Простите, лорд Ланкастер, сказала она, глядя на него прекрасными синими глазами, вам, конечно, лучше знать, но все же жить в бункерах в двух милях под землей и потом. Для нас с вами это, может быть, не так важно, но маленькому ребенку нужны солнечный свет и свежий воздух.
Зато эти бункеры абсолютно безопасны, сказал Кит. И впрямь, на протяжении двадцати пяти лет конфликта сэйнтистов с имперскими властями никакая сила не сумела извлечь повстанцев из этих бункеров. Ни Регулярная армия, ни Священный Трибунал, ни даже элитные солдаты Синдиката во главе с Тэцуо Моримото.
Я не такой уж и маленький, заявил Константин, тщеславно выпятив тщедушную цыплячью грудку, но это не произвело на Кита никакого впечатления.
Зато довольно сильное впечатление на него произвел появившийся в дверном проеме Салех Сабри, бывший второй заместитель министра обороны Лиги Джихада, бывший генерал-губернатор Дезерет, а ныне главнокомандующий войсками Сэйнта. Облаченный в белоснежный мундир, украшенный стилизованными изображениями огня и солнц, он был огромен и жуток, как полярный медведь. Его гладкое выбритое, суровое лицо выражало абсолютную беспощадность. Поглаживая кончиками пальцев в белой перчатке эфес пристегнутой к левому боку сабли, он изучил их своими темно-серыми, с легкой серебристой поволокой, глазами.
Ну, приветик.
От изучающего взгляда его превосходительства Константин мигом утратил свою заносчивость, слабо пискнул и полез прятаться под корабельную койку. Генерал присел и извлек его оттуда, подняв за шкирку в воздух, как напроказившего кутенка.
Эй, ребенок, ты что такой нервный? Успокойся, проговорил он неожиданно приятным, очень культурным голосом.
Думаю, Константин стал немного нервным, пережив штурм Дворца, сказал Кит.
Ага. Мы с господином Сэйнтом наблюдали трансляцию штурма в прямом эфире. Это было
Уныло, сказал Кит.
Да.
Жалко и позорно.
Вроде того.
Кит уже и сам начал слегка нервничать, поскольку генералу понадобилась бы миллисекунда, чтобы превратить драгоценного наследника Престола в цыплячий фарш.
Лучше положите этого щенка паршивого на место, ладно?
А то что? спросил генерал, небрежно подбросив Константина к самому потолку и столь же небрежно подхватив его в дюйме от пола.
А то, что я отберу у вас эту вашу саблю и вас ею же распотрошу, сказал Кит на безукоризненном арабском.
Генерал усмехнулся и вернул Константина на землю, что, впрочем, пришлось наследнику не особо по вкусу.
А вы меня еще подбросите?
Может, позже, ребенок, а то лорд Ланкастер, полагаю, всыплет нам по первое число.
Он всегда говорит, что всыплет, и не всыпает, пробубнил наследник под нос.
Вы ведь понимаете, щенок паршивый, что, если я вам на самом деле всыплю, от вас останется мокрое место? Хватит. Надевайте респираторы и маршируйте к выходу. И не снимайте их, пока не сядете в механо. И осторожней спускайтесь по трапу, смотрите под ноги. Я не хочу потом вас собирать, как Шалтая-Болтая.
Генерал протянул им респираторы. Константин засопел, но надел свой. Кит присел и проверил.
Шарлотта, милая
Не волнуйтесь, я за ним присмотрю. Вы скоро?
Мы только перекинемся с лордом Ланкастером парой словечек, мадам, все тем же вежливым и культурным голосом сказал его превосходительство. Вы очень хорошо поступили, что спасли мальчика, милорд, вполголоса прибавил он, когда Шарлотта увела наследника.
Кит и сам понимал, что поступил правильно, защитив маленького ребенка от неизбежной кончины, но сомневался, имелся ли в его действиях хоть какой-то политический смысл. Вероятно, он был единственным человеком во Вселенной, который ратовал за восстановление монархии по крайней мере, с Константином во главе. Но что он мог поделать? Оберегать Престол и царственную фамилию было его священным долгом как дворянина, даже если это становилось абсурдным.
