Странно, очень странно!
Что же тут странного?
Большинство женщин путешествуют в Париж, Рим, Милан. Может быть, в Нью-Йорк. Если жаждут приключений в Египет.
Я не отношусь к большинству женщин! вздернула подбородок Франческа.
Нет-нет, категорически не относитесь. Какая-то странная нотка в его голосе, густом и вязком, как девонширские сливки, заставила ее опустить взгляд. Позвольте спросить, что привело вас на родину? спросил он более легким тоном, и Франческа, благодарная за смену темы, ответила:
Свадьбы.
В том числе, как я слышал, и ваша собственная?
О нет! Ее губы тронула усмешка. Я замуж не собираюсь.
Никогда? Он поднял бровь.
Боюсь, я норовистая лошадка. И никогда не позволю мужу себя оседлать.
На щеке у него, смягчая резкие черты, проступила ямочка.
Ездить верхом можно и без седла.
Франческа прикусила язык, удержав рвущийся наружу фривольный ответ.
Объездить меня не удастся никому! Она с вызовом встретила его взгляд. И, боюсь, точно не вам.
Некоторые мужчины любят необъезженных кобылок!
Он склонился к ней и смелым движением прижал ее бедра к своим. Непристойно близко, почти вплотную. Франческа уже думала о его твердости, а теперь сама почувствовала эту твердость сквозь десяток слоев одежды.
Мне говорили, что ночь с вами дарит несравненное наслаждение, дерзко прошептал он на ухо.
Все всколыхнулось в ней и Франческа поспешила замаскировать свои чувства острым комментарием.
Странно, а я ничего подобного о вас не слышала.
Желая ее наказать или, быть может, продемонстрировать свою силу, маркиз Дрейк развернул ее и провел через серию быстрых и сложных па, в конце которой они сошлись еще теснее.
Послышались аплодисменты гостей.
Это вы, миледи, нашли меня взглядом в толпе, напомнил он.
Я вас почувствовала. Боже, она сейчас проболтается! Ощутила ваш пристальный взгляд. Вы таращились на меня.
И какое же чувство я у вас вызвал? небрежно поинтересовался он. Холодную дрожь?
Совсем наоборот, хоть она скорее умрет, чем в этом признается!
Почему вы подошли ко мне?
Потому что в ваших глазах прочел приглашение.
Глупости!
Франческа закатила глаза и постаралась отодвинуться от него так далеко, как только позволял танец. Невозможно думать, пока он так близко. Франческа никогда за словом в карман не лезла, но сейчас ясно понимала: в дуэли острот лорд Дрейк выиграет с разгромным счетом.
А она не хочет ему проигрывать. Ни в чем.
Я хотел понять, кого вы ищете, поэтому и смотрел на вас, просто объяснил Дрейк.
Франческа на миг остановилась, ощутив, что он впервые говорит с ней искренне.
Почему вы решили, что я кого-то искала?
А разве нет?
Если и так, что вам за дело?
Франческа, спросил он, понизив голос, вы искали меня?
Едва ли! Она мотнула головой и фыркнула, постаравшись вложить в этот звук как можно больше насмешки.
Искала его? Что за бред! С чего бы ей искать человека, способного одним вальсом выбить землю у нее из-под ног?
Ни за что! Ей не нужно отвлекаться и развлекаться. Не нужен флирт настоящий флирт. Она должна помнить о своей задаче.
Вы слишком фамильярны, лорд Дрейк. Я не давала вам разрешения обращаться ко мне по имени.
И снова прошу извинить, миледи. В его голосе не слышалось ни малейшего чувства вины. Но, может быть, скажете, кого вы искали? Я бы мог помочь.
Вы не похожи на человека, готового помогать хоть кому-то, кроме себя!
Тогда позвольте мне вас удивить.
Франческа никогда не раскрывала своих карт. Еще в ранней юности взяла это за правило. Но что, если хотя бы один раз попробовать получить информацию, сказав правду?
Вы, должно быть, слышали о пожаре, в котором погибла вся моя семья.
Лицо его оставалось намеренно бесстрастным, однако в светло-карих глазах мелькнул проблеск интереса.
Разумеется. Об этом слышали все отсюда до Бразилии.
Так вот, я пытаюсь выяснить его причины.
