Ты все еще не позвонил.
Знаю. Потому что все еще не решил, кому верить.
Саша усмехнулась невесело.
Очень странно, что я все еще есть в списках людей, которым ты можешь поверить.
Да, странно, но Гриф еще более странный персонаж, и я не уверен, что ты нужна ему в нормальном смысле.
Кажется, Саша могла мне многое сказать о том смысле, в котором она была необходима своему мужу. Но она не стала жаловаться или поносить Грифа. Большинство женщин не постеснялись бы и при меньшем ущербе.
Взяв салфетки со стола, Саша шумно высморкалась и теперь смотрела на меня печально, смиренно, почти нежно. Она ждала моего приговора. Или вспоминала, где лежит самый острый нож. С таким лицом можно что угодно себе там думать.
Меня впечатлило ее спокойствие, даже уверенность. Она точно не придумала про Грифа и Толика, а я все сильнее верил, что это правда. Омерзительная правда. Лучше бы Саша мне наврала. Я не хотел верить, но приходилось.
Однажды я спал с Жениной девушкой, признался я за каким-то хреном. Задолго до тебя.
Саша прищурилась, но ничего не сказала на это.
Он буквально предложил мне ее трахнуть. Она не хотела. Сначала.
Глухой душераздирающий стон вырвался из ее горла. Саша зажмурилась на миг. Совсем как в тот момент, когда увидела меня на пороге. Она не хотела верить в реальность.
Ну, а кто бы хотел?
Ты изнасиловал ее? проговорила она сдавлено.
Нет! вспылил я тихо, помня на этот раз о ребенке. Я был конченым тогда, но не настолько. Женька ее уговорил, она мне дала, хоть и без энтузиазма.
Он присутствовал, да? догадалась Саша.
Угу, дрочил как сумасшедший, зачем-то добавил я. Словно меня это оправдывало.
Саша снова судорожно выдохнула, обнимая себя за плечи.
Пришлось извиниться:
Прости за подробности.
Да чего уж А меня вот не уговорил. Чудо, что Женя проникся моим положением. Но с тех пор у него напрочь снесло крышу. Меня даже у туалета сторожила охрана.
Поэтому ты сбежала из роддома?
Да. Другого шанса не было.
Я смотрел на Сашу и не переставал поражаться. Меня жрала совесть за подлое молчание, но одновременно в душе расцветало извращенное восхищение. Саша продумала все до мелочей. Начиная от документов на ребенка, заканчивая сменой городов.
Мой долг Жене никуда не делся. Но, оказывается, я и Саше был в своем роде должен. Расскажи я ей до свадьбы о пристрастиях Грифа, может, она бы передумала. Конечно, в то время я был слишком горд, чтобы уговаривать и козырять нелицеприятными историями о ее женихе. Да и сейчас не уверен, кто из них творил большую херню. Неверная невеста или приятель-извращенец. А я кто между ними? Просто подлец, который сам себя наебал?
Не знаю, что с тобой делать, честно сообщил я Саше.
Зато она прекрасно знала и быстро посоветовала:
Оставь меня в покое, Марат. Уезжай обратно в Москву, забудь, что я в Казани. Если ты все еще на меня злишься, поверь, я сама себе уже давно за все отомстила.
Она шла ва-банк и точно попадала во все мои больные места. Удивительное дело, мы толком не знали друг друга, но одновременно каким-то чёртовым образом попадали, не целясь. Начиная с постели, заканчивая душами.
Я никогда не был особенно сентиментальным и уж точно не верил во всякую розовую чушь о половинках и любви с первого взгляда. Но между мной и Сашей все время кипела какая-то хитрая химическая шамбала.
Я знал, что много раз пожалею. Стоило воспользоваться ее советом. Но отодраться от этой девушки по своей воле я не мог.
Нет, обрубил я все ее надежды. Я останусь в Казани с тобой. Пока не решу, что делать.
Саша тут же ощетинилась и начала брызгать ядом.
Великий судья берет паузу прежде, чем вынести вердикт?
Не надо драматизировать, дорогая.
Не надо так меня звать.
Как прикажешь. Иди спать, завтра соберем вещи и перевезем их в мою квартиру.
