Но это не объясняло, почему отец и Рич Кобилт, мой сантехник, специалист по ремонту фундамента, главный разнорабочий и даже бывший советчик, приехали в такую рань. Я вспомнила свой разговор с отцом накануне вечером. Он поинтересовался у меня, во сколько я планирую уйти на работу. Как будто он тайно запланировал вместе с Ричем Кобилтом нечто такое, о чем мне лучше не знать.
Наверное, потому, что присутствие Рича меня напрягало. Не из-за его любви к низко сидящим брюкам, из которых вечно выглядывал верх его ягодиц, и даже не из-за шелеста долларовых купюр и звяканья кассового аппарата, которые я обычно слышала, как только он появлялся на моем пороге. Его присутствие напрягало меня, потому что Рич обладал сверхъестественной способностью обнаруживать вещи, с которыми я предпочла бы не иметь дела. Вроде трещин в фундаменте и осыпающихся кирпичей дымохода. И закопанных скелетов.
Я с тоской посмотрела на каретный двор, где рядом с минивэном Джека был припаркован мой «Вольво»-универсал, желая лишь одного: притвориться, будто я понятия не имею, что у меня посетители, и отправиться на работу, как и намеревалась. Но теперь я стала взрослой. Я жена и мать троих детей. Мне положено быть храброй.
Мысленно опоясав чресла, я направилась по недавно вымощенной дорожке в задний сад, мимо свисающих с дуба безмолвных качелей и недавно избавленного от двух скелетов фонтана, журчащего в холодном зимнем воздухе. Дойдя до дальнего угла дома, я остановилась. Должно быть, я издала какой-то звук, потому что и отец, и Рич повернулись и посмотрели на меня.
Они стояли в саду за домом, где вот уже почти столетие цвели знаменитые розы Луизы. Но там, где когда-то были розовые кусты, теперь на земле осталось лишь глубокое круглое углубление.
Отец шагнул ко мне, словно пытаясь закрыть мне обзор.
Дорогая моя, я думал, ты будешь на работе.
Я нахмурилась и переключила внимание на Рича, но, увидев, что он сидит на корточках на краю ямы, спиной ко мне, была вынуждена тотчас отвести взгляд.
Что случилось?
К счастью, Рич встал.
Доброе утро, мисс Миддлтон, в смысле, миссис Тренхольм. Его щеки вспыхнули. Я думаю, что из-за недавних дождей эта часть двора просела. Похоже, что внизу есть какая-то структура. Он присел на корточки, чтобы внимательнее рассмотреть трещину, и я вновь отвернулась. Некоторые вещи невозможно не заметить.
Структура? Я ждала, что он скажет слово «кладбище». В конце концов, я видела полтергейст. Можно подумать, в Чарльстоне ничего подобного не случалось. Раньше. В ходе недавнего строительства нового концертного зала «Гайяр» были обнаружены несколько могил колониальной эпохи.
Я уверен, что это ничего особенного, дорогая, сказал отец, делая еще один шаг ко мне. Я совершила ошибку, встретившись с ним взглядом, и поняла: он тоже думает об анонимном письме, которое было отправлено в нашу местную газету «Пост энд курьер», где вскоре после рождения близнецов его напечатала бесстрашная репортерша и штатная колумнистка Сьюзи Дорф. Что-то про другие тела, которые еще найдутся рядом с моим домом.
До сих пор я даже не осознавала, что жила, затаив дыхание, ожидая, когда этот момент настанет, ведь, хотя я и утверждала, что покончила с духами и мертвыми, я точно знала: они никогда не оставят меня в покое.
Обойдя обоих мужчин, я встала возле глубокой ямы, похожей на пуп в моем саду. Сквозь влажную землю и поломанные розовые кусты виднелись старые кирпичи. Мой телефон зазвонил снова, старомодным рингтоном, какого в нем не было. Я отклонила вызов и выключила телефон, зная, что если отвечу на звонок, то услышу лишь тишину. Неким образом эта яма в моем саду и телефонный звонок были взаимосвязаны. И часы в моей спальне, которые все остановились одновременно. Я пока не знала как, но подозревала: в конце концов я это выясню, хочется мне этого или нет. По словам Джека, совпадений не бывает. И когда мой телефон зазвонил снова, у меня возникло ужасное чувство, что он прав.
