И впрямь, сгинул туман. Выехали, покатились. Пристегнули, взлетели, выдохнули. Плечи вниз. Пятьдесят минут это прорва времени. А уж накормить, напоить, ублажить сто двадцать людей, которые
Которые были готовы распять нас буквально час назад, прямо сейчас в моменты свободного падения в небесную яму на ухабистой питерской трассе, крестятся. Молятся кому?
Нам. Подмигиваю Олеське: Эгей, смотри!
Мы теперь в фаворе. Наслаждайся властью, дорогая
Держатся за наши улыбки взглядами, и плевать на выплеснутый случайно на их колени кофе. Олеська улыбается, подпрыгивает с кофейником над испуганным лысоватым мужчиной в костюме. Меткой струей направляет сверху ему в чашку напиток. Гогочет как Булгаковская Гелла, натертая волшебным зельем.
Девушка! Что ж это, Господи? вопрошает он снизу.
В кабине вообще есть кто-то? Вы смотрели?..
Да-да! икает кто-то справа. Вы бы проверили.
Олеська всем ласково:
Круассанчик будете? С джемом?
Ну не знаю
Узнаю родной Аэрофлот! Как всегда все.
Господи, да что за старье, а не самолеты! Так колбасит! Люфтганза бы
Как вы здесь работаете, это ж страх-то какой!
Господи, Господи, Господи, Олеська сваливает пустые стаканы в мусорку. Сердится.
Почему они так часто о нем говорят?
Смотрю на нее, жую круассан. Ей неймется, пусть выговорится.
Будто у нас есть связь с Богом, скажи, разве есть? Чего они, ну?
Как чего? Ты ж вон пилотку сняла
Ии??
Нимб над головой торчит! Светится Вот и молятся на тебя. Вдруг словечко замолвишь за них там Садись уже. Полоса под нами
Смотрит на меня секунды три. Опять хохочет, сверкая белыми зубами. Долетим. Такие зубы-об асфальт? Да ну нет.
Полоса шаркает об тугие шасси, и самолётка, прижав крылья к хвосту, несётся по мокрому асфальту.
-Прискакали гляжу-пред очами не райское что-то. Неродящий пустырь и сплошное ничто-беспредел, запеваю я, открывая самолетную дверь в мир.
Оттуда мне с трапа смеётся техник в оранжевом комбинезоне с рацией в руке.
Да какое там "ничто"? Это ж вон, Шереметьево наше родное, показывает широкой рукой размеры нашего родного Шереметьево, просто в дожде все Разгружаем!..
Маринка, эй! Ау! Ты здесь?! второй пилот спустя двадцать минут трясет за плечо и снимает с полки мой чемодан в опустевшем чреве самолета.
Что? Где? Кто? Ноги каменные, веки до земли.
Кто я?
Я истукан с острова Пасхи. Не пойму, чего там ученые голову ломают насчет их загадок. Это ж первые статуи стюардесс после рейса "Москва-Питер-Москва". Без рук, без ног, без имен Одни глаза.
Эй! Не спи, слышь?! Тебя довезти? До парковки? Дома Мишка ждет
Киваю: му-у.
Господи, ну как поедешь-то? Глазища как блюдца! Кофе хочешь? С сахаром? А? Делаю?
Му-у
Делает. Черный, как ночное небо. Как жизнь моя горький, вкуснющий кофе.
Пью.
Еду. Мчу. Меня ждут.
Врубаю на всю магнитолу, окна настежь, голову в окно, ору под Высоцкого, чтоб не уснуть.
Меня ждут. Сегодня дома. Завтра в Краснодаре. Во вторник в Нью-Йорке. Раз ждут, значит, я там буду.
Значит, долетим.
Вопрос в другом: Насколько меня хватит?
Глава третья. Страна кармы
Куда бы мы ни поехали, мы повсюду берем с собой себя.
Неизвестный мудрец
Не такой уж ты и мудрый, мудрец. Или в твое время не было самолетов. Любая стюардесса знает, видела, проживала: в разных местах мы разные. Да и как иначе? Меняется химия тела, мы пьем другую по составу воду, едим другую пищу, дышим новым воздухом. Вливаемся в иное коллективное поле, зачастую там иная религия, отличная от нашей. Другая культура, история, язык. Отсюда новые мысли, чувства, действия Как быть с этим всем, дорогой мудрец?..
