Привет, Стёпочка виноватым голосом.
Здравствуй, поворачиваюсь я.
Глаза спрятаны за дымчатыми стёклами очков. Но я помню, у неё очень красивые глаза. Светло-зелёные, прозрачные как море, радужка обведена тёмной каймой, делающей глаза очень выразительными. Когда-то я запал на эти глаза. А теперь она их прячет. Но и со спрятанными глазами Альбина очень красивая женщина. Но не моя.
Не отвечаешь на звонки.
Не отвечаю.
Почему?
Не хочу.
Ну что ты как мальчишка обиделся?
Нет. Это ты всё время хочешь увидеть во мне мальчишку. А я не обиделся, Альбина. Я, как взрослый адекватный мужчина, разочаровался. Но твой выбор принял.
Стеф, взлетает её рука в попытке погладить мою скулу.
Выразительно отстраняюсь, вопросительно дёргая бровью.
Пригласи меня домой, поговорим.
Не хочу.
А говоришь не обиделся, выбор принял
Окей, я поясню. Скажи мне, Аля, много ты знаешь мужчин, которые, ни разу не трахнувшись с женщиной, сделают ей предложение?
Не поняла сглатывает она.
Да всё ты поняла. Я вот не знаю ни одного. Даже молодого идиота, а уж сорокапятилетнего тем более. Нет, ну я могу там ещё понять невеста-девственница и любовь невъебённая. Но это же не ваш случай, правда?
Стеф! На что ты намекаешь?
Да я прямо говорю. Трахалась ты с ним параллельно со мной. И мне противно. Всё, что между нами было, мне теперь противно. И ты мне противна.
Её смуглая кожа, которая, как мне казалось, не краснеет никогда, густо покрывается румянцем.
Теперь понятна моя дистанция?
Степан, поджимает она губы. Я поняла. Ты остынешь, мы поговорим. Но ты же пациентов бросил. Так нельзя.
Тяжёлых и особенных у нас не было.
Из Москвы к нам в отделение девочка твоя с дисплазией вернулась.
Дай её родителям мой телефон. Всё?
В горле горит от неприязни к происходящему. А ещё к себе. Потому что я-то, наивный идиот, проживал всё, что было между нами, искренне. И меня морально тошнит теперь от любого воспоминания или всплывающего эха своих чувств. Благо это не зашло так далеко, чтобы я совсем пропал в ней. И мои коротящие контакты удалось быстро разъединить. Но стягивает это всё просто пиздец!
Хотя я рад, что выговорился. Словно выплюнул всю эту горечь. Бабы они иногда самовыгодные суки. Надо просто смириться.
Иду к подъезду, чувствуя на спине её взгляд. Несколько раз с чувством посылаю её про себя. Пусть наслаждается теперь своим выбором и клиникой. А я лучше подрочу, блять, в одиночестве, чем пущу её ещё раз в свою постель.
Поднимаюсь на площадку. Сосед открывает дверь и выносит за шкирку моего рыжего кота. Вопли второго слышу из-за закрытой двери.
Слушай, Стеф, сердито. Эта наглая морда
Это Зидан, аккуратно забираю за шкирку своего бандита.
погрыз у меня на балконе всю рыбу.
Сосед рыбак и часто вялит рыбу на балконе.
Лёх, ну кошак же, инстинкты. Извини. Хочешь, я тебе тунцом отдам?
Опускает взгляд на мой пакет.
Здоровый
Давай я его приготовлю, а ты бери пивко и ко мне футбол смотреть. Россия-Бельгия.
А воодушевляется сосед. Да не вопрос! Ща сгоняю
Зидан недовольно перебирает лапами в воздухе, требуя его отпустить. Ставлю пакет на пол. Открываю замок. Бросаю этого рыжего гада на пол. Чёрно-белый Бэкхем настороженно обнюхивает Зидана. От того несёт рыбой.
Ну вы чо, пацаны? с претензией смотрю на котов. Хорош по чужим балконам шариться!
Котяры, мурлыкая, трутся об мои ноги. Кто-то в снег зимой выкинул около подъезда ещё котятами. Вот пришлось забрать. Пристроить так и не удалось. Так и живём.
Жрать хотите? Ладно пойдёмте, морды наглые.
Пинаю их мячик с колокольчиком. Оба летят наперегонки, отбирают его друг у друга лапами. Футболисты, блин
Глава 6
День рождения
Длинное узкое платье, подаренное Борисом, сжимает бёдра так, что мне тяжело двигаться. Я семеню, как гейша на окобо!
