Жаклин открыла свою маленькую сумочку, достав портсигар, вынула тонкую сигарету и с удовольствием затянулась.
Почему ты пришёл именно в этот клуб? спросила она, вглядываясь в лицо молодого человека.
Что она желала услышать? Что он искал её? Это было неправдой. На самом деле Калеб оказался здесь, из-за того, что выпивка дешевле, а девушки сговорчивее, но говорить Жаклин этого не стоило. Ещё обидится ненароком, а ему очень нравилось проводить с ней ночи. Нравилась та опасность, которую он чувствовал, когда скрывался от её мужа, видел его лицо и понимал, что этот олух не сможет его поймать.
Я соскучился по тебе, Джеки. Ты помнишь, как нам хорошо было вместе? произнёс Калеб.
Лицо Жаклин приняло оскорблённый вид.
Не пудри мне мозги, Мэйсон! со злостью воскликнула она. Я всегда была для тебя не больше, чем утехой!
Не говори так, детка, Калеб, желая её успокоить, придвинулся ближе к девушке, взял за руку, нежно поглаживая ладонь. Ты же знаешь, что ты значишь для меня.
И что же я значу для тебя?
Калеб не ответил, склонился над девушкой, прикоснувшись пальцами к её мягким губам, вспоминая, каково это целовать их, чувствовать, как она отдаёт ему всю себя без остатка.
Глаза Жаклин расширились, она часто задышала. Калеб почувствовал, как под его рукой участился пульс девушки. Ему нравилось осознавать, что именно он так на неё влияет. Жаклин прикрыла глаза, ресницы её быстро трепетали. Она потянулась к нему за поцелуем, и Калеб с удовольствием бы ответил, но тут боковым зрением, он увидел тощего пацана, который показывал на него пальцем и что-то быстро говорил. Рядом с ним стоял муж Жаклин, крупный лысый мужчина средних лет, с дружками амбалами. В руке муженёк держал нож, в то время как его прихлебалы похрустывали костяшками своих огромных ручищ. Муженёк, увидев, что Калеб его заметил, начал двигаться сквозь толпу, которую без труда раздвигали его дружки, прямо к их столику.
Чёрт! воскликнул Калеб, быстро поцеловав Жаклин в румяную щёчку. Прости детка, но, думаю, мне пора, проговорил он, выскочив из-за стола, и бросился бежать в поисках Ричарда.
Это было не так-то просто. Даже несмотря на высокий рост, Калеб никак не мог разглядеть темноволосую макушку друга. Он затерялся среди огромной веселящейся толпы.
Калеб бежал, распихивал юношей и девушек, вертел головой и чувствовал, как внутри просыпалась злость. Ну, куда он мог затеряться?
Аккуратней! гневно прокричала девушка, которую Калеб случайно задел, он взглянул на неё, и тут, за её спиной, наконец, увидел Ричарда.
Он и Шарлотта спрятались в самом тёмном уголке клуба. Девушка повисла на Ричарде, запустив свои руки в его волосы, руки парня лежали на её талии, с силой вжимая тонкую фигурку девушки, в себя. Они целовались, никого и ничего не замечая, словно после сильной жажды, наконец, добрались до источника с водой.
Калеб даже не подозревал, что скромняга Ричард способен на такие поцелуи. И как бы сильно он ни радовался за друга и его новый опыт, но муж Жаклин уже приближался к ним с явным желанием убивать.
Калеб схватил Шарлотту за плечи, отталкивая от друга, не обращая внимания на её возмущённый крик, похлопал Ричарда по щеке.
Ричард надо валить, быстрее! выпалил он.
Лицо Ричарда горело. Глаза, слегка расфокусированные, возбуждённо сияли и потемнели, превратившись из голубых в синие. Он пару раз моргнул, не понимая, чего от него хотят. Выпитые на пару с Шарлоттой коктейли, давали о себе знать.
О, Калеб, друг! Потанцуй с нами, юноша положил ладони на плечи Калеба, попытавшись закружить его в резвом танце.
Ричард, твою мать! Какие танцы?! Меня сейчас прирежут в этом грёбаном клубе, Калеб крепко выругавшись, оглянулся через плечо.
Муженька отделяли от них всего лишь три танцующие пары.
Чёрт, Калеб!
