Извините, что ворвался к вам, заговорил я, но у меня не было другого выхода. Вы великий финансист! Как вы провели сделку по слиянию трех холдингов в Южной Америке, нужно изложить в учебниках! Это просто гениально! Вам нужно памятник поставить при жизни!
Каин, оставь его, мальчик вроде немного соображает, смилостивился хозяин кабинета.
Флеминг говорил умиротворенным голосом сытого льва. Мне повезло, что царь финансовых джунглей недавно чем-то отобедал, наверное, проглотил очередной завод или банк.
Месье Флеминг, дайте, пожалуйста, автограф и будьте добры, если не затруднит, ответить на пару вопросов. Ваш совет очень важен для меня, я гнул свою линию, глядя на магната преданными глазами.
Хозяин кабинета запрокинул голову и захохотал неожиданно молодым и задорным смехом.
Вы окажете мне неоценимую услугу, это интервью очень важно для моей карьеры, продолжал я уговаривать, после того как он перестал смеяться.
Автограф, пару вопросов, а теперь речь идет о целом интервью. Какое будет следующее пожелание? Ввести вас в совет директоров моего холдинга? Сделать наследником? съехидничал Флеминг.
Босс, разрешите его выкинуть, вновь попробовал реабилитироваться Каин и положил тяжелую руку мне на плечо.
Реакция, выработанная годами тренировок, сработала молниеносно. Я захватил его руку, ушел под лучшего телохранителя и сделал бросок через правое плечо. Бычок, с грохотом приземлившись на поверхность стола, мгновенно на него вскочил и выхватил из кобуры «Беретту».
Убью! заорал он. Убью, гад!
Пришедший в восторг Флеминг хлопал в ладоши и хохотал.
Каин, будь добр, слезь со стола и убери пушку, успокоившись, приказал магнат.
Багровый от ярости охранник слез на пол, в этот момент он походил на кипящую скороварку. Питер тем временем закурил сигару.
Давно я так не смеялся, честное слово, давно. Откуда же ты взялся такой борзый? Не боишься, дерзишь и бьешь оземь ни в чём не повинного человека, вернее, о бесценный стол из дерева бакаута, который стоит дороже твоей жизни раз в сто. Между прочим, за этим столом великий император Наполеон Бонапарт вынашивал свои гениальные планы, похвастался он и с нежностью посмотрел на бакаутовы просторы столешницы.
В таком случае ваш стол бесценен, месье! Кстати, Наполеон еще сидел на острове Святой Елены, не желаете прикупить его? продолжил я идти ва-банк.
Питер Флеминг перестал улыбаться и внимательно посмотрел на меня.
Молодой человек, вам стоит, наконец, объясниться. Вы врываетесь, хамите и избиваете охранника, Питер указал сигарой на свирепого Каина, он, между прочим, один из моих лучших людей, в армии служил и не раз участвовал наемником в африканских конфликтах. Кто вы?
Там, где я служил, таким воинам сортир не доверили бы охранять.
Что мне оставалось делать? Я понимал, что потерпел фиаско, и поэтому шел напролом.
Лицо Флеминга мгновенно посуровело, и он ледяным тоном осведомился:
Ну и где вы служили, молодой человек? Просветите, пожалуйста, и, наконец, представьтесь.
Меня зовут Майкл Гросс. Я учусь на последнем курсе университета и работаю внештатным корреспондентом в нескольких газетах.
Гросс, Гросс повторил он несколько раз, скажите мне, пожалуйста, Лизи, пардон, Элизабет Гросс, в девичестве Дюминиль, случайно вам не родственница? Черты вашего лица уж больно схожи с чертами Элизабет.
Это моя покойная мама.
Питер выпустил пышную струю дыма, вздохнул и сказал:
Каин, иди, отдохни. Если надо, к врачу сходи и подлечись, поиздевался он над пунцовым телохранителем, да, и не вздумай мстить мальчику, я тебя знаю. Лучше в зал чаще ходи тренироваться, тебя уже студенты на лопатки кладут. Скажи, пусть машину подают, со мной Авель поедет.