Квартирный вопрос Саши паршивая история, но она мне играла на руку. Гриф мог найти ее так же, как и я, на съемной квартире, но не в апартаментах Казаевых. Конечно, таким образом я себе подписывал приговор. Жене будет плевать, сколько раз я его отмазывал, сколько денег принес ему потом на ринге. Он быстро забудет, что я был у него свидетелем на свадьбе. Думаю, даже если выяснит, что я сын Артура, все равно не постесняется закопать меня где-нибудь на берегу Волги в живописном местечке.
Но мне было плевать. Я решил, и Саше придется подчиниться. Но она, конечно, стала сопротивляться.
Ты шутишь? Какая квартира?
Хорошая, просторная, в центре. До парка три минуты пешком. Красота.
У тебя действительно есть квартира здесь?
Есть.
Я думала, ты при Кате заливаешь, чтобы ее успокоить.
О, я не настолько щепетилен к чувствам твоей подруги. Просто говорил правду. Иди спать, Саша. Ты хреново выглядишь.
Она не нашлась, что сказать на это, и в конце концов согласилась.
Ладно. Мне действительно лучше поспать. Дан разбудит рано утром.
Я снова поморщился от его имени, но ничего ей не сказал.
Доброй ночи. Я приберу здесь и тоже лягу.
Не надо ничего мыть. Просто иди уже
Саше не терпелось меня выгнать. Забавная. Она реально считает, что я сейчас оставлю ее одну и позволю удрать?
Нет, Саш. Я никуда не пойду.
То есть?
Она не верила. Ну никак.
То есть. Я останусь в этом доме на ночь. Не могу не дать тебе шанс перерезать мне горло во сне.
Саша побледнела и залепетала, спотыкаясь:
Но Как же? Какое горло, Марат? У меня одна кровать она в детской и узкая.
О, я не претендую на твое священное ложе. Вон в гостиной диванчик у телека. Там и устроюсь.
Теперь Саша смотрела на меня, как на идиота. Пожалуй, я им и был.
Тебе придется вчетверо сложиться, чтобы устроиться на этой кушетке.
Значит, сложусь. Не твоя беда, хозяйка. Иди спать.
Конечно, так просто она никуда не ушла. Мы пререкались до глубокой ночи. Между делом я прибрал на столе и помыл свою чашку. На всякий случай отметил, что ножей у Саши нормальных нет.
Она все не унималась и уговаривала меня свалить. Пришлось применить немного силы. Я прихватил ее за плечи и довел до двери в спальню.
Спать, приказал я злым шепотом, теряя терпение.
Она бы продолжала упорствовать, но за дверью снова пискнул пацан. Саше пришлось повиноваться. Я выключил свет в доме и свалился на кушетку. В одном Саша была абсолютно права мне пришлось хорошенько скукожиться. Но старые привычки пригодились. Я умел спать даже под кустом.
Несколько раз за ночь я просыпался, потому что Саша проходила мимо. Она всхлипывала по пути в ванную и обратно. Наверно, ревела до утра. Но вещей не собирала, на кухне не шныряла. Убегать или убивать передумала. И то хорошо.
Проснулся я утром от затекшей шеи, а через секунду понял, что спина тоже разваливается на части. Понятно, что больше заснуть не посчастливится. Я глянул на мобильник. Часов пять сна нормально для такого сумасшедшего дня.
Сразу бросилось в глаза, что дверь в спальню приоткрыта. Наверно, Саша не захлопнула, когда бегала ночью в темноте, стараясь не шуметь. Я решил подойти, чтобы прикрыть дверь, но заметил движение в кроватке. Сашин сын проснулся. Он лежал в кроватке тихонько, ко мне спиной, и очень внимательно изучал плюшевого медведя. Мелкий гладил ему морду, а потом схватил за нос. Я усмехнулся, и мальчишка тотчас повернулся ко мне.
Я не знал, что делать. Бросив взгляд на кровать, я увидел, что Саша спит без задних ног. Надо же так себя измучить. Я не хотел ее будить сейчас. А вот пацан встал в кроватке и точно собирался зареветь. Видимо, испугался меня.
Тсссс, шикнул я на него, пересекая комнату.
Пришлось импровизировать. Я подошел к кроватке, взял теперь уже малоинтересного медведя и показал парню, отвлекая от вопля. Он сразу передумал орать.
Вот и славненько, проговорил я очень тихо. Смотри, какой миша. Хороший, да? Пошли найдем ему мед. Мишки любят мед.
