Я подумала про себя: «Если я всё еще могу двигаться, зачем мне оставаться на одном месте?» Может, потому, что я была слишком напугана, чтобы двигаться. Если я двинусь, меня могут увидеть люди. Но оставаться на месте проще.
Хэтти никогда не выбирала легких путей. Если кто-то украл бы ее дневник и стал шантажировать ее секретами, она бы Черт, да у Хэтти вообще не было секретов. А если бы и были, она никому не позволила бы использовать их против себя. Она кричала бы правду в каждом переулке, а после уничтожила Картера Беннетта, кем бы он ни был.
Но у меня нет ее смелости. Когда раздается звонок на четвертый урок, я не двигаюсь с места. Я остаюсь на улице, позволяя влажности творить над моими волосами свое адское дело. Я знаю, что не должна стоять, но ничего не могу с собой поделать. Я открываю пост в Инстаграме.
Первый комментарий от Джии: «Ха-ха, так эта стерва даже не поступила в Колумбийский университет? Коры!» Комментарий набрал тридцать пять лайков.
Гарвардский Кайде прокомментировал ниже: «Мне, наверное, стоит прекратить подпевать Дрейку, Вонтэ, ДаБейби и всем остальным рэперам, если ты где-то рядом? Что в тебе такого особенного?»
«Похоже, придется согласовывать с ней свои музыкальные подборки, она ведь темнокожая».
«Даже политика равных возможностей не может ничего поделать с тем, что ты стремная».
От Дестани ничего нет.
Трава мокрая, я сажусь на свой рюкзак, скрестив ноги перед собой и уставившись на деревянный забор. Я могла бы остаться тут навсегда, пропустить свой выпускной, никогда не поехать в колледж, никогда не встретиться со своими родителями, Дестани или Хэтти.
На длинной перемене мой телефон вибрирует. Я не хочу на него смотреть, по крайней мере, пока нахожусь в этом безопасном пространстве, но не могу удержаться. Картер спрашивает: «Где ты?»
Опускаю свой телефон. Я устала. Я в отчаянии. Я серьезно раздумываю о том, чтобы перепрыгнуть через забор и сбежать отсюда навсегда. Но я поднимаю телефон и пишу: «За школой».
Минуту спустя я слышу, как позади меня хлопает дверь. Туман рассеялся, разгорается полдень, опаляя мою кожу.
Эй, произносит он, прислоняясь спиной к забору лицом ко мне.
Я не смотрю на него.
Это не я выложил твой список.
Я вскидываю подбородок.
Да ну? я улыбаюсь. Потом беру свой телефон, открываю переписку между мной и моим шантажистом. Так это, значит, не ты?
Он наклоняется вперед, выхватывает у меня телефон и читает сообщения. На секунду сдвигает брови.
Ты же так настойчиво убеждал меня выполнить этот список, усмехаюсь я, а теперь ты утверждаешь, что это всего лишь совпадение?
Да, проклятье, это всего лишь совпадение!
Если это не ты, тогда кто? спрашиваю я.
Я не знаю! Я думал, что оставил твой дневник в автобусе, но, похоже, это не так. Это кто-то с первого урока у миссис Йейтс.
Я снова перевожу взгляд на лес, потому что всё еще подумываю перепрыгнуть через забор. Всё это уже слишком.
Ты ведь веришь мне, правда? спрашивает он.
Нет. Я думаю, что у тебя есть кто-то, кто работает на тебя.
Куинн, зачем мне это делать?
Затем! взрываюсь я. Ты так распалялся о том, что меня приняли в Колумбийский университет, и о том, что я богата, и о том, что мне не приходится трудиться так же усердно, как тебе. А теперь, когда узнал правду
Выражение его лица смягчается.
Слушай, я никогда не стал бы вытворять такое. Мне нет никакого дела до тебя или твоего будущего.
Я чувствую себя задетой. Это должно было меня успокоить, но вместо этого задело.
Мой телефон вибрирует у него в руке. Его лицо мрачнеет, когда он всматривается в экран. Он протягивает телефон мне:
Ясно ведь, что я просто не мог сейчас написать тебе это.
Я беру телефон и читаю новое сообщение: «Если ты не выполнишь что-нибудь из списка завтра до полуночи, еще один твой список станет достоянием общественности».
У меня на глазах выступают слезы, губы дрожат.
Пожалуйста, отзови своего человека, умоляю я. Что я тебе сделала? Пожалуйста, Картер!
