С вызовом глядя на меня, прохожий слегка прищурился и изогнул губы в ироничной усмешке. Лицо его приобрело насмешливо презрительное выражение. Как будто он прочёл мои мысли и посмеивался над моим «щитом», считая его так себе защитой.
Мрачная харизма прохожего поражала. Во мне вдруг проснулся азарт запечатлеть ее на камеру. Этот кадр, наравне с кадром «голландца», мог бы стать достойным дополнением фотоколлекции.
«Он видит камеру, но не выходит из кадра. Значит позирует мне и будет не против пары кадров», решила я и онемевшим от напряжения пальцем рискнула нажать на кнопку спуска. Раздался щелчок, и кадр пополнил фото копилку. Однако незнакомец вдруг напрягся всем телом, порывисто втянул носом воздух и сделал шаг мне навстречу.
Сердце болезненно сжалось и ухнуло вниз.
«Бежать! Сейчас же! Как можно дальше!» забилась в истерике единственная мысль.
Но я продолжала стоять как истукан непослушные ноги словно примёрзли к тротуарной плитке.
«Потребует удалить кадр? Отнимет камеру? Разобьёт её?» в страхе гадала я, через объектив камеры глядя прямо в глаза незнакомцу.
Но прохожий не стал подходить ближе. Остановился неподалеку и продолжил играть со мной в гляделки. Молча. Не знаю, сколько мы простояли друг напротив друга, но чем дольше он на меня смотрел, тем глубже я увязала в каком-то невидимом болоте. Вязком. Неуютном.
Чувствительный фокус камеры улавливал все нюансы, и я заметила, что прищур глаз моего визави стал резче, радужка почти свинцовой, а губы сжались в тонкую ниточку.
«Я недоволен», всем своим видом безмолвно декларировал он.
Мне явно давали понять, что не позволят больше сделать ни кадра. Пальцы совсем озябли. Тонкие, любимые перчатки, в которых так удобно было держать аппарат, больше не защищали от стужи.
«В рюкзаке должны быть варежки», мелькнула успокаивающая мысль и тут же растворилась в окутавшем голову мареве.
Стало тихо и как-то тоскливо. Словно колесо времени сначала замедлило ход, а после и вовсе решило остановиться. Перед глазами вдруг возник океан. Бескрайний. Темно синий. Неспокойный.
Я ощутила, как стою на берегу, у самой кромки. Щеки обдает мощным бризом. Похоже, начинается шторм. На глазах растут и вспениваются волны. Сорвавшийся ветер гонит их к берегу. Кажется, меня вот-вот смоет волной, но этого не происходит. Волны обрушиваются на берег в шаге от меня и тотчас просачиваются в песок. Поэтому ноги остаются сухими. И только шум прибоя неистово бьёт в уши.
В мгновение ока шторм стихает. Я всматриваюсь в горизонт и замечаю странное видение. В мою сторону плывёт нечто, очень смахивающее на фотографии, которые я недавно распечатывала для выставки. Одна, две, три Их стремительно становится больше. Они приближаются и медленно проплывают перед глазами. Теперь я могу их рассмотреть. И вижу на них лица своих родных. Некоторые «картинки» кажутся мне «живыми». Словно короткие видеоролики, они показывают кадры из фильма о прошлом моей семьи.
Наблюдать всё это настолько необычно, что мой разум пытается бунтовать. Хочется пошевелиться, или хотя бы моргнуть, чтобы остановить «воспроизведение», но почему-то я не в состоянии этого сделать. Я могу лишь смотреть, как образы проплывают перед глазами и уносятся вдаль. Смотреть пассивно. Как сторонний наблюдатель, у которого нет возможности что-то изменить.
Вот появляется перед глазами далёкий, почти забытый облик мамы, за ним парит нечёткий образ отца, следом лицо деда В следующем «кадре» я вижу себя. Мне почти семь. Я играю с котёнком, которого подарил папа. Вот мы всей семьёй за праздничным столом отмечаем Новый Год. А вот блондин играет с папой в шахматы. Кто это? Не помню
Мне становится жаль, что тех счастливых дней не повторить. До слёз жаль. И я чувствую, как они холодят щёки.
Не надо, то ли шепчу, то ли мысленно прошу я.
