Да, проговорил Николаев, логика в твоих размышлениях определенно есть. Я сегодня постараюсь выяснить, в какой колонии отбывает наказание Косорылов. Если мне память не изменяет, то город Александров находится в двух часах езды от Москвы на электричке, поэтому завтра утром поезжай туда, а сегодня чуть позже дежурный офицер тебе позвонит домой и передаст информацию, к кому ты обратишься в колонии. А сейчас иди домой и постарайся лечь спать пораньше.
Когда Женя уже ложился на свою тахту, прозвенел звонок телефона.
Это дежурный говорит, услышал он, Николаев просил тебе передать, что тебя завтра в 11 часов на привокзальной площади Александрова будет ждать черная «Волга» с номерным знаком 1477, она отвезет тебя в колонию. Там зайдешь к заместителю начальника по оперативной части майору Агапову, он обещал оказать содействие в организации твоей беседы с осужденным Косорыловым. Поезжай утром на Ярославский вокзал и садись на семичасовую электричку, которая и довезет прямиком в Александров. Передав информацию, дежурный офицер положил трубку.
К одиннадцати часам следующего дня Кудрин уже выходил из небольшого здания вокзала и сразу же увидел стоящую чуть в стороне черную «Волгу». Представившись водителю, он сел на переднее сиденье, и они покатили вдоль небольшой улицы с мокрыми осенними цветами в палисадниках, стоящими вдоль дороги сказочными домиками с резными наличниками и кое-где пошатнувшимися заборами. Умилительная картина маленьких городков. Потом они выехали за город и через час остановились у мощных ворот, обнесенных колючей проволокой. Подошедший часовой, проверив документы Кудрина, открыл ворота, и они въехали на большой плац, рядом с которым рядком стояли одноэтажные домики с железными решетками на окнах. Водитель проводил до кабинета майора Агапова, и Женя, постучавшись, вошел. За массивным письменным столом, обшитым зеленым сукном, сидел невысокий человек в форме и что-то писал.
Лейтенант Кудрин Евгений Сергеевич, представился Женя, показывая майору свое удостоверение личности.
А я Агапов Андрей Алексеевич, с улыбкой ответил хозяин кабинета, мне вчера вечером звонили из Москвы и просили оказать содействие в организации встречи с осужденным Косорыловым.
Агапов угостил гостя чаем с ванильными сушками. С дороги это было кстати Женя оценил гостеприимство и рассказал о цели своего приезда.
Осужденный Косорылов Григорий Тимофеевич, начал говорить Агапов, по характеру человек скрытный, молчаливый, старается не обращать на себя внимание, но работает прилежно и норму выполняет. Он мало с кем поддерживает хорошие отношения, не вступает в конфликты, а вот вчера чуть не отдал богу душу. Когда он выходил из библиотеки, кто-то сзади ударил его по голове железной трубой. Но удар пришелся по касательной, так как в этот момент он нагнулся, чтобы зашнуровать ботинок. Отделался легким испугом. Не могу понять, кому он дорогу перешел? Я распорядился, продолжал Агапов, чтобы его привели в переговорную комнату, где вы сможете с ним побеседовать.
Кудрин вынул из своей папки фоторобот человека, которого видел свидетель после убийства Харитонова, и показал его майору.
О! воскликнул Агапов. Так это же сам Борис Сергеевич Ломов по кличке Лом собственной персоной.
А с этого момента можно подробнее? попросил Кудрин.
Ломов отбывал в нашей колонии пять лет за совершенный грабеж и освободился всего месяц назад, продолжил Агапов, очень дерзкий и неприятный человек. Это его вторая судимость, а первый раз он отбывал наказание за хулиганство. Вот как раз он один из немногих, с кем иногда общался Косорылов. Ломова боялись в колонии за крутой вздорный характер, особенно когда играли с ним в карты.
А что, он хорошо играл? спросил Женя.
Я с ним не играл, заулыбался Агапов, но знаю, что он к тому же еще и карточный шулер.
Майор достал из сейфа папку и вынул несколько листов бумаги.
Прочитайте, здесь краткая характеристика на Ломова, сказал Агапов, и если нужно, то возьмите ее себе.
Он взял трубку телефона и попросил привести заключенного Косорылова.
