При чем здесь Васильев? Игнат, не переводи стрелки, ты сам не ангел.
Ты посмотри, заступаешься за него. Он слегка повысил голос, и только тогда я поняла, что его все же проняло, только выводы он сделал какие-то идиотские, и не объяснишь теперь.
Я не ангел, прорычал он, далеко не ангел, скорее, демон, но рогов, даже не надейся, не потерплю!
Развернулся и широким шагом вышел за дверь, ощутимо хлопнув ей напоследок.
«И чего ты добилась Яна?» Глупо, глупо. Как же все глупо!
Повалилась на кровать лицом в подушку и заревела. Понимание того, что сделала ситуацию только хуже, окончательно выбило меня из колеи. Ничего не добилась, ничего не узнала, только гадостей наговорила, а он тоже хорош Васильев-то при чем?
Глупая у Игната ревность, совершенно беспочвенная. Навыдумывал не пойми чего. А я скатывалась в еще более глубокую депрессию, ведь, как говорят, по себе судят, возможно, потому он и ожидает подвоха, раз сам ходит на сторону.
«Стоп, меня не туда понесло. Нет никого у него. У него никого нет! Никого! Никого! Только я и дети и больше никого!» Слишком больно было даже допускать мысль о возможной измене.
Глава 2
Игнат
Как же я был самонадеян, когда решил, что в семейной жизни нет ничего трудного. Приложу немного усилий и все сложится наилучшим образом.
Все оказалось совсем не так. Жизнь с Яной напоминала сидение на пороховой бочке. Причем не из-за ссор, ругани или прочего недопонимания. Отнюдь, мы жили в мире и согласии.
Яна занималась домом и нашими щенками, категорически отказалась пользоваться услугами няни и целую неделю проплакала, когда через полгода после родов у нее пропало молоко и пришлось наших малышей перевести на искусственное вскармливание. Признаться честно, я не стал идеальным мужем или отцом от слова совсем.
Весь год с момента рождения Марка налаживал связи с другими кланами теперь уже как официальный преемник. Если раньше все это было на словах, то теперь всем было понятно, кто станет следующим Альфой центральной стаи. И для того чтобы семья была в безопасности, сейчас мне требовалось прилагать еще больше усилий. Яна спокойно реагировала на мои многочисленные разъезды и редкие появления дома. Иной раз мне казалось, что ей вообще все равно, есть я в их жизни или нет.
У нее отлично получалось самой воспитывать и следить за близнецами, поддерживать порядок в нашем далеко не маленьком доме, да еще и гвозди забивать. Однажды приехал вечером домой после работы и наблюдал чудную картину, как она ползает около детской кроватки и что-то там подкручивает, Ариша и Марк сидели рядом с пластмассовыми отвертками и ключами в руках. На мой вопрос, почему она не взывала мастера, Яна сдула выбившийся из хвоста локон черных волос и, махнув, ответила: «Да тут всего лишь гайки на маятнике подкрутить нужно было. Делов на десять минут». В тот момент я почувствовал себя недомужчиной. Как прикручивать гайки, я, конечно, знал, но о каком мятнике она говорила, понял лишь спустя пару дней, изучив инструкцию к кроватке.
И так весь год: она мне улыбалась, искренне радовалась, когда я возвращался домой, страстно отдавалась по ночам. Но меня не покидало ощущение этакого безразличия с ее стороны. Она не показывала негативных эмоций совсем, и меня это бесило. Меня раздражало ее спокойствие в те моменты, когда любая другая нормальная женщина проявила бы недовольство как минимум или скандал с битьем посуды как максимум.
Я жаждал эмоций от нее. Волк внутри меня рвался на волю, когда чувствовал ее холодность, и я начал откровенно побаиваться, что не смогу его сдержать. Детский страх невозможности вернуться к человеческому виду никуда не делся и преследовал по сей день.
Да, бесспорно, выработанный с годами контроль над внутренним Я помогал мне справляться с этим. Но с каждым разом все хуже и хуже. Я был абсолютно солидарен со своим волком и испытывал те же чувства глубокой привязанности и тяги к Яне. Собственнический инстинкт во мне взыграл сразу в день нашего знакомства, одного лишь не учел: женитьба на Яне не принесет мне должного успокоения. Волк чувствовал, что она моя лишь на бумаге.
