Интересненько! присвистнул Шеин.
Вот и я говорю, согласилась Алла. Поэтому, Антон, я попрошу вас заняться новыми владельцами квартиры Анны Дорошиной.
Хорошо, Алла Гурьевна.
С отцом Серафимом и его паствой я пообщаюсь лично, а вот с коллегами Анны и ее студентами поговорите вы, Александр.
Думаете, они что-то знают? с сомнением спросил тот.
Может, и нет, но проверить надо. Вдруг Анна делилась с кем-то своими планами? А вы, Дамир, продолжала Алла, поедете в фирму «Новый Иерусалим».
Это что еще за зверь такой?
Они занимаются организацией паломнических туров. Ну, поездки по монастырям там, и так далее. Нужно выяснить, продавали ли они путевку Анне.
Делается, Алла Гурьевна!
Когда выясним про Дорошину все, что сумеем, нужно будет заняться остальными жертвами мошенничества Но об этом поговорим позднее. А пока, коллеги, давайте поедим и пойдем догуливать выходной!
Домой Алла возвращалась в хорошем настроении. Во-первых, впереди еще почти целый свободный день, и она намеревалась провести его с пользой: на прикроватном столике давно дожидается ее интереснейшая, прекрасно оформленная цветными иллюстрациями книга «Частная жизнь Тюдоров», подаренная подругой на Новый год. Алла обожала этот период английской истории и, пожалуй, знала о нем все, но никогда не помешает получить дополнительную информацию, тем более если источник ее книга, написанная интересным, доступным языком. Во-вторых, в холодильнике томится бутылочка отличного бордо, до которой не доходили руки всю неделю, и сегодня она сможет, наконец, ее распробовать. Ну и в‐третьих, Дмитрий Негойда, ее любовник и частный детектив, в отъезде, и это тоже плюс. С некоторых пор Алла стала тяготиться его присутствием и оттого постоянно чувствовала себя виноватой. Недавно она приняла решение расстаться, но случилось несчастье умер отец Дмитрия, с которым тот был очень близок. Алла не смогла разорвать отношения, ведь Негойда находился в расстроенных чувствах, и она была обязана его поддержать в трудную минуту. Они вместе съездили в Крым на похороны, вместе вернулись, и само собой разумелось, что ничего между ними не изменится. Но все стало иначе: Алле надоело прикидываться, будто она влюблена. Она, несомненно, испытывала к Дмитрию теплые чувства, но понимала, что этого не достаточно. Ей давно не двадцать и даже не тридцать лет. Ей скоро тридцать семь критический возраст для создания семьи и, главное, для рождения детей. Хотя бы одного ребенка! Какое-то время Алла подумывала о том, чтобы забеременеть от детектива, не ставя его в известность о своих планах, но потом поняла, что такое поведение слишком цинично словно она использует Дмитрия втемную, а это непорядочно, не свойственно ее характеру. Конечно, она не знала, какова была бы его реакция на ее планы завести ребенка, ведь вполне возможно, Негойда не возражал бы и даже, как честный человек, предложил бы жениться в случае успеха. Но в том-то и дело, что Алла не хотела выходить замуж лишь для того, чтобы растить совместного ребенка: чем дальше, тем больше убеждалась она в том, что они с Дмитрием слишком разные, чтобы провести вместе много лет, и их не связывает ничего, кроме секса. Который, надо признать, отнюдь не плох! И все же одного этого недостаточно. Негойда отличный товарищ и в беде не бросит, но в быту на него невозможно положиться. Он может пропасть на несколько дней, ни слова не говоря, и хотя она точно знала, что дело в работе, а не в другой женщине, все равно сердилась: когда люди живут вместе, они вправе рассчитывать, что их хотя бы предупредят! Самым неприятным во всей этой ситуации ей казалось то, что Дмитрия, похоже, все устраивает: он с удовольствием возвращается в ее квартиру после насыщенного трудового дня. Правда, к чести