Пройдите, Евгений Сергеевич, в переговорную комнату, она находится напротив моего кабинета, сказал майор, а потом снова зайдите ко мне.
Пока Кудрин ждал заключенного, он прочитал характеристику на Ломова, и в его голове начали складываться пазлы и по убийству Трошина, и по убийству Харитонова, и по краже из квартиры артистки Громовой. Он не мог поверить себе, что все это сложилось в одночасье и неожиданно в этой душной маленькой переговорной комнате, как будто кто-то написал в его голове, как все было на самом деле. Женя с теплотой вспомнил разговор с Колосовым о всевышнем, который все предопределяет и подсказывает человеку в течение всей жизни.
Размышления Кудрина прервались, когда охранник ввел в комнату худощавого человека в черной робе, с перевязанной головой. Он был среднего роста, с сутулыми плечами и головой, как-то выдвинутой вперед о по-змеиному раскачивающейся из стороны в сторону.
Проходите и присаживайтесь, сказал Кудрин, жестом указывая на прикрепленную к полу табуретку, я работник московского уголовного розыска Кудрин Евгений Сергеевич и хотел бы задать вам несколько вопросов.
Конвоир вышел в коридор и сказал, что будет рядом за дверью комнаты.
Что за вопросы? отрешенно спросил Косорылов.
Кудрин достал из своей папки несколько фотографий с места происшествия, на которых четко в разных ракурсах было видно тело убитого Трошина.
Узнаете? Это тело Ивана Трошина, убитого несколько дней назад в своей квартире, он был мужем вашей покойной сестры.
Косорылов посмотрел на фотографии и не моргнув глазом положил их на стол, но Женя заметил, как дернулась его левая щека, а на лбу выступил пот.
Я здесь ни при чем, уставшим подавленным голосом сказал осужденный, пока я сижу на зоне, все, что творится на воле, мне до лампочки.
А может, вы мне расскажете, о чем говорили с Ломовым, когда он еще был в колонии? допытывался Кудрин.
Косорылов уставился в пол и замолчал.
Странно, пожал плечами Женя, вы даже не сожалеете о смерти Ивана Трошина, хотя были его шурином.
А что, я должен здесь рыдать? с издевкой ответил Косорылов.
Так что, будете молчать? спросил Кудрин. Ведь Трошин по сути погиб из-за вас.
Послушайте, гражданин следователь, сказал осужденный, мне нечего вам говорить, я все сказал на следствии и в суде, а к смерти Ивана не имею никакого отношения.
Тогда я вам расскажу, проговорил Кудрин, когда вы с подельником ограбили квартиру артистки Громовой, то сразу побежали к Трошину и попросили его спрятать на время бриллиантовое колье. Он в память умершей супруги не отказал, а потом вас с подельником быстро задержали и его при попытке к бегству застрелили, а вас посадили. Я читал материалы дела. Тогда на следствии вы показали, что колье после кражи осталось у подельника и куда он его спрятал, не знали. А поскольку того застрелили, то и спрашивать вроде бы не с кого. Ну, а потом в колонии, продолжал Кудрин, на вашем пути оказался заключенный Ломов, который ко всему прочему был карточным шулером. Вот он вас, видимо, обыграл в карты, а платить было нечем, ведь карточный долг это святое на зоне. По этой причине, опасаясь за свою жизнь, вы и слили ему информацию о бриллиантовом колье, которое хранил по вашей просьбе Иван Трошин. Косорылов слушал, склонив голову к груди, глаза его стали бегать с потолка на пол, сиплое дыхание участилось, по щекам обильно струился пот.
А дальше все по схеме, сказал Кудрин, освободившись, он не стал откладывать это дело в долгий ящик и со своим подельником ночью забрался в дом Трошина. Они там перевернули все с ног на голову, и, скорее всего, после долгих пыток Иван отдал им колье, а они, чтобы не оставлять свидетеля, задушили его. После этого Ломов расправился и со своим подельником. Но это еще не все, продолжал Женя, после этого Ломов понял, что и в колонии остался ненужный ему свидетель. Вот он через свои криминальные каналы и «заказал» вас здесь в колонии. Пока все обошлось легким сотрясением мозга, и вы живы, но никто не даст гарантии, что Ломов успокоится, и вы будете еще ходить по этой земле. Так что рассказывайте все, и в том числе где может скрываться Ломов. От этого зависит ваша жизнь!