Когда сегодня увидел Васильева в каких-то миллиметрах от своей жены, почти озверел, сдержался, лишь услышав многочисленный детский смех внутри особняка. Иначе разорвал бы его к чертовой матери.
Взял свою девочку за подбородок и почти успокоился, волк внутри урчал в ожидании прикосновения к ее мягким губам, но потом уловил запах серого волка, и я, почувствовав, как от злости сами собой трансформируются когти, поспешил скрыться подальше от Яны. «Каждый гребаный день рядом с ней словно чертовая проверка на выдержку!»
Когда вышел из душа, услышал шорох в нашей спальне, принюхался, и улыбка расцвела на лице сама собой. Приоткрыл дверь и увидел счастливого Марка, протягивающего ко мне ручки. Бережно подхватил сына и, вдохнув до боли родной запах, успокоился. Волк внутри довольно пофыркивал, подтверждая очевидные факты: «Хороший щенок! Мой щенок!»
С днем рождения, сынок, пойдем я тебе отдам подарок?
Марк в ответ лишь отрицательно качнул головой и прижался ко мне плотнее, обняв маленькими ладошками за шею.
Ну хорошо, тогда рассказывай, как ваши дела? Приглядывал за нашими девчонками? Я ведь тебя за старшего оставлял.
Сын усиленно затараторил непонятные слова на известном лишь ему одному языке. Только дочка понимала его речь, говоря с ним теми же словами.
Слушал внимательно, каждое слово и кивал, еле сдерживая улыбку. Ситуация требовала серьезного вида. Марк был вдумчивым ребенком, не особо любил активные игры, не любил посторонних. и только Ариша могла спровоцировать его на пакость. Дочь росла еще тем чертенком в юбке.
Пойдем сестренку твою найдем? Марк, ненадолго задумавшись, кивнул, и мы пошли вниз.
Эмоциональная дочь, стоило ей только меня заметить, в отличие от брата ринулась ко мне, громко крича: «Папи! Папи!» Подхватил ее второй рукой и на миг почувствовал единение; все, что нас окружало, ушло на второй план, только я и дети, без лишних слов, на голых инстинктах. Мы понимали друг друга и были близки. Выпустил щенков из объятий и пошел следом за ними к остальной малышне, думая о том, почему же с Яной не происходит такого единения и энергетического обмена? Ведь где-то внутри нее тоже есть зверь, я чувствую его силу, удивляясь тому, как до сих пор он не выбрался наружу. Скольких бы проблем мы избежали. Нам бы не понадобились слова, зачем? Мы и так бы все поняли друг о друге.
Незаметно солнце зашло за горизонт. Принесли огромный торт с двумя свечами, а гости замерли в ожидании.
Я помогал задуть свечу сыну и, как мальчишка, не сдержался и загадал желание: «Поскорее бы Яна обрела вторую ипостась. Поскорее»
Сразу после того как счастливые дети получили свои куски торта, на меня посыпалась новая волна поздравлений, и я упустил из виду жену. Весь оставшийся вечер она избегала любого общения, и я не стал ее тревожить. Постоянно смотрел на часы, пытаясь подогнать вперед время. Безумно желая как можно скорее сжать в объятиях Яну и прогнать прочь любые мысли о ее холодности и моем трещавшем по швам самоконтроле.
Только ожиданиям мои не оправдались: Яна устроила скандал. Даже в голове не укладывалось: она впервые за всю нашу совместную жизнь чему-то возмутилось. И весь идиотизм состоял в нелепости ее обвинений. Откуда в ее голове мог только взяться такой бред, будто бы я уже целый день в Москве.
Волк опять начинал рваться, и меня это уже серьезно пугало. Почти сорок лет жил, прекрасно контролируя себя, и тут Луна послала мне Яну, и на сколько меня хватило? Год? Полтора? Чертовы женщины. Врезал по дверному косяку и отправился обратно в особняк к Назимову. Слишком тяжело удержать себя в руках рядом с Яной, волк просится преподать ей урок, и этого нельзя допустить
Игнат? Не ожидал, послышался скрипучий голос старика Николая, встретившего меня в парадной. Чем обязан?
