Да она просто невероятная красавица
Арай в ответ вздрагивает и резко огрызается:
Я буду учиться и работать, вы обещали!
Да пожалуйста, теряется Исар. Мне-то что. Я только успел обрадоваться, что видеть могу, а оказывается, о том, что вижу, и сказать нельзя?
Арай тушуется, но не сдаётся.
Просто эти разговоры о красоте, они всегда к одному сводятся.
Рубчий пожимает плечами и переводит взгляд на меня, но от комментариев воздерживается: то ли боится, что я тоже не одобрю комплимента, то ли находит мою внешность слишком необычной, чтобы однозначно оценить.
Как бы там ни было, продолжить этот разговор нам бы не удалось: из приёмной доносится какой-то грохот, а затем раскатистый рык:
Где вы тут прячете мою дочь?!
Арай втягивает голову в плечи и вжимается в стену. Исар качает головой.
Н-да, я начинаю понимать, в чём дело.
Я делаю глубокий вдох, мысленно надеваю на себя броню пофигизма и отправляюсь давить авторитетом.
С первого взгляда папаня производит впечатление человека, которому никто не указ. Ростом он примерно с Исара, но намного более в теле, а ещё в трёх пёстрых, шитых золотом дилях, один поверх другого на востоке так носят, но в более холодном сезоне, как мне казалось. На выдающемся брюшке разложена массивная золотая цепь, а поверх неё расчёсанная надвое борода. Венчает всё это обилие копна смоляных волос, вероятно, сдобренных каким-то средством для придания объёма. Этим самым средством от него, похоже, и разит, во всяком случае, я не могу себе представить, чтобы духи или одеколон пахли чем-то насколько химическим.
Соблюдайте, пожалуйста, тишину, холоднейшим тоном, на какой способна, требую я. Вы пришли в Дом Целителей, а не в трактир.
Пошла прочь, девка, просто и даже спокойно отвечает этот приятный человек. Я за своим пришёл.
Вообще-то, вы разговариваете с Хотон-хон, подаёт голос из-за стойки регистрации дежурный стажёр. Он совсем мальчишка и воинственно настроенного мужика побаивается и небезосновательно, но смолчать не смог. Зато, к счастью, смог нажать на кнопку вызова охраны она у нас не пасётся в приёмной всё время, а сидит в своей каморке в ожидании вызова, потому что проблемы обычно возникают не на входе, а в смотровых. Охранники выскакивают из каморки и наставляют на пришельца вырубалки, встав чуть впереди и по обе стороны от меня.
К счастью, мужик оказывается способен оценить, на чьей стороне перевес, и меняет подход.
Ох, ну откуда ж я знал, басит он. На вас же не написано Я, это, дурного ничего не задумал, мне бы только дочь забрать, похитили её у меня и, говорят, тут держат. Это мне в полиции сказали, добавляет он веско.
Скажите для начала, кто вы такой и кто ваша дочь, предлагаю я условно миролюбиво, сделав вид, что простила хамство.
Меня Медведем кличут, а дочка моя Веточка, охотно сообщает мужик.
Вот, значит, как, даже настоящего имени не удостоил. Ну ладно, моего уж тем более не получит, а что Арай Ветка, это я знаю.
В таком случае, говорю, дочь вашу никто не похищал. Она сама явилась и выразила желание участвовать в государственной образовательной программе. Мы её успешно приняли.
Ещё чего! снова расходится Медведь. Чему вы её тут учить собрались?!
Он, кажется, хочет что-то добавить, но осекается, вспомнив, с кем говорит.
Как вы думаете, чему могут учить в Доме Целителей? не удерживаюсь я. Вероятно, целительскому делу!
Вот ещё мы всяким уродам болячки не лечили! фыркает мужик. Нет уж, это никуда не годится, нечего ей тут делать!
А это, уважаемый, определяете не вы, раздаётся сзади от меня голос Рубчего.
Я оборачиваюсь: он стоит, свободно прислонившись к углу стены, где коридор примыкает к приёмной, а за спиной виднеется хрупкая фигурка Арай.
А кто же?! гаркает Медведь, разворачиваясь всем телом. Я вообще-то её отец!
А я её муж, спокойно сообщает Рубчий.
Повисает напряжённая пауза, слышно только тяжёлое дыхание Медведя.
