«Я произнесу это заклятие, сказала себе Люси. Мне всё равно: возьму и произнесу!»
Она не зря сказала: «Мне всё равно!» чувствовала, что делать этого не следует, но когда снова вернулась к началу заклятия, где, в чём была уверена, не было никаких картинок, то увидела большую морду льва, самого Аслана, и он в упор смотрел на неё. Рисунок был таким ярким и реалистичным, что, казалось, лев вот-вот сойдёт к ней со страницы. Позже Люси не могла сказать точно, двигался ли он, но что ей запомнилось это выражение неудовольствия и оскаленные зубы. Она ужасно испугалась и поспешила перевернуть страницу.
Дальше она наткнулась на заклятие, которое давало возможность узнать, что о тебе думают друзья. Люси, стараясь отвлечься от того, другого, которое превращает в красавицу, каких мало, торопливо, опасаясь передумать, прочитала про друзей (что именно не скажу, даже не просите) и стала ждать результата.
Ничего не происходило, и Люси принялась рассматривать картинки. И сразу же увидела то, чего меньше всего ожидала: вагон третьего класса, а в нём среди пассажиров двух школьниц, которых узнала с первого взгляда: Марджори Престон и Энн Фиверстон. Только это уже была не картинка в книжке она ожила. Сначала Люси увидела, как за окном вагона мелькают телеграфные столбы, затем постепенно (как если прибавить звук в радиоприёмнике) услышала разговор девочек.
Так мы будем общаться в этой четверти, спросила Энн, или ты так и продолжишь ходить хвостиком за Люси Певенси?
Не понимаю, что ты имеешь в виду, ответила Марджори.
Прекрасно понимаешь, возразила Энн. Ты всю прошлую четверть ходила за ней хвостиком и разве что в рот не заглядывала.
Ничего подобного! Я что, похожа на дурочку? Кстати, она совсем не плохая, просто к концу четверти порядком мне надоела.
Ну ничего себе! возмутилась Люси. Двуличная свинья!
Звук собственного голоса моментально напомнил ей, что она обращается к картинке, а Марджори далеко, в совсем другом мире. «Что ж, тогда сказала себе Люси, я была о ней лучшего мнения. Знала бы, что она такая, ничего бы для неё не делала, не заступалась. И кому она говорит такое: Энн Фиверстон! Неужели все мои подруги такие же? Здесь ещё полно картинок. Нет, не буду больше смотреть. Не буду, не буду!»
И она нехотя перевернула страницу, на которую успела капнуть крупная злая слеза. Взгляд её упал на заклятие «для отдохновения души». Картинок стало меньше, а то, что Люси прочла, показалось ей скорее притчей, чем заклинанием. Текст занимал три страницы, и, ещё не дочитав первую до конца, она вообще забыла, что это чтение. Она будто переместилась в другую реальность и жила в ней.
Дойдя до конца, Люси воскликнула:
Какая чудесная история! Лучше всего, что я когда-нибудь читала. Такие можно читать хоть десять лет подряд. Эту, во всяком случае, можно перечитать прямо сейчас.
Вот тут-то и проявилось настоящее волшебство книги: оказалось, что вернуться на прочитанные страницы нельзя. Страницы справа, те, что ещё предстояло прочесть, можно было листать, а страницы слева нет.
«Какая жалость! расстроилась Люси. Мне так хотелось это перечитать. Попробую всё же вспомнить. Сейчас это о о Странно: всё как будто выцвело, а последняя страница сделалась белой. Какая необычная книга Вроде там было о кубке и шпаге, о дереве на зелёном холме Больше не могу вспомнить».
Хоть она больше ничего так и не вспомнила, с этого дня любой рассказ, который даже немного походил на забытую историю в книге волшебника, казался ей хорошим.