Считаете, это был поджог? удивленно нахмурился он. Да, я всегда думал, что такое возможно.
Она бросила на него острый внимательный взгляд, словно в этот миг увидела его по-новому.
Вот как?
Я спрашивал себя, как могло случиться, что среди бела дня в пожаре погиб весь дом и семья, и слуги? Никто не сумел разбить окно, выбраться на улицу? Выглядит неправдоподобно.
Один человек выжил, пробормотала она, в этот миг остро ощутив многолетний груз вины.
Как? Голос его, до того чистый шелк, впервые прозвучал хрипло. Как вы спаслись?
Эта история не для болтовни за танцем, ответила она. Но вот что скажу: за долгие годы вы первый человек, которого я не считаю полным идиотом.
Миледи, да это почти комплимент!
Она снова взглянула на него на сей раз долгим взглядом, изучая, впитывая, неприкрыто им восхищаясь.
Так и есть.
Он наклонился к ней, и она ощутила в его дыхании смолистый кедровый аромат с легкой мускусной ноткой.
Я бы убил за еще один! страстно прошептал он.
Да неужели? Странно, но, кажется, это не просто фигура речи. В маркизе ощущается нечто опасное. С ног до головы элегантный лорд, и все же слишком легко вообразить, как с той же уверенной грацией он прорубает себе путь через толпу врагов.
Франческа ненадолго задумалась, подыскивая какой-нибудь безопасный комплимент.
Вы ммм искусный танцор.
От его победной улыбки что-то затрепетало у нее внутри.
Я искусен практически во всем.
Кроме скромности, сухо ответила она, не желая поддаваться очарованию его самоуверенности.
Скромность ничего не стоит, пожал плечами он.
Вы в самом деле так думаете?
Конечно. Мужчина есть то, на что он способен. К чему же скрывать свои достижения? Зачем притворяться, что они принадлежат кому-то еще, что ты не заслужил дифирамбов? На мой взгляд, это слабость.
Любопытно знать, применяете ли вы те же стандарты к женщинам?
Улыбка его поблекла.
Что вы имеете в виду?
От нас общество категорически требует скромности во всех смыслах слова. С одними своими свойствами мы рождаемся, другие вырабатываем тяжким трудом. Но женщина обязана отвергать комплименты. В одежде, в поведении во всем скромность превыше всего иначе она погибла.
Вам нет причин скромничать, серьезно ответил он. Особенно со мной. И, снова развернув ее в танце, повел прочь из центра зала. Буду только благодарен, если вы отбросите всякую стеснительность и позволите мне узнать все ваши качества!
Кажется, вы что-то мне предлагаете, милорд Дрейк? спросила она, едва переводя дыхание.
Глаза его потемнели, стали как будто глубже, ониксовые зрачки расширились от наплыва эмоций.
Верно. Но не руку и сердце. Это непристойное предложение.
Она изумленно ахнула:
Вы бесстрашный человек, милорд!
А вы?
Сплетники уверяют, что да.
Вот и отлично!
И в следующий миг Франческа едва поняла, как это вышло в такт громким звукам музыки он оторвал ее от пола и повлек за собой. Каким-то немыслимым образом, словно нож сквозь масло, они прошли через плотную толпу и в танце вылетели через французские двери во внутренний дворик, в сад, полный гардений, сирени и гортензий, наполнявших прохладный вечер своим ароматом.
Но Франческа не успела насладиться ночной свежестью и безлюдьем. Миг и она оказалась в тисках: с одной стороны каменная стена дома, с другой твердое, как камень, тело Дрейка.
Она едва успела вдохнуть, как он ее поцеловал.
Разумеется, целоваться ей случалось и раньше. В последнее время почти каждый вечер: этого требовала ее задача. С помощью поцелуев Франческа получала от мужчин то, что искала. Информацию. Признания. Оружие, которое сможет использовать против них.
Но теперь все по-другому. Как будто это первый поцелуй! Откровенно говоря, так и есть: в первый раз она целуется просто потому, что этого хочет. Еще как хочет!
Особенно сейчас.