Негойды надо сказать, что ему не приходит в голову чего-то требовать от Аллы горячего обеда, стерильной чистоты или свежевыглаженных рубашек. Если есть нечего, он предлагает заказать доставку. Уборка его не волнует, так как он считает грязь нормальным дополнением к жизнедеятельности занятого городского человека, а рубашек и вовсе не носит, предпочитая немнущиеся водолазки, свитера или футболки. Но главным в решении Аллы о том, что рано или поздно им все же придется разойтись, стало не все вышеперечисленное, а любовь к другому человеку. То, что она по-прежнему остается с Дмитрием чистой воды малодушие: со времени похорон его отца прошло достаточно времени, и Алла вполне могла затеять с ним честный разговор, но она медлила. Тянула, оправдываясь перед самой собой тем, что на работе завал, что для такой беседы нужно много душевных сил, которых все время не хватает А еще, и в этом она не хотела признаться даже самой себе, Алла боялась снова остаться одна. В одиночестве есть свои плюсы, но она не привыкла быть одна, ведь долгие годы ее связывали серьезные, как ей казалось, отношения с любимым, как она полагала, мужчиной. Он же, ни минуты не сомневаясь, бросил ее ради выгодного брака с дочкой начальника, чем вверг Аллу в глубокую депрессию, вылившуюся в бесконтрольный набор веса: за два года со времени разрыва она набрала больше двадцати килограммов! А потом в ее жизни неожиданно возник Дмитрий Негойда, который вылечил ее от комплекса неполноценности. Испытывая к нему благодарность, Алла не могла ничего поделать со своими чувствами к Мономаху: то, что он не испытывает к ней того же, не означало, что есть смысл оставаться с другим!
Подходя к дому, Алла вдруг застыла на месте, заметив прохаживающегося возле ее подъезда Мономаха: меньше всего она ожидала увидеть именно его! Он тоже ее заметил и быстрым шагом двинулся навстречу.
Доброе утро, Алла Гурьевна! поздоровался он, и она сразу уловила непонятную напряженность в его голосе. Консьерж сказал, что вас нет дома, и я уже собирался уходить!
Владимир Всеволодович, что-то случилось? встревоженно спросила она. Почему вы не позвонили?
Я звонил, но абонент недоступен.
В самом деле: Алла и забыла, что отключила телефон на время беседы с операми!
Что-то срочное? спросила она.
Кажется, да.
Ну, тогда давайте поднимемся? предложила Алла.
А ваш друг не будет против моего неожиданного визита?
Мити нет, он в Москве по работе. Идем?
Алла поздравила себя с тем, что вчера вечером навела в квартире марафет. Визит к матери пропавшей паломницы разбудил в ней чувство собственной неполноценности: в конце концов, она же женщина, а женщина должна содержать свое жилище в чистоте! Так что в грязь лицом перед Мономахом Алла не ударит, а ведь это для нее так важно!
Однако, похоже, ему было наплевать на то, что его окружает: он скинул ботинки прежде, чем она успела предупредить, что делать это не обязательно, и прошел в гостиную. Алла предложила ему присесть.
Хотите чего-нибудь, Владимир Всеволодович? Чай, кофе
Нет, благодарю, ничего не нужно. Алла Гурьевна, мне необходима ваша помощь. И срочно!
Вы снова во что-то впутались? нахмурилась она.
Да нет, не впутался И не я.
А кто Гурнов?
Нет. Алла Гурьевна, мой брат пропал.
У вас есть брат?
Алла была удивлена. Она знала, что у Мономаха есть взрослый сын, но о других родственниках не слышала. С другой стороны, почему он должен был о них рассказывать, ведь они не настолько близки!
Да, по отцу, кивнул Мономах. Его зовут Олег, Олег Князев.
С чего вы взяли, что он пропал?
Понимаете, несколько дней назад Олег внезапно заявился ко мне в больницу в конце рабочего дня
Это так удивительно?
Да, потому что он живет в столице. Он служит в Московской епархии.
Ваш брат священник?!