Глава 2
Несмотря на холодный январский воздух и туфли, которые казались тисками, я решила пройти несколько коротких кварталов до «Бюро недвижимости Гендерсона» на Брод-стрит. Я надеялась, что ярко-синее небо и солнце, которое отважно светило, несмотря на зимнюю температуру, помогут прояснить мою голову. К тому времени, когда я дошла до старой доброй «Пекарни Рут», моя голова уже была свободна от мыслей, но лишь потому, что ноги злобно орали на меня, не давая ясно думать. Я удивленно улыбнулась Рут, когда та, как и в старые добрые времена, подвинула через прилавок пакет и пластиковый стаканчик с кофе.
Как вы узнали, что я сегодня возвращаюсь на работу?
Хозяйка пекарни улыбнулась и сверкнула золотым зубом.
Мне только что позвонила эта милая девушка, Нола. Она такая добрая и заботливая, правда? Рут похлопала по пакету, и мое сердце испуганно сжалось.
Нола? спросила я, с ужасом глядя на пакет и зная, что в нем нет моих любимых пончиков в шоколаде с кремовой начинкой. Что в пакете? Грязь и картон или трава и древесный мох? Не скажу, что я шутила. Во время моей беременности и Нола, и Софи изо всех сил пытались саботировать мой выбор еды лишь потому, что мои лодыжки слегка отекали. И Рут была добровольной участницей их уловок.
Она запрокинула голову и рассмеялась, ее темные глаза сияли, как будто я только что отпустила забавную остроту.
Нет, мэм. Это мой новый шпинат и козий сыр в лепешке из нутовой муки. Ваша подруга Софи дала мне рецепт, и я пообещала, что попробую. Сама я это не ем, но я решила, что хозяйка заведения должна делать все для клиентов, заботящихся о своем здоровье.
Я не из их числа, ответила я. Я из тех, для кого на первом месте вкус. Не забывайте о нас. Я указала на стаканчик. В нем хотя бы много взбитых сливок и сахара?
Рут поморщилась.
В зеленом чае? Нет. Просто полезный чай. Все еще горячий.
Мне очень жаль, что вы взяли на себя эти хлопоты, но я хотела бы как обычно, пожалуйста. Я с надеждой посмотрела на нее.
Вместо того чтобы забрать пакет и стаканчик, она скользнула взглядом по моему платью для беременных.
Вы уверены?
Я выставила лодыжку, вернувшую себе былое изящество.
Видите? Никаких опухших лодыжек! Теперь я могу есть то, что мне нравится.
Тем не менее Рут не двинулась с места. Я бросила взгляд на часы за ее спиной. Времени на споры не было. Схватив пакет и стаканчик, я протянула через прилавок несколько купюр.
Ладно. Но завтра я хочу вернуться к нашему обычному меню. Не вынуждайте меня делать покупки в «Глазированых пончиках» на Кинг-стрит. Это не по пути, но мне по утрам нужны пончики, и я не отвечаю за себя, если меня их лишат.
Улыбка Рут померкла, и я поняла, что мой голос повысился на октаву. Не сводя с меня взгляда, она схватила единственный пакетик сахара и положила его на мой стаканчик.
Похоже, у кого-то ломка. Завтра попробуем половину пакетика.
Я прищурилась.
Это мы еще посмотрим.
Я направилась к двери.
И захватите ваших милых младенцев, слышите? Они уже наверняка большие. С таким отцом, как мистер Тренхольм, я даже не представляю, какие они красивые.
Я разрывалась между материнской гордостью за своих детей и обидой по поводу того, что все как будто сговорились игнорировать тот факт, что я не только вынашивала их в течение девяти месяцев, но и родила.
Я попятилась и вышла за дверь.
Ну что ж. Думаю, мы сможем заключить соглашение.
Рут выгнула темную бровь. Прежде чем повернуться и позволить двери закрыться за мной, я сделала то же самое, после чего проковыляла несколько кварталов до своего офиса. К тому времени, когда я открыла дверь в приемную с ее изящной кожаной мебелью и ананасовым мотивом на лампах, произведениях искусства и декоративных подушках все в попытке выглядеть как «старый добрый Чарльстон», мои покрытые волдырями ноги почти полностью онемели.