С нетерпеливой страстью маркиз раздвинул ее губы своими. Рот бескомпромиссный, сурово сжатый рот оказался жарким и на удивление ласковым. Едва язык проскользнул внутрь, Франческу поразила и воспламенила нежность его прикосновений. Своим телом маркиз плотно прижимал ее к стене, однако поддерживал рукой ее голову, чтобы не оцарапать о каменную стену.
Как объяснить такой жест? Она привыкла думать, что страсть и забота вместе не живут, и каждый встречный мужчина лишь подтверждал это убеждение. Но сейчас но это
Что-то невероятное.
Теплыми, шелковистыми прикосновениями его язык исследовал каждый уголок ее рта. Дрейк целовал ее так, словно им уже случалось делить и эту, и куда более интимные ласки. Целовал как любовник, как человек, который уже называл ее своей и обещает сделать это снова.
Франческа поняла вдруг: она совсем не знает, что делать. Прежде всегда она контролировала поцелуй. Ловко следила за тем, чтобы не допустить нежеланный язык слишком глубоко, а нежеланные руки держать подальше от груди.
Но в его движениях не было ни суетливости, ни спешки. Дыхание опьяняло сладостью, и горячил кровь мужской запах, смешиваясь с запахом цветов.
Вот он повернул голову, уколов ей щеку щетиной, изменил положение губ и из груди Франчески вырвался тихий бессильный стон. Он вылетел, как вздох, Дрейк вдохнул его и ответил собственным хриплым стоном.
Стоном, что эхом отдался во всех уголках ее тела, отозвался в самых потайных местечках, жаждущих принять его в себя.
Нет, здесь Франческа ничего не могла контролировать! Здесь командовал он. Властно вливал свое желание ей в уста, в чресла, во все тело.
Сила ощущений стала почти невыносима, и Франческа хотела отвернуться но он скользнул ладонью вверх, нежно взял за подбородок и продолжал целовать ее губы, затуманивая волю, рассудок, все связные мысли в голове.
Да этот человек настоящий хищник! В мгновение ока опустошил ее сознание и заменил одним-единственным безоглядным желанием. Она хочет большего. Больше его больше этого больше их обоих!
Что это, она сходит с ума?! Или оба они лишились рассудка?
Томно-соблазнительный поцелуй превратился в дикий, варварский. Его руки блуждали по всему ее телу: шее, плечам, ключицам и оставляли за собой огненные следы. Вот обе ладони легли на грудь, но Франческа этого почти не заметила, захваченная неустанным и жарким вторжением его языка в глубины рта.
И все же прикосновение к груди ее отрезвило. Она вдруг вспомнила, что вместо бального зала почему-то оказалась в саду. Что целуется совсем не с тем, кого собиралась соблазнять. Что он уже оторвался от ее губ и покрывает влажными поцелуями шею, а она бесстыдно обвила его бедро ногой и почему-то не может остановиться!
Скажите, как вас зовут! хрипло прошептал он, склоняя голову, чтобы попробовать на вкус бьющуюся на шее жилку.
Ф-Франческа Кавендиш. Господи, она и имя свое едва не забыла от прикосновений этих жарких губ!
Нет, миледи, пробормотал он. Скажите, кто вы на самом деле!
Глава 7
Сердце Франчески, разгоряченное ласками и поцелуями, обернулось ледяным камнем и рухнуло куда-то в желудок.
Для этого вы привели меня сюда? воскликнула она, готовая его оттолкнуть. Скоро. Сразу, как только снова ощутит в своем теле силу и сможет нормально дышать.
Ходят слухи, что вы самозванка, прошептал он ей на ухо. Я слышал об этом в некоторых темных углах.
Не сомневаюсь, сэр, что вы много времени проводите в темных углах, но с какой стати вы верите всему, что там болтают?
Потому, что я ее знал, ответил он все так же, полушепотом, нежно обводя большим пальцем очертания ее подбородка, словно не обвинял, а признавался в любви. Давным-давно, еще в детстве, у меня был случай познакомиться с леди Франческой. Она была нежной и кроткой, а вы
Тут он поразил ее, прижавшись губами к подбородку, который только что ласкал и поцелуй поглотил его последние слова.
А я ни то, ни другое? закончила она так сухо, как только могла, учитывая, что он продолжал умело ласкать ее губами и языком.