У Аллы отвисла челюсть.
Нет, он не рукоположен Честно говоря, я не в курсе, чем конкретно занимается Олег, но знаю, что он работает непосредственно на Патриарха Савватия.
Ух ты Ну и с чего вы взяли, что Олег пропал только потому, что он приехал в Питер и решил вас навестить?
Да нет, конечно! Хотя Олег вел себя странно.
Он объяснил, зачем приехал?
Толком нет. Передал подарок от сына на день рождения, но
Но вы не считаете это достаточным поводом? догадалась Алла. Ваш брат скрытный человек?
Видите ли, Алла Гурьевна, он работает в такой сфере, которая достаточно закрыта от широкого общества, и болтать попусту в этой среде не принято.
Понимаю. Что ж, давайте продолжим. Итак, Олег навестил вас куда он отправился потом?
Сказал, что в область.
По работе?
Мономах кивнул.
А куда именно в область?
Я пытался выяснить, но Олег ответил уклончиво. Что-то вроде: «название места тебе ни о чем не скажет»!
Интересно Так почему вы думаете, что Олег пропал?
Потому что он давно должен был вернуться это раз. Во-вторых, я не могу до него дозвониться!
Может, сигнала нет? Если он в какой-то глухой деревне
Дело не в этом! перебил Мономах. Звонок проходит, но в трубке только длинные гудки!
Так, без паники, Владимир Всеволодович! строгим голосом произнесла Алла. Найдем мы вашего брата, даже не сомневайтесь! Мне понадобится номер его телефона и он на своем автомобиле поехал?
Да, я вот тут все записал, и Мономах протянул ей листок из блокнота со всеми данными. А еще я принес его фото так, на всякий случай, добавил он. Взглянув на снимок, Алла поняла, что видела фотографию этого человека в доме у Мономаха: у нее была уникальная память, она никогда не забывала лиц. Тем более что это лицо было весьма необычным!
Мономах не стал задерживаться и ушел сразу, как передал Алле все, что ей могло понадобиться в поисках Олега Князева. Ей бы, конечно, хотелось, чтобы у них были и другие общие интересы, но так уж вышло, что общались они с доктором только по двум причинам расследуя преступления или занимаясь в альпинистском клубе, к которому он ее приобщил. С тех пор Алла дважды в неделю посещала тренировки, надеясь встретить там Мономаха. Он не всегда успевал появиться в те же дни, и тогда она занималась одна, под руководством одного из приятелей доктора, которые считали своим долгом опекать ее в отсутствие основного куратора. Поначалу спорт был сущим мучением: Алла сдирала пальцы в кровь, а пару дней после тренировки едва могла двигаться, так болели суставы и мышцы. Однако со временем у нее стало получаться. Немалую роль в этом сыграла и потеря лишнего веса, ведь одно дело поднимать на собственных руках сто кило, и совсем другое восемьдесят!
Как только Мономах ушел, она села на телефон.
* * *
Симпатичная девушка на стойке администрации широко улыбнулась Дамиру, как только он вошел в маленькое фойе. Снаружи вывеска была довольно неприметной, что удивляло. В Центральном районе полно турфирм, и если идти вдоль Невского проспекта или любой другой ответвляющейся от него улицы, они, словно грибы после дождя, вырастают то слева, то справа, привлекая внимание пешеходов красочными плакатами с изображениями загорелых людей, праздно валяющихся на пляже, природы в основном, тропической, и достопримечательностей, известных во всем мире. Однако «Новый Иерусалим» скромно позиционировал себя всего лишь при помощи названия, написанного большими буквами старославянского шрифта. Дамир любил лаконичность и рассудил, что, видимо, владельцы фирмы решили так: кому надо, тот найдет. Что ж, иногда такой подход самый правильный.
Добрый день! первой поздоровалась администратор, выходя из-за стойки. На ней оказалось длинное, в пол, цветастое платье, а не мини-юбка или джинсы, как в большинстве подобных агентств. Наверное, такова политика компании, ведь служащие имеют дело с людьми определенного сорта, которые вряд ли одобрят неформальный стиль одежды.
