Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета - Аллунан Наталья 6 стр.

«Опять двадцать пять!  мысленно проворчал я.  И тут волки».

Потолок подпирали грубо обтёсанные брёвна. Стропилами служили копья. На стенах сияли начищенные щиты. И казалось, всё излучает свет: тёплое золотое свечение резало глаза как бывает, когда выйдешь летом в погожий день из тёмного кинозала.

Посреди фойе возвышался стенд с объявлением:

Швейцар Хундинг сказал что-то, но в голове у меня уже так звенело, что я не расслышал:

 Простите, что вы сказали?

 Багаж,  повторил Хундинг.  У вас есть багаж?

 Э-э-э  Я потянулся к лямке на плече. Похоже, мой рюкзак не пожелал воскресать вместе со мной.  Нет.

 Нынче все без багажа,  проворчал Хундинг.  Вам что, ничего не кладут в погребальный костёр?

 Куда не кладут?!

 Не суть.  Швейцар бросил хмурый взгляд в дальний угол фойе там лежал корабль, перевёрнутый килем вверх. Он-то и служил стойкой администратора.  Полагаю, нынче и костры-то не в моде. Идёмте.

Человек за килем, видимо, стригся у того же парикмахера, что и Хундинг. Борода его была так огромна, что ей впору было присвоить почтовый индекс. Волосы напоминали натюрморт «Индейка врезалась в лобовое стекло». На нём был травянисто-зелёный костюм в тонкую полоску. На бейдже значилось: «ХЕЛЬГИ, УПРАВЛЯЮЩИЙ, ВОСТОЧНЫЙ ГОТЛАНД, ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК С 749 г. в. э.»

 Добро пожаловать!  Хельги оторвался от монитора и взглянул на меня.  Хотите зарегистрироваться?

 Я

 Заселение с пятнадцати ноль-ноль,  сообщил он.  Если вы скончались раньше, гарантировать, что ваш номер успели подготовить, не могу.

 Так давайте я снова оживу,  предложил я.

 Нет-нет.  Хельги постучал по клавиатуре.  А, вот и славно.  Он расплылся в широкой улыбке, демонстрируя все три (да-да, три!) зуба.  В рамках акции мы предоставим вам люкс.

Хундинг рядом со мной пробурчал сквозь зубы:

 Тоже мне акция. У нас кроме люксов ничего и нет.

 Хундинг  угрожающим тоном произнёс управляющий.

 Виноват, сэр.

 Не вынуждай меня прибегнуть к палке.

Хундинг поморщился:

 Ни в коем случае, сэр.

Я посмотрел сначала на одного, потом на другого, сличая их бейджи.

 Так вы, получается, с одного года тут работаете?  заметил я.  А что значит «в. э.»?

 Всеобщая эра,  пояснил управляющий.  То, что у вас принято называть «новой эрой».

 А чем вам «новая» не нравится?

 Мы используем «всеобщая» из соображений толерантности. «Новая эра» всё-таки содержит намёк на отсчёт от Рождества Христова. А это травмирует психику Тора. Он всё ещё зол на Иисуса за то, что тот не принял его вызов на поединок.

 Чего-чего?

 Это неважно,  заявил Хельги.  Сколько вам ключей? Одного достаточно?

 Я так и не понял, где я. Если вы оба тут с семьсот сорок девятого года так это больше тысячи лет.

 Ох, и не говорите,  вздохнул Хундинг.

 Но это же невозможно. И вы сказали, что я умер. Но я не чувствую себя мёртвым. Как раз наоборот.

 Сэр,  терпеливо сказал Хундинг,  вам всё объяснят нынче же вечером на вечернем пиру. Там будут приветствовать новых гостей.

 Вальгалла.  Это слово всплыло из глубин памяти: полузабытая сказка, которую мама читала мне в детстве.  «ОВ» у вас на лацкане «В»  это «Вальгалла»?

По глазам Хельги было видно, что терпение его на исходе:

 Да, сэр. Отель «Вальгалла». Мои поздравления. Вам выпала честь пировать в палатах Одина. Мне не терпится послушать повествование о вашем подвиге на сегодняшнем вечернем пиру.

У меня подогнулись коленки, и я облокотился на стойку, чтобы не упасть. До этого момента мне худо-бедно удавалось убедить себя, что это просто навороченный тематический отель и меня по ошибке приняли за здешнего гостя. Но теперь убеждения не срабатывали.

