Все концепции общества условно можно разделить на две группы. В одних общество предстает как совокупность человеческих индивидов, объединяющихся для удовлетворения каких-либо своих потребностей на основе «общественного договора». В других в качестве элементов общества рассматривают не индивидов, а их социальные действия, или социальные отношения, и здесь общество рассматривается как совокупность исторически сложившихся форм совместной жизнедеятельности людей в виде социально-экономических формаций. Определения общества, касающиеся только людей вообще без соотнесения их к странам, или государственным образованиям, к совместной жизнедеятельности и экосистеме, к понятиям «общество» и «социум» не имеют никакого отношения, так как не затрагивают территориальную структуризацию человечества и основу жизни общества совместную организованную кооперативную деятельность и экологическую природную и антропогенную экосистему, составляющую основу условий жизнедеятельности в рамках государственных образований. При этом совершенно не учитывается еще и система техноценоза искусственно созданная трудом людей материально-техническая основа деятельности, овеществленные искусственные условия жизни, искусственная среда обитания урбанизированных и сельских поселений и т. д., специфика которых предопределена природно-климатическими особенностями географических зон обитания.
Представление общества как формы объединения людей, обладающих общими интересами, ценностями и целями[81], объединенных на основе общности территории, экономики и политики, выработавшей единые поведенческие требования (законы и социальные нормы) к различным сторонам жизни[82], может быть отнесено только к небольшим группам людей, а точнее, к так называемым малым неформальным группам, которые образуются на основе симпатии и антипатии, общих интересов, ценностей и целей. Трудно представить себе такую единую общность людей с общими интересами, ценностями и целями численностью в несколько тысяч (в производственных организациях), а тем более миллионов (в урбанизированных поселениях) сотен миллионов или миллиардов людей (в государствах). Если общество рассматривать только как совокупность исторически сложившихся форм совместной жизнедеятельности людей в рамках отдельных государств, то, естественно, основой такого общества будут выступать производственные отношения специализированных организаций. Однако все формальные объединения людей в виде любых территориальных образований и производственных организаций являются искусственными образованиями, и даже при небольшой численности (например, организации малого бизнеса) никакой общности интересов, ценностей и целей в них не существует, и существовать не может, в принципе. Основой их объединения в производственных организациях является формализованная технология производственных процессов в виде системы машин и механизмов, объективно осуществляемая в виде функциональной операционально разделенной кооперативной деятельности, а в рамках территориальных образований, исторически сложившихся общих территорий, а точнее, пространства жизнедеятельности, включая естественную и антропогенную природную экосистему (среду обитания), искусственно созданная овеществленная инфраструктура и система техноценоза урбанизированных и сельских поселений. Более того, как это ни парадоксально звучит, в принципе любых объединений Homo sapiens вообще быть не может, так как человек, как разумный индивид, нигде не нужен, а в любом искусственном объединении людей в любой форме и на любом уровне организации нужен лишь социализированный профессионально подготовленный функциональный исполнитель[83]. Поэтому работников, или членов любых производственных организаций, тем более крупных с численностью в несколько десятков и сотен тысяч, обозначать термином «объединение, общность людей», или «коллектив», нельзя.
В связи с тем, что совокупность исторически сложившихся форм совместной жизнедеятельности людей в государственных территориальных образованиях стала трактоваться как общественно- экономическая формация, в основе которой лежит только определенный способ производства, все исследования развернулись в рамках политической экономии, а не в науках об обществе. Разумный человек в подобном представлении общества, рассматриваемый как специфический живой биологический организм и как основа общества, вообще отсутствует, поэтому все дальнейшие рассуждения по этому поводу бессмысленны. Тем не менее, в основу понятия общества и государства были положены вульгарные бессмысленные концепции капиталистического, «социалистического» и «коммунистического» устройства экономики бесчеловечного общества. При этом теоретические исследования вместо научно обоснованного определения экономических и политических формаций были заменены вульгарными политическими догматами марксистской и коммунистической идеологии и такими же примитивными «теориями» монетаристской «свободной рыночной экономики».