Хмм. Надеюсь, это и впрямь было не зря. Этот щенок паршивый настоящая головная боль. Вы что-то хотели у меня спросить?
Да. Вы ведь по дороге посетили Лигу Джихада? Виделись с моим братом? Как его дела?
Признаться, дела у Касима Сабри шли не так уж гладко. Первый Консул Вольф выпустил его из темницы, куда его в прошлом году спровадил Император, и вернул старшему Сабри должность губернатора Зеленой Лиги. Зато теперь ему и властям Лиги пришлось сражаться с сепаратистами, которые считали, что Лига в кратчайшие сроки должна выйти из состава новорожденной Республики. Они хотели основать собственное тоталитарное, теократическое государство а потом пройтись по руинам Империи огнем и мечом, обращая неверных на путь Джихада, а непокорных истребляя. Стандартные религиозные фанатики, ничего нового и интересного.
Да, верно. Перед тем, как отправиться на Каенн, мы почти неделю гостили у вашего брата в Серебряной Медине. В столице Лиги все еще спокойно, хотя в других городах уже начались столкновения. Ничего. Я уверен, ваш брат возьмет ситуацию под контроль.
По сумрачному лицу генерала сделалось понятным, что он совершенно не верит в политический или военный гений старшего брата.
Знаете. Если откровенно, Касим склизкий, помешанный на власти ублюдок, но в то же время, пока он по воле государя прохлаждался в тюрьме, это повстанческое движение набирало обороты, и мы упустили всякую возможность задавить этих полоумных террористов в зародыше, проговорил он сквозь зубы.
Мне жаль, но в любом случае государь мертв, и вряд ли его теперь волнует наша критика в его адрес.
Допустим, но он ведь в прошлом году подослал к вам с женой наемных убийц, не так ли? Вы едва не погибли. И вы все равно продолжаете выгораживать его, лорд Ланкастер?
Кит с ужасом ощутил, как к глазам подступает предательская сырость. Это было неважно. Он любил государя. Почему этот старый козел не позволил себя спасти. Наверное, это было очередное наказание с его стороны, потому что теперь Киту предстояло прожить с этой виной всю оставшуюся жизнь.
Государь немного запутался. Такое может случиться с каждым. Например, со мной. Или с вами. Иначе почему бы вы оказались здесь.
Генерал усмехнулся, хотя глаза его остались холодными, как лед, и неулыбчивыми.
Да. Пожалуй, это справедливо.
А что же Сэйнт. Он не желает ли помочь с этими вашими повстанцами. У него ведь имеются военные возможности для этого.
А наш певец Священного Улья говорит, мол, сам Отец Аваддон не велит ему вмешиваться в наши мелочные дрязги.
Ясно. Я посмотрю, можно ли что-то сделать. И, надеюсь, ваше превосходительство
Да?
Очень надеюсь, что мы с вами поладим. Потому что наша общая задача
Служить Отцу Аваддону?
Именно.
2.
Через час их доставили в бункеры и с удобствами разместили в десятикомнатных апартаментах с двумя ванными и персональной кухней, столь шикарных, что они больше напоминали номер люкс пятизвездочного отеля. Убедившись, что любимая и будущий монарх с удобствами обустроены, Кит принял горячий душ, переоделся, проглотил чашку кофе и сэндвич, и отправился беседовать с пророком Сэйнтом. Константин настойчиво пытался увязаться следом, но Кит решительно пресек эти попытки.
Нет! Нет, нет и нет!
Но я хочу пойти с вами.
Послушайте, ягненочек. Давайте посмотрим на вещи здраво. Вам шесть! Нечего вам путаться под ногами у взрослых людей и встревать во взрослые разговоры.
Но я хочу
Кит присел перед ним на корточки и доверительно заглянул мальчугану в лицо. Чтобы усилить эффект доверительности, ухватил наследника за плечи и легонько тряханул.
Константин.
Ой.
