэмлин услышал грохот. К ним ехали три воина. До деревьев было слишком далеко. Он бросил взгляд на Горана, и тот кивнул. Они остановились, вынули мечи из ножен и обернулись, готовясь встретить приближающихся ратников лицом к лицу. Всадник посередине с опухшим красным, несомненно сломанным, носом спешился.
Вы в безопасности, сказал он. Быстро, уходим с открытой местности. Мы доставим вас в безопасное место.
У Кэмлина расправились плечи, и он убрал меч, переполняемый чувством облегчения. Горан сделал то же самое. Два других всадника тоже спешились. Внезапно в лесу раздался треск. Кэмлин и Горан обернулись и увидели, как оттуда выскакивают воины. Он услышал шорох вынимаемого из ножен меча наверняка Горан готовился к последней стычке с врагом. А затем безжизненное тело товарища упало в траву рядом с ним.
Не убивайте их! донесся далекий крик одного из воинов, мчащихся из леса. Не успел он обернуться как бок пронзила жгучая боль. Ноги вдруг подкосились, глаза заволокло дымкой, и он рухнул на землю.
Глава 17. Корбан
Когда Корбан проснулся, за окном все еще было темно. Он наскоро оделся и отправился к загонам.
Гар, как обычно, уже ждал его там, мокрый от пота. Корбан кивнул в знак приветствия и приступил к разминке побежал вокруг загона. Вскоре они переместились под крышу конюшни, и там мальчик начал выполнять упражнения, которые показал Гар.
Вот уже почти два десятиночья как эти занятия стали для него ежеутренним обрядом, и с тех пор он начал ощущать себя более сильным и подвижным. Под конец они перешли к тому сложному медленному танцу, которому Гар научил его много занятий назад: стали плавно перемещаться из одной позы в другую и находились в каждой из них до тех пор, пока не сдавали мышцы. Когда они закончили и Корбан уже вытирал пот со лба, Гар его окликнул. Он быстро обернулся и увидел, что управляющий конюшен бросил в его сторону какой-то предмет. Корбан вздрогнул, но вытянул вперед руку, чтобы его поймать.
Это был учебный меч.
«Наконец-то!» подумал он с замиранием сердца.
По лицу управляющего конюшен скользнула тень улыбки.
Идем, сказал он, и посмотрим, что ты умеешь.
Ты готов? спросил Корбан, становясь в стойку перед Гаром. Мужчина просто кивнул, даже не поднимая меч.
Не переживай, я тебя не покалечу, сказал Корбан, чувствуя благодарность за возможность показать, насколько умело он владеет клинком.
Высоко подняв оружие и с трудом сдерживая желание издать боевой клич, Корбан ринулся на Гара. Шквал неясных движений и Корбан оказался на земле лицом в соломе, что лезла в нос и глаза; костяшки пальцев саднили.
Я, должно быть, споткнулся, пробормотал он, перевернулся и с помощью Гара поднялся на ноги.
Конечно. А теперь давай попробуем снова, сказал Гар. И, пожалуйста, будь ко мне милосерден. Годы мои уже не те, что прежде, и рана не позволяет мне двигаться быстро.
Не вопрос, ответил Корбан.
Три раза подряд он неожиданно для себя валился лицом в солому, не понимая, как это произошло. Гар опирался на свой учебный меч и посмеивался. Корбан почувствовал вспышку гнева и поднялся на ноги с хмурым выражением на лице, но, когда посмотрел на Гара, злость как рукой сняло. Что-то в мужчине изменилось. Корбан понял: он никогда прежде не видел, чтобы Гар смеялся. Его лицо преобразилось, и суровость, что была неотъемлемой частью его личности, куда-то улетучилась.
Итак, мой юный мастер меча. Надо думать, есть еще пара хитростей, которые такой старый и сломленный воин, как я, может тебе показать?
Думаю, да, пробурчал Корбан. Например, как устоять на ногах.
На лице у Гара снова промелькнула тень улыбки уголки его рта еле заметно дрогнули.
Хорошо. Помнишь тот, как ты его называешь, медленный танец, которому я тебя учил? Его настоящее имя танец меча. Каждая поза это начальная стойка какой-нибудь череды приемов. Давай начнем с самой первой. На его лицо снова опустилась маска, и все следы веселья исчезли.
Корбан с упоением слушал, впитывая все, что говорил Гар. Они прошлись по цепочкам движений, основанных на первой стойке из танца, но на этот раз с мечами в руках. После этого Корбан помчался домой завтракать.
Дома был только отец, и он отказался отвечать, куда делись Кивэн и мама. Вместо этого он поставил на стол перед Корбаном завтрак и сказал, чтобы тот поторопился, потому как он хочет ему кое-что показать. Вскоре они уже переходили мост, ведущий к Каменным вратам, а Буддай бежал за ними по пятам.
Куда мы идем? спросил Корбан без особой надежды получить ответ.
Таннон улыбнулся.
Сегодня утром родился жеребенок от коня Гара. Игреневой масти. Он будет твоим, если хочешь.