Мы стоим в аэропорту Суварнабхуми вчетвером. Только что переступили линию, нарисованную безжалостной рукой судьбы, за которую вернуться уже не сможем. Но еще не знаем об этом. Просто исполнили свою мечту, приехали зимовать, выносить и родить в тепле нашего второго сына, подлечить старшего от вечных бронхитов и соплей. Перезагрузиться после Нью-Йорка, который тоже весь проспала, забив на прогулки по городу, шопинг за Айпадами-Айфонами. В очередной раз выяснилось, что желания движущая сила эволюции. Они имеют привычку сбываться. По прилету долгожданный тест на беременность поглядел на меня двумя розовыми дорожками. Одной яркой, второй еле заметной, будто самой еще не решившей: быть ей или не быть? Будто спрашивая у меня: решишься? Сдюжишь? Готова пройти все то, что случится после?
В такие секунды зорко одно лишь сердце. Лишь его мгновенный отскок вверх или вниз покажет правильный выбор. Мое взметнулось в самый потолок и отскочив от него, посыпалось сверху на меня, сидящую на унитазе, электрическими искорками. Я вдохнула этот поток света всей собой, пронаблюдала, как он собрался в животе горячей маленькой точкой. И выдохнула:
Господи, пожалуйста! Будь!
Пусть мне это не показалось! Пусть не мираж! Пусть только тест не ошибся
Не ошибся.
Позади шестнадцать недель строгого постельного режима, два кровотечения, устойчивая угроза выкидыша. Еще двадцать восемь дней сборов, быстрых четких решений, и вот. Магическая черта пройдена. Там, вдали, сомнения близких в моей адекватности. Мои собственные сомнения в ней. Многочисленные подсчеты, еще одно УЗИ и решительный кивок Ларисы можно, лети!
Там, за чертой отец, не поехавший по моей просьбе с нами в аэропорт. Оставшийся наедине с бормочущим телевизором в пустой квартире. Мне еще предстоит за все это заплатить. А пока
Мы стоим с тележкой, на которой два чемодана, посреди зала аэропорта. Уставшие, обалдевшие: муж, сын, кот, я и еще один человек в моем животе. Перед нами на полу лежит чей-то толстый коричневый портмоне. В радиусе от нас метров на сто никого, лишь вдалеке видна спина быстро идущего мужчины.
Не раздумывая, хватаю кошелек с пола и несусь за ним, придерживая пузо:
Excuse me, sir! Hey, you!
Кое-как догнав его, обескураживаю находкой. Он, зараза, упрямо не хочет признавать портмоне своим, но благодаря моей настойчивости (я что ли зря так за тобой бежала?) сдается. А уж приглядевшись к содержимому, так и вовсе восклицает:
Oh, shit! It's mine, really! Its mine! Thank you!
Прячет в карман, кланяется и спешно отчаливает.
Абсолютно счастливая и гордая собой, смотрю на подошедшего мужа. Тот хмурится:
Ты как жить-то будешь? А?
Что теперь не так?
Качает головой:
Надо было сдать кошелек в полицию Он точно не этого чувака. Как ты не видишь?
Отмахиваюсь:
Думай что хочешь. Наша карма чиста.
Ну да, конечно, как же Карма, как я забыл?
Это была проверка!
Ага Впарила мужику чужой кошелек и хорошо. Лучше бы мне впарила Я бы тоже посопротивлялся для виду
Проверка! И мы ее прошли. Все!
Очередной хороший знак, да? Теперь мы будем жить долго и счастливо?
Хо-ро-ший знак! Хватит сомневаться! Нас ждет счастье. Огромное, как мой живот. Идемте же скорее, он хочет есть
Есть! Я надеюсь, это про еду? Хоть какое-то обещание счастья
Он поцеловал меня в висок и покатил тележку с восседающим на ней четырехлетним Мишей к ресторанам.
Счастье, оно такое огромное
Где уж мне тогда понимать истинное значение слова карма? Впереди маячит солнцем тропический остров, безмятежная жизнь и легкий морской бриз.
Спустя время, потом кто-то спросит: почему выбрали Таиланд?
Да мы не выбирали. Жизнь все выбрала за нас. Детская мечта, книги о приключениях, детство среди пальм, серая Москва, бесконечное вращение Земли во все стороны все сплелось в один узел крепкого желания. Мои желания моя движущая сила. Они всегда сбываются Если уж я что-то хочу и сказала вслух, всё. Считай исполнено.