Поймите, ведь я пытаюсь спасти вашу драгоценную жизнь, вашу корону и ваш престол. Я не прошу помогать, какое уж там! Но, пожалуйста, хотя бы не мешайте!
Я постараюсь, пробормотал Константин.
Постараетесь?
Обещать ничего не могу.
Что ж спасибо и на этом, о, мудрый и милостивый государь, молвил Кит и, наконец, в сопровождении своей охраны и любезных представителей повстанческой администрации пошел на встречу к Сэйнту.
По дороге сотрудники Сэйнта устроили для их милости небольшую, но занятную экскурсию по бункерам привилегия, которой Кит был лишен в свой первый визит сюда полтора года тому назад. Но тогда он был военнопленным и все два месяца своего пленения провел в медицинском боксе более комфортабельном варианте тюремной камеры. Теперь же он был почетным гостем совсем другое дело.
А, если по существу, то технологии сэйнтистов, направленные на создание, развитие и поддержание исправной работы замкнутых систем самообеспечения, поражали воображение. В данный момент почти сорок процентов продовольствия, материалов, лекарств доставлялось сюда с Каенна; однако при необходимости сэйнтисты могли спокойно существовать в своем подземном городе в полной изоляции на протяжении десятилетий, если не столетий. Здесь у них имелись автономные энергетические станции и системы коммуникаций, гидропонные оранжереи и сады, подземные фермы с птицами и свиньями, установки по производству синтетического мяса, склады, ломящиеся от продовольствия, оружия и лекарств, научно-исследовательские лаборатории, медицинский отсек, оснащенный сверхсовременным оборудованием, включающий, в том числе, великолепно оборудованное родильное отделение и стоматологический кабинет. И Кит едва успел осмотреть десятую часть этого грандиозного подземного поселения.
Сейчас в бункерах находились без учета восьмидесятитысячного войска, которое Кит привез с собой двести пятьдесят тысяч человек: отборные части повстанческой армии, технологи, инженеры, ученые, а также ближайшие подручные Сэйнта с многочисленными женами и детьми. Свидетелям Страшного Суда было запрещено употреблять алкоголь и наркотики, играть в азартные игры, даже употреблять кофе или чай. Что оставалось? Многоженство.
Сам Сэйнт никогда не осуждал явным образом этого старинного обычая Свидетелей, но и не одобрял. Он был суровым аскетом, смыслом жизни которого было служение Отцу Аваддону и восстановление в полной мере былого величия секты. Даже его личные апартаменты были обставлены в высшей степени минималистично. Мебель, стены, пол, потолок все было белоснежно-белым, как и церемониальные одежды самого пророка. Единственным ярким пятном в комнате, где Сэйнт принимал посетителей, было изображение Отца Аваддона в виде мозаики на стене. Отец представлял собой прекраснейшего юношу с длинными золотыми локонами, в пурпурной тунике, с развернутыми огненно-красными крылами за спиной и с пылающим мечом в правой руке. Правда, при ближайшем рассмотрении в облике Отца можно было заметить кое-какие чрезвычайно зловещие детали. Например, его руки имели куда больше сходства с лапками насекомого, чем с человеческими конечностями. А глаза? Их было восемь, расположенных на голове в два ряда, как у паука, и все тоже никак не являлись человеческими выпуклые, блестящие, угольно-черные, как глубочайшие бездны Шеола.
Под пристальным взором этих фасеточных глаз Кит поздоровался с Сэйнтом.
Давно не виделись, Кристофер, сказал пророк, сердечно пожав их милости руку.
Да уж
Присаживайтесь, располагайтесь. Чувствуйте себя, как дома.
Кит послушно присел за небольшой столик напротив пророка. Им подали мятный лимонад и свежие, душистые коржики с взбитым кремом и фруктовой начинкой. Кит попробовал. Объедение.
Ммм, какая вкуснятина.
Немного смущаясь, Сэйнт поведал Киту, что испек коржики сам, своими руками. До того, как стать глашатаем Отца Аваддона, в молодости, Сэйнт работал помощником пекаря и оттого превосходно разбирался в выпечке и прочей сдобе.