Ричард тоже увидел троих мужчин с ножами. Выражение их лиц заставило его мигом протрезветь. Калеб схватил юношу за руку, и резко дёрнул, заставляя бежать за собой. Они пробежали мимо музыкантов, продолжавших играть, как ни в чём не бывало, налетели на пьяную компанию, которая тут же заголосила. Какой-то мужик замахнулся кулаком, зарядив Ричарду по уху. Его собутыльник, что-то проорав, ринулся к Калебу, но, споткнувшись, налетел на одного из друзей муженька, и они начали махать кулаками, стараясь ударить друг друга посильнее.
Больше никто не танцевал, девушки истошно кричали, юноши с кулаками бросились друг на друга, и во всём этом хаосе Ричард и Калеб пытались выбраться наружу.
Стой щенок, я убью тебя! проревел муж Жаклин. Замахнувшись, он метнул в юношу нож. Тот, пролетев со свистом над головой Калеба, врезался в столик, за которым тут же запричитали три девушки.
Я отрежу тебе твои чёртовы яйца! вторил ему его дружок. Нагнав юношей, он дёрнул Калеба за пиджак прямо на себя, сжал огромную ручищу в кулак, замахиваясь для удара.
Ричард в состоянии аффекта, толком не думая над своими действиями, но понимая, что нужно как-то помочь другу, схватил со стоя́щего рядом столика бутылку вина, со всей силы опустил её на голову амбала, и тот от неожиданности, выпустив Калеба, полетел на пол.
Отличный удар! выпалил Калеб, его несколько шокировало действие Ричарда. Такого от молодого человека он никак не ожидал. Калеб схватил с того же столика едва начатую бутылку бренди и бережно прижал её к своей груди. Валим отсюда!
Кое-как пробравшись сквозь обезумевшую толпу, мимо визжащих девушек и орущих благим матом парней, двое друзей вылетели из клуба, пронеслись мимо настороженной парочки, из-за шума не решавшейся войти внутрь. Парень и девушка провожали беглецов перепуганными взглядами. Калеб и Ричард выбежали на проезжую часть, едва увернулись от засигналившей им машины, и, пробежав ещё несколько метров, наконец, смогли оказаться как можно подальше от клуба и муженька Жаклин.
Юноши смогли остановиться только у старого, покосившегося кирпичного здания. Ричард, тяжело дыша, с трудом переводил дыхание после долгого бега, опершись руками о свои колени, он взглянул на друга.
О да, Калеб! Я никогда не забуду эту ночь! саркастично выпалил он, не зная, чего он хочет больше: ударить Калеба или засмеяться.
Вот ты говнюк, Ричард! Калеб слегка толкнул друга. Я был в шоке, когда ты вырубил этого мужика. Ты спас меня!
С чувством огромной благодарности Калеб протянул Ричарду руку. Ричард, немного смущённый, протянул свою в ответ, и друзья обнялись, чувствуя, как сильно сплотила их сегодняшняя ночь. Калеб потряс бренди и, сделав глоток прямо с горла, протянул бутылку Ричарду, и тот, последовав его примеру, сделал несколько глотков.
Что было дальше, Ричард помнил смутно. Они шли по пустынной улице, крупными глотками пили бренди, передавая друг другу бутылку. Калеб спел какую-то пошлую песенку, на них наорала женщина за то, что своими возгласами они разбудили её младенца, и ещё молодые люди смеялись, очень много смеялись.
Первой осознанной мыслью Ричарда, когда он проснулся на следующий день, было то, что больше он никогда не будет так надираться. Голова его нещадно болела, словно по ней стучали тысячами маленьких молоточков. В горле ужасно пересохло, и он совсем не помнил, как они смогли вернуться домой. Медленно открыв глаза, Ричард уставился на грязный, серый потолок комнаты, пытался привести мысли в порядок. Он помнил погоню, помнил поцелуи, девичье тело, которое прижимал к себе с желанием обладать. Как же звали ту девушку? Её имя полностью вылетело из его головы.
Ричард провёл руками по лицу и повернул голову. Калеб спал на соседней кровати, тихонько посапывая, подложив ладонь себе под щёку. Его очки валялись на полу, волосы были взъерошены, а рубашка наполовину расстёгнута.