Однажды я захотела в Тай, мы взяли билеты на самолет, поезд, автобус, корабль. И в один очень жаркий день вывалились из брюха всеядного парома на раскалённый причал Острова. Влюбившись навсегда. С тех пор еще два раза приезжали, пока не решили остаться на полгода.
Кармические истории это такое, что невозможно объяснить на словах. Просто любовь.
Просто пофиг.
Хоть и знаешь, что будет больно. Идешь, как заговоренный.
Приговоренный
Нам, замороженным снегами, советским детством, Тай оказался действительно дорог простым своим теплом. Счастьем не носить колготки, джинсы, тесную обувь, которая не согревает никогда, сколько бы ни стоила. Озябшие ноги, вечно текущие носы, потрескавшаяся от мороза кожа, ссутуленные под тяжестью шуб спины остались в прошлом на много лет. Легкие распрямились, позволили себе дышать глубоко и медленно. Вдох. Выдох. Здесь и сейчас. Никакого завтра и вчера.
Таиланд. Страна детей. Безответственности, пофигизма и вечного буддийского спокойствия.
Мой внутренний ребенок родился седым старичком. Лишенный беззаботного детства, как и многие дети тех непростых времен, обиженно стучал кулачком по столу и требовал своего. Безмятежного рая, принятия. Отказываясь взрослеть дальше без него
Позже, наблюдая соплеменников по эмиграции, поняла, что все мы едем сюда именно за этим. Перепрожить внутреннего ребенка. Перепрошить, избавиться от ограничений воспитания, стереотипов окружения. Потому так хладнокровно (нет! кровно) отдираем себя от корней. Отрекаемся от бабушкиных сундуков, и дедушкиных компасов, спускаем к чертям все-сервизы, ковры, фотоальбомы, только бы очиститься под ноль. От навязанных убеждений, установок, пословиц, песен, былин. Всю память под нож. Надежда выжечь из крови боль предков. Такая наивная надежда.
Кровь, как и рукописи, не горит
Думаю, и туристы любят Тай именно за возможность быть несерьезными, делать глупости, не бояться. За позволение не заглядывать в завтрашний день. Не помнить вчерашний.
Сюда едут за прививкой от забот, сиюминутным счастьем. И в этом огромная сила исцеления тайской земли. Ведь если человек не прошел необходимые этапы взросления, он вырастет лишь телом, но не духом. А незрелый человек не может быть цельным, не сможет быть руками бога на земле, не может создать зрелые отношения, оставить после себя плодородную почву.
Так и для нас Тай стал психотерапевтом. Довольно безжалостным, надо сказать
Очень дорогим и крайне эффективным.
Глава четвертая. Бойся своих желаний
Потекли последние беззаботные денечки перед рождением того, кто перевернет наш ванильно-розовый мир. Мечты сбылись, да здравствуют мечты?
У нас небольшой домик с острой крышей и верандой в джунглях напротив гольф-поля. По утрам в окна шепчут свои тайны высоченные кокосовые пальмы. По ночам россыпь звезд и оглушительные песни влюбленных цикад рвут сердце на части. Но больше уши. Не спасают ни стекла, ни наушники.
Сволочи, бубнит муж спросонья, вы заткнетесь когда-нибудь или нет?
Спи пойду на веранде посижу.
Впервые в жизни высыпаюсь, хоть и встаю на рассвете. Безумно жаль тратить время на сон. Жизнь оказалась проста и ослепительна после московских пробок и вечного серого за окнами.
Утром море, пять минут на байке. Обед в ресторане (том-ям, острый до слез, и рис). Тягучий, как патока послеобеденный сон. Снова море. Закат. В закатном море ходить босиком это как маленькая смерть. Хочется умирать ежедневно. Хожу. Умираю. От любви: к Острову, этим закатам и его босоногим загорелым людям. Потом в ресторан, да, опять, снова! Не завидуйте. Снова на ужин суши. Которые не надо готовить, для меня это так важно!.. И так-весь календарь. К чертям его, кстати. Звучит скучно, знаю. А кому-то и вызывающе. По фигу.
Главное, что мне самой некуда спешить, некуда бежать и некому что-то доказывать.