Мне нечего говорить, угрюмо мотнул головой Косорылов и побледнел еще больше, а ваши фантазии оставьте при себе.
Ну, как знаете, если память к вам вернется, дайте знать майору Агапову, проговорил Кудрин и попросил конвоира увести заключенного.
Женя снова зашел к Агапову и рассказал ему о беседе с осужденным.
Я так и предполагал, майор протянул ему фотографию Ломова и листок бумаги, на котором авторучкой был написан его домашний адрес, но очень сомневаюсь, что его можно будет там отыскать, скорее, нужно объявлять его в розыск.
Мы так и сделаем, Кудрин засобирался в обратный путь.
Если хотите, через полчаса моя служебная машина поедет в Москву, сказал Агапов, и может вас подвезти прямо до отделения милиции.
Они вышли на улицу закурили. Поговорили еще минут пятнадцать, и подъехала знакомая Жене черная «Волга»; поблагодарив майора, он плюхнулся на сиденье рядом с водителем. Они выехали на трассу и быстро покатили в сторону Москвы.
Через два часа Кудрин уже был на работе и докладывал Николаеву результаты поездки в колонию.
Ну, вот все и сложилось, сказал начальник, теперь остается вычислить, где прячется этот Ломов, по месту жительства ехать бесполезно, так что поинтересуйся подробнее у Алдохина о его связях. А сейчас готовь документы для объявления Ломова в розыск.
Николаев внимательно прочитал справку-ориентировку, любезно представленную Агаповым, и посмотрел на фотографию Ломова.
Неприятный тип, сказал он, колючие глаза, выступающий подбородок и шрам на щеке настоящий злой демон, совсем как по Ломброзо. И вот этот человек из-за какой-то золотой побрякушки двух людей на тот свет отправил. А ты, Женя, молодец, продолжал Николаев, правильно выстроил свою версию, а я ведь вначале сомневался, что кто-нибудь кроме Олега мог убить Трошина. Похоже, что ты раскрыл сразу три преступления, причем кража колье была явно «висяком» и перспектив не имела. Так что напиши подробный рапорт обо всем, что произошло за эти дни.
Хорошо, ответил Кудрин и пошел в свой кабинет. Он сел за стол и стал думать о том, с чего начать рапорт, как зазвонил телефон.
Это майор Агапов говорит, послышалось в трубке, сразу после вашего отъезда ко мне попросился осужденный Косорылов. Так вот, он заявил, что Ломов скорее всего отсиживается в квартире своего дружка Коростылева, который в настоящее время также отбывает наказание в нашей колонии. Как показал Коростылев, перед своим освобождением Ломов попросил у него, если будет необходимость, воспользоваться его квартирой, в которой никто не живет. Коростылев согласился и рассказал, что запасной ключ от квартиры спрятан в верхней части коробки входной двери. Адрес этой квартиры: Московская область, город Мытищи, улица Вокзальная, дом пять, квартира шестнадцать. И еще, Косорылов сказал буквально следующее, продолжал Агапов, Ломов ему как-то говорил, что если его когда-нибудь будут искать, то надежнее хаты его кореша Коростылева не найти.
Поблагодарив Агапова за ценную информацию, Женя повесил трубку и быстро пошел к Николаеву.
Проняло этого Косорылова, видимо, здорово ты его припугнул, проговорил Павел Иванович, значит, дальше будет следующий алгоритм действий: я созвонюсь с Мытищинским райотделом и попрошу оказать содействие в задержании Ломова, тебе в помощь выделяю Ерихина. Вот с ним и продумай план действий по задержанию Ломова, пока тот не свалил в теплые края.
Есть, коротко ответил Кудрин и вышел из кабинета, но через час Николаев снова пригласил его к себе.
В кабинете начальника уже находился Лев Алексеевич Ерихин.
Вот что, мужики, сказал Николаев, берите дежурную машину и поезжайте в Мытищинский райотдел. Зайдете к заместителю начальника по розыску майору милиции Светлову Юрию Сергеевичу, который предупрежден о вашем приезде, он обещал помочь в задержании Ломова и выделить для этой операции своих сотрудников. Так что в семь часов вечера он ждет у себя в кабинете.