Особенностью марксистского понимания общественной деятельности[84] является выделение во всем многообразии социальных связей только материальных производственных отношений, которые складываются независимо от воли и сознания отдельных индивидов, но оказывают определяющее воздействие на идеологические отношения и тем самым якобы составляют объективную структуру общества. «В общественном производстве своей жизни (?) люди вступают в определенные, необходимые, не зависящие от их воли отношения производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства (?) материальной (?) жизни (?) обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще»[85]. Сведение абстрактного понимания общественно-экономической формации и производственных отношений только к способу материального производства является принципиальной ошибкой К. Маркса и марксизма в целом, т. к. способ материального производства и производственные отношения определяются только технологией и организацией производственных процессов, но никак не экономическими отношениями. Более того, К. Маркс считал, что в капиталистическом обществе (?) отражается всемирный (?) характер буржуазных (?) отношений и все общественные системы, относящиеся к капиталистическому типу, образуют единую сверхсистему, связанную мировой торговлей, международным разделением труда и т. д. К. Маркс увидел существенные черты модели общественной структуры в капиталистическом типе хозяйствования и вместо рассмотрения всех возможных разновидностей общества и прогресса вообще «дал научный (?) анализ одного общества (?) и одного прогресса капиталистического»[86], считая, что этот анализ может служить ключом к пониманию менее развитых общественных форм, а также общих закономерностей социальных процессов в мире. Подобное утверждение является абсолютно бессмысленным, если учесть, что нет даже научно обоснованного понятия «капитализм» или «капиталистическое общество», а тем более «капиталистического типа производства» вообще не может быть в принципе[87]. Любой тип производства определяется не абстрактным показателем капитала, а вполне определенным характером технологических отношений, обусловленных системой машин и механизмов. При этом стоимостные показатели здесь не имеют никакого отношения к типу и характеру производственных процессов. Организованность[88] (?) общественных систем с точки зрения марксистской социологии объясняется самим характером деятельности людей в процессе «общественного производства (?) своей (?) жизни» (?)[89]. Элементами этого процесса выступают производство материальных (?) средств жизни, производство людей (?) как общественных индивидов (?) и производство «самой формы общения» (?), т. е. наличного типа отношений между людьми (?)»[90]. От иных типов живых, открытых популяций (биологических организмов и их сообществ) общественные образования принципиально отличны уже по способу воспроизводства биологической структуры людей. Если первые сохраняют свою структуру во времени при непрерывной смене «субстрата» (поколений), прежде всего, благодаря передаче наследственных признаков и стандартных узлов жизнедеятельности (инстинктов) через генетический аппарат отдельных особей и в меньшей мере через индивидуальное научение, то в обществе, помимо объективных биологических наследуемых признаков, передаваемых с помощью генов, социально необходимая информация накапливается, хранится и передается благодаря деятельности особых социальных институтов, идеологических, культурных, научных (знаниевых) и других информационных (знаковых) систем. В определенном смысле, все средства передачи социальной информации могут быть охарактеризованы как языки, если относить к ним не только универсальные, «лингвистические» знаковые системы, но и надстраивающиеся над ними «языки» культуры и науки, техники и технологии, фиксирующие соответствующие ступени развития, опыт, нормативные требования нравственности, морали, права и т. д. Развитие этих социальных средств составляет необходимые условия формирования систем общественного производства и, собственно, самого человеческого общества[91]. Все это представляет собой бессмысленный набор слов, характерный для всех идеологических представлений коммунистической «теории».
Общественно-экономическая формация, или экономика государства, в действительности представляет собой экономическую систему не только производства, но и обмена, распределения и потребления продукции для осуществления жизнедеятельности людей. Причем продукции не только материального, но и духовного производства, которое предопределяет материальное производство. При этом, если производственные отношения в системе материального производства продукции формализовано и безличностно жестко определяются технологией и организацией индустриальных производственных процессов, соответствующей достижениям научно-технического прогресса, то основа отношений в системе распределения и потребления продукции определяется их социальной направленностью в зависимости от общественного устройства, стратификации общества и от отношения групп и слоев населения (людей) к общественной принадлежности, независимо от способа производства. Производство же и потребление духовной продукции вообще принципиально отличается от производства и потребления материальной продукции тем, что в их основе лежит не сугубо функциональная деятельность, объективно жестко обусловленная системой машин и механизмов, а когнитивная творческая мыслительная деятельность человека, которая определяется уровнем личностного развития, образования и культуры человека.
Именно характер отношений в системе распределения продуктов потребления для различных слоев населения определяет сущность общественно-экономической формации, или общественное устройство (общественный строй), государства, т. е. социальную направленность организации жизнедеятельности общества в государстве, а не капиталистический обезличенный способ хозяйствования, построенный на частнособственнических интересах. Самая существенная ошибка во всех этих подходах заключается в том, что деятельность, связанная с производством материальных продуктов потребления и овеществленных продуктов производства, не представляет собой всю жизнь человека в обществе, а занимает, в зависимости от установленной продолжительности рабочего дня, всего лишь не более 30 или 50 % его жизни. Кроме того, помимо материального производства в человеческом обществе обязательно производится духовная продукция, производство и потребление которой принципиально отличается от процессов формализованного унифицированного материального производства, прежде всего, тем, что основой духовного производства является не физический труд, а когнитивная разумная деятельность человека. Более того, помимо производственной деятельности (в которой, кстати, занято не все население государства, а только трудоспособное) в обществе существуют и другие виды жизнедеятельности: питание, образование, спорт, отдых, развлечения, хобби, культурное развитие и т. д., где взаимоотношения людей имеют совершенно другой характер, не ограниченный формальной технологией.