Я нес ахинею, подхватывая ребенка на руки. Он очень удобно устроился у меня на руке. Я унес его из спальни и закрыл дверь.
Ну, привет, проговорил я погроме, как только мы оказались на кухне. Значит, ты Данис, да?
Конечно, парень не стал мне отвечать.
Правильно. Нечего трындеть со всякими дядьками незнакомыми, похвалил я его, чувствуя себя немного глупо.
Данис не спешил орать, что меня очень радовало. Вопящие дети меня раздражали и пугали одновременно. Хрен знает, что с ними делать. Но вроде бы я нашел у парня кнопку разок. Сейчас, похоже, лучше не двигаться.
Дан изучал мое лицо очень внимательно. Как будто оценивал, стоит мне доверять или нет. Я тоже воспользовался моментом и рассматривал его. Хороший ведь парнишка, симпатичный. Глаза Сашкины, синие. Я чертовски боялся, что он будет похож на Женьку. Боялся, что буду ненавидеть маленького человека просто так. Но нет. Я точно не чувствовал ничего плохого. Разве что немного волновался, как на самом ответственном экзамене.
Дан как будто был похож на кого-то очень хорошего, но я никак не мог понять на кого. Однако приятные ассоциации моментально согрели меня. Я улыбнулся парню. Он протянул руку и потрогал мое лицо, тоже улыбнулся. Ему понравилось. Дан сразу добавил вторую руку, растрепал мне бороду и засмеялся.
Я тоже хохотнул.
Что веселишься? Я похож на твоего медведя? Ну есть немного.
Дан стал хлопать меня по щекам, совсем развеселился, даже схватил меня за нос.
Воу, пацан, полегче.
Я пощекотал маленький кулачок, и Данис отпустил.
Ты ничего вроде. Можем подружиться.
Сам не знаю зачем, но я взял его ручку и пожал ее.
Я Марат. Будем знакомы.
Наверное, все становятся немного дебилами наедине с детьми. Как еще с ними общаться? Я решил не казнить себя за это.
Так, ну, знакомством сыт не будешь. Давай тебя покормим, что ли?
Я прошел с Даном на кухню, нашел его стул в углу, разложил и усадил пацана. Проверив шкафы, я обнаружил детскую кашу, детскую тарелку и детскую ложку.
Пока Дан развлекался с тарелкой и приборами, я изучил инструкцию и поставил нагреть чайник, чтобы развести кашу водой. Как хорошо жить в продвинутом мире. Я, конечно, мог бы сварить овсянку сам, но не факт, что она была бы пригодной для ребенка. А тут просто добавь воды. Идеально.
Себе я пока решил сварить только кофе. Хотя в холодильнике нашлись яйца и молоко. Омлет будет кстати чуть позже. Вот накормлю мелкого и займусь завтраком для взрослых.
Я с трудом усыпил желание позаботиться о Саше. Мне не хотелось снова превращаться в ковер под ее ногами. Сейчас она от меня зависит. Лучше уж упиваться своим превосходством.
Но самоутверждаться мне совсем не хотелось. Накормив пацана, я вытащил его из стула. Дан стал хныкать, и я сразу понял причину. Его штаны оказались сырыми.
Ну, приятель! Как так? Мы не настолько близко знакомы, чтобы я менял тебе памперс.
Пацан плевал на мою болтовню и куксился все сильнее. Пришлось снимать мокрое. Повезло, что мелкий не сопротивлялся. Я снял с него штаны и принюхался, молясь, чтобы не было какашек. Повезло. Мне достались просто слишком обсиканные трусишки.
Тяжелые, сообщил я Дану, и он засмеялся, словно гордился. Давай придумаем что-то на замену.
Все оказалось вовсе не страшно. Я выкинул памперс и почти сразу нашел чистый. Он лежал на кресле, а второй я увидел на полке с игрушками. Саша не отличалась аккуратностью, но мне это было на руку. Не пришлось рыться или оставлять Дана с голой жопой.
Благослови бог того, кто придумал подгузники-трусики. Не уверен, что я с первого раза справился бы с липучками и смог бы уговорить карапуза не мешать. А трусы натянул легко. Дан мне не помогал, но и не скакал особенно сильно. Штанов вот не нашлось, и я решил оставить парня так. Дома у Саши было тепло. К тому же Дан отправился рыться в игрушках, что лежали тут же рядом в коробке. Он присел на пушистый коврик, и я совсем успокоился.