Я пытаюсь сказать тебе, это не я. Он сует руки в карманы. Верь, во что хочешь верить. Развлекайся со своим шантажистом.
Он уходит, а я перевожу затуманенный взгляд на сообщение. Когда я писала этот список, то просто пыталась немного сбросить напряжение. Всё это изводило меня. Я никогда не собиралась его выполнять, потому что в буквальном смысле не смогу.
А теперь меня заставляют это делать.
У меня внутри словно раздувается шар, лишая меня воздуха. Кажется, куда бы я ни повернулась, всюду пылает огонь, и мне не от кого ждать помощи. Это уже слишком. Мое лицо заливают слезы.
Некоторые девушки плачут так, что их хочется пожалеть. Их ресницы порхают, словно милые маленькие бабочки, а слезы стекают по щекам тонкими ручейками. Но это не обо мне. Я просто плачу навзрыд. Мои слезы хлещут из глаз, как вода из разорвавшегося пожарного гидранта. Мои пухлые губы растягиваются в тонкие полосы поперек лица, с уголков капает слюна. Кожа морщится, а круглые глаза опухают. Было бы просто ужасно, если бы кто-то увидел меня такой.
Я сижу там еще какое-то время, пропуская следующие уроки и позволяя ветру высушить мое лицо. Я не пытаюсь съесть ланч, который сама себе собрала. Не думаю, что смогу сейчас проглотить хоть что-то.
Если бы бабушка Хэтти была сейчас дома, я запрыгнула бы в свою машину и через сорок пять минут была у ее дома. Сменила бы свой глупый наряд на рабочие штаны и ботинки, помогла бы ей с посадками в саду, с прополкой сорняков. Это всегда приводило меня в порядок мой разум, мой желудок, мое сердце. Я отдала бы что угодно за возможность сделать это сейчас.
Когда раздается звонок на седьмой урок, я бросаю последний взгляд на деревья вокруг, а потом встаю.
Глава 6
Если бы я могла изменить что-то одно в сегодняшнем дне
Урок истории у меня общий с Дестани, Мэттом и, конечно же, Картером. Это просто готовый рецепт для катастрофы. Я иду в туалет, достаю салфетку для снятия макияжа и смываю с лица растекшиеся краски. Я выгляжу как обычно. Я выгляжу не в духе.
Когда я вхожу в кабинет, Оден уже сидит на своем месте, но стул Картера пустует. Потом я встречаюсь взглядом с Дестани. Она выглядит растерянной. Наверняка задается вопросом, связано ли как-то это дело с Колумбийским университетом с моим поведением в последнее время. И испытывает облегчение, что в нашей ситуации я уже не сама невинность.
Прежде чем я успеваю сесть, меня останавливает мистер Грин.
У тебя всё в порядке, Куинн? Его лицо кажется обеспокоенным.
Я опускаю глаза, потом смотрю на него.
Да, всё отлично! Погодите-ка, он тоже в курсе про Колумбийский университет?
Ты выглядишь так, будто только что плакала, тихо произносит он.
О слава богу! Он близкий друг моих родителей, они у него буквально на быстром наборе.
Да просто ПМС, заверяю его я.
Он прищуривает глаза, явно не убежденный моим ответом.
У меня всё отлично, киваю я, занимая свое место под взглядами, вперившимися мне в спину, и пытаясь сохранить контроль над своим потоотделением. Не проходит и двух секунд, как за парту рядом с моей кто-то садится, но я сразу же понимаю, что это не Картер.
Я поворачиваюсь и вижу голубые глаза Мэтта.
Куиннли, говорит он, где ты была весь день?
Он меня искал?
Пряталась.
Ты в порядке?
Благодаря его присутствию рядом со мной и тому факту, что он всё еще разговаривает со мной после ситуации с Колумбийским университетом, я чувствую себя лучше. Я киваю, прикусывая нижнюю губу.
Он изучает меня, словно пытаясь понять, почему я солгала и о чем еще я могла соврать.
Когда ты собиралась мне рассказать? Он хмурится и щиплет меня за щеку.
Я улыбаюсь.
Никогда.
Кто-то прочищает горло позади нас. Картер таращится на пальцы Мэтта у меня на щеке. Он, кажется, слегка не в духе, но не так, как я.
О прости, Картер! Мэтт убирает руку от моего лица и поспешно поднимается, не сводя с меня глаз. Встретимся на базе сегодня?
