Дамы, говорит Шеймус. Извините за опоздание.
Так и слышу голос Бога, когда Он создавал его: «Этого сделаем коренастым коротышкой с непропорционально длинными руками и напыщенным голосом, отталкивающим женщин. Но жизнь там, внизу, не сахар, так что давайте подарим ему пронзительные голубые глаза и мощную челюсть, чтобы он не застрелился, земную жизнь пройдя до половины».
Однако не все так плохо. Я придвигаюсь к стене и оказываюсь ровно напротив тебя.
Джо, говоришь ты, я так рада, что ты наконец познакомился с Шеймусом.
Звучит так, словно это он осчастливил меня своим присутствием, а не я его. Но я молчу и не возмущаюсь ведь я Хороший Джо, добрый и веселый. Спрашиваю, ему ли принадлежит хозяйственный магазин, как будто это и так не понятно. Официантка уже ставит перед ним кофе, хотя он даже еще не сделал заказ. Шеймус смеется, самодовольный и напыщенный:
Насколько я помню, числится за мной.
Вы трое принимаетесь сплетничать о каком-то бывшем однокласснике, который схлопотал штраф за вождение в нетрезвом виде. Ты не обращаешь на меня внимания, и мы сидим словно чужие как это низко, использовать друзей, чтобы отшить меня! Я сижу, словно немой монах совершенно лишний в вашей компании, и мне стоило бы послать всех к черту и подать коллективный иск против Марты Кауфман и ее подельников за то, что они придумали «Друзей». А я теперь вынужден расхлебывать последствия. В «Кедровой бухте» главное и единственное, что волнует героев, любовь. На протяжении всего сериала вы только и ждете, чтобы Джек и Оливия поскорее сошлись. В «Друзьях» совсем другое дело. Они промывают вам мозги, заставляя думать, что дружба важнее любви, а старые знакомые ценнее новых.
Я выдавливаю кетчуп на тарелку, ты протягиваешь руку и обмакиваешь в него свою картошку, восстанавливая близость между нами.
Не против?
Нет, конечно. Угощайся.
Шеймус морщит нос.
Я такое не ем. Осваиваю сейчас «Мерф». Хочешь присоединиться, новобранец?
Протираю уголки рта салфеткой и вежливо интересуюсь:
Что это?
Меланда утыкается в телефон, а Шеймус принимается «просвещать» меня, рассказывая о чудесах кроссфита и уверяя, что комплекс «Мерф» положит начало трансформации моего тела.
У меня сейчас больше мышц, чем в старшей школе, не унимается он, и через пару месяцев максимум полгода у тебя, новобранец, будет не меньше, если начнешь качаться.
Меланда не слушает его болтовню, зато ты вся внимание (даже мою картошку перестала есть). Поддакиваешь ему и киваешь, как будто тебя реально интересуют эти идиотские комплексы упражнений (я-то знаю, что на самом деле нет). Вот почему люди не приводят друзей на первое, мать его, свидание, Мэри Кей.
Наконец ты прерываешь этого зарвавшегося коротышку и шлепаешь ладонью по столу.
Стоп! Мы должны обсудить Кендалла.
Ну уж нет. Меланда отрывается от экрана. Давайте лучше поговорим о Шив. Вот кто настоящая королева.
О ком это вы? пытаюсь я вклиниться в разговор.
Шеймус смеется:
Ты что, не смотришь «Наследников»? Не может быть, новобранец. Ты же безработный. У тебя куча свободного времени!
Вы принимаетесь восторгаться неизвестным мне Кендаллом, которого я уже заранее ненавижу. Что за идиотское имя? Как будто он кукла Кен-переросток. И вообще, бестактно обсуждать сериал в присутствии человека, который его не смотрел. Ты снова тянешься к моей картошке и не спешишь убирать руку. Я не могу долго на тебя злиться.
Слушайте, вклиниваюсь, а кто-нибудь смотрел фильм «Глория Белл»?
Увы, снова мимо. Шеймус строит из себя крутого мачо:
Судя по названию, сопливая мелодрама.
Меланда отмахивается:
У меня нет времени.
А ты улыбаешься:
Кто снял?
Чилиец, Себастьян Лелио.
Мужик рассказывает о жизни женщины. Как мило фыркает Меланда.
Да, но Джулианна Мур играет просто невероятно. И диалоги на высоте Не хуже, чем у Вуди Аллена.
Ноздри Меланды раздуваются.
Ну все, говорит она. Я ухожу.
Ты напрягаешься. Твоя подруга машет рукой официанту, чтобы ее рассчитали. Я должен все исправить. Быстро.
Не злись. Я просто хотел сказать, что это классный фильм.