Это с какой же стати? наконец вопрошает он. Я на брак согласия не давал!
Рубчий пожимает одним плечом.
По законам нашей страны взрослой женщине не требуется разрешение родни.
Я сдерживаю смешок. В кои-то веки приятно слышать муданжское пренебрежительное слово хматан применительно к родителю.
Медведь краснеет и принимается пыхтеть громче.
Ну знаешь, уважаемый, законы законами, а и среди людей обычай имеется. Люди дочерей растят, вкладываются уж не для того, чтобы потом за так отдать первому встречному, а если у тебя на выкуп не нашлось, так брал бы сироту.
Рубчий качает головой, видимо, поражаясь глубине неприятности этого человека.
А я что, по-вашему, должен был всё бросить и к вам к Ирлик-хону на задворки ехать выкуп отдавать? Я человек занятой, на лечение-то вот еле нашёл время, у меня, вообще-то, крупная фирма. Вы лучше скажите, у вас банковский счёт есть или по старинке повезёте монеты в мешочке по большой дороге?
Есть у меня всё, нахохливается Медведь. У меня тоже бизнес немаленький, с кошелём не набегаешься. Могли бы позвонить да спросить, фирма-то и в Сети представлена
Ну вот что, господа, свои финансовые дела идите решать в переговорной, потребовала я.
Арай тут же скользнула к лифту, и Исар переместился вслед за ней, держась так, чтобы Медведь сквозь него её не видел. Тот, впрочем, был больше озабочен самим лифтом скорее всего, он никогда ничем таким не пользовался и опасался, но и лицо терять не желал. Я только вздохнула с облегчением, когда за ними закрылись двери, а ещё припомнила, как я заказывала кровать нам во дворец. Вот такие же дельцы тогда со мной разговаривали. Бррр.
3. Арай
Лифт был просторный, рассчитанный на каталки с пациентами, но всё же по сравнению с холлом это было маленькое пространство, и расстояние между мужчинами было коротким до дискомфорта. Арай понимала, что Исар её нарочно загораживает собой, и стыдилась того, что стала обузой постороннему хорошему человеку, которому ещё и отплатить за доброту толком не могла. Конечно, она знала, что теоретически женатое положение должно вернуть ему статус серьёзного, преуспевающего и надёжного партнёра, но это была разовая польза, значение которой скоро стёрлось бы и забылось, а чем ещё Арай могла его порадовать, не поступаясь собственной свободой, она не представляла.
Она проводила мужчин в переговорную, где напротив друг друга стояли два дивана, разделённые чайным столиком.
Ты это, начал отец с порога. Сумму надо бы обсудить. А то кто вас знает, во сколько у вас тут принято невест оценивать.
Арай покраснела. Этого вопроса она боялась с самого начала аферы.
Понятия не имею, пожал плечами Исар, усаживаясь на диван. У нас в семьях с певчими именами выкупов не платят, так что назначайте сами.
Медведь скрипнул зубами имени своего он не называл, но выдал себя тем, что затребовал выкуп. Пройдя ко второму дивану, он присел, подался вперёд, сощурился и назвал сумму:
Пятьдесят мингей.
Арай ахнула.
Ты что!
Цыц, девчонка! рыкнул Медведь. Мне за тебя и больше предлагали. Сама подумай, если он даже выкуп не потянет, как он тебя-то будет содержать?
Моё содержание столько не стоит, огрызнулась Арай, оставшаяся стоять за спинкой дивана. Рубчий, вы ему не верьте, он врёт всё, никто ему за меня больше двадцати пяти не давал!
Это всего или за год жизни? уточнил Исар, переводя взгляд с отца на дочку и обратно.
Медведь беззвучно открыл рот, но не успел собраться с мыслями.
Всего, конечно! выпалила Арай, пунцовая от стыда. И то много, он на меня больше мингя в год никогда не тратил, наоборот, украшения, что мне дарили, закладывал!
А что они лежат без дела, заоправдывался Медведь. Ценности надо в оборот пускать!
Ну, открывайте приём, предложил Исар.
Что значит «открыть приём», Арай не знала, но у отца с этим возникли проблемы. Исар внимательно смотрел на его манипуляции с телефоном, потом стал подсказывать, а там и вовсе диктовать, что и как делать. Отец пыхтел, хмурился, но слушался. Наконец загадочный приём был открыт, и Исар в два движения перевёл деньги.