Вам чем-нибудь помочь? произнес голос из-за стойки регистрации.
Я уставилась на незнакомку. У нее была копна темных вьющихся волос и ярко-зеленые глаза. Она была из тех немолодых женщин, чей возраст не поддавался определению по причине постоянного избегания солнца и дорогостоящего ухода за кожей. На лацкане ее светло-голубого жакета изящно сидела ярко раскрашенная эмалированная булавка в виде стрекозы.
А где Джойс?
Она переехала в Шотландию, чтобы полностью посвятить себя вязанию. «Хочу быть поближе к источнику вдохновения», сказала она. Она около месяца обучала меня, и теперь я работаю одна и учусь, чтобы получить лицензию риелтора. Мое имя Мэри Томпсон, но все называют меня Джолли.
Она просияла, и я заметила ее сверкающие серьги, составляющие комплект с брошью, разумеется, без каких-либо мотивов игры в гольф. Я все еще скучала по Нэнси Флаэрти, моей любимой секретарше, которая работала здесь до Джойс, но Нэнси последовала за своей любовью к гольфу и Тайгеру Вудсу и переехала во Флориду.
Понятно, сказала я. Приятно познакомиться. Нет, я не ожидала фейерверков по поводу своего возвращения, но была бы рада увидеть все знакомое. Тем более учитывая мой низкий уровень сахара. Я Мелани Миддлтон, в смысле, Тренхольм. Я все еще не привыкла так называться. Я вернулась из декретного отпуска.
Улыбка Джолли сделалась шире.
О, да. Я все о вас знаю! Она умолкла, давая мне возможность угадать, что именно она знает. Раньше вы были здесь продавцом номер один. У нас есть новая таблица передовиков это больше не классная доска. Как вы думаете, мне сделать табличку с вашим именем? За место номер один идет ожесточенная конкуренция, а вас уже давно не было.
Возможно, всему виной были мои натертые до волдырей ноги, недостаток сахара и кофеина или отсутствие моих близнецов, но я была уверена, что вот-вот расплачусь.
Джолли сочувственно улыбнулась.
Всегда тяжело возвращаться, сказала она и просияла. Думаю, все уже в курсе вашего возвращения. Она протянула мне три розовых листка с сообщениями. Они пришли сегодня утром, и кое-кто ждет вас в вашем кабинете.
Меня?
Джолли кивнула.
Я с ней незнакома, но она спросила вас по имени. Я ответила ей, что не знаю, когда вы придете мистер Гендерсон сказал, что вы обычно бываете здесь намного раньше, но она сказала, что не против подождать. Она повернула блокнот к себе. Я попросила ее представиться. Она сказала, что ее зовут Джейн Смит Джейн с буквой Y, и она переезжает сюда из Алабамы.
Из Алабамы, повторила я. Я так давно никому не показывала дома, что теперь искала в мутной голове, что же мне делать дальше. И где эта Алабама. Я очень надеялась, что первая неделя будет спокойной, чтобы снова войти в деловой ритм, но мысль о потенциальном клиенте слегка повысила уровень моего адреналина.
Да, сказала Джолли. И, Мелани? Могу я называть вас Мелани?
Разумеется.
Вытащив блокнот, к обложке которого был приклеен снимок аллигатора, она открыла его, аккуратно взяла карандаш и вычеркнула из очень длинного списка первые два пункта. Я посмотрела на блокнот и вверх тормашками прочла: «Вручить Мелани ее телефонные сообщения. Сообщить ей, что клиент ждет в ее кабинете». Я начала читать третий пункт: «Найти рецепт для»
Джолли захлопнула блокнот.
У меня привычка составлять списки. Не обращайте на меня внимания, сказала она с виноватой улыбкой.
Впервые за утро я расслабилась.
Думаю, мы прекрасно поладим, Джолли. Я повернула в сторону коридора, который вел к маленьким кабинетам. Думаю, я должна быть благодарна мистеру Гендерсону за то, что он позволил мне сохранить старый кабинет, что было привилегией самых лучших сотрудников. Хотелось надеяться, он не сомневался, что вскоре мое имя вновь займет место на верхней строчке таблицы передовиков, если, конечно, мне дадут табличку с именем.