Не одобряю ни Вуди Аллена, ни его искусство, цедит сквозь зубы Меланда, не глядя на меня.
Ты вытаскиваешь кредитку из кошелька. Нельзя допустить, чтобы наш обед закончился моим полным провалом.
Я не защищаю Вуди Аллена. Просто имел в виду, что «Глория Белл» хороший фильм.
То есть для тебя Вуди Аллен синоним качества? Отлично. Немного мужского шовинизма на десерт! Где мой счет?
Ты не вмешиваешься, а Шеймус хихикает, как восьмиклассник на уроке по половому воспитанию.
Меланда, я правда думаю, что ты меня неправильно поняла.
Куда уж мне с моим недоразвитым женским мозгом
Шеймус уже в открытую ржет, а ты улыбаешься:
Ребята, не ссорьтесь. Просто дело в том, Джо, что мы с Меландой по молодости так часто пересматривали «На пляже» и «Роми и Мишель на встрече выпускников», что пропустили много хороших фильмов. Да так и не наверстали упущенное.
Подумаешь, ворчит Меланда.
Но меня уже не унять:
Я упомянул про Вуди Аллена только потому, что, как бы его ни ругали В его фильмах много замечательных женских ролей. И Джулианна Мур вправду восхитительна в «Глории Белл».
Ты смотришь на меня с укором хочешь, чтобы я остановился, но я уже не могу.
Меланда, я уверен, этот фильм тебе понравится.
Конечно, ты же у нас все знаешь!
Похоже, она решила выместить на мне обиду на всех негодяев, которые встречались на ее пути, и кто может ее за это винить? Ты тянешься за моей давно остывшей картошкой заесть стресс. Но я не позволю Меланде унижать меня, как Пич когда-то.
Нет, говорю я. Ни один человек не знает всего.
Ну да, фыркает она, куда уж мне, женщине И качает головой. Библиотекарь, выгораживающий растлителя малолетних. Как мило!
Гномус оставляет двадцатку и быстро сваливает. Ты берешь счет. Меланда уже на ногах.
Извини, немного погорячилась, бросает она.
Ничего, говорю я, не стоит.
Вообще-то я не к тебе обращаюсь! рычит она и смотрит на тебя с видом «нет, ты это слышала?». Я всегда говорю своим ученикам, что нельзя отделить искусство от художника. И считаю, что мужчина не может хорошо рассказать историю женщины. А ты сам решай, новобранец. Она поворачивается к тебе. Готова, милая? Подвезти?
Ты смотришь на меня. Я отказываюсь:
Спасибо. Лучше пройдусь.
Правильно, надо же отработать съеденные углеводы, ухмыляется Меланда.
Ты смотришь на меня, но сделать ничего не можешь. Она твоя подруга, старая, проверенная. Ты садишься к ней в машину, а я иду пешком. И это ад. Я провалил испытание меня не приняли в братство, а вернувшись, не застал тебя в библиотеке ты уехала на конференцию в Поулсбо.
В конце смены я решаюсь прощупать почву и публикую в «Инстаграме» сцену в закусочной из «Эмпайр Фоллз». И не проходит и пары минут, как «@ЛедиМэриКей лайкнула ваше фото».
Ты бы не стала этого делать, если б разочаровалась во мне. Значит, не все еще потеряно. И к тому же у нас есть книги. А как говорят в Бруклине, книги это чудо. Мы это чудо.
И вдруг ты пишешь:
«Понравился обед?:)»
Я знаю, что бестактно отвечать звонком на сообщение, но разве вежливо задевать парня, даже не переспав с ним? Выхожу на улицу и набираю твой номер.
Ты поднимаешь трубку после первого гудка.
Привет!
Удобно говорить?
Я только что вернулась домой, но у меня есть пара секунд Как дела? Всё в порядке?
Это ты мне скажи.
Ты про обед? Не волнуйся. Все прошло отлично. Меланда со всеми такая ей лишь бы поспорить. Но ты ей понравился. Правда.
Тревога немного отступает, мышцы расслабляются.
Слава богу. На минуту мне показалось наоборот, но раз ты говоришь
Серьезно, Джо. Ты держался отлично. Меланда Ну да, она немного погорячилась. Знаешь, она очень вспыльчивая, умная и
Твоя дочь дома. Я слышу, как кто-то хлопает дверцами шкафчиков. И ты говоришь, что еще полно дел. И я поступаю так, как положено хорошему парню: отпускаю тебя. Кладу трубку и уже почти решаю пойти к твоему дому, чтобы разведать обстановку, но тут же вспоминаю, что вокруг полно не в меру любопытных соседей, любящих совать свой нос в чужие дела, и если они заметят, что я околачиваюсь рядом с твоим домом, то непременно позвонят и сообщат, что у тебя во дворе прячется «странный мужик». (Уважаемые жители Бейнбриджа, начните уже жить собственной жизнью.) Нет, Мэри Кей, у нас с тобой все должно быть иначе. Я сам должен стать иным. Если я буду подглядывать за тобой издалека, то превращусь из человека, который участвует в твоей жизни, в постороннего, который пялится внутрь через непреодолимое стекло. Я не хочу этого для нас и знаю, что ты тоже.