Дядь Коль, мне бы успокоительного, без предисловий начал я с самого порога, того самого, которым поила меня Янина в детстве, когда я только у вас появился. Его можно как-то раздобыть?
Задачка. Мужчина начал щелкать пальцами, что-то раздумывая. Ту настойку делал Веня, сам понимаешь, что после того, как мы его наказали, он рецептом с нами не поделится.
Если только его дух, недобро усмехнулся я.
Вот и я том же. Из молодых толковых по этим делам никого нет, если только к Мари обращаться. Он развернулся и направился в гостиную.
Я не хочу, чтобы она поняла, кому это нужно.
Понял тебя, постараюсь организовать все в лучшем виде. Ты мне только скажи, Игнат, неужели все так плохо?
Назимов опустился в кресло и потянулся в сторону стола за вазочкой, наполненной конфетами. Выудил из нее леденец и засунул в рот, показывая всем своим видом, что готов к долгому рассказу. Только вот что мне ему сказать? В собственных слабостях непросто признаваться.
Мой внутренний волк все чаще рвется наружу, та часть его, которая перекрывает мое сознание, как в детстве.
Вот это мне сюрприз на старости лет, спешно разжевав конфетку, произнес он, неприятный сюрприз, Игнат. Мне на тебя теперь не только клан и дочь нельзя оставлять, но и внуков вместе с Яной, а это поважнее всего остального будет.
Альфа поднялся с места и, небрежно засунув руки в карманы брюк, прошелся по комнате.
Я добуду настойку, сделаю все возможное, а ты остерегайся всего, что тебя провоцирует, подвел он итог и собирался удалиться, когда я его окончательно добил.
Остерегаться собственной жены, Николай Александрович?
Мой собеседник встал как вкопанный, совсем не ожидая такого поворота.
Она его раздражает? уточнил он.
Ну когда она чересчур спокойна или равнодушна, ему хочется ее хорошенько укусить, с усмешкой произнес, неизвестно почему наслаждаясь ситуацией. Может, потому, что наконец-то с кем-то этим поделился. С кем-то, кому это так же важно, как и мне.
Ну уже хорошо, вздохнул Николай с видимым облегчением, а то, слыша твой замогильный голос, я было подумал, что твой зверь жаждет ее разорвать.
Ну да! Ну да! Ищем плюсы везде, стукнув ладонями по ручкам кресла, я поднялся и для проформы уточнил: Я переночую здесь? В своих комнатах?
Конечно-конечно, махнул мне Альфа, давая понять, что разговор давно закончен, и вряд ли он слышал мои последние слова.
Проснувшись далеко не ранним утром, умылся, собрал вещи и поспешил домой, сотовый, по всей видимости, оставил там.
На кухне меня ждали резвящиеся дети в домике-палатке, наполненном шариками, ароматный завтрак и злая жена.
Яна выглядела безупречно, длинные черные волосы были заплетены в причудливую косу, лицо почти не тронуто косметикой, лишь подведены глаза, как я любил. Именно с таким макияжем разрез ее глаз выглядел еще более необычно. А домашний костюм Яны практически не оставил простора для воображения: обтягивающий топ, прилегающие шортики, закрывающие аппетитную попку лишь наполовину.
У меня давно не было секса. Очень давно. Поэтому сейчас еле сдерживал себя, чтобы не закапать слюной весь пол. Член неприятно ныл в штанах, упираясь в жесткую ткань легких брюк.
Папи, заголосила Ариша и ринулась ко мне, Марк так и не вылез из домика, видимо, обиделся.
Садись, позвала за стол Яна, в меню сегодня манная каша и сырники.
Так вот в чем мое наказание, усмехнулся и попытался приобнять жену. Она вывернулась из моих рук и, положив на мою ладонь смартфон, чересчур спокойно произнесла:
Тебе звонила некая Маргарита и чуть ли не со слезами умоляла рассказать ей, когда же ты появишься на работе.
Недовольно сморщился и, сев за стол, приступил к каше. Слава луне, без комочков, можно сказать, что было вкусно, но мяса не хватало, однозначно.
Рита Касуцкая, дочь дальневосточного альфы, начал пояснять Яне, кто же мне звонил. Он попросил пристроить ее пока к себе на работу и помочь адаптироваться в нашей стае, в сентябре она учиться пойдет.