Взбешенный питбуль клацнул челюстями и, окинув меня недобрым, полным ненависти взглядом, вышел.
***
Мы сидели за столиком в ресторане, принадлежавшем Флемингу, и пили аперитив в ожидании подачи блюд. Хозяин заведения с интересом энтомолога рассматривал необычный экземпляр и пытался определить, что за наглое насекомое залетело ранее к нему в кабинет, жужжа надоедливой мухой. Мне стоило большого труда выдерживать его насмешливый взгляд.
Откуда вы знаете мою маму? спросил я.
Не жди сюжета из индийского кино, ответил Питер, ты, может быть, удивишься, но я не твой богатый папа, дядя или
Тетя, подсказал я ему.
Мальчик мой, ты сегодня сделал мой день! улыбнулся Питер. Я не помню, когда в последний раз так искренне смеялся. Вокруг одни лжецы и лицемеры. Я очень хорошо знал месье Гросса, ее первого мужа, мы с ним долго и плодотворно сотрудничали, но однажды он ввязался в деловой конфликт с серьезными людьми и погиб. К сожалению, такое случается. Я выкупил у твоей матери часть бизнеса месье Гросса и заплатил ей приличную сумму. Репутация в бизнесе важнее всего. Жаль, что она погибла. Ах, какая красавица была Элизабет! сказал Питер и принялся за салат с креветками.
Мама часть денег, три миллиона франков, положила на мой счет, когда папу отозвали в Советский Союз.
Я знал и твоего отца. Он умный, интересный человек с прекрасным чувством юмора. Кстати, у тебя на счете должны были набежать солидные проценты за эти годы. Так ты, оказывается, Майкл Гросс, богач и миллионер, а ведешь себя как голодный волчонок без роду и племени, который если не получит работу, то помрет с голоду. В чём причина?
Я хочу работать в этом журнале. У меня получится не хуже, чем у многих тамошних старперов-бумагомарателей, сидящих на заказных статьях. Им нужна свежая кровь.
Ты, Майкл, напоминаешь меня в молодости. Юношеский бескомпромиссный максимализм, одобрительно кивнул Питер. На какую тему ты желаешь писать, мой друг?
Финансово-экономическая аналитика в журнале и криминальная хроника в газете, ответил я и назвал издания.
Сразу в двух? А из университета не вылетишь? Потянешь? спросил он.
С чего такая забота? Вы же признались, что не мой отец. Уверен, что я справлюсь и не вылечу. Вы будете давать мне интервью? Когда приступим?
Хорош, хорош! Настырен! Упрям! Для начала, может быть, разрешишь нам закончить с обедом. Не возражаешь? спросил он и сделал глоток вина.
Окончив трапезу, мы перешли в зимний сад и разместились в креслах между папоротниками.
Значит, хочешь изменить мир к лучшему? И знаешь каким образом? спросил Питер.
Пока не знаю, но обязательно узнаю. Я быстро учусь.
Вот с этим не поспоришь, усмехнулся он, прикуривая сигару. Ну что ж, дерзай, юноша, задавай свои вопросы.
Как назойливая наглая оса, я атаковал, пытаясь ужалить собеседника каждым вопросом. Флеминг отвечал спокойно, корректно и обстоятельно, даже на щекотливые криминальные темы. Редакторский список так и остался лежать в кармане.
Устав общаться с настырным журналистом, Питер отмахнулся от меня как от комара и сказал:
Всё, хватит, вымотал меня. Знай меру! Твое поведение напоминает клошара, которого посадили за стол, а он запрокинул ноги на стол.
Спасибо, месье, поблагодарил я и выключил диктофон, вам прислать интервью на согласование?
Нет необходимости, ответил он и, взяв со столика диктофон, нажал кнопку стирания записи, на что я смотрел одуревшим, ничего не понимающим взглядом, при этом мои кулаки сжимались и разжимались.
В самом деле, не бить же его при официантах, тут же загремишь за решетку или Каин с Авелем на полоски порежут.
Интервью, Майкл, не будет, по крайней мере, в ближайшее время оно точно не состоится, сказал Флеминг, испытующе глядя на меня, я просто хотел узнать, что ты представляешь собой как журналист.
