Сборник
Детектив в пути
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Инна Бачинская. Любовь, обман и экзотика
Отправимся, о душа, в Индию! Там оживают мифы Азии и древние сказки
Уолт УитменОтправимся в Индию
Трещат сосновые дрова, распространяя пряный запах смолы; пламя вырывается за решетку камина от него идет тепло, и дерганый красноватый свет наполняет комнату. Люстра не горит; на журнальном столике, кривовато сбитом из старых досок в стиле рустик, стоят открытая бутылка красного, бокалы и глубокая тарелка с крупно нарезанным ананасом. Аромат смолы смешивается с запахом ананаса и тонким, чуть кисловатым винным в невероятно приятный носу коктейль. Уюта добавляют завывание ветра и малиновые, постепенно гаснущие блики заката в окне. Весь день барабанил снег с дождем, а под вечер вдруг ударил морозец, поднялся ветер, и пробились сквозь морок закатные сполохи. И сразу чувство уюта хорошо! Да, еще маленькая сизая елочка у окна, с единственным золотым шаром. Причем живая, в кадке, в роли домашнего цветка. Новый год все-таки.
В выключенной духовке доходит до полной готовности блюдо с экзотическим названием бирьяни. Снег, ананас, бирьяни и тринадцатое января на календаре
Что бы это все значило, возможно, спросит читатель. И ответит сам себе, загибая пальцы: во-первых, старый Новый год; во-вторых, романтик ждет любимую женщину или, наоборот, романтически настроенная женщина ждет любимого мужчину; в-третьих, мизантроп собирается отмечать сам, а три бокала на кривом столике для дополнительной радости, как напоминание, что никто не припрется! Тем более в один из бокалов налито вино, и он, хозяин, время от времени меж домашних забот делает глоток-другой. Больше никаких интересных мыслей.
На самом деле ни то, ни другое, ни третье. На самом деле мужчина, далекий от романтики, приземленный реалист и где-то циник, ожидает друзей на ужин. То, что при свете камина никакая не романтика, а досадная случайность, из-за перегоревших пробок. Вырубило буквально пару часов назад, угораздило же! Вот так и получилось. Часто мы неверно толкуем происходящее и смыслы: смотрит печально, глазки опущены, общая интересная бледность ах, что же случилось? Несчастная любовь? Ограбили? Выгнали с работы? На самом деле болит живот.
Не тот Дима Щука человек, чтобы гулять на старый Новый год при свете камина! Как художник, он любит, когда много света. Нет, оно бы и ничего раз в году, но все-таки темновато, особенно на кухне, куда свет от камина добивает слабо, все летит на пол, рассыпается и хрустит под ногами, отчего идет мороз по коже. А свечей нет, никто не предполагал и не закупил, приходится действовать с фонариком, а он старый, и его нужно все время трясти, чтобы оживить батарейку. Хорошо все-таки, что есть камин! Гордость Димы и мечта всей его жизни. Последнее с себя снял, образно выражаясь, и отдал! Хорошо, что в лесу полно дров.
Дима живет на краю Ельницы, одичавшего лесопарка, который постепенно застраивается коттеджами и виллами. Цена на землю запредельная, а ему обломилось почти задаром. Махнулся с гражданской женой: ей Димина двушка в центре, ему развалюха ее покойной бабушки. Они продержались вместе полтора года, большой срок для художника, ведущего богемный образ жизни. Да и то исключительно благодаря терпению и добродушию этой женщины она все надеялась воспитать из него примерного мужа, который ночует дома, носит тапочки с помпонами и не спит до обеда.
Богемный Что представляет себе читатель, когда слышит про «богемный образ жизни»? Ну, как водится, оргии, тройки с бубенцами, шикарные женщины, лиловые негры, Париж каждый свое, вспоминая иностранных классиков. Это не про Диму. Дима Щука фамилия такая, если что, прост как лопата и незатейлив как грабли. Ходит в растянутом свитере и потертых джинсах, так как ему плевать на внешний вид; непредсказуем и на окружающую действительность смотрит с точки зрения цвета и формы. Причем при виде чего-то интересного уставится, замрет, даже рот раскроет, а пальцы уже ощущают кисть. Еще добавить сюда громкий, сиплый, очень неприятный голос, особенно при волнении, тем более никаких сдерживающих центров выбрасывание всего, что в мыслях.
Все это производит странноватое впечатление на тех, кто мало знаком с Димой, а те, кто знаком хорошо, не обращают внимания, потому что парень он добродушный, незлой и хороший товарищ. И художник отличный, можно сказать. Женщины его любят, так и летят как пчелы на мед, строят планы при виде простецкой Диминой физиономии. А все почему? Да потому, что Дима красив, этого у него не отнять. Рост, разворот плеч, локоны, глаза цвета болотного мха, метровые ресницы, бровка играет как взглянет исподлобья и усмехнется а-а-а! Причем без всякого умысла с его стороны, он даже не подозревает! А сердце замирает, и руки сами тянутся схватить и оставить себе. Но потом начинаются неожиданности
Да, так о чем мы? Поменял свою двушку в центре на старый перекошенный домик Бабы-яги, чудом не падающий под снегом или в непогоду. Но лес вокруг! Одичавший сад с корявыми яблонями и булькающим ручьем, а под самым раскидистым деревом полянка-пятачок с ландышами! Диме повезло они разбегались весной, и бедная женщина, ни на что не надеясь, предложила ему съездить посмотреть на дом
Дом! Громко сказано. Дима поехал, исключительно чтобы напоследок сделать ей приятное, а еще не сумел убедительно отбрыкаться. Был конец мая, вечерело, из леса тянуло сыростью и прохладой; он споткнулся на неровной веранде, заглянул в трухлявые сенцы, стукнувшись головой о низкую притолоку; постоял посередине комнаты с кривыми стенами и тусклыми оконцами. Потом зашел за дом, с позволения сказать, встал там, озираясь, и тут вдруг о чудо! упоительно-сладкий зеленый дух цветущих ландышей накрыл его с головой. У него даже слезы навернулись и мороз по коже аллергия, не иначе. Он стоял и вдыхал вбирал в себя дух ландышей, а слух уже различал плеск ручья, писк потревоженной птицы, шорох листьев
Дима открыл духовку и вытащил чугунный казанок. Приподнял крышку, заглянул, потянул носом и решил, что бирьяни готово или готов черт их разберет, эти лексические заимствования. Выключил газ. Зачерпнул ложкой, попробовал, охнул и зашипел горячо да и перец! Потом разложил на журнальном столике сувениры и кипу рисунков, сел на диван, отпил из бокала и принялся ждать гостей.
Он задремал, и перед мысленным взором замелькали немые картинки, как в слайдоскопе: клац, клац, клац
Клац! Сползание по трапу на полусогнутых в ослепительное солнце, море света, незнакомые запахи и горячую парниковую влажность. Белозубая улыбчивая красотка-таможенница в белом сари с золотыми погонами; он сам с открытым ртом, застывший, потрясенный; возвращающий в реальность тычок Артура в спину
Клац! Мгновенный холод аэропортовского павильона, сумасшедшие запахи благовоний ванили и сандала, пестрый человеческий рой, смуглые усачи в военной форме с золотыми аксельбантами, шлепок штампа в паспорт. Слезы восторга и шмыгание носом от обилия впечатлений
Клац! Толпа встречающих, гид, небольшой, очень смуглый, в белом костюме и черном тюрбане, с плакатом, где перевранная до полной нечитаемости фамилия: «Mr. Golyvaуts» вместо Головатый. Дима ухмыльнулся во сне
Разбудил стук в дверь звонка не было, и вешать Дима не собирался, так как его эстетическое чувство восставало против искусственных звуков в природной среде, как он объяснял тем, кто спрашивал. Самое главное в его жизни камин, а еще студия, пристроенная с восточной стороны, почти полностью стеклянная, а щелястые окна, волнистая крыша, скрипучий гуляющий пол так не суть. Не нравится не смотрите. Тем более звонок!
Он открыл. Это были Эля и Лапик, ожидаемые друзья. Эля в шубке и белой вязаной шапочке с помпоном, денди Лапик в дубленке и клетчатом кепи. Ну, как водится, радостный визг Эли насчет Диминого загара, общего возмужания, выгоревших локонов и белой ситцевой туники с разрезами, расшитой по вороту золотыми восточными узорами, с ситцевыми же штанами-алладинами, синими, в восточных огурцах. Лапик снисходительно улыбался
Лапик образец такта, выдержки и манер, и похож он на классического англосакса с английским юмором, в клетчатом кепи с ушами у него даже трубка есть, хотя он не курит, для имиджа. Достойнейший человек! Пять иностранных языков, интеллект, лоск Переводчик. Они с Элей коллеги гм даже больше, правда, уже в прошлом. Сейчас просто друзья. У Лапика вообще-то он Леонид семья, дети, жена собака, наконец. А Эля в вязаной шапочке с помпоном!
Правдоруб Дима однажды сказал, что она похожа на шкафную моль, понимай, такая же бесцветная, причем одежка в масть. Но человек хороший, гуманистка, подкидывает на приюты для бездомных животных. У Димы руки чешутся «накрасить ей физию» Он так и говорит: «Эль, ну давай, а? Тени, чуток пастелью, задатки у тебя нормуль, выделим глаза, скулы ну хоть разочек, а?» Но Эля только отмахивается. Кстати, Лапика Дима набросал на ходу, за пару минут: с большим аристократическим носом, иронически приподнятой бровью, в клетчатом кепи и с трубкой в зубах. Лапик поморщился, дернул бровью, но был польщен.
Димыч, ну ты устроил! иронически произнес он, стаскивая с Эли шубку. Вот так, ни с того ни с сего, рвануть на край света! Но если честно, я тоже не отказался бы, и вообще
И я! вылезла Эля. А то этот снег с дождем достал уже! Там хоть тепло? Ты похудел, и загар шикарный! Одежда оттуда? Красивая туника! Штаны просто класс! А почему ты босиком? В Индии так ходят?
Тепло?! Дима захохотал. Плюс пятьдесят и влажность сотка! Не, это я случайно. Один сандаль залетел под диван, не успел достать. Прошу! Он сделал размашистый жест рукой. Бирьяни ждет!
Кто ждет? Ой, а почему темно? И чем это пахнет?
Индийское национальное блюдо, объяснил Лапик. Вроде плова. Пахнет благовониями, вон дымится, видишь? В банке из-под майонеза. Действительно, а почему темно? Для романтики?
Пробки вырубило, будем гулять с камином. Свечек тоже нету.
Лапик уселся на диван, рассмотрел три бокала и спросил:
Нас трое? А Неда?
Укатила к дойчам, там у нее сестра.
Неда подруга Димы, они то разбегаются, то сбегаются
Ну и прекрасно, мы своей компанией, сказала Эля. Ой, ребята, я так рада! Димочка, ты какой-то другой, загорел и эта туника! А штаны вообще отпад! Экзотика! И благовония, и ананас
Вы еще вместе? спросил Лапик. Интересный запах! Сандал?
Сандал! Там везде палочки понатыканы, курятся из каждой щели. Сандал самый тонкий до слез прошибает! Пока вместе вроде бы. Не знаю, если честно.
Не будем о грустном! сказала Эля. Можно мне вина? Ой, котик! Какой большой! Мой Атос тоже вырос. Гарфилд, кажется? Она погладила кота, спавшего за подушкой. Тот проснулся, потянулся и полез к ней на колени.
Ага, Филька. Гони его, он линяет! Брысь! Кот и ухом не повел.
Зимой?
Все время. Витаминов, видать, не хватает. Купил ему рыбий жир не пьет, зараза! Поцарапал, Дима показал след на руке.
Может, хватит? не выдержал Лапик. Рассказывай лучше про Индию! Кстати, там у тебя бутылки на веранде, забыл?
Почти две недели в Индии! вздохнула Эля. Я бы не отказалась. Какие бутылки? Я не заметила.
Не забыл, холодильник навернулся. Я бы еще остался, честное слово! Это абсолютно другой мир, опомниться не могу! До сих пор перед глазами! Заболел прямо.
Лихорадкой? испугалась Эля.
Образно выражаясь, пояснил Лапик. Все, кто там был, мечтают вернуться.
Я тоже мечтаю! Там такие краски, цветы а женщины! В сари! Есть в европейских шмотках, но большинство в сари. Думаю, через год, сейчас лучшее время, а то летом ливни. А это вам, сувениры!
Дима протянул одну из пестрых торб с журнального столика Эле, другую Лапику.
Ой, спасибо! вспыхнула Эля. Что это? Она достала из торбы бледно-голубую ткань, развернула и ахнула: Платье?! Ты подарил мне платье? Какая прелесть! С вышивкой! Димочка, спасибо! Она вскочила и расцеловала его.
Лапик меж тем вытащил из своей торбы бронзовую статуэтку танцующего божества.
Шива Натараджа! Спасибо, Димыч! Прямо не знаю угодил! То, что называется идеальный подарок! Поставлю у себя в кабинете. Как подумаешь, какая страшная древность и до сих пор живо. Позы, танец совершенство!
Элька, надевай давай! скомандовал Дима. Увидел на манекене и подумал: как раз для тебя. Это их ткацкие промыслы, тонкий хлопок, расшитый шелком. На плечах бантики.
Прямо сейчас?
Ну! Иди в спальню!
Эля удалилась. Мужчины остались одни. Дима разлил вино.
За возвращение!
Они выпили.
Поверишь, я еще там, сказал Дима. Никак не привыкну Это другая планета! В гостинице на нас надели гирлянды из желтых цветов, прикинь? Аж голова кругом. И женщины потрясающие! Идет как натянутая струна! Гид сказал, генетика, привыкли таскать на голове тяжести. Походка танцуют! В сари как оно только на них держится! Пять метров! Яркие насыщенные тона красный, синий, оранжевый, голубой прямо радость на душе! В золоте, звенят браслетами, сизый дым благовония везде! Ваниль, сандал, кориандр Я три дня чихал, пока привык. Базарчики, горы фруктов краски обалдеть! Сумасшедшие колера! Галдеж, гомон и коровы на улице прямо в Дели! С колокольчиками и золотыми рогами! И не боятся ни хрена, лежат себе поперек улицы, их угощают банан, кусок дыни, лепешка. Темно-коричневые, шерсть блестит! Жуют, глаза бархатные Корова как идея красоты, а не кусок мяса. А в храм можно только босиком, мрамор от солнца раскаляется, надо прыгать обжег ногу на хрен, потом хромал целый день. Полно статуй богов, запахи опять аж до слез, струйки тянутся к потолку. Приношения горкой рис, цветы, разноцветные нитки, бусы. И лингам! Дима понизил голос. Знаешь, что такое лингам?
Знаю, сказал Лапик. Камасутра, секс как искусство
Точно! И перед ним тоже гора подарков, просят детей и мужской силы, представляешь? Храм любви Ну, скажу я тебе тысячи лет, кто построил, не знают, в джунглях обезьян полно, так и кидаются, одна сперла у меня очки, покусала и выбросила! Там такие позы я глазам не поверил! Акробатика! Дима оглянулся на дверь спальни. Наш секс и близко не стоял! Все другое, даже глазам больно. Храмов полно, сумасшедшая древность! Бродячие факиры с коброй, и она танцует жуть! Говорят, им зубы вырывают. Глаза разбегаются, привез рисунки сотни три
Скрипнула дверь, и появилась сияющая Эля в голубом платье! Мужчины уставились одобрительно; Эля, сделав книксен от смущения, сказала:
Вообще-то оно летнее! Как я вам?
Элька, это твое! Димыч, молодец! похвалил Лапик. Прекрасное платье и эти бантики на плечах! А вышивка
Бретельки можно поднимать и опускать, сказала Эля. Очень удобно.
Она стояла перед ними как на сцене, тощенькая, с очень белой кожей и взъерошенными перышками на голове, разведя руки в стороны, напоминая страшненькую дизайнерскую куклу. Дима вытащил из кармана штанов синий атласный мешочек и вытряхнул на ладонь бусы, сверкнувшие в бликах камина, протянул Эле:
Это тоже тебе! Аметисты и сандал. Камни практически нешлифованные и резные бусины
Эля ахнула:
Какая прелесть! Димочка, это же страшно дорого! Она надела бусы, потянула носом: Как пахнут! И тяжелые
Не очень дорого, там сухой закон. За банку отдают полбазара, простодушно объяснил Дима; Лапик ухмыльнулся. Артур меня чуть не прибил! Он считает, что от заразы надо было принимать прямо с утра. А я как увидел это шедевр! Какой-то уличный торговец, за копейки! И фигурок полно, будды, слоны, божества из нефрита, сандала, мрамора Я выменял Ганеша с головой слона! Из мрамора. И бусы тоже себе взял, сейчас! Он достал из кармана еще один атласный мешочек, красный, вытащил бусы, надел. Разноцветный агат. Он мне еще серьгу подарил, надо будет проколоть ухо. Мы типа подружились маленький, черный, зубы белые