Ах, даже не верится, что все это произошло уже тридцать пять лет тому назад, сказал Сэйнт и слегка вздохнул.
А сколько вам тогда было, сэр?
Двадцать три. И, знаете, что самое чудное? Пока я не увидел Отца собственными глазами, я совершенно в него не верил.
Кит мог сказать то же самое пока после взрыва на заводе он не увидел Отца Аваддона собственными глазами, он совершенно не верил в божество Свидетелей. Он до сих пор не понимал, что случилось тогда. Был ли Отец Аваддон реален? Или явление красного ангела стало следствием контузии после взрыва? Может, он сошел с ума? Может, они все здесь сошли с ума? Чтобы хоть немного отвлечься от этих мыслей, Кит затолкал в рот еще коржик и поинтересовался, позволит ли ему Сэйнт прихватить с собой парочку, угостить любимую и малыша.
Ах? Конечно, это не проблема. Я напек на целую гвардию. Ох уж эти женщины и дети. Вечно их тянет на сладенькое. Кстати, раз уж речь зашла об этом, могу ли я узнать, кто это прекрасная молодая дама, что прибыла с вами.
Кит дернулся, словно неосмотрительно уселся на ежа.
Моя невеста.
Значит, вы не связаны официальными священными узами брака?
Киту оставалось лишь порадоваться, что слепец не видит краску, заливающую ему щеки.
Так случилось, что практически накануне я развелся с предыдущей и не успел
Нет, нет, лорд Ланкастер, мягко перебил его пророк. Вы, разумеется, не обязаны объясняться со мной. Но дело в том я ведь могу говорить с вами откровенно? Наши представления о браке несколько отличаются от тех, что вы считаете традиционными. Сознаюсь, сам я никогда не питал особого интереса к интимной стороне жизни тем более, после того, как сотрудники Священного Трибунала пытали меня, изуродовали, ослепили и превратили в скопца. Но вы же совсем другое дело. Молодой, здоровый мужчина с определенными потребностями.
Кит поспешно заверил Сэйнта, что его потребности очень скромны. Видимо, недостаточно поспешно. И недостаточно скромно. Пророк усмехнулся.
В таком случае, полагаю, вы удовольствуетесь десятком-другим юных дев. Для начала. Некоторые из моих соратников не останавливаются на этом. Не беспокойтесь. Дев с младых ногтей воспитывают в духе Священного Роя. Им неведомы чувство ревности и хищные собственнические инстинкты. Они опрятны, скромны, целомудренны, но услужливы. Вы будете удовлетворены. Сейчас их приведут. Выбирайте.
Через пять минут ошеломленным взором Кит рассматривал стайку восхитительных юных девиц, облаченных в струящиеся белые одежды вроде греческих хитонов. Все они были чрезвычайно хорошенькими, тоненькими, длинноволосыми, с чистыми, прелестными мордашками и стыдливо, но потаенно лукаво, потупленными взглядами. Кит сглотнул слюну, отгоняя видения того, как щекочет и кусает их пухлые пяточки, и ласкает мягкие, нежные, как у щенят, девственные животы.
Как мило. Но как у них с ведением домашнего хозяйства? Стирка, уборка, готовка?
Мятежный пророк рассмеялся. На мгновение-другое сквозь его облик фанатичного безумца проступило что-то человеческое.
Надо же, вы первый за все эти годы, кто задает мне подобный вопрос. Полагаю, этим премудростям девушки обучены тоже. Вы же обучены, котятки?
Кит стал ощущать, что его моральные устои перестают быть настолько устойчивыми. Это следовало немедленно прекратить.
Прошу вас, господин Сэйнт. Я безмерно благодарен вам за отзывчивость и гостеприимство, но это для меня немного слишком.
Признаться, он опасался, что пророка обидит его отказ участвовать в свальной оргии, но нет, Сэйнт, напротив, был чрезвычайно доволен. Он прищелкнул пальцами, и девушки испарились, точно по волшебству.