Судя по лицу Медведя что-то пошло не так. Он потыкал в телефон, пару раз проверил, то ли у него открыто, что нужно. Потом поднял ошеломлённый взгляд. Арай стояла не дыша, а Исар откинулся на спинку дивана, как будто пришёл смотреть хорошо знакомый спектакль.
Мне только что, наконец обрёл дар речи Медведь, сто мингей пришло. Это от вас?
От меня, от меня, кивнул Исар. Я, конечно, в выкупах не разбираюсь, но меньше ста мингей за такую девушку давать это себя не уважать, а уж просить А ещё говорите, большой бизнес. Кстати, я не спросил, что у вас за бизнес-то хоть?
Дак это Медведь не сразу вник в суть вопроса, всё ещё отходя от потрясения: за сто мингей его контору можно было купить полностью. Магазины у меня Ручки всякие продаём, петли там
Надо же, вот только недавно с Ахмад-хоном о фурнитуре говорили! заинтересовался Исар. И что, много филиалов?
Да вот, у нас, откуда я родом, это от Долхота через Ирлик-хонову реку городок, там головной, а ещё на островах есть, и на Орле вот недавно открыл магазинчик. Я сам-то не кузнец, понимаете, я распространяю, мне самая дорога в большие города. Теперь хочу в Долхоте обосноваться, а если дело выгорит, то можно и в столицу
И с глухим именем? поразился Исар.
Медведь со стуком захлопнул рот, чувствуя, что его развели на откровенность.
Он на меня фирму зарегистрировал, подала голос до сих пор молчавшая Арай. Потому и отпускать боялся, и за своего партнёра выдать хотел, чтобы не делась никуда.
А почему нет?! Медведь решил предвосхитить осуждение. Раз дали боги дочку с певчим именем, так надо пользоваться! Конечно, доступа к финансам у неё нет, да и сделать с фирмой она ничего не может, это всё мне делегировано, но, главное, в документах везде написано, мол, у владельца имя гласное, а приходят работать ко мне, я ж не буду им представляться!
По ходу своего монолога он развеселился и под конец даже хохотнул. Гордость от собственной смекалки в сочетании со внезапной прибылью его немного опьянили.
Рубчий собирался что-то ответить, но тут створки лифта выпустили в коридор прямо напротив переговорной гигантскую фигуру Байч-Хараха.
А, вот и ты! улыбнулся Исар, рассматривая давнего друга. Он наконец-то смог разглядеть, как тот теперь выглядит. Не так уж и страшно, не многим хуже, чем на известном портрете работы молодого мастера Бэра. Но комментировать это Исар не стал, по себе зная, что эту тему лучше вовсе не поднимать. Наслышан уже о том, какое у меня было плодотворное утро?
Да уж ещё бы, озадаченно улыбнулся Байч-Харах, заходя и присаживаясь рядом. Лиза сказала, ты тут знакомишься с новой роднёй?
Да, как видишь. И представляешь, уважаемый Медведь занимается не чем иным, как мебельной фурнитурой! Вот хочет в столице товары восточных мастеров продавать.
Да ты что! И как, хорошие товары? Байч-Харах обернулся и уставился живым, заинтересованным взглядом на новоиспечённого тестя Рубчего. Мы с Рубчим как раз недавно обсуждали состояние отечественной металлургии. Что скажете, есть надежда?
Медведь, по всей видимости, потерял дар речи окончательно и бесповоротно.
Извините, шёпотом напомнила о себе Арай. Я, может, пойду? А то Хотон-хон ждёт
4. Исар
Пару часов спустя в переговорную ворвалась мечущая молнии Хотон-хон и потребовала, чтобы пациент вернулся в койку. Исар не стал спорить с отцом его новоявленной жены, судя по всему, можно было вести дела, но вот для удовольствия Исар бы лучше с кем другим пообщался. У него вообще последние шесть лет к медведям душа не лежала. Байч-Хараху тоже пора было идти, он и так уж полмесяца каждый день выкраивал время, чтобы развлечь друга беседой. Друзей у Исара осталось пальцев на руке многовато для пересчёта, и внимание так высоко вознёсшегося однокашника даже смущало. Можно подумать, Байч-Харах, сделав такую карьеру, по дороге не разжился хорошими друзьями. Да чего там, сам рассказывал, что разжился.