Неожиданно «проекция» гаснет. Я ощущаю долгожданную свободу. Будто нить притяжения, совсем недавно сковывавшая всё тело, неожиданно оборвалась. Я резко втягиваю носом воздух и словно оживаю.
В голове как-то сразу прояснилось. Перед глазами снова появился хорошо знакомый сквер. В уши хлынул шум улицы. Но вот камеры перед моими глазами не оказалось. Она теперь болталась на ремне у груди.
«Когда я успела её опустить?» пыталась вспомнить я.
Но вспомнить не получилось
Мужчина всё так же стоял напротив, но больше не обращал на меня внимания. Он неуклюже покачивался, опираясь на массивную трость, скользившую по промёрзшей тротуарной плитке.
«Почему я раньше её не заметила? Странно», мысленно недоумевала я.
Блестящая посеребрённая помощница, с агрессивно выпирающим на рукоятке клювом орла, видимо, совсем промёрзла. Она продолжала упорно скользить и тянула хозяина за собой. Он опасно накренился и выставил вперёд мелко подрагивающую в колене ногу.
Я ринулась было на помощь, но вспышка недовольства в стальных глубинах его усталых глаз меня остановила. Застыв на месте, я безмолвно наблюдала за неуклюжими попытками прохожего устоять.
Он чудом не упал. Тростью нащупал участок тротуара без наледи и бросил на меня ещё один предупреждающий взгляд, словно отдал немой приказ: «Не приближайся!»
Я медленно кивнула, соглашаясь с немым указанием.
Мужчине наконец удалось найти точку опоры. Он распрямился во весь свой недюжинный рост, повернулся ко мне спиной и, чуть прихрамывая, пошёл прочь.
Я смотрела ему вслед: на статную осанку с горделиво расправленными плечами, на прямую, как шпала, спину, на то, как прихрамывая, он старается не сильно опираться на трость, чтобы не показать своей слабости или из опасения снова потерять равновесие. И видела, каких усилий ему это стоит.
«Что же могло его настолько выбить из сил?» задумалась было я, но звонок Маши меня отвлёк.
Ты уже в общаге?
Нет В сквере. Тут такое
Что с голосом? Сонный какой-то. Промёрзла что ли?
Есть немного Я такое лицо в кадр поймала, Маш. Странный тип
Странный? Ты меня пугаешь! Он еще рядом?
Уже ушёл Он чуть не упал Хотела помочь, но он меня остановил.
И правильно сделал! Сознательный, значит, попался.
Почему сознательный?
Потому что понимает, что девочкам опасно подходить близко к странным типам! А что сказал?
Ничего Взглядом остановил.
Как это взглядом?
Не знаю
Что-то мне всё это совсем не нравится. Быстро в общагу, слышишь! И чтоб выпила сладкого чая с лимоном!
Лучше кофе
Ну, кофе, так кофе. Главное горячего, поняла.
Поняла
Вот же, вечно ты попадаешь в передряги! Что за привычка бродить по городу как неприкаянная? Заканчивай с этим!
Да ладно, брось! Что со мной может случиться в центре столицы?
Ладно, об этом после. Время, Катюш! Рискуешь опоздать!
Не волнуйся, уже бегу.
Вновь почувствовав себя хозяйкой собственного тела, я сорвалась с места и понеслась, желая как можно быстрее оказаться подальше от места, ставшего вдруг таким неуютным.
«Это был обычный прохожий» твердила я как мантру, подбегая к пешеходному переходу. Но это не помогало успокоиться. Потому что для обычного прохожего мне уделили слишком много внимания.
Каким непростым выдался день: утром цыганка со своими предсказаниями, вечером человек с каменным лицом. И чем дольше я над всем этим думала, тем меньше это казалось мне простым совпадением.
Глава 5 Не потерять самообладания
Меня трясло то ли от холода, то ли от контакта со странным прохожим. И снова, как и несколько месяцев назад, я почувствовала себя беспомощной. Ненавижу это гадкое состояние. На тебя вдруг наваливается нечто, чему ты не можешь сразу найти объяснения. Выбитая из колеи, ты теряешься в догадках, как это могло с тобой приключиться. Чувствуешь, как от страха сковывает сердце, а липкий пот холодит спину. И до чёртиков хочешь как можно скорее оказаться в безопасном месте. В идеале дома, но в данный момент сойдёт и комната в общаге, к которой за полгода почти привыкла.