Поэтому я принимаю единственно верное решение возвращаюсь к себе, но даже там не чувствую себя дома, потому что семья Говноглазки играет в мяч на газоне у меня перед окнами (какая скука). Беру кофе и спускаюсь вниз в комнату, ради которой я и выбрал этот дом. Она называется «Комната шепота». Достаточно погасить свет, закрыть за собой дверь и окружающий мир перестает существовать. Внутрь не долетает ни одного звука, и снаружи не слышно, что творится за стенами, обшитыми тканью. Храни Бог того, кто придумал звукоизоляцию. Лав, когда увидела фотки на сайте, сказала, что комната выглядит жутко, и назвала ее клеткой. Но ты, Мэри Кей, другое дело. Ты сразу меня поняла. Узнав, где я живу, сразу заговорила об этой комнате и о том, как в ней здорово. Ты знала бывших владельцев этого дома и проводила здесь время. Я делаю глубокий вдох возможно, здесь еще сохранился твой запах. Надо набраться терпения. Ты действительно моя суженая. Просто придется приложить чуть больше усилий.
Я включаю «Наследников» и принимаюсь качать пресс. Этот ваш Кендалл рохля. У него невыразительные плечи и глаза как у бассета. Бьюсь об заклад, он не читал ни «Эмпайр Фоллз», ни уж тем более «Прошлой ночью в Лобстере» Стюарта ОНэна, которые я включил в ассортимент своего отдела «Тихие голоса». Начинают вырабатываться эндорфины (кое в чем Гномус понимает), и я уже больше не хочу подавать в суд на Марту Кауфман. Напротив, хочу послать ей цветы, потому что она и ее «Друзья» научили нас, что настоящие отношения строятся не за один день, что иногда люди заводят детей не от тех партнеров и влюбляются не в тех, кого надо, но в конечном итоге находят свою судьбу.
И моя судьба ты.
4
После свидания, на котором ты устроила мне засаду, прошло уже два дня, и все это время я за тобой не следил. Вел себя примерно. Пойдя против собственных инстинктов, начал заниматься кроссфитом, чтобы подружиться с Гномусом и заодно не спускать с него глаз. Каюсь, Мэри Кей, я немного в тебе разочаровался. Подростковое стремление быть частью группы тебя не красит, ты же взрослая женщина. Опытный специалист, выпускница университета. Впрочем, всю жизнь ты проторчала на чертовом краю земли среди недоумков. Я отрываю бирку от новенького черного кашемирового свитера моего подарка тебе, нам обоим. Сегодня ты увидишь свет в конце туннеля.
Потому что вечером у нас свидание, неудачники!
Твое приглашение было таким трогательным Утром я заметил, как ты разглаживаешь наклейку на мисс Телеггинс. Я наклонился, чтобы рассмотреть надпись «Будущее за женщинами». Ты не отпрянула, и я придвинулся ближе.
Кто позволил тебе осквернять почтенную мисс?
Хихикнув, ты выпрямилась, расправила юбку и посмотрела на телефон.
Мне, пожалуй, пора. Сегодня в винном баре собрание книжного клуба
Я улыбнулся ох уж мне этот Бейнбридж, местным не мешало бы посмотреть фильм «Коктейль». Ты сообщила мне, куда идешь, значит, хочешь, чтобы я знал.
Винодельня открыта до одиннадцати, добавила ты, и твой голос дрогнул от волнения. Как мило. Но я должна освободиться к десяти.
Ты помахала мне на прощание и наклонилась, чтобы подтянуть чулок, приковывая мой взгляд к своим ножкам.
Я все понял, Мэри Кей, и принял твое приглашение.
И теперь я жду тебя в небольшом магазинчике через дорогу от бара. Наконец ваше собрание подходит к концу: мелькают кредитки, звучат притворные обещания скорой встречи. И почему вы, женщины, так много лжете друг другу?
Осторожно выбираюсь из своего укрытия, прохожу пару домов и замедляю шаг ты меня замечаешь.
Джо? Вот это да!