Ричард отвернулся, наверняка сам он выглядел ненамного лучше друга. Юноша медленно сел, отчего заскрипела его кровать, расстегнул пару пуговиц рубашки. Сейчас он отчаянно желал принять душ и смыть с себя весь вчерашний вечер, а ещё плотно позавтракать, ему казалось, что он не ел уже вечность.
Вдруг раздался громкий нетерпеливый звонок в дверь, проникая в каждый уголок комнаты и заставляя голову Ричарда разрываться от ещё более ужасной боли. Калеб, что-то пробормотав во сне, перевернулся на другой бок. Его этот шум никак не потревожил. Ричард зажмурился, ожидая, когда он закончится, не желая никому открывать и никого видеть. Ему думалось, что это соседи, которых они могли вчера неосторожно разбудить, сейчас жаждут возмездия. Звонок не прекращался, теперь к нему добавился и стук кулаком в дверь.
Поморщившись, Ричард медленно подошёл к двери, почесал затылок, глубоко вздохнул, готовясь к возможным крикам, которые не улучшат его состояние, и повозившись с замком, открыл дверь. Он нос к носу столкнулся с невысокой девушкой, с короткими медово-рыжими волосами, придававшими её лицу комичность и непосредственность, поднявшей маленький кулачок для очередного удара. Её веснушчатое круглое, лицо удивлённо вытянулось, янтарные глаза округлились. А Ричард буквально оторопел, смотря во все глаза на незнакомку.
Глава 4
Осень 1960
Тайлер лихорадочно погнал машину по Кингстон-роуд, свернул на третью линию, и выехал на Норд-вест стрит. У него невыносимо сильно болела голова, нервно подрагивали руки от нестерпимого желания что-нибудь разрушить. Во рту стоял неприятный медный привкус крови, словно он туда засунул горсть монет. Но Тайлер этого почти не замечал. Он лихорадочно соображал, что же ему делать дальше.
Нужно попытаться всё замять и сделать это как можно скорее. Обставить так, будто они погибли, чтобы никто даже не пытался их искать. Да. Точно. «Есть только один человек, который может мне помочь». Он вышел из машины и опрометью побежал к телефонной будке. Разговаривал Тайлер добрых полчаса, и после, стоя под дожем, он разбил себе все костяшки в кровь о стену здания, рядом с которым находилась будка. Ему нужно было выпустить пар. Он бил исступлённо, со всей дури: «Дьявол! Что я натворил? Что теперь делать, куда их вести?» шквал ударов снова посыпался на стену. «Одной проблемой стало меньше Мне нужно исчезнуть, залечь на дно, а дети Тайлер вспомнил, полное ужаса личико Габби, Господи, как хорошо, что у неё есть брат, что она не одна» от Тайлера не укрылось то, что Тео сестру горячо любил несмотря на свой вздорный характер.
«Он сможет её защитить» и тут Тайлер вспомнил, как, ещё будучи ребёнком, он дрался в приюте, защищая своего младшего брата от других мальчишек, которые хотели его поколотить. «Джонни маленький, хрупкий, болезненный Джонни как же давно его не стало Приют!» эта мысль, настолько простая, ворвалась в его голову. «Я отвезу их в приют Да, им придётся тяжело, но другого выхода нет». И озабоченный этой мыслью, Тайлер немного успокоился и поспешил вернуться в машину.
* * *
Чёрный «Бентли» мчался по пустынному северо-восточному шоссе с невероятной скоростью, словно позади, за машиной гнался сам дьявол. Рёв мотора раздавался по всей округе, рассекая воздух пронзительным гулом. Небо не желало проясняться: огромные тучи заволокли собой всё пространство, то и дело раздавался раскат грома, сверкали молнии, яркой вспышкой отражаясь в окнах машины. Дождь лил уже несколько часов не переставая.
Габби, свернувшись калачиком на коленях брата, мирно посапывала, ресницы её слегка подрагивали. Тео, с трудом борясь со слезами, гладил мягкие волосы сестрёнки, равнодушно смотря в окно машины. Гул дороги эхом отзывался в сознании мальчика. Он медленно моргал, ощущая себя пустым, марионеткой, которая уже ничего не чувствует, ничего не решает. Он знал, что должен быть сильным ради сестры, но сейчас для Тео это было немыслимо, весь привычный ему мир рухнул в одночасье. Он вспоминал последние мгновения, проведённые с отцом: его побледневшее лицо, мутные глаза, слабую кривоватую улыбку, полную сдерживаемой боли, и кровь. Её солоновато медный запах, вызывающий удушающую тошноту и желание впасть в беспамятство, и сейчас был с мальчиком. От него не отмыться.