Да уж, давно мне не приходилось быть в таком идиотском положении! Со мной поигрались, как с котенком и, дав пинка, выкинули за ненадобностью. Не прощаясь, я встал и пошел на выход.
Мой друг, задержись на минуту, окликнул он, и я с неохотою вернулся за стол. Я сообщил тебе плохую новость, но есть и хорошая. Флеминг затянулся сигарой и выпустил несколько колец дыма. Может быть, угадаешь?
Хорошая новость это то, что я ухожу и слушать вас больше не намерен.
Пьер, шампанское принесите, попросил Питер, нам с моим юным другом нужно отметить важное событие. Официант налил шампанское и удалился, магнат поднял фужер, посмотрел на пузырьки и произнес: Поздравляю, Майкл Гросс, ты принят в оба издания, и можешь приступать к обязанностям с завтрашнего дня. Мне понравилось, как ты работаешь. Мозги у тебя варят в нужном направлении. Конечно, чрезмерно горяч, но это хорошо для журналиста.
Продолжаете глумиться, месье? Учите жизни зарвавшегося мальчика?
Питер спокойным голосом без тени сарказма ответил:
Слушай внимательно. Я тебе делаю предложение, потому что эти издания принадлежат группе компаний, находящихся под моим контролем. Даже твой редактор, когда посылает брать у меня интервью, не подозревает, что Питер Флеминг фактически хозяин данного журнала. То же самое с газетой, где ты станешь вести криминальную хронику и расследования.
Расследования?! удивился я.
Да, когда это станет необходимо. Не без нашей помощи, естественно. Тебе нужно будет проверить полученную информацию, собрать дополнительные сведения, всё проанализировать и подать материал.
Ясно. Мочить конкурентов моими руками решили.
Ты дурак или притворяешься? рассердился Питер. Честное слово, утомил ты меня! Ты будешь расследовать дела нечистых на руку бизнесменов и приносить пользу обществу. Согласен или нет?
Согласен, вздохнул я и протянул руку, но я оставляю за собой право в любой момент уйти.
Договорились!
Питер пожал мою ладонь, и сделка с дьяволом состоялась.
После того знакового интервью с Флемингом жизнь моя кардинально изменилась. Работал я по шестнадцать часов в сутки и за несколько лет узнал всю подноготную жизнь столицы, также оброс связями в полиции, криминальном мире и журналистских кругах. Плюс вел колонку с экономическими обозрениями в солидном журнале. Конечно, на первых порах помощь и связи Питера оказались очень кстати, особенно на дне ночного Парижа. Периодически Флеминг подкидывал наводки на определенных людей или фирмы, и мне с упорством крота приходилось собирать информацию, производившую после публикации в газете неизгладимое впечатление на деловые круги и полицию.
В то время найти более счастливого человека было сложно, так как я честно и искренне боролся с пороками общества, и мне было плевать сам зацепил на крючок очередного жулика или с подачи магната. Иногда он меня приглашал к себе, в свой шикарный особняк в центре Парижа, где мы коротали время за шахматами и разговорами за жизнь. Вспомнить Питеру из его бурной молодости было что
Однажды по своей дурости я влез в большую передрягу, когда по личной инициативе стал вести расследование против очень влиятельных людей и нарыл серьезный компромат. Похитили чрезмерно любознательного журналиста в полночь у подъезда своего дома, после чего мне пришлось семь суток просидеть в мерзкой вонючей яме без воды и пищи. В тот момент моя жизнь не стоила и франка, так как выпускать на свободу опасного журналиста бандиты не планировали.
Питер поднял весь Париж на уши, напал на след и вытащил меня из западни. Во время моего освобождения погибли два его человека. В итоге Флеминг как-то уладил этот вопрос, и журналиста Гросса больше не трогали.
Не знаю, как тебя благодарить, сказал я ему.
Живи, ответил тогда спаситель, и не парься, но запомни, ты мне должен услугу.
В ответ я с благодарностью пожал ему руку и кивнул в знак согласия. Больше мы к этой теме не возвращались.