Господи, скорей бы закончилось это мероприятие. Нет ничего хуже дней рождения детей партнёров Бориса. Новые туфли и туго собранные наверх волосы тоже не поднимают настроения. Но в этой среде принято улыбаться. И я улыбаюсь на автомате, равнодушно глядя в окно на капли дождя.
Виктория
Поворачиваюсь с дежурной улыбкой. Хозяйка дома Лика подхватывает меня под локоть.
Пойдём, подали шампанское и устриц. Мы специально заказывали их с ближайшего рейса, чтобы были живые и свежие. На дне рождения у Даниэля Алле пришлось распорядиться их запечь. Их привезли замороженными! Уж лучше бы совсем не подавала Разве можно на таком экономить? А эти ты обязательно должна попробовать.
Лика, я равнодушна к устрицам.
Вернее, терпеть их не могу, и меня тошнит от мысли, что я должна есть ещё живого моллюска.
Тори осудительно. Никогда и никому не говори, что ты равнодушна к устрицам! Это моветон
Протягивает мне бокал шампанского. Спасаясь от дегустации устриц, беру во вторую руку канапешку с сыром и оливками.
Мужчины курят сигары на огромной веранде. Изредка доносится их сдержанный смех.
Та самая Алла, жена ещё одного партнёра, худощавая брюнетка с тёмно-бордовым маникюром, выскрёбывает в свой малиновый рот несчастную устрицу. Когда она глотает, я на мгновение чувствую себя этой устрицей. Меня передёргивает.
Ещё одна из женщин, совсем ещё молоденькая Дарья, стоящая чуть поодаль, запивает таблетку бокалом шампанского.
Полгода уже не может забеременеть, едва слышно бормочет мне Лика, во все тридцать два улыбаясь Дарье. Думаю, если до зимы не сможет, Погодин решится на развод. Ему сорок Уже неприлично без наследников. Подумают, что бесплодный он!
Господи, да ей всего девятнадцать. Ей нужно просто набрать нормальный вес. С ума они сошли, что ли, какой развод?
Я тебя умоляю, Тори, закатывает глаза Лика. Погодин обожает худобу. Если она наберёт нормальный вес, развод случится уже завтра! Думаю, Дарья забыла, когда нормально ела последний раз. Ест только зелень ты заметила?
«Больные люди» вздыхаю я. Но я тоже часть их. И мне стыдно быть этой частью.
Дашенька, что ты пьёшь? ласково и лицемерно щебечет Лика.
Мой психоаналитик прописал мне антидепрессанты Я так устала от всего
Мне хочется дать Даше подзатыльник, чтобы пришла в себя, смыла косметику, выплюнула антидепрессант, шампанское и просто поела. Поджав губы, я отворачиваюсь.
Тори! тут же ловит меня алая Алла. Ты не собираешься этой осенью в Египет вместе с Борисом?
Что мне там делать? Он будет круглосуточно на своих семинарах. А Илюшка не переносит самолёты
Найми няню, как я. Я полечу с мужем, отлично проведём с тобой время!
Её Даниэлю два с половиной. Как можно в два с половиной бросить ребёнка няне, чтобы хорошо провести время?
Вряд ли у меня получится, вежливо улыбаюсь я.
Даша, ты такая худая! с наигранным восхищением вздыхает Лика. Просто модель!
Модель скелета? Да у неё скоро колени назад выгнутся. Как можно подпитывать её нездоровые диеты восхищением? Но здесь принято в лицо хвалить любую дичь, а осуждать и высмеивать шёпотом и за спиной.
Спасите меня кто-нибудь! Мне кажется, я тоже сейчас начну выделять яд и всех залью с дежурной улыбкой. Они заразные!!
Разворачиваюсь, чтобы сбежать в детскую. Но Илья уже идёт навстречу мне с шариковым ружьём наперевес.
Мам
С ледяным взглядом Лика натянуто улыбается.
Что-то наше жертвоприношение сегодня не слишком старается Всё время бегают.
«Жертвоприношение» это детские аниматоры. Здесь принято называть это так. Взрослые не переносят, когда дети мешают им хорошо проводить время. И детям делают человеческое жертвоприношение в виде аниматоров. Терзайте, только не мешайте!
Присаживаюсь перед сыном, чтобы спрятать его от взгляда Лики. Платье натягивается и я чувствую, как немного лопается разрез. Боже
Мам, я хочу домой.