 Умер,  пролепетал я.  То есть вы утверждаете, что я по-настоящему по-настоящему

 Вот ключ от вашего номера.  Хельги вручил мне каменную плашку с руной из той же серии, что я видел в кабинете у Рэндольфа.  Ключ от мини-бара желаете?

 Э-э-э

 Он желает ключ от мини-бара,  ответил за меня Хундинг.  Сынок, ты желаешь ключ от мини-бара,  сердечно прибавил он, переходя на «ты».  Потому что тебе тут жить долго.

 Насколько долго?

 Всегда,  сказал Хельги.  По крайней мере, до Рагнарёка. Хундинг проводит вас в номер. Приятной загробной жизни. Следующий!

Глава 10. А мой люкс вполне ничего!

Я НЕ ОЧЕНЬ ПОНИМАЛ, куда Хундинг меня ведёт. Было такое ощущение, будто меня раз пятьдесят покрутили, а потом втолкнули в круг. И сказали, что это прикольно.

Каждый новый зал казался громадней предыдущего. Большинство постояльцев отеля выглядели как старшеклассники, некоторые чуть постарше. Ребята и девчонки небольшими компаниями сидели, развалившись, возле каминов. Они болтали на разных языках, уплетали всякую всячину или играли в настольные игры вроде шахмат или «Эрудита». А иногда это были игры со всамделишными кинжалами или паяльными горелками. В боковых комнатах стояли бильярдные столы, машины для пинбола[23] и другие старомодные игровые автоматы. А в одном месте я заметил какое-то приспособление, очень напоминающее «железную деву» из камеры пыток.

Среди гостей, разнося подносы с едой и напитками, сновали работники отеля в тёмно-зелёных рубашках. Насколько я успел разглядеть, все официантки были накачанными тётками-воительницами со щитами на спине и мечами или топорами на поясе. Довольно нестандартный подбор кадров для сферы услуг.

Одна тяжеловооружённая официантка прошествовала мимо меня с подносом дымящихся яичных рулетов. У меня в животе сразу заурчало.

 Как я могу быть голодным, если я умер?  спросил я Хундинга.  И вообще тут никто мёртвым не выглядит.

Хундинг в ответ пожал плечами:

 Видишь ли Есть мёртвые и есть мёртвые. Ты лучше воспринимай Вальгаллу как своего рода апгрейд. Ты теперь один из эйнхериев.

Он произнёс это слово как «ин-ХЕРЬЕВ».

 Один из эйнхериев,  повторил я.  И вовсе даже язык ломать не надо.

 Вот-вот. В единственном числе «эйнхерий».  У него это прозвучало как «ин-ХЕРЬ».  Один избрал нас воинами своего извечного войска. Слово «эйнхерий» часто переводят как «одинокий воин», но это не вполне отражает суть. Это скорее «бессменный воин». Тот, кто храбро сражался при жизни и снова храбро сразится, когда пробьёт час Гибели Богов. Берегись!

 Богов?

 Нет, копья!

Хундинг толкнул меня на пол, и мимо нас просвистело копьё. Оно пронзило парня, сидевшего на ближайшем диване, убив его наповал. Напитки, игральные кости, деньги для «Монополии» разлетелись во все стороны. Ребята, с которыми играл убитый, повскакивали на ноги вид у них был слегка раздосадованный. Все смотрели в ту сторону, откуда прилетело копьё.

 Я всё видел, Джон Карающая Рука!  взревел Хундинг.  В гостиной пронзание запрещено!

Из бильярдной раздался смех, и кто-то что-то сказал по-шведски? В любом случае голос прозвучал не слишком покаянно.

 Ну ладно.  Хундинг как ни в чём не бывало двинулся дальше.  Лифт вон, уже совсем рядом.

 Погодите!  запротестовал я.  Тут человека проткнули копьём. И вы даже ничего не предпримете?

 О, волки всё приберут.

У меня пульс участился вдвое:

 Волки?!

И правда, пока игроки в «Монополию» собирали разбросанные карточки, в гостиную запрыгнула парочка серых волков. Они сцапали покойника за ноги и куда-то поволокли. Копьё так и осталось торчать в его груди. Кровавый след таял на глазах. Дыра в обивке дивана затянулась сама собой.

А я съёжился за ближайшим фикусом в кадке. Пускай все ржут, мне плевать. Мой страх сильнее меня. У этих волков глаза, конечно, не горят синим огнём, как у тех, что напали на маму, но в качестве символа загробного мира я бы предпочёл тушканчика.