Перевернув страницу, Люси удивилась: картинок здесь совсем не было, зато первые слова её буквально заинтриговали: «Как сделать невидимое видимым». Сначала она пробежала заклинание взглядом, потом прочла вслух и тут же поняла, что оно действует, потому что, в то время как она проговаривала текст, буквицы налились цветом, а на полях стали возникать картинки. Так происходит, если поднести к огню написанное невидимыми чернилами: постепенно проступает текст, только вместо тусклого цвета лимонного сока (это самые ранние невидимые чернила) здесь становились видны золотые, синие и алые буквы. Это были странные картинки с множеством фигур, смотреть на которые Люси не очень нравилось. Тогда она подумала: «Похоже, видимыми сделались не только эти топтуны: в таких местах, как это, должно быть множество всяких невидимок. Не уверена, что мне хочется увидеть их всех».
В этот момент из коридора за спиной раздались мягкие тяжёлые шаги, и, разумеется, Люси сразу вспомнила про босого волшебника, который производит не больше шума, чем кот. Всегда лучше обернуться и встретить любую неожиданность лицом к лицу.
Стоило увидеть того, кто предстал её взору, как лицо её озарилось, и на какое-то время (хотя она не знала об этом) Люси стала такой же красивой, как та, другая, на картинке, и бросилась вперёд, распахнув объятия, тихонько вскрикнув от восторга. Потому что в дверях стоял сам Аслан, лев, Величайший из всех Верховных королей. Большой, плотный, тёплый, настоящий, он позволил ей уткнуться лицом в его золотистую гриву, и по низкому звуку, похожему на отдалённый гром, Люси догадалась, что он мурлычет.
Ах, Аслан! Как хорошо, что ты пришёл.
Я всё время был здесь, мягко сказал лев. Просто ты сделала меня видимым.
Ну зачем ты смеёшься надо мной? воскликнула Люси, и в голосе её слышался упрёк. Разве я могу сделать что-нибудь подобное!
Конечно. Неужели ты думаешь, я не подчиняюсь собственным правилам?
Последовала небольшая пауза, и Аслан заметил:
Дитя моё, ты поступила нехорошо, потому что подслушивала.
Подслушивала? удивилась Люси.
Да, разговор о тебе твоих одноклассниц.
А, ты об этом Ну какое же это подслушивание ведь это волшебство.
Следить за кем-либо нехорошо, и не важно, каким образом. А о своей подруге ты судишь неверно. Она слабая, но очень дорожит дружбой с тобой, просто побаивается той девочки, что постарше, потому и говорит не то, что думает.
Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть её слова.
Да, ты их не забудешь.
Ой! Неужели я всё испортила? Ты хочешь сказать, что мы оставались бы подругами, если бы я этого не слышала, и дружили бы всю жизнь?
Дитя моё, мягко напомнил Аслан, разве я не говорил тебе однажды, что никому не дано знать, что произойдёт в будущем?
Да, я помню. Прости. Только прошу тебя, скажи: когда-нибудь смогу ли я прочесть ту притчу, что никак не могу вспомнить, ещё раз? А может, ты перескажешь мне её?
Конечно. Я буду рассказывать её всё время. А сейчас пойдём: нужно повидать хозяина дома.
Глава одиннадцатая. Как появились охлатопы
Люси вышла вслед за Великим львом в коридор и сразу же увидела шедшего по направлению к ним старца (опиравшегося на украшенный резьбой посох, босого, в красных одеждах), на белоснежных волосах которого лежал венок из дубовых листьев, борода доходила до пояса. Увидев Аслана, он низко поклонился и сказал:
Добро пожаловать, владыка, в скромнейший из твоих домов.
Ты ещё не устал, Кориакин, управляться со своими глупыми подданными, которых я тебе поручил?
Нет, ответил волшебник, они и правда очень глупы, но в них нет зла. Я даже полюбил их. Иногда, правда, я бываю нетерпелив, ожидая, когда же наконец они будут руководствоваться мудростью, а не своей грубой магией.
Всему своё время, Кориакин, сказал Аслан.