Волшебство зимней сказки, которым совсем недавно ты восхищалась, превращается в мелькающую перед глазами серую массу. Мелкие крупинки снега раздражающе бьют в лицо, а ты несёшься по улице настолько быстро, насколько хватает сил, совершенно не глядя под ноги. И ничего сейчас не способно отвлечь тебя от цели: ни скользкий тротуар, ни настойчивое жужжание сотового.
«Скорее, скорее!» мысленно подгоняешь ты себя, стремясь спрятаться за дверью своей комнаты. И очень сожалеешь о том, что ты не Бэтмен и не способна перемещаться в пространстве так же эффектно и быстро, как и он.
Ты понимаешь, что не можешь подвести подругу. А это значит, что ты просто обязана быть на праздновании её помолвки. Несмотря на навалившуюся усталость и напрочь испорченное настроение. К тому же ты знаешь, что по-настоящему успокоишься только тогда, когда вы наконец встретитесь, и ты почувствуешь ее поддержку. Поддержку, которую подруга способна подарить простым фактом своего присутствия рядом с тобой.
Ты залетаешь в комнату и действуешь на автопилоте: контрастный душ, выбор нужного платья, сражение со взбунтовавшимися волосами, легкий макияж. Цели перекусить ты себе даже не ставишь, хоть и маковой росинки после завтрака во рту не было.
А в мыслях постоянно всплывает то неподвижное лицо, в которое ты совсем недавно всматривалась через объектив камеры. И ты не можешь вытряхнуть из своей головы мысли о нём, как мусор из мусорного ведра. Вместо этого ты принимаешься их анализировать.
Дедушка с детства учил обдумывать любую нестандартную ситуацию, в которую я попадала. И непременно делится с ним. Со временем это вошло в привычку. Вот и сейчас я пыталась выстроить крутившиеся в мыслях факты в связную цепочку.
В памяти всплыло, как прохожий был недоволен тем, что я его сфотографировала.
«Недовольство его вполне объяснимо, размышляла я, даже если это случайный прохожий: кому понравится, когда его фотографируют без спроса? А разрешения я не спросила».
Но вспомнив свои странные видения, я предположила, что мужчина мог быть как-то связан с моей семьёй. Он был примерно одного возраста с дедом и, возможно, имел военное прошлое. Несмотря на хромоту в Каменнолицем ощущалась военная выправка.
«А если так, сделала я вывод, то они с дедом могли как-то пересекаться. Если моя догадка верна, то прохожий неспроста появился на моём пути. Мдааа отдает паранойей По наследству она что ли передается», попыталась мысленно пошутить я, чтобы хоть немного снять напряжение.
Мысли мои перепрыгивали с одной на другую, словно воробьи, резво перескакивающие с ветки на ветку дерева, росшего прямо перед окном нашей с Марьей комнаты. Думаю, этому виной была спешка. Даже не глядя на часы, я чувствовала, что опаздываю.
«Почему же незнакомец не настоял на удалении фото? мысленно удивлялась я, Засветился уничтожь компромат! Так действуют все фигуранты в моих любимых детективных историях. А он этого не сделал Почему поступил так опрометчиво, ведь производил впечатление далеко не глупого человека? Человека, который точно знает, чего хочет. А если предположить, что он «засветился» умышленно?»
Мне вспомнился подслушанный летом разговор деда по телефону.
«Мог ли собеседником деда тогда быть Каменнолицый? Мог, но как же это теперь проверить? А почему незнакомец отверг мою помощь, когда поскользнулся? Думаю, тут всё просто: слабость в ногах, по всей видимости, стала неожиданной и для него самого, пришла я к выводу, и меньше всего гордец хотел, чтобы у его немощи появились свидетели».
Даже визуально было заметно, что у моего молчаливого собеседника имелись проблемы со здоровьем. Бледность лица, которую я назвала бы болезненной, какая-то внутренняя надломленность. К тому же трость настолько органично смотрелась в его руке, что казалась её продолжением.
«Похоже, она не один год помогает своему хозяину перемещаться и стала с ним единым целым. Поэтому я и не сразу ее заметила».