 А разве убивать не запрещено законом?  пропищал я из-за кадки.

Хундинг поднял кустистые брови:

 Это же вроде как для потехи, сынок. К ужину убитый будет как новенький.  С этими словами Хундинг вытянул меня из убежища.  Идём-ка.

Я не успел расспросить подробнее, что это за «потеха» такая, потому что мы пришли к лифту. Вместо дверей у него была решётка из копий, а саму кабинку внахлёст увешивали щиты. Кнопок оказалось столько, что панель тянулась от пола до потолка. На верхней кнопке значилась цифра 540. Но Хундинг нажал на 19.

 Как это: в таком доме и пятьсот сорок этажей?  удивился я.  Это должно быть самое высокое здание в мире.

 Если бы оно стояло в одном мире, то и было бы самым высоким. Но это здание соединяет все Девять миров. Ты зашёл через Мидгард. Как и большинство смертных.

«Мидгард» Я смутно припоминал, что викинги будто бы верили в существование девяти различных миров. И Рэндольф тоже сказал это слово «миры». Но слишком уж давно мама читала мне на ночь скандинавские мифы.

 То есть через мир людей.

 Точно.  Хундинг набрал в грудь побольше воздуха и изрёк:

Он широко ухмыльнулся:

 Нам неведомо, когда и где начнётся наш бой.

 А он часто начинается? В смысле, бой?

 Ни разу. Однако он может начаться в любой момент. Я, признаться, жду не дождусь! Тогда Хельги наконец отступится от меня и перестанет наказывать!

 Управляющий? А за что он вас наказывает?

Хундинг заметно приуныл:

 Долгая история. Мы с ним  В этот момент дверь-решётка свернулась.  Да ерунда это всё.  Хундинг хлопнул меня по спине.  Тебе понравится девятнадцатый этаж. Соседи что надо!

Я всегда считал, что коридоры в отелях тёмные, депрессивные и вселяют клаустрофобию. Девятнадцатый этаж? Не так и высоко. Сводчатый потолок высотой футов двадцать вместо балок поддерживали ну же, угадайте!  конечно, копья. Прямо не отель, а оптовый склад копий. Факелы, вставленные в железные петли, горели, но не чадили, а бросали тёплый оранжевый отсвет на стены, увешанные мечами, щитами и шпалерами. Просторный коридор сгодился бы для игры в футбол по всем правилам. Ковёр кроваво-красного цвета украшали узоры из ветвей деревьев, как бы колышущихся на ветру.

Двери номеров располагались где-то в полусотне футов друг от друга. Все были сколочены из грубо отёсанных дубовых досок и окованы железом. Никаких замков или дверных ручек я не заметил. В середине каждой двери виднелась круглая железная пластина величиной с тарелку на ней стояло имя в окружении викингских рун.

Первая табличка гласила: «ХАФБОРН ГУНДЕРСОН». Из-за двери слышались крики и лязг металла, как будто там в самом разгаре была схватка на мечах.

На следующей двери значилось: «МЭЛЛОРИ КИН». Из-за этой двери не доносилось ни звука.

Затем: «ТОМАС ДЖЕФФЕРСОН-МЛ». В номере раздавались хлопки выстрелов. Правда, это больше походило на видеоигру, чем на настоящую перестрелку. (Да, если что я слышал и то и другое.)

Четвёртая дверь была помечена косым крестом: Х. Перед дверью стояла ресторанная тележка с серебряным подносом. На подносе лежала отрубленная свиная голова.

Не подумайте, я отнюдь не гурман. Я ведь жил на улице, а там выбирать не приходилось. Но свиные головы это, пожалуй, даже для меня чересчур.

Мы почти дошли до перекладины Т-образного коридора и тут из-за угла выпорхнула большая чёрная птица. Она мелькнула мимо, едва не оттяпав мне ухо. Я проводил птицу взглядом это оказался ворон с блокнотом и ручкой в когтях.

 Что это было?  спросил я.

 Ворон,  объяснил Хундинг.

Обожаю исчерпывающие ответы.

Наконец мы остановились возле двери с табличкой «МАГНУС ЧЕЙЗ».

При виде моего имени, выбитого на металле в компании скандинавских рун, меня пробрала дрожь. Робкая надежда, что это какая-то ошибка, розыгрыш на день рождения или вселенская неразбериха, развеялась в пух и прах. Меня ждали в этом отеле. Они даже имя не перепутали одно это о многом говорит.