Можно было подумать и о завтраке. Я приступил к омлету, стараясь не желать обрадовать Сашу.
Справедливости ради она и не обрадовалась. Когда завтрак был почти готов, эта фурия вылетела из спальни, словно за ней неслись кони Апокалипсиса с мордами Грифа.
Глава 5. Тревожное утро
Саша
Я не могла поверить, что Марат останется в моем доме. Он, кажется, сочувствовал мне и не спешил сдать Грифу, но я все равно не уповала на милосердие. Оставаться во власти мужчины для меня теперь было непозволительной роскошью. Я совершила эту ошибку один раз и больше не наступлю на грабли. Пряча за абсурдом правду, я надеялась усыпить бдительность Марата хотя бы на время. Ни дня я не собиралась оставаться в Казани. Бежать без вещей и без оглядки вот мой лучший и беспроигрышный план.
Но не сбылось. Марат не хотел отпускать меня даже на несколько часов. Он отправил меня спать, а сам лег на диване в гостиной. Мне оставалось смириться или действительно попытаться убить его во сне. Ни то, ни другое не вмещалось в мои принципы. Я и комаров убивала с сожалением. Думаю, даже в Толика не смогла бы воткнуть нож. Даже в ту ночь. Не говоря уж про Марата, которого я и без ножа ранила своими решениями.
Глядя на Дана, который тихо спал в кроватке, я плакала и просила прощения у сына, что не могу позволить узнать родного отца. Не сейчас.
Марат много чего сказал мне до прихода Кати. Он не простит меня за ложь и побег, если узнает, что Дан его сын. Возможно, никогда не простит, но сейчас, скорее всего, и не поверит, а просто отдаст Грифу. Я не собиралась проверять.
Я тешила себя надеждой, что Марат крепко спит, и мы сможем улизнуть из квартиры. Однажды я уже смогла выбраться из его дома. Может, и теперь повезет
Черта с два. Я прошла на цыпочках в ванную среди ночи, и Казаев тотчас заворочался. То же самое произошло и под утро.
Я не могла уснуть. Слезы душили, боль рвала сердце на части. Я не должна была приезжать в Казань. Глупое желание растить сына в родном городе его отца наказало меня. Сантименты предатели. Они же и обрекли меня на бессонную ночь. Солнце уже попросилось сквозь занавески. Я собралась вставать, но внезапно уснула.
Как в черную дыру провалилась. Когда я открыла глаза, то сразу поняла, что в комнате слишком тихо. Я не слышала дыхания Дана. За время скитаний, да и вообще с тех пор как я стала мамой, сладкое сопение сына было для меня лучшей музыкой. Но сейчас я находилась в спальне совершенно одна.
Самый страшный сон стал явью. Я вскочила с кровати и помчалась куда-то, не успевая толком глаза разлепить.
Данис! Дан! орала я на всю квартиру. Где ты, малыш? Где мой сын?
Я, черт побери, чуть не споткнулась о ребенка, который невозмутимо играл на полу. От моего вопля Дан, конечно, испугался и заплакал. Я подняла его на руки, прижала к себе и сразу же увидела Марата, который стоял посреди кухни.
Что ты собирался делать с моим ребенком? Хотел забрать его, да? кричала я, не в силах убавить громкость.
По лицу потекли слезы. А я думала, что выплакала всю жидкость из организма за ночь. Дан тоже заревел и упирался в меня кулачками. Он умел быть очень сильным и упрямым. Совсем как его отец, черт подери.
От этих мыслей мне становилось еще больнее и страшнее. Марат ведь может забрать его, если узнает. Что я буду делать?
Сквозь слезы я пыталась успокоить Дана, хотя знала, что сейчас он тоже испуган и не находит во мне поддержки или утешения. Наоборот, психует вместе со мной. Но и отпустить сына я тоже не могла.
Все еще плача, я видела, как расплывчатое огромное пятно приближается ко мне.
Ты совсем головой поехала, Саш, проговорил Марат.
В этот момент Дан перестал меня отталкивать. Я ослабила хватку и через секунду уже не держала сына. Его забрал Марат. Собираясь выдрать ребенка обратно даже ценой жизни, я бросилась к нему, но Марат осадил спокойно и тихо:
Уймись и не ори. Ты его пугаешь до усрачки. Менять подгузник с какашками я пока не готов.