Как-то он пригласил меня на сафари в Кению. В один из дней мы с Питером из-за своей глупой самоуверенности отбились от группы с проводником и забрели в заросли, где на него напала львица. Мне хватило нескольких секунд, чтобы подскочить и выстрелить ей в ухо, но она успела разодрать ему живот и прокусила до кости запястье на правой руке. При помощи спирта, порванной футболки и булавки с ниткой, я залатал раны и остановил кровь. С тех пор у него на руке и на теле шрамы в память об этой охоте. Спасатели нашли нас к утру, тут же вызвали вертолет и отправили в ближайший госпиталь
Несколько месяцев назад Флеминг предложил мне должность личного советника по связям и общим вопросам с дальнейшей перспективой вхождения в совет директоров.
Мы расширяемся, и мне нужен свой человек в руководстве, которому я могу полностью доверять, сказал Питер и исчез на пару месяцев.
Вернулся он усталым, нервным и озабоченным.
Майкл, сказал он, у меня есть к тебе серьезный разговор и подарок на день рождения. Собирай друзей и на пару недель езжай в мою усадьбу на озерах. Отдохни, порыбачь. Позже я приеду к вам, и мы всё обсудим.
Так мы и оказались во владениях Флеминга, расположенных в густых малонаселенных лесах предгорья Пиренеев. В ближайшие дни магнат должен был появиться, но я так и не определился с ответом на его предложение. Ладно, подумаем и что-нибудь придумаем.
Глава 7. Музей на отшибе, или Маленький и гадкий шут Марио
Спать мы легли поздно ночью, договорившись встать пораньше.
Позавтракаем и поедем искать мастерскую, сказал я, отремонтируем глушитель, а остальной ремонт дома сделаем, заодно окрестности осмотрим, места здесь просто шикарные.
Ночью мне приснился сон, как будто мы вчетвером едем в «мерседесе» через деревню. В центре селения стоит большой трехэтажный выкрашенный в розовый цвет терем с тремя башенками. Я еще подумал, что тут красны девицы живут-поживают да женихов ожидают. Проезжаю поселок и сворачиваю на лесную дорогу. Долго по ней еду, при этом примечаю, что на всём пути по правой стороне тянется высокий бетонный забор с колючей проволокой. Вскоре останавливаюсь перед резными дубовыми воротами с большой деревянной вывеской, и только пытаюсь ее прочитать, как в этот момент раздается мерзкий писк будильника. Пора было вставать и гнать машину на ремонт.
Спустя час, произведя настоящий фурор, мы грохочущей боевой колесницей въехали в центр деревни. На площади стояли несколько магазинчиков и автобусная остановка. Мне показалось знакомым это место, и точно, повернув голову, я обнаружил розовый трехэтажный терем из сна.
Пойду у аборигенов спрошу насчет автомастерской, предложил Вэл.
Подожди, не стоит. Я, по-моему, знаю, куда ехать.
Откуда? удивился Дэвид.
Приснилось.
Всё шутки шуткуешь, буркнул невыспавшийся Вэл.
От центра поселка мы взяли влево и медленно поехали по узкой улице, при этом коробка-автомат периодически взвизгивала, а глушитель рычал, разгоняя с дороги кур и гусей. Неизбалованные гостями и событиями местные собаки с энтузиазмом подвывали истошному рёву нашего автомобиля, а мужики и бабы крестились, заслышав жуткую какофонию. Как только деревня закончилась, слева показалась знакомая по сну лесная дорога и я, не раздумывая, на нее свернул. На протяжении всего пути с правой стороны тянулся высокий бетонный забор с натянутыми поверху рядами колючей проволоки.
«Охраняется, как военная база, подумал я, не хватает только часовых на вышках».
Как и во сне, мы вскоре остановились у широких деревянных ворот с эмблемой в виде желтого колеса по центру. Над входом на старой, потертой дождями и ветрами доске была выжжена надпись «Паноптикум прошлого». Справа находилась дверь с бронзовыми резными финтифлюшками и ручкой в виде большого кольца.