Между прочим, «Магнус» означает «великий». Мама назвала меня так потому, что наша семья миллион лет назад произошла от каких-то там шведских королей. Ну, и ещё мама говорила, что назвала меня так потому, что я самое великое чудо в её жизни. Раз, два, три: ЫЫЫЫЫ. Ужас, до чего неудобное оказалось имечко. Все всё время норовили написать «Мангус»  мол, это почти что «мангуст». Я поправлял: нет же, не Мангус, а Ма-гнус. На «ГНУС» заканчивается. В этом месте люди озадаченно хлопали на меня глазами.

Но так или иначе на двери стояло моё имя. Сейчас я её открою и готово дело: я здешний постоялец. До самой Гибели Богов, если управляющий не соврал.

 Давай.  Хундинг кивнул на рунную плашку у меня в руке. Руна напоминала знак бесконечности или перевёрнутые песочные часы:

 Это «дагаз»,  пояснил Хундинг.  Ничего страшного. Символизирует новые начинания, перемены. И открывает твою дверь. Войти сможешь только ты.

Я сглотнул комок в горле:

 А что, если, к примеру, кто-то из персонала захочет попасть в номер?

 О, у нас свои служебные ключи.  И Хундинг похлопал по топору у себя на поясе. Я так и не понял, прикалывается он или нет.

Я поднял рунный камешек. Мне совершенно не хотелось использовать его по назначению. Однако ещё меньше хотелось торчать в коридоре, где есть риск, что тебя пронзит случайное копьё или в тебя врежется ворон, который тут же слиняет с места происшествия. Я безотчётно коснулся руной изображения «дагаз» на двери. Рунный круг вспыхнул зелёным. Дверь распахнулась.

Я шагнул в номер и челюсть моя грянулась об пол.

Этот самый люкс был прекраснее всех мест, где я когда-либо жил и когда-либо бывал. Включая особняк дяди Рэндольфа.

Словно в полусне, я прошёл на середину люкса там был открытый атриум. Мои ботинки утонули в густой зелёной траве. Четыре больших дуба обрамляли сад, как колонны. Их нижние ветви тянулись вдоль потолка, обвивая стропила. Верхние уходили в небо и сплетались причудливым кружевом. Лицо мне согревало солнце. По комнате гулял приятный ветерок, приносивший запах жасмина.

 Как  Я изумлённо уставился на Хундинга.  Над нами же сотни этажей, а тут небо. И сейчас середина зимы. Почему так тепло и солнечно?

Хундинг пожал плечами:

 Да как сказать Магия. Но это же твоя жизнь после смерти, сынок. Тебе ж полагаются какие-то бонусы, а?

Бонусы? Ну, не знаю. Вряд ли я достоин таких вот бонусов.

Я медленно повернулся и оглядел свой номер. Планировка у него была крестообразная: от центрального атриума расходились четыре луча. Причём каждый луч был просторнее, чем моя прежняя квартира. Одна часть это прихожая, в которую мы попали, когда вошли. Вторая спальня с кроватью королевского размера. Огромная, но при этом скромно обставленная и без наворотов. На кровати бежевое одеяло и мягкие с виду подушки. На бежевых стенах не висит ни картин, ни зеркал вообще никаких украшений. И спальню можно занавесить тяжёлыми коричневыми шторами.

Когда я был маленький, мама всегда старалась оформить мою спальню как можно проще, без всяких прибамбасов. А то мне трудно засыпалось в помещении, если меня что-то отвлекало или туда проникал хоть какой-нибудь свет. И глядя на эту спальню, я подумал, что кто-то словно покопался в моих мыслях и выудил оттуда ровно то, что мне нужно для комфорта.

Слева располагались гардеробная и ванная, выложенные кафелем моих любимых цветов чёрного и бежевого. Бонусы включали также сауну, джакузи, душевую кабину и ночной горшок. (Насчёт ночного горшка это я пошутил. Там был знатный унитаз, почти настоящий трон. Самое то для заслуженного павшего воина.)

А в четвёртом луче была полностью оборудованная кухня плюс гостиная. В гостиной у стены разместился большой кожаный диван, а перед ним висела плазменная панель. И в шкафчике для дисков обнаружилось шесть игровых систем. Или около того. На другой стороне гостиной потрескивал камин. Перед ним стояли два глубоких кресла и книжный шкаф.