И вот еще что, продолжал начальник, аккуратнее там, Ломов может быть вооружен.
Выйдя от Николаева, Женя предложил покурить, что было с удовольствием принято, и они пошли во двор, чтобы одновременно обсудить детали предстоящей операции.
Ровно в семь часов вечера они вошли в кабинет майора Светлова.
Ну надо же, подумал Женя, когда увидел перед собой светловолосого человека с простодушным открытым лицом и улыбкой на губах, как внешний вид хозяина кабинета соответствует его фамилии.
Рядом с майором стояли два молодых человека. Он представил их как своих сотрудников, которые будут помогать в задержании преступника.
Знакомьтесь, лейтенант милиции Лопатин и капитан милиции Сергеев, сказал он с улыбкой.
Вошедшие поздоровались, представились и присели на стулья, стоящие рядом с письменным столом Светлова. Женя коротко рассказал о цели приезда, и они сразу приступили к обсуждению плана предстоящей операции по задержанию Ломова.
Около десяти часов вечера на двух машинах они подъехали по указанному адресу к пятиэтажному дому, стоящему в стороне от проезжей улицы, зашли в первый подъезд этого дома. Сергеев остался на всякий случай у подъезда, а остальные поднялись на четвертый этаж и остановились у двери квартиры, на которой с трудом можно было увидеть сквозь тусклый свет лампочки, висевшей на потолке, цифру 16.
Ерихин достал пистолет, а Женя нажал на кнопку звонка и для убедительности постучал в дверь кулаком.
Открывай, козел, дверь, залил весь третий этаж! громко закричал он срывающимся мальчишеским голосом.
За козла ответишь, услышали они хриплый мужской голос за дверью.
В проеме открывающейся двери Женя сразу увидел стоящего перед ними Ломова, а тот, увидев в коридоре незнакомых людей, резко развернулся и побежал в комнату. Женя и Лопатин бросились за ним, но Ломов точным ударом в челюсть сбил Лопатина с ног и ногой под колено ударил Кудрина тот упал на пол как подкошенный. Затем он схватил лежащую на столе отвертку и замахнулся на вошедшего в комнату Ерихина, но застыл, увидев направленный на него ствол пистолета.
На колени! спокойным голосом произнес Ерихин.
Ломов бросил отвертку на пол и, не отрывая глаз от дула пистолета, опустился на колени. Подошедший Кудрин загнул ему руки за спину, а Лопатин надел наручники.
Посадите его на табуретку, попросил Ерихин своих товарищей.
Когда Ломов сел, к нему подошел Лев Алексеевич и с размаха ударил кулаком в лицо.
Это тебе за моих ребят! сказал он. А вообще-то у меня есть приказ не брать тебя живым, как особо опасного преступника.
Волки позорные! огрызнулся Ломов и с трудом снова взгромоздился на табуретку.
Слушай, Лом, и запоминай, проговорил Ерихин, ты человек битый, с двумя ходками на зону и должен понимать, что за твои все грехи «вышка» светит.
Не докажете ничего, прохрипел Ломов.
Да на тебя, козла, улик столько, что на две «вышки» хватит, ответил уже Кудрин, но мы тебе даем выбор: ты рассказываешь нам про все свои кровавые дела и как ты надул Косорылова в карты, а потом в качестве долга он под страхом смерти рассказал тебе про колье, которое спрятал у Трошина, и как под пыткой тот отдал его тебе, а вы потом убили его, и как потом ты устранил того же Харю, и как «заказал» Косорылова как лишнего свидетеля. Ну и, конечно, отдаешь нам колье. При этом условии я разрешу тебе написать явку с повинной, а ты, как человек с большим криминальным опытом, не можешь не знать, что суд иногда снижает рамку наказания при наличии именно явки с повинной. У тебя будет хоть какая-то надежда остаться живым.
А вторая альтернатива заключается в том, продолжал снова Ерихин, что я сейчас первый выстрел сделаю в потолок, а вторым выстрелом прострелю тебе колено, и будет очень больно. Так что до суда будешь мучиться, а после «вышки» уже станет все равно. А мои коллеги подтвердят, что выстрел я произвел, когда ты попытался убежать.