Потерпи, детка, ладно? Поедем через час.
Я туда не пойду.
Почему?
Там один мальчик написал в шарики. Фу А девочки говорят на Мальвину мнётся он и, решившись, наклоняется и шепчет мне на ухо: «Шлюха»
О, Господи! в этой аристократичной вакханалии остаётся только молиться. Побудь со мной.
Беру его за руку, усаживая на кресло. Женщины недовольно поглядывают на меня. Мужчины возвращаются с веранды. Я присаживаюсь на подлокотник кресла, пряча свой надорванный разрез.
Тори ах с восторгом наклоняется к моей груди Алла. Борис щедрый мужчина! Это же бриллиант?
Машинально прикрываю подаренный на наш юбилей кулон, сжимая его в пальцах.
Да, киваю я.
Шикарный «Ашер»! Сколько карат? Какой чистоты?
Да я не помню, если честно, пожимаю плечами с улыбкой.
Ой, лукавишь, машет она мне своим длинным наманикюренным пальчиком, кто же такое забудет? Я, скорее, имя мужа забуду! смеётся она, жадно поглядывая на камень.
Разворачивается к подошедшему ближе Борису.
Борис разводит руками. Сразу видно твои дела пошли в гору. Украшения жены выросли на пару карат!
Борис признательно улыбается ей А он очень редко улыбается. Я уже и забыла, как он улыбается мне или Илюшке. И мне становится тошно. Не от ревности, нет. А вообще
Илюшка, скучая, поднимает своё большое шариковое ружьё и, играясь, целится в шоколадный фонтан.
Бах бах
Илюшка не надо тихо прошу его.
Мамочка я хочу домой
Потерпи ещё немного.
Впереди у нас ещё одно нездоровое мероприятие!
Аукцион! словно услышав мои мысли, радостно объявляет Лика, хлопая в ладоши. Наша Владочка нарисовала для гостей три картины. Внимание! игриво разворачивается она, указывая на детскую мазню на настоящих холстах и в дорогущих рамках. Вот наши лоты: «Закат над Тегал Ванги»
Красное пятно масляной краски над синей полосой.
«Букет магнолий»
Много розово-белых пятен над зелёным шаром.
«Вечер у камина»
Непередаваемая живописная смесь коричневого и красного!
Среди нас есть профессиональный художник! Тори, милая, дай нам скорее рецензию!
Это подыскиваю я слова. Очень мило!
Мне кажется, Владочка будет очень талантлива в экспрессионизме!
Безусловно, киваю я.
Итак, разыгрываем первый лот. «Закат над Тегал Ванги». Стартовая цена сто евро!
Уж лучше бы откровенно поставили кубышку и попросили собрать в неё денег. Но, к сожалению, ритуал проводится не ради денег, а ради того, чтобы потом хвастать, что картина отпрыска, нарисованная им в семь лет, была продана за несколько тысяч евро. Такая вот дичь
Двести! взмахивает рукой Борис, открывая аукцион.
Другие мужчины поднимают ставки.
Восемьсот снова поднимает Борис.
Отворачиваюсь, гляжу на Илюшку и про себя обещаю ему, что никогда больше не буду справлять его день рождения в кругу партнёров его отца. Любой кровью! Даже если мне придётся годами не разговаривать с Борисом. Не хочу, чтобы он смотрел на это всё.
Илья поднимает опять ствол ружья и
Илья! тихо и сердито рявкает на него стоящий рядом отец.
Сын пугается, и его пальчики резко сокращаются, нажимая на курок. В ужасе смотрю, как огромный шар быстро летит в шоколадный фонтан!
Шлёп!!! Все лоты и платье Лики залито жидким шоколадом
Все шокированно поворачиваются к нам!
Мамочка
Глава 7
Утопия
Мы с Илюшкой сидим в машине на заднем, он испуганно прячется под моей рукой, уткнувшись носом в грудь. Успокаивающе глажу
Меня трясёт от предстоящего разноса, но я пытаюсь отыскать в себе броню, чтобы прикрыть хотя бы сына. Что он сделал страшного, в конце концов? Он просто ребёнок!
Но мне давно кажется, что Борис никогда не был ребёнком сам, настолько ему чужды спонтанность и непосредственность.
Папа будет ругать бормочет Илюшка.
Извинившись сто тысяч раз, взмокший Борис наконец-то садится в машину.
Тишина звенит.
Мы едем в этой тишине, как в кислоте. Я не смею её нарушить и просто обнимаю сына посильнее, чтобы перекрыть ему эту «кислоту».