Ага, отвечаю я с благодарностью. Он мой единственный товарищ в этой богом забытой школе.
Картер садится рядом, но не смотрит на меня.
Сразу после звонка будет тестирование, говорит мистер Грин.
У меня замирает сердце. Прошлым вечером я ничего не учила. Я была слишком погружена в панику по поводу того, не оказался ли мой дневник у Картера. Я открываю тетрадь и пытаюсь впихнуть себе в голову каждое слово, но чувствую, как информация сыпется сквозь мой мозг подобно песку. Потом раздается звонок.
Эй, у тебя всё хорошо? Картер смотрит на меня, сдвинув брови, словно ему и вправду не наплевать.
Какое тебе дело? Я ведь отстаю по всем предметам, верно? Одной двойкой меньше, одной больше Но мой средний балл по этому предмету самый высокий из всех, что у меня есть, хотя даже он не так уж и высок. Сейчас мне это очень некстати.
Мистер Грин раздает тесты и ставит таймер. Когда я смотрю на задание, меня охватывает страх. Я не знаю ничего! Три минуты пролетают как одна секунда, и когда звучит сигнал, у меня остается три неотвеченных вопроса, а это минус автоматом семьдесят баллов, да и то, если среди остальных семи не будет неправильных.
Я никогда не получала меньше «отлично» за подобные быстрые тесты. Просто удивительно, как Картеру удалось войти в мою жизнь и тут же всё разрушить меньше чем за двадцать четыре часа.
Собрав тесты, мистер Грин проверяет задание, выданное вчера, и раздает новое на сегодня.
Здесь список фильмов о Джоне Кеннеди с коротким изложением сюжета по каждому. В конце урока я напишу номера, и каждая группа выберет три диска, чтобы взять домой и посмотреть на выходных.
Мистер Грин, а что будет, если мы испортим ваш диск? спрашивает кто-то с задней парты.
Если сломаете, купите новый.
Мистер Грин, а если нам не на чем смотреть диск, потому что это устаревшая технологическая форма?
Весь класс смеется, включая мистера Грина.
Майки, я уверен, что хоть у кого-нибудь в вашей группе да найдется подходящий проигрыватель.
Майки тяжко вздыхает.
Я не уверен, что это верное утверждение.
Ладно! Больше никаких вопросов. Приступайте к работе.
Я сразу же перевожу взгляд на Одена и говорю:
Я хочу быть Кеннеди, но думаю, я указываю на Картера, что он должен сыграть Освальда.
Картер фыркает.
Серьезно, Куинн?
Какую конспиративную группу мы используем в нашей постановке? спрашиваю я Одена и только Одена.
Думаю, это было ЦРУ.
Правда? Я думаю, это была Куба.
Картер говорит:
Я думаю, это был Джонсон.
Значит, выбираем между Кубой или ЦРУ, говорю я, снова его игнорируя.
Картер поворачивается и вперивает в меня взгляд.
Будет проще найти доказательства теории Джонсона.
Это и правда так, говорит Оден.
Я откидываюсь на спинку стула, скрещивая руки на груди.
Я не согласна.
Реально, Куинн? Или ты всё еще злишься из-за своего дневника?
Я в бешенстве из-за своего дневника. И я думаю, что это ты ошибаешься.
Ты не обрушишь мой средний балл из-за такой глупой фигни.
Я обрушу твой средний балл? я поворачиваюсь к нему. Каждый раз, когда я вижу тебя, ты сидишь на уроке с опущенной головой.
Ой, да ладно тебе, мисс Колумбийский университет, он ухмыляется, и я прищуриваю глаза. Просто прекрати. Я не собираюсь терпеть всё это целый месяц.
Ну так смени группу, говорю я.
Я уже пытался. Мистер Грин не разрешает меняться.
Я закрываю рот. Он уже спросил об этом?
Ребята, говорит Оден, у вас всё в порядке?
Мы его игнорируем.
Это мне нужно сменить группу, потому что мне приходится работать с человеком, который рушит мою жизнь.
Картер шумно выдыхает через нос.
Да ради бога, Куинн, я же стоял рядом с тобой, когда пришло новое сообщение. Как это вообще мог быть я?
У тебя есть кто-то, кто работает на тебя.
Он качает головой, глядя на меня, а потом на его губах появляется улыбка.