«Он не заводил со мной разговоров и держался на безопасном расстоянии. Значит, причинять вреда не собирался», подал голос мой многострадальный инстинкт самосохранения.
«Ошибка!» возмутилась моя подружкаинтуиция и услужливо подкинула мне воспоминание непонятной прострации, в которой какое-то время назад я пребывала.
«Значит, нападение всё-таки состоялось, правда, не физическое, а на ментальном уровне, что ли», напрашивался очевидный вывод.
Необычный взгляд незнакомца имел какую-то странную силу. Он будто подталкивал меня к воображаемой пропасти, у самой кромки которой я себя ощутила под магией неестественно широких, угольно-чёрных зрачков его глаз.
В общем, мои размышления оставили больше вопросов, чем ответов. Отчаянно не хватало вводных, как любит говаривать дед.
Послышалось настойчивое жужжание смарта. Оставив очередную попытку застегнуть молнию на платье, которое выбрала для ужина в ресторане, я подбежала к телефону.
Ну, где ты ходишь? Почему трубку не берёшь?
Я ещё в общаге, Маш.
Как?! Ну, ладно Согрелась? Кофе выпила?
Не успела. Но душ приняла. Скоро выхожу. Только вот платье застегну
Какое?
Ну, то новое кремовое, помнишь?
У которого молния на пол спины что ли?
Да. До середины застегнула, а дальше никак.
Надень другое! распорядилась она, Времени нет! Опаздываешь!
Хочу это, пробормотала я и, поставив смарт на громкую связь, снова взялась аккуратно тянуть за бегунок на молнии.
Что значит «хочу», Кать! Как ребёнок, честное слово! Вот же настырная! Ты даже Михаила своего с его опозданием переплюнула!
Не ворчи, пожалуйста, тебе не идёт. К тому же снять его уже не получится, легче застегнуть до конца. Миша, значит, уже с вами?
Угу, минут десять как. Сидит хмурый, как сыч.
Недоволен, вздохнула я.
Ну а кому понравится, Катюш? Давай быстрее, только тебя ждём.
Прости
Не зная, куда девать глаза от стыда, я отвела их от сотового и взглянула на письменный стол.
Эврика! Ручка!
Чего?! удивленно воскликнула подруга, Какая ещё ручка, Кать? Зачем она тебе сейчас? Завещание что ли писать собралась?
Шариковая, Маш, шариковая! Завещание? Ты о чём?
Да о том, что Новиков уже на пределе. Ещё чуть-чуть и сделает тебе харакири. смеясь ответила подруга.
Не сделает, усмехнулась я. Харакири только себе можно сделать, Маш. Ладно, не мешай.
В любом правиле бывают исключения, смеясь ответила подруга, Подожди, а ручка-то тебе зачем?
Чтобы платье застегнуть, зачем же ещё?
Не поняла?
Короче, вставлю её в замочную скважину. Собачку молнии насажу на стержень и плавно опущусь к полу. Всё! В одном фильме видела.
Ну и затейница ты, как сказала бы моя бабуля, уже вовсю смеялась Марья, А если не получится? Платье ведь можешь испортить, Кать.
Постараюсь, чтобы получилось. Другого выходато всё равно нет. Не пойду же я в не застёгнутом платье. Ладно, не мешай. Скоро буду!
Вот ведь неугомонная! Очень рада, что голос у тебя уже не такой странный, как час назад. Смотри платье не испорти, смеясь, ответила Машка и отключилась.
Эксперимент с молнией прошёл на ура. Через несколько минут я уже ехала на помолвку подруги в одну из башен Делового Центра.
Глава 6 Форс-мажор и гранатовый сок
Опаздываю! Боже мой, опять двадцать пять!
«Еще немного и опоздания станут твоей визитной карточкой, Катя! мысленно укорила я себя.
Появление этой неприятной тенденции совпало с началом учебного года. Новое место учебы, новые лица вокруг, новые впечатления всё было так непохоже на мою прежнюю жизнь за высокими стенами нашего дома.
Но недавно я поняла, что дело не только в этом. Дело было ещё и в Мише Михаиле Новикове, в объятья которого я так неуклюже свалилась в начале сентября, спускаясь по лестнице.