В раковине что-то звякнуло, и резко развернувшись Яна все же не сдержалась и, почти взвизгнув, спросила:
Так ты с ней вместе сюда, получается, летел?
И что? Я откровенно не понимал ее возмущения и принялся поедать сырники. М-м-м со сметанкой и ягодным вареньем, самое то
И что?! А знаешь, и правда ничего! Приятного аппетита, милый.
Она стремительно вышла из кухни, так и не домыв посуду в раковине. Дети заметившие, что мама удалилась, поспешили за ней, и мне пришлось доедать завтрак в гордом одиночестве, раздумывая о том, как лучше уладить конфликт и донести до Яны, что ей нет никакого смысла ревновать.
Помыл за собой посуду. Ну, а что? Надо же хоть как-то зарабатывать плюсы. А после отправился на поиски своей красавицы-жены.
Яна была в гостиной вместе с детьми, валялась с ними на полу и помогала собирать крупный конструктор, видимо, подаренный кем-то на день рождения.
Яна, может, поговорим? осторожно начал.
О чем?
Она повернулась лицом ко мне, но даже оно не смогло отвлечь меня от полуоголенной попки, аппетитно торчащей, когда она лежала на животе и болтала в воздухе ногами. Сглотнул подступивший к горлу ком и в очередной раз пожалел, что у нас не было няни или какой-никакой помощницы как раз на такой случай.
Игнат?!
М-м-м?
О чем ты хотел поговорить?
А ты сама не думаешь, что нам нужно кое-что прояснить?
Она покачала головой и повернулась обратно к детям. Уходит от разговора, возможно, оно и к лучшему, и эту тему действительно стоит опустить. Лишние ссоры нам ни к чему, не при моем нынешнем состоянии.
Опустился на корточки рядом с семьей и, присвоив парочку валявшихся деталей, начал сооружать «нечто». Даже не заметил, как зависли дети и уставились на меня с раскрытыми от удивления ротиками.
Что? растерянно спросил у Яны.
Она с какой-то странной улыбкой на лице покачала головой и заставила меня устыдиться в очередной раз.
Они ни разу не видели тебя со своими игрушками. Понимаешь, замолчала она, видимо, подбирая правильные слова, они думают, что ты слишком взрослый и совсем не играешь, а сейчас ты просто разбил в прах их представление о мире. Я чувствовал, как она пыталась сгладить сказанное шуточной интонацией, чтобы не обидеть меня. Даже сейчас, когда явно обижена, все равно выгораживала меня и не упрекала в том, что я никудышный муж и отец. Неужели ей этого достаточно? Волк внутри проснулся и недовольно зарычал. Я уже было хотел ретироваться, как в мой лоб прилетело что-то легкое. Перевел взгляд в сторону и увидел смеющуюся Аришу, которая замахивалась на меня очередной деталькой конструктора. Раздражение сошло на нет, и, подобрав легкий цветастый шарик, кинул в ответку.
Дети засмеялись, даже обычно сдержанный Марк, начал резвиться. Начался какой-то сущий беспорядок, Яна повалила Аришу на коврик и начала ее щекотать, Марк присоединился к матери, и мне не осталось ничего другого, как отбивать дочь от их дружных нападок. Все это плавно перешло в прятки и догонялки по всему первому этажу. Мы бесились больше часа. При каждом удобном моменте, когда не видели дети, ловил Яну и целовал ее сладкие губы, она буквально таяла от моих прикосновений, а я ловил от этого кайф. Как же редко она искренне расслаблялась рядом со мной вне спальни.
Боже! Боже, хватит, Игнат. Хохочущая Яна повалилась на пол, дети уселись рядом, каждый со своим поильником, полным сока, и жадными глотками пили. Я же теперь их не уложу спать.
Почему, удивился, попутно присаживаясь в кресло и застегивая манжеты, они же набегались, устали, должны теперь сладко спать.
Если бы они бегали на улице, я бы с тобой согласилась, но сейчас, она приподняла голову и оценивающе посмотрела на наших бесенят. Не-а, сейчас они успокаиваться только час будут. Приложила тыльную сторону ладони ко лбу и, картинно закатив глаза, опустилась обратно на пол.