Друзей много не бывает, отрезал Байч-Харах, когда Исар попытался на это намекнуть. Да и потом, знаешь, как говорят: враг может быть новым, а друг только старым. А старше тебя у меня разве что Алтонгирел, и то он мне скорее младший брат, чем просто друг.
Исар откинулся на подушку и прикрыл глаза. Видели они так чётко, что он с непривычки быстро устал, как будто несколько часов смотрел кино с яркими спецэффектами. Со всеми этими событиями он даже не успел осмыслить, как теперь изменится его жизнь можно будет вернуться к резьбе, да и работать не только в самые солнечные часы, а как раньше, когда приспичит. И, главное, не пытаться прожить всю жизнь за два года.
Я даже в зеркало на себя не взглянул, вспомнил он. Конечно, ничего хорошего он бы в том зеркале не увидел, но с глазами всё же должно выглядеть лучше, чем без глаз.
Тебе здесь, кстати, и лицо подлатать могут, заметил Байч-Харах. Только не сразу, надо подождать, пока от этой операции отойдёшь. Лиза говорит, много сразу нельзя, нагрузка на тело большая.
Исар поморгал, прислушиваясь к ощущению оба века двигались. Одно при этом побаливало, как потянутая мышца, и это было приятно: напоминало, что оно есть и работает.
Мне вот недавно руки сделали, продолжал Байч-Харах, рассматривая свои ладони. Исар присмотрелся. Кожа на руках Императора была розовая, незагорелая даже на тыльной стороне, где всегда загорает. Пара ногтей казались толще остальных. В остальном руки как руки сильные, но редко делающие грубую работу. Исар невольно глянул на свои грубые, с заусенцами. Последнее время ему было не до того, чтобы следить за маникюром. Как бы жену не напугать такими лапищами
А ты эту девушку знаешь? невпопад спросил он.
Которая выскочила за тебя? усмехнулся Байч-Харах. Только от Лизы наслышан. Старательная, говорит, соображает неплохо. Из всего набора самой перспективной оказалась.
И что, Исар припомнил подколы друга, днюет и ночует на работе?
Этого не знаю. Но Лиза их ого-го как гоняет, у ребят ни минуты свободной нет, только спать и есть успевают.
Исар снова закрыл глаза. Да, он понимал, что его выбрали за непритязательность. И да, ему всегда казались наиболее гармоничными отношения, в которых каждый занят своим делом и не тянет жилы из другого. Но одно дело абстрактная жена, которой Исар уже не надеялся обзавестись, а совсем другое эта маленькая, напуганная девчушка с такими тонкими пальчиками, что в них страшно представить что-то тяжелее ковылинки.
А твоя жена не устаёт от этого? спросил он, припомнив, что Хотон-хон немногим менее эфемерна, да и руки у неё на вид такие же фарфоровые. Байч-Харах всегда был падок на экзотику.
Наоборот, подзаряжается, объясняет Байч-Харах. В голосе его слышна улыбка. Она тут полноправная властительница судеб, её почитают и слушаются. Уж на что я не любитель официоза, но вот это чувство отлично понимаю когда хорошо делаешь свою работу и в чужих глазах выглядишь героем. Этому чувству трудно что-то противопоставить. И если твоя Ветка доучится и станет хорошим целителем, она это тоже ощутит.
Исар покивал. Да, конечно, он понимал, что это не взаправдашний брак. Девочке нужна защита от отца-самодура. Максимум она согласится пару раз показаться в компании мужа на какой-нибудь встрече, чтобы партнёры не смотрели совсем уж пренебрежительно. Но в целом всё как он хотел у неё своя жизнь, недоступные ему интересы, и чем меньше он ей станет мозолить глаза, тем лучше. Ладно, и на том спасибо.
Байч-Харах ещё что-то говорил, но Исар отключился. Как и предупреждала Хотон-хон, привыкание к новому зрению было делом трудоёмким и утомительным.
***
Проснулся он от каких-то неприятных звуков по соседству. Дело было к вечеру, Байч-Харах ушёл, оставив ему на прикроватном столике записку: Отдыхай и набирайся сил!. Звук высокий повторяющийся писк доносился от кровати слева, на которую пару дней назад положили того парня, что высоты боялся. За это время парень пару раз просыпался, но очень быстро засыпал обратно, как будто отрабатывал годовой недосып.