Меня зовут Инна, представилась девушка. Какие туры вас интересуют?
Меня интересуют туры, в которые ездила вот эта женщина, и Ахметов предъявил фотографию Анны Дорошиной.
Д-да, проговорила администраторша, внимательно рассмотрев снимок, я видела ее здесь несколько раз. Она постоянный клиент. А что произошло?
Да ничего, просто мне необходимо поговорить с тем, кто продавал ей путевки.
Надеюсь, с ней ничего плохого не случилось? нахмурилась администраторша, и меж ее аккуратных бровей пролегла глубокая морщина.
Я тоже очень на это надеюсь, кивнул Дамир. Так могу я
Вам нужна Света. Проходите в офис, она сидит у окна.
В тесном кабинете ютились пять молодых женщин, столы стояли практически впритык, и только один находился рядом с окном. Стены были завешаны плакатами с изображениями различных церквей, соборов и природных красот.
Да, конечно, я знаю Анну! сразу же признала на снимке клиентку Светлана. Она часто покупала у нас путевки, примерно четыре раза в год А что с ней случилось?
Ничего, ответил Дамир. По крайней мере, так хочется думать. Когда Анна в последний раз к вам приходила?
Сейчас посмотрю, сказала Света и полезла в ноутбук. Так вот, в последний раз она заказывала поездку в Введено-Оятский и Покрово-Тервенический монастыри, и было это в конце января в это время путевки дешевле.
Вы уверены, что Дорошина не покупала тур недавно скажем, пару месяцев назад?
Абсолютно! ответила турагент и повернула компьютер экраном к Дамиру. Вот, видите, тут все отмечено? Кстати, я звонила ей в апреле, хотела предложить очень выгодную поездку под названием «Святые обители Подмосковья». Дешево выходило за пять дней
И что, Анна не заинтересовалась? прервал девушку оперативник.
Как ни странно, нет. Раньше она ухватилась бы за такое предложение!
Тот раз был последним, когда вы разговаривали?
Нет. Я еще звонила в начале мая, тоже с очень приятным предложением, однако Анна сказала, что едет в длительную поездку, поэтому не сможет им воспользоваться.
Она уточнила, куда именно едет?
Нет. Так что все-таки произошло с Анной?
* * *
В церкви было тихо, как на погосте: недавно закончилась служба, и почти все прихожане разошлись. Лишь у большого распятия Иисуса Христа стояла одинокая старушка и зажигала свечку от уже горевшей накануне. В помещении стоял специфический запах ладана и горящего воска, но Алла не назвала бы его неприятным. Каким-то образом он успокаивал, возвышал, что ли, заставлял задуматься о чем-то, кроме ежедневной рутины. Пока Алла размышляла, стоит ли отвлечь единственную прихожанку вопросом о том, где найти отца Серафима, из боковой дверцы в помещение вышел невысокий кругленький человек лет шестидесяти в черном облачении. На груди его висел серебряный православный крест на длинной цепи, но тем, что по-настоящему приковывало внимание в облике этого, в общем-то, неприметного мужчины, была борода длинная, окладистая, темно-русая и без единого седого волоска, несмотря на возраст. А вот голова батюшки была почти совершенно лысой, лишь слегка обрамленной волосами того же цвета, что и пышная растительность на лице.
Пока Алла его разглядывала, священнослужитель о чем-то тихо разговаривал с пожилой посетительницей. Неожиданно он обернулся и посмотрел прямо на Аллу. Она сделала шаг вперед, и батюшка двинулся ей навстречу.
Я могу вам чем-то помочь? спросил он. Голос у него оказался неожиданно приятным, не слишком густым, но как раз таким, какой ожидаешь услышать, придя на исповедь. Человеку с таким голосом легко доверить потаенные мысли, постыдные секреты и греховные желания, ожидая, что он не осудит, а наоборот, поддержит, утешит и направит