Мелани?
Я остановилась и посмотрела на нового администратора.
Да, Джолли?
Поскольку нам предстоит работать вместе, вам следует кое-что знать обо мне. Она умолкла, и ее выкрашенные в синий цвет ногти поиграли с брошью в виде стрекозы. Я ясновидящая. По выходным я гадаю на ярмарках и фестивалях, но, поскольку мы теперь коллеги, я сделаю вам скидку, если вы захотите узнать будущее. Просто дайте мне знать.
Мой оптимизм вмиг испарился. Не зная, что ответить, я лишь улыбнулась, кивнула и зашагала в свой офис.
Когда я подошла к двери, Джейн с буквой Y стояла ко мне спиной. Зато лицом к серванту, на котором она аккуратно раскладывала мои журналы, следя за тем, чтобы они лежали на одинаковом расстоянии друг от друга, а их края были идеально параллельны краю мебели. Я нахмурилась. Пусть они устарели, учитывая, что меня здесь долгое время не было, но я всегда держала их в порядке, расставляла по датам выпуска, чтобы название каждого номера было четко видно. И я оставила строгие инструкции, что их нельзя трогать в мое отсутствие. Меня раздражало то, что она возится с моими журналами, и я задалась вопросом, не нервничает ли она.
Доброе утро, сказала я, положив пакет из пекарни и розовые листки на стол.
Женщина с улыбкой обернулась и протянула мне руку.
Привет, сказала она, крепко пожимая мою ладонь. Я Джейн Смит.
Ее акцент был определенно южным, но не чарльстонским. Ее рука казалась костлявой, с очень тонким запястьем. Остальную часть ее тела я разглядела, когда отступила. Хотя на верхней губе были отчетливо видны крошки сахарной пудры, Джейн выглядела жутко исхудавшей, как говорится, кожа да кости.
Мелани Тренхольм, представилась я, пытаясь не обращать внимания на крошки и гадая, как ей на это намекнуть, не ставя, однако, в неловкое положение. Опустив руку, я украдкой провела указательным пальцем по собственной губе. Зеленые глаза Джейн расширились от понимания. Она полезла в сумочку и, вынув несколько конфетных оберток, нашла салфетку и вытерла рот.
Думаю, это наказание за то, что я поддалась искушению, пояснила она. На этой улице есть чудесная пекарня кажется, «Пекарня Рут». Я с тротуара почувствовала запах пончиков. Каюсь, я страшная сластена.
Моя улыбка дрогнула. Я подумала о моей бывшей любимой пекарне и представила восхитительный аромат свежих пончиков. Чувствуя себя обиженной, я потянулась за бумажным пакетом Рут и швырнула его в мусорную корзину. Меня так и подмывало попросить Джейн выбросить туда же ее фантики от конфет, чтобы позже самой зарыться в них носом.
Я жестом предложила Джейн сесть перед моим столом, а сама села напротив нее. Я подумала, что она моложе меня, ей чуть за тридцать. Светлые волосы, явно окрашенные, но темные брови. Она была классическая американская красавица, с длинными ногами и широкой улыбкой. Несмотря на худобу, у Джейн была такая грудь, о которой я всегда мечтала, но которая появлялась у меня только тогда, когда я была беременна и кормила грудью. Или носила бюстгальтер с мягкой подкладкой. Моя грудь все еще была больше, чем раньше, но с тех пор, как родились дети, она неким образом сумела переместиться в новое положение на моей грудной клетке.
Извините, что я без записи. Я могу перенести свой визит, если у вас назначены другие встречи, сказала Джейн.
Я сделала вид, что проверяю свои календари, но остановилась. Было в ее улыбке нечто странно знакомое, и меня поразило, как утренний свет, падавший в окна офиса, придавал ее глазам бледно-зеленый цвет.
Мы раньше встречались? спросила я.
Джейн покачала головой.
Думаю, нет. Я никогда раньше не бывала в Чарльстоне. Если честно, я вообще ни разу не бывала дальше Бирмингема. Джейн снова улыбнулась, но свет в ее глазах слегка потускнел. Наверно, у меня такое лицо, оно похоже на лица многих других людей.