Такие разговоры были ей не впервой. Обычно Франческа без труда доказывала, что она графиня: все при ней образование, воспитание, манеры, наконец, непоколебимая самоуверенность, свойственная знатным.
Или сумасшедшим.
И все же те, кто был знаком с маленькой Франческой, неизбежно задавали ей этот вопрос.
Как нежная, милая, добросердечная малышка выросла хм словом, выросла такой? Прямолинейной почти до бесстыдства. Резкой, независимой, обо всем имеющей свое мнение и не стесняющейся его выражать. Хуже того, незамужней!
Хотя, пожалуй, в глазах общества это уже не самый страшный ее грех. Теперь к списку прегрешений добавилось распутство.
И в самом деле: кто, как не распутная женщина, станет терпеть, что ее допрашивают, прижав к стене, да еще и этим наслаждаться?
У нее была родинка над губой, пробормотал Дрейк. Вот здесь. И губы его скользнули по уголку ее рта, заставив затрепетать.
Выцвела, прошептала Франческа, поворачивая голову навстречу его поцелую.
Он отстранился, но совсем чуть-чуть. Так, что лицо оставалось не в фокусе можно было разглядеть лишь какую-то одну черту. Разумеется, Франческа взглянула ему в глаза. Говорят, они зеркало души! Но в этом случае «зеркала» оставались непроницаемы и молчаливы, даже непонятно, какого они цвета.
По моему опыту, такие пятнышки и отметины с возрастом становятся заметнее, а не изглаживаются, настаивал он.
Не помню, чтобы мы с вами были знакомы. Она положила обе ладони ему на грудь, но отталкивать не стала. Это подождет. И я не обязана вам доказывать, кто я.
Однако, если она не хочет вызвать подозрений, придется как-то его убедить.
Доказать очень легко, ответил он.
Как же?
Он скользнул ладонями по ее плечам, провел по ребрам. Обхватил за талию. Франческа замерла, как статуя.
В день нашей встречи Франческа поранилась, заговорил он, словно припоминая вслух. Кажется, упала на что-то острое И начал неторопливо приподнимать ей юбку. Подол скользнул по лодыжке, затем по голени. Нет: порезала бедро кухонным ножом. Рана была глубокая, пришлось зашивать. Помню, бедняжка ревела так, что во всем восточном крыле было слышно!
Его слова пробудили воспоминания из далекого детства. Франческе было тогда восемь, Пиппе шесть; к графу и графине приехали какие-то важные гости, и девочки воспользовались занятостью взрослых, чтобы пробраться на кухню за сладостями. Что были за гости? Из Шотландии? С детьми? Этого она вспомнить не могла.
Подол скользнул по колену, и это вернуло ее в реальность. Выходит, кое-что она упустила! Шрам Франчески. У нее на теле этого шрама нет.
Мне говорили, продолжал он, что кухарка у Мон-Клэров была разиней
В этот миг Франческа вскинула колено, целясь в уязвимую плоть между ног.
Никогда еще она не встречала мужчину, способного предвидеть и парировать ее стремительные удары до сего дня. Лорд Дрейк успел увернуться. Удар, нанесенный со всей силы, пришелся по внутренней стороне бедра и он лишь слегка поморщился.
Похоже, этот человек, кто бы он ни был, привык иметь дело с болью.
Франческа не дала ему времени ответить: за первым ударом последовал второй, в солнечное сплетение, от которого он должен был согнуться пополам.
Должен был.
Зарычав, маркиз выпустил ее и отшатнулся на пару шагов; но, не считая этого, остался невредимым.
Миссис Харгрейв была ангелом, слышите, вы, напыщенный индюк! Франческа сжала кулаки и приняла оборонительную позу, готовая отклонить или принять любой удар.
Если этот человек решит ее поколотить, она пропала. Кулаки у него как молоты; одним ударом он способен перебить ей кости.
Благодаря этой «разине» я спаслась! выплюнула она, нашаривая в кармане нож. Так что не болтайте о ней ерунды, если не хотите остаться без языка!
Прошу прощения. Шотландец протянул руку, успокаивая ее, а другой рукой потер ушибленное бедро. Простите меня. Я забылся.
Что ж Она ожидала чего угодно, только не того, что он начнет извиняться! Надеюсь, вы запомните это на будущее.