Да, ты прав, владыка, согласился волшебник. Ты собираешься показаться им?
Нет. Лев чуть рыкнул, что означало, по мнению Люси, смех. Я напугаю их до смерти. Много звёзд успеет состариться и уйти на отдых на острова, прежде чем твой народ дозреет до этого. А сегодня, ещё до захода, я должен посетить Трама в замке Кэр-Параваль, который ждёт не дождётся возвращения своего короля Каспиана. Я расскажу ему про тебя, Люси. Не грусти, мы скоро увидимся.
Скажи, Аслан, скоро это когда? спросила Люси.
Для меня скоро всё, ответил Аслан и мгновенно исчез, оставив Люси наедине с волшебником.
Ушёл! сказал тот. А мы с тобой расстроились. Вот так всегда: его нельзя удержать, нельзя приручить. Кстати, тебе понравилась моя книга?
Да, а некоторые страницы очень! А вы всё время знали, что я здесь?
Конечно. С тех пор как позволил охламонам сделаться невидимыми, я знал, что ты придёшь, дабы снять заклятие, но не знал точно, в какой день. А в это утро не следил вообще: понимаешь, они сделали невидимым и меня, поэтому я стал сонным. О, видишь, опять зеваю. Ты голодна?
Возможно, немного, созналась Люси. Не представляю себе, который сейчас час.
Пойдём, позвал волшебник. Это для Аслана любое время скоро, а в моём доме, если голоден, любое время обеденное.
Он провёл её по коридору и открыл дверь. Люси оказалась в чудесной комнате, залитой солнечным светом и полной цветов. Когда они вошли, на столе ничего не было, но, разумеется, недолго: по слову волшебника тут же появилась скатерть, столовое серебро, тарелки, стаканы и целое гастрономическое изобилие.
Надеюсь, тебе понравится, сказал волшебник. Здесь те блюда, что принято есть в твоей стране, а не те, что ты ела в последнее время.
Чудесно! воскликнула Люси, окинув взглядом стол: омлет с пылу с жару, холодная баранина с зелёным горошком, клубничное мороженое, лимонад, а на десерт чашка шоколада.
Волшебник ничего, кроме хлеба, не ел, а пил только вино и совсем не казался страшным, поэтому скоро они с Люси болтали как старые друзья.
Когда начнёт действовать заклятие? спросила Люси. Охламоны станут видимы сразу?
Да они уже видимы, но, наверное, спят: любят прилечь после обеда.
А теперь вы сделаете их не такими страшными? Они снова станут как прежде?
Это довольно сложно, медленно проговорил волшебник. Понимаешь, в чём дело: ведь только они думают, что раньше были красавцами. Многие из них говорят, что превратились в страшил, а я считаю, что, напротив, изменились к лучшему.
Они так тщеславны?
Да. Во всяком случае, их предводитель, а они вслед за ним, потому что слепо верят каждому его слову.
Мы это заметили, кивнула Люси.
Да, без него было бы в каком-то смысле легче. Разумеется, я мог бы превратить его во что-то ещё или даже наложить на него заклятие, чтобы все остальные не верили ни единому его слову, но мне не хочется. Пусть уж лучше восхищаются им, чем вообще никем.
А вами восхищались? спросила Люси.
О нет, нисколько! воскликнул волшебник.
Почему вы превратили их в страшил то есть в тех, кого они сами так называют?
Ну, они не захотели выполнять свои обязанности: ухаживать за садом и огородом, выращивать фрукты и овощи не для меня, как они считают, а для себя. Они бы вовсе ничего не делали, если бы я их не заставлял. И, разумеется, для сада и огорода нужна вода. В полумиле отсюда, на холме, есть прекрасный родник, откуда берёт начало ручей, который протекает прямо за садом. Я предложил им брать воду из ручья, а не таскаться с вёдрами к роднику два-три раза в день, совершенно выматываясь и проливая половину воды на обратном пути, но они отказались.
Они что, настолько глупы?