Когда носишь в животе любимого сына, когда видишь как старший ребенок из синюшно-белого становится цвета шоколада. Когда, наконец, забываешь слова "бронхит", Нурофен, небулайзер, счастье становится очень простым. Однообразие и понятный ритм-самое то после восьми лет игры с пространством и временем.
Когда мысленно возвращаюсь в те дни, благодарю Ивана за мудрость и решимость родиться здесь. В меня будто вселился его дух бесстрашия. Именно упрямство человека в животе (в Тай и точка!) выключило мои собственные логико-аналитические способности, всякую осторожность, и не дало никаких шансов сопротивляться. Лишь сейчас понимаю: Ванька все выбрал за нас. Так было надо.
За пару месяцев до родов, когда я уже насиделась дома, свила положенное случаю гнездо и предвкушала новый виток материнства, на глаза попалось объявление ВКонтакте:
Кто желает, чтобы жизнь заиграла новыми красками, или просто хочется новых знакомств и знаний? Приглашаем на встречу! Научим мечтать так, чтобы мечты сбывались и создавали тот уровень жизни, который хочется.
Внутри завопила сирена: Хочууу!
Муж попросил жалобно:
А может, не надо, а? Все и так хорошо
Но меня уже не остановить. Поехала. Четыре потрясающих дня в кругу таких же ищущих себя. Там звучали какие-то новые в то время слова: коучинг, лайф-коучинг, колесо баланса, пирамида ценностей. Это сейчас они из каждого утюга, а тогда казались некоторым чуть ли не призывом в секту.
По сути, под ними скрывались простые древние вещи, волнующие людей много веков: как понять свои настоящие желания? Как отделить их от чужих? Мои любимые вопросы.
В последний вечер Наташа предложила личную коуч-сессию самым смелым и я не раздумывая согласилась.
Нижние уровни моей пирамиды, которые про базовые потребности, на тот момент были закрыты, и мне хотелось одного реализовываться, вкладываться в мир собой. Творить. Влиять.
Например, всю жизнь мечтала писать книги. У меня уже была написана рукопись первой книги про работу стюардессой. Хотелось еще. Однако напрочь отсутствовали идеи. И вообще, становиться писателем с моей-то фантазией и воображением такая себе мечта, как мне казалось. Я не умела придумывать и сочинять. Зато умела хорошо наблюдать, размышлять, рефлексировать. И предвидеть
Какой у тебя запрос? Как бы ты его озвучила? спрашивает Наташа.
Я очень стесняюсь своего запроса. Мне он кажется детским.
Эмм Я хочу книгу. Но не знаю, о чем писать Поможешь?
Книгу? Вау! Это потрясающий запрос!..
Правда?
Конечно! Я с удовольствием помогу тебе разобраться!
Мы с Наташей усаживаемся на полосатых шезлонгах. Перед нами бассейн. Под нами километры зеленого и синего. Джунгли, море, небо. Лучшее место для коуч-сессии. И ничего, что бомбический обзор наполовину загораживает мой огромный живот, в котором поселился сам Халк, не меньше Главное, я здесь.
Потом уже, оглядываясь, думала: ну какого, какого черта туда поперлась? Что мне дома не сиделось? Восьмой месяц беременности ведь самое время, чтобы заехать на байке по пьяной, серпантинной горке на чуть ли не самую высокую точку острова, да?
Спустя восемь лет заеду в эту горку снова и спущусь с нее в испарине, с дрожащими руками-ногами. И сдается мне, он был последний раз, когда да.
Но тогда, спросите меня, где были мои страхи?
Нигде. Бесстрашная как ниндзя. Все нипочем.
Итак, я лежу на шезлонге. Наташа, как шаман пляшет вокруг меня. Только бубна не хватает, хотя может и был, уже не помню Ведет по лабиринтам моего подсознания. В тот момент Мироздание уже не просто хихикает над нами сверху, а в голос хохочет. Оно точно знает зачем на самом деле свело нас вместе, но мы увлеченно играем свои роли в его игре. Бьем в бубен. Идем.
Закрывай глаза Дыши, еще, глубже Смотри, перед тобой красивая дверь. Открывай. Входи
В процессе выяснили, что книга должна быть обязательно про приключения, про взросление и мудрость. Помню, бормотала:
Хочу что-то вроде Пятнадцатилетний капитан или Дети капитана Гранта. И еще хочу захватывающе, интересно! И чтоб немного опасно