Экономические «теории», в основе которых лежит только материальное производство, объективно ограничены особенностями производства и потребления овеществленной продукции. Основу материального производства составляют жизненно-необходимые продукты личного и индивидуально-социального потребления (пища, одежда, белье, посуда, мебель и т. п.), которые должны постоянно воспроизводиться в массовых масштабах, как продукция широкого потребления, потому что она непрерывно потребляется и исчезает. Именно дефицит ресурсов и удовлетворение только материальных потребностей положены в основу всех современных экономических концепций. Эффективная организация массового производства в форме процессов бесконечного репродуцирования одной и той же продукции объективно сосредоточила внимание ученых на совершенствовании процессов производства путем его концентрации и индустриализации, путем разделения, операциональной специализации, механизации и автоматизации производственных процессов. В результате научно-технического прогресса в этих сферах деятельности, которая стала обозначаться как реальная экономика, достигнуты колоссальные успехи, которые на основе автоматизации, кибернетизации и использования IT-технологий привели к внедрению безлюдных технологий и коренной переструктуризации занятого населения, путем резкого сокращения численности работающих в отраслях реальной экономики материального производства и перемещения их в сферу услуг, посреднических операций и квазидеятельности[92].
Кроме того, при характеристике общественных процессов жизнедеятельности существенное значение имеет выявление и разграничение процессов функционирования и динамики общественных систем. В любом обществе при его функционировании обязательно не только воспроизведение, репродукция структурных компонентов жизнедеятельности, но и как объективный результат научно-технического прогресса, демографической динамики, физического износа и морального старения материальных средств производства и условий жизнедеятельности и изменения структуры и объемов потребления расширенное воспроизводство, т. е. объективная постоянная модернизация, реконструкция и строительство новых предприятий материально-технической базы жизнедеятельности как за счет экстенсивного развития, так и за счет повышения экономической эффективности существующих производственных процессов. Однако, расширенное воспроизводство, даже в результате промышленных и научно-технических революций, может не сопровождаться культурной эволюцией общества и не означает обязательного изменения и совершенствования общественного устройства и людей, а иногда наблюдается даже его регресс[93]. Более того, материально-техническое и личностное развитие в обществе осуществляются в соответствии с общественным устройством, т. е. или с позиций частнособственнических интересов отдельных представителей, или общих социальных интересов общества в целом. Таким образом, даже если в качестве основы существования человеческого общества в рамках государств принимать искусственную организацию его жизнедеятельности в форме совместной кооперативной деятельности, то общество объективно представляет собой, прежде всего, государственную институционально установленную экономическую систему производства, обмена и распределения материальных и духовных продуктов потребления (услуг), которая отражает суть общественного устройства и определяет все остальные формы организации общества в рамках государства и, соответственно, все виды общественных взаимоотношений, включая духовные и нравственно-эстетические и этические ценности и нормы[94]. Однако, при этом совершенно не принимается во внимание динамика (изменение) самого человека и экосистемы, в которой функционирует общество.
Наряду с принятой среди историков периодизацией (Древний мир. Средние века, Новое время) наиболее распространенным и приемлемым для рассматриваемой темы в настоящее время является членение всемирной истории на технологические эпохи собирательства и охоты, аграрную (земледелие и скотоводство), индустриальную, постиндустриальную и информационную[95]. Современное человечество в виде отдельных государственных образований находится на разных этапах всех этих эпох с преобладанием перехода от аграрного общества к индустриальному в развивающихся странах и от индустриального к постиндустриальному и информационному в развитых. Если рассматривать основу существования всех живых существ как потребление пищи и энергии, то их бытие представляет собой поиск и потребление пищи. Это можно рассматривать как бессознательное поведение в форме условных и безусловных рефлексов. Человек, в отличие от всех живых и растительных существ, потребляет только искусственные продукты, сделанные в результате совместной деятельности, поэтому, чтобы существовать необходимо эти продукты придумать и произвести. Кроме того, жизнь человека в обществе представляет собой производство и потребление не только пищи и других материальных продуктов потребления, но и духовной продукции, т. е. основой жизни человека является совместная искусственно организованная кооперативная производственная деятельность и ничего более[96]. Таким образом, совместная деятельность является сугубо человеческой социальной формой активного отношения к окружающему миру (действительности), регулируемого сознанием, порождаемого потребностями и направленного на познание и целесообразное преобразование внешнего мира, самого человека и условий жизнедеятельности[97]. Из такого понятийного представления деятельности любые формы проявления жизни человека: любовь, семейные отношения, воспитание, обучение, образование, потребление пищи, работа, отдых, перемещение, физкультура и спорт, игры, развлечения и т. д. и т. п. все это различные виды «производственной» деятельности. При этом искусственно организованная человеческая деятельность может осуществляться только как совместная общественная, т. е. следовательно, человек, совместная производственная деятельность[98] и общество это все неразделимые понятия. С этой точки зрения понятие «общество» неприменимо как к эпохе собирательства и охоты, так и к эпохе первобытного существования обезьяноподобных существ.