Переходишь улицу на красный благо здесь не чертов Лос-Анджелес и никакой офицер Финчер не выпишет штраф, и, окрыленный, я спешу тебе навстречу. Может, обнимешь? Нет, ты меня не обнимаешь. Я киваю в сторону бара, который для нас присмотрел, не дурацкую винодельню, а нормальный паб.
Пойдем, предлагаю. Пропустим по стаканчику.
Ты теребишь сумку.
Вероятно, мне лучше пойти домой Мы и так сегодня засиделись.
Я и не ждал быстрой победы, твой вероятный диагноз мне давно известен. Вероятно, у Шела Силверстайна вышло бы отличное стихотворение о невероятной женской потребности рассуждать о том, как обязана поступать «настоящая леди». Ты все еще колеблешься. Черт возьми, о чем тут думать? Мы соседи. До твоего дома рукой подать, и до паба рукой подать, а твоей дочери не шесть лет, тебе не надо торопиться, чтобы отпустить няню. Но ты вся напряглась.
Не знаю, Джо
Неужели книги Лизы Таддео ничему тебя не научили? Давай же! Хватит уже мучиться чувством вины. Я мужчина твоей мечты. Невозмутимый. Галантный.
Как жаль, вздыхаю. Я надеялся, ты и для меня устроишь заседание книжного клуба Кстати, оно стало бы для меня первым в жизни.
Ладно. Твое напряжение наконец спало. Не могу лишить тебя этого удовольствия. Только один бокал. Один!
Все так говорят, хотя сами в это не верят. И я распахиваю перед тобой дверь в «Харбор паблик хаус». Ты входишь теперь мы пара. Пока идем к столику, я говорю, что мне очень понравились твои друзья. Ты раздуваешься от гордости.
Они милые, правда?
Ты опускаешься на диванчик, я сажусь напротив.
Ты была права. Меланда не злится. Она подписалась на меня в «Инстаграме»
Небольшая ложь во благо. Конечно, я подписался на нее первым, но она сразу ответила тем же.
Разговор с ней заставил меня о многом задуматься Ха! Идея инкубатора просто замечательная. Ну да, как будто плакаты приносят пользу хоть кому-то, кроме самой Меланды. Ты тоже в восторге, так ведь?
Я-то знаю: на самом деле ты в восторге от меня. Поэтому я рядом с тобой, за одним столиком, ближе некуда.
Да, ты киваешь, она классная. У нее четкая жизненная позиция.
Очень четкая. Твои друзья хорошие люди.
Ты улыбаешься. Я улыбаюсь в ответ. Огонь между нами уже нельзя не заметить. Ты оглядываешься вокруг и понимаешь, что мы в зале почти одни кроме нас, за столиками лишь два или три парня в шерстяных шапочках, как у моряков. Мы снимаем пальто; мне становится очевидно, что ты слегка пьяна. К нам подходит официантка, похожая на грушу тетушка почти пенсионного возраста. Я прошу меню, ты пожимаешь плечами.
Я уже ела. Вероятно, мне стоит обойтись стаканом воды.
Я намерен сопротивляться твоему очередному приступу «вероятности».
А я закажу что-нибудь поосновательней.
В конце концов ты просишь принести текилы интригующе! а я беру сэндвич с жареной курицей и местную водку с содовой. Ты обещаешь снова украсть у меня картофель фри, затем переплетаешь пальцы, словно на собеседовании, и спрашиваешь:
Как обживаешься на новом месте?
Так и знал! откликаюсь я. Всегда догадывался, что в книжном клубе говорят вовсе не о книгах.
Алкоголь развязал тебе язык, но все же заметно, что ты нервничаешь, как-никак первое свидание наедине. Болтаешь о Билли Джоэле тебе всегда нравилась его песня про итальянский ресторан, а сама тем временем отправляешь дочери сообщение и убираешь телефон в сумочку. Затем переходишь наконец к книжному клубу: рассказываешь, как моя соседка Говноглазка раскритиковала сегодняшнюю книгу. Мы сходимся на том, что такая въедливая Нэнси найдется везде, и я вспоминаю о встрече с писателем, которую проводил в Нью-Йорке, а очередная Нэнси пристала к автору с целым списком замечаний. Разговор, пусть и не слишком личный, течет непринужденно. К тому же мы впервые тет-а-тет, в полумраке, на одном диване.
Слушай, давай начистоту, вдруг заявляешь ты. Я поняла, что в Нью-Йорк или Лос-Анджелес ты больше не вернешься, и все никак не могу перестать о тебе думать Наконец-то призналась: Я чувствую, ты что-то недоговариваешь. Одинокий парень покупает дом в Бейнбридже Ну, и как ее зовут? Из-за кого ты здесь оказался?