Отец задал спорый шаг, и вскоре они уже спускались по извилистой дороге в Гаван. О лежащий под ними берег разбивались белогривые волны. Корбан чувствовал в воздухе соль, по лицу нещадно хлестал ветер, принося с собой вкус моря, что плескалось далеко внизу. Вдали виднелись воины, двигающиеся вниз по великаньему тракту, а позади них нависала темная громада Баглунского леса.
Отряд, сказал Таннон.
Корбан почувствовал прилив радостного возбуждения.
«Так много. Должно быть, что-то произошло».
Он стоял вместе с отцом, ожидая, когда отряд подъедет ближе.
За Пендатраном ехал Мэррок, за ними новобранцы Галион и Коналл и потом уже все остальные бойцы. Примерно в середине колонны ехали несколько лошадей без наездников (Корбан насчитал полдюжины), а за ними телега, которую тащили два мохнатых пони. На телеге высилась груда чего-то, прикрытая полотнищем из сшитых воедино воловьих шкур. Колесо телеги наехало на камень, и из-под шкуры вылезла рука вся белая, с почерневшими от грязи ногтями.
Глава 18. Верадис
На равнине перед черными стенами Джеролина возвышались знамена всех, кто прибыл по зову верховного короля Аквилуса на совет. К месяцу со звездами, что Верадис видел в тот день, когда стоял на крепостной стене с принцем Натаиром и смотрел, как вин-талунский пленник покидает стены Джеролина, прибавились многие другие: черный молот Гельвета, нарвонский бык и пылающий факел Карнатана, наряду с прочими, которых он не распознал. Оскалившийся волк, конь, вставший на дыбы, красная длань, одинокая гора и сломанная ветвь. Все они колыхались на ветру посреди россыпи шатров, которые возвели для щитоносцев и свиты королей, приехавших по зову Аквилуса. Верадис ощутил прилив гордости.
Он развернулся и отправился на учебное ристалище. В крепости теперь было полно воинов из Земель Изгнанников, и многие из них хотели показать себя на оружейной площадке, чтобы получить известность за пределами родных земель.
Верадис до сих пор удивлялся тому, насколько все они разные. Местные ратники выделялись на общем фоне: они были обуты в сандалии с шипами на подошвах, одеты в рубахи и кожаные килты и коротко острижены. Многие из приезжих носили штаны и сапоги это, скорее всего, было связано с тем, что они жили в холодных землях; бо́льшая часть из них щеголяли длинными волосами и бородами. Другие были облачены в свободные хламиды. Цвет кожи также разнился: от бледной, словно утреннее небо, до обветренной, как старое тиковое дерево. Но несмотря на то, как они друг от друга различались внешне, было у них и кое-что общее. Носили ли они короткие волосы, как Верадис, или длинные и непослушные, или аккуратно уложенные и собранные у каждого на голове красовалась воинская косица.
Сейчас на ристалище сражался Раука, показывая силу отряда принца Натаира. Его противник, раздетый до пояса, в клетчатых штанах, был выше и шире его друга, при каждом ударе на мощных руках перекатывались мышцы, но Верадис не беспокоился за Рауку: волосы у мужчины, с которым он сошелся в поединке, были седые. Крупный и старый значит неповоротливый.
Очевидно, они бились уже какое-то время, так как оба обливались потом. Раука двигался по кругу, вынуждая противника вертеться, защищая ту сторону, где у него был щит. Внезапно Раука рванулся вперед, целясь противнику в грудь. В последний момент оружие его соперника взлетело, чтобы блокировать удар. Раука сместил центр тяжести, поворачиваясь, чтобы нанести мечом удар по незащищенной шее потерявшего равновесие мужчины. Это был превосходно рассчитанный маневр: финт и удар. Вот только противник больше не стоял на том месте, где предполагалось. Каким-то образом он угадал финт Рауки и вместо того, чтобы попытаться выпрямиться, воспользовался набранным разгоном, чтобы сделать шаг вперед, уклонился от клинка и в то же время твердо встал на ноги. Теперь уже Раука потерял равновесие, и спустя мгновение меч противника двинул его по запястью и он выронил оружие.
Мужчина рассмеялся и хлопнул Рауку по спине. С понурой улыбкой молодой воин поднял клинок, и вместе они покинули ристалище, позволяя двум другим воинам, ожидавшим своей очереди на краю площадки, занять их место.
Верадис встретил друга, как раз когда пожилой ратник что-то прошептал ему на ухо. Затем он накинул на плечи серую накидку и ушел с площадки сквозь расступившуюся толпу.
Верадис улыбнулся другу.
Ты должен был победить.
Я тоже так думал, пожал плечами Раука.
Что он тебе сказал? спросил Верадис.
Раука скорчил кислую мину.
Сказал: «Если с возрастом не становишься коварнее, то незачем и стареть».
Верадис усмехнулся.
Ну что ж, он прав. Кто это?
Сказал, что его зовут Тулл. Приехал с щитоносцами из Ардана.
А это где?
Все же иногда не мешало бы заглядывать в карту, Верадис. Не бывать тебе хорошим полководцем, если не будешь знать, куда направляется твое войско.
А ты мне на что? усмехнулся Верадис.
На учебном ристалище, где сражались двое воинов, раздался смех: один из них высокий, темноволосый мужчина стоял над поверженным противником.