Характер мой из-за этого превращения испортился, я возгордился и одичал, да и самочувствие не улучшилось. Я все еще страдаю от приапизма и запора, у меня то и дело болит живот и свербит в мошонке
Днями и ночами я сижу на пляже и бросаю тяжелые гранитные глыбы в холодный серый океан. Меня забавляют всплески, волны и желтоватая пена.
Чего я жду?
Знака. Сигнала. Сигнала от кого?
От высших сил. Но они молчат.
Со стороны суши ко мне непрерывно идут люди.
Жестикулируют, кричат, встают на колени и умоляют меня о чем-то. Кажется, они видят во мне защитника, избавителя, спасителя.
Глупцы! Ведь я даже не могу спасти самого себя от назойливых блох.
Иногда, в безлунные ночи, я, черный исполин, встаю, запрокидываю свою косматую голову, открываю страшную клыкастую пасть и истово рычу на звезды, а затем давлю в ярости спящих вокруг меня людишек своими когтистыми ножищами. Это доставляет мне радость, ведь я властелин их душ и тел.
Они лопаются как пузыри.
Но люди все равно идут и идут, со всех сторон, подают на колени и громко взывают ко мне. Я разрываю их на части и строю из их трупов пирамиды. Рву на себе шерсть, смешиваю ее с землей и кровью и укрепляю этим цементом их стены.
Люди приносят мне рядом с ними свои жертвы.
Перерезают первенцам глотки кривыми ржавыми ножами с зазубринами.
И голосят потом, как гиены. Безумцы!
В ясную погоду в полдень я дую в воздух и беседую с Солнцем. Оно греет и успокаивает меня.
Недавно оно рассказало мне о том, что на другой стороне Земли, на пляже в Калифорнии сидит самка, такая же, как я, огромная черная обезьяна.