Так же молча мы идём в дом.
Из сына будто вытекла вся энергия, он вялый, щёки горят. Беру его на руки.
Поставь немедленно. Не поднимай тяжести.
Мне хочется сказать, что это не тяжесть, а мой испуганный ребёнок! Но ссориться при сыне не хочу.
Илюшка вжимается в меня крепче. Отрицательно кручу головой.
Концентрация кислоты нарастает.
Мамочка животик болит
Усаживаю его на пуфик в коридоре, разуваю. У него бывает, если перенервничает.
Я сделаю тебе чай с мятой и молоком.
Перестань подпитывать его симуляции, Тори. Он просто пытается избежать наказания!
Наказание для вас должно быть одинаковое. Вы в равной мере поучаствовали в трагедии. Ты его напугал!
Не говори чушь! Илья, быстро в свою комнату.
У меня всё горит внутри от этой кислоты предстоящего наказания, порицания, отторжения. И мне страшно представить, что чувствует мой ребёнок.
Пока делаю чай, ощущаю солнечным сплетением, в котором поселилась тяжесть, что там что-то происходит. Быстро выплёскиваю чай в алюминиевую чашку, чтобы немного остудить, выливаю снова в кружку и спешу в детскую.
Илья беззащитно стоит посреди комнаты, теребя в руках своего уже старенького тряпочного кота, словно пытаясь прикрыться им. Я шила этого кота сама, когда была беременна. До сих пор без него не засыпает.
Борис нависает над ним.
По щекам сына текут слёзы.
Не ожидал, что мой сын станет моим позором.
Я не хотел не поднимая глаз, рвано вздыхает Илюшка. Прости, папочка.
Мне жаль говорить это, но ты меня разочаровал. И, конечно, ты будешь наказан. Ты должен быть более ответственным и серьёзным. Думаю, лишить тебя сладкого и игрушек на неделю будет полезно для осознания правил поведения в приличном обществе.
Это нечестно рыдает сын. Все вели себя плохо. Их никто не ругал. А я нечаянно.
Мне плевать на «всех»! Мой сын должен вести себя достойно! Дай сюда эту тряпку, требует он кота.
Это Сплюшка делает шаг назад сын. Его нельзя. В нём хорошие сны.
Это не тебе решать. Дай сюда!
Выдёргивает из рук.
Сын взрывается слезами.
Веди себя как мужчина, не смей рыдать из-за пустяков!
Отдай! тянет руки Илья.
С грохотом ставлю кружку на стол. Меня трясёт. Но у нас в семье не принято противоречить друг другу при ребёнке. «Родители должны выступать единым фронтом». Впрочем, это правило работает только в одну сторону. Не смею противоречить только лишь я. А Борис постоянно позволяет себе любые поправки в мои решения и правила.
Борис выразительно одёргиваю его. Отдай ему Сплюшку.
Выйди, Тори. Это мой сын. И я не позволю ему вырасти никчёмным клоуном.
Это и мой сын! И я не позволю делать из него невротика. Отдай игрушку!
Борис рассерженно разворачивается. Пусть лучше направит свою кислоту на меня. Я переживу!
Выйди! рявкает он.
Не надо мамочку ругать! обнимает меня за бедро рыдающий сын.
Отодрав его от меня, Борис подхватывает меня за локоть и молча вытаскивает за дверь детской.
Не мешай нам разговаривать.
Дверь перед моим носом захлопывается.
У меня все трясётся внутри. Должен же быть способ остановить это всё?? Но я совершенно не умею скандалить и конфликтовать! Я очень болею после этого.
Растерянно оглядываюсь, слыша рыдания сына и то, как тихо продолжает выговаривать ему Борис. Но не кидаться же на мужа при ребёнке. Меня перекрывает от возмущения и беспомощности. И я сама начинаю плакать. Мне тоже хочется сказать, как Илюшка: «Нечестно!» Я была морально готова на игнор. Но не на это!
И, не найдя ничего лучше, чтобы отвлечь его от ребёнка, снимаю с крючка в прихожей большую стальную ложку для обуви. И, размахнувшись как клюшкой от гольфа, бью в наше огромное зеркало. Грохот, звон Я зажмуриваюсь. Быстро вешаю её на место, стоя в груде осколков.
Борис выходит из комнаты, обескураженно оглядывает коридор.
Как это произошло?
Не знаю тяжело дышу я. Оно просто лопнуло.
Ты ранена?
Не знаю