Ты мне льстишь, если думаешь, что я такой расчетливый, но, как я уже сказал, мне нет никакого дела до тебя и твоих проблем.
Если это так, почему тебе так нравится совать нос в мои дела, рассказывая, что я не могла поступить в Колумбийский университет, если только мой отец не проспонсировал библиотеку?
Он смеется.
Очевидно, я был прав.
Но это не твое дело!
Ребята, шипит Оден.
Ни один из нас не отводит взгляда.
А теперь ты публикуешь мой дневник и шантажируешь меня, чтобы я рассказала своим родителям о Колумбийском университете. Ты жестокий человек, Картер Беннетт.
О боже, он хлопает в ладоши от отчаяния, что мне сделать, чтобы ты прекратила так себя вести?
Я фыркаю.
Ну даже не знаю. Вернуть мне мой дневник?
И как я должен это сделать, если у меня его нет?!
Эй! Оден ударяет ладонью по парте. Мы оба поворачиваемся к нему, ошарашенные. Я не знаю, что происходит между вами двумя, но с тех пор как мы начали работать вместе, у нас тут сплошная драма, он тычет пальцем в список фильмов. После урока можете хоть головы друг другу пооткусывать, мне пофиг, но пока мы тут, не могли бы вы, пожалуйста, сконцентрироваться? последние слова он шипит, словно мамочка, отчитывающая своего четырехлетку за непослушание.
Картер трет ладонью лоб и вздыхает. Потом бросает взгляд на меня, приподняв брови, будто бессловесно спрашивая, готова ли я вести себя хорошо, будто это я тут главная проблема. И этим еще больше выводит меня из себя. И что я должна делать? Забыть, что моя жизнь рушится прямо у меня на глазах?
Воздух влетает и вылетает у меня из ноздрей, не достигая легких. Я так зла и безутешна, что уже снова чувствую покалывание в слезных протоках. Не имея при себе дневника, куда можно записать причины, почему я так расстроена, не могу избавиться от ощущения, что вот-вот взорвусь.
Это ты потерял мой дневник, слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить. Это из-за тебя какой-то псих получил доступ ко всем моим личным спискам. А ты не можешь даже за это извиниться! Теперь все знают о Колумбийском университете. Теперь кто-то шантажирует меня, чтобы я рассказала всё родителям. И, может, это кто-то и не ты, но если это не ты, я и понятия не имею, с чего начать выяснять, кто это на самом деле. Так что я обвиняю тебя, потому что не знаю, что мне еще делать. Вся моя жизнь катится к чертям
Прости, говорит Картер.
Я умолкаю, ошарашенная. Погодите, что?
Ты права, это я потерял твой дневник. Ничего бы из этого не случилось, если бы он остался у тебя, он опускает взгляд и вздыхает. Боже! потом он бросает взгляд на Одена, прежде чем перевести его на меня. Давай я помогу тебе его найти? Тогда ты наконец убедишься, что это не я, и мы сможем покончить с этим делом.
Я захлопываю рот, ошеломленная тем, что открыто высказалась. Но еще больше меня поразило, что Картер и правда извинился. Я прижимаю руки к парте, не желая признавать, как сильно мне хочется, чтобы он мне помог, какое облегчение я испытала бы.
Он протягивает руку, заставая меня врасплох.
Договорились? спрашивает он.
Я взвешиваю все за и против, прикусив нижнюю губу. Мне нужна его помощь, а если он и есть мой шантажист? Полагаю, у меня нет причин не сотрудничать с ним, даже если я его подозреваю. Держи врагов близко, так ведь говорят? Я пожимаю ему руку.
Это не значит, что я тебе доверяю.
Картер отвечает:
Ты не обязана.
Мы оба поворачиваемся к Одену.
Итак Он с опаской переводит взгляд с одного на другого и обратно, не особо понимая, чему именно он сейчас стал свидетелем. Если мы выберем теорию Джонсона, думаю, нам стоит поставить в приоритет фильм о Джоне Кеннеди 1991 года.
Если бы я могла изменить что-то одно в сегодняшнем дне, от наименее желанного к наиболее
1. Не надела бы это бесполезное экстравагантное платье и натирающую ноги обувь.
2. Не пропустила бы так много уроков.
3. Не позволила Дестани и Джие помешать мне забрать мой дневник перед первым уроком.
4. Атаковала Картера в ту же секунду, как он шагнул на территорию школы, чтобы вернуть свой дневник.