Сердце Тео защемило от скручивающей боли. Он никак не мог признать, что отца больше нет. Да и как вообще это признать?! Вот же он был совсем рядом, всего пару часов назад, ругал Тео за найденные в его куртке сигареты. Слегка хмурился и качал головой, а Тео только и думал о том, чтобы он поскорее отстал.
Сейчас мальчик отдал бы всё, чтобы отец был рядом, положил свою руку на плечо, или взлохматил кудрявые волосы сына. Тео слышал бы его родной успокаивающий голос, его теплоту и надёжную поддержку: «Не дрейфь, сынок, всё будет путём» мягко сказал бы он, улыбнувшись, и Тео поверил бы ему.
Мальчик, еле сдерживая всхлип, провёл рукой по лицу. Папы больше нет, он был, а теперь его нет, и никогда не будет. Они с Габби остались одни. Никому не нужные дети. Тео опустил голову, смотря на слегка нахмурившуюся во сне сестрёнку. Заметив на её щеке засохшее пятнышко крови, он нежно провёл по нему пальцем, пытаясь стереть. Габби сморщила свой маленький нос, но не проснулась, слегка причмокнула во сне и вцепилась ладонью в колено брата. Она выглядела младше своих одиннадцати лет, такая маленькая и беззащитная. Тео знал, что выдержит всё что угодно, лишь бы защитить свою сестру. Габби его единственный родной человек, и они будут всегда держаться вместе. Как сказал папа.
Мальчик шмыгнул носом, подняв голову, исподлобья посмотрел на Тайлера, который сосредоточенно вёл автомобиль и что-то напевал себе под нос. Тео почувствовал острое желание привстать со своего места, схватить его за затылок и впечатать в лобовое стекло, а затем смотреть, как алые струйки крови стекают по его разбитому лицу, капают на руль и растекается крупной лужицей под мёртвым телом.
За что убили отца? Что он вам сделал? Тео не мог даже представить, что его отец мог перейти кому-то дорогу. В этот момент мальчик вдруг по-настоящему осознал его отца, честного и справедливого человека, всегда учившего их с Габби поступать по совести заказали убить! А Тео, чёрт возьми, так и не узнал кто и почему!
Нам ничего. Я наёмник, каким был и Марио. И мы выполняли заказ, правда, это дело я запорол.
«Сука, может тебя ещё и пожалеть?!» чуть не сорвалось с языка мальчика, но он сдержался, что стоило ему немалых усилий.
В юридических кругах Кристофер Барнс славился своей неподкупностью и преданностью делу, что ни в коем разе не радовало сильных мира сего. «Кто настолько смелый, что решил заказать главного нотариуса? Это должен быть очень влиятельный человек, связанный с преступным миром» так рассуждал про себя Тео.
Кто его заказал?
Нам поступает информация из третьих рук, поэтому я не знаю, кто и зачем заказал вашего отца. Нас волнуют лишь деньги, соврал Тайлер.
Тео сжал ладонь в кулак. Как же ему хотелось ударить это наглое ненавистное лицо. Мысленно мальчик обдумывал, что ему делать.
У отца много друзей в полиции, нас будут искать.
Тайлер громко фыркнул и через зеркало заднего вида взглянул на мальчишку. Тот сидел, ссутулившись, смотря на мужчину не моргая, в темно-карих глазах читались неприкрытая ненависть, лицо было мертвенно-бледным, под глазами залегли мешки, в обрамлении его лохматых чёрных кудрей, он напомнил Тайлеру маленького встрёпанного воронёнка.
Никто не будет вас искать. Дела с полицией легко замять, если знать, за какие ниточки дёргать. Запомни, пацан, Тайлер повернулся, внимательно вглядываясь в лицо мальчишки, теперь вы никто, вы больше ни Тео и Габби. И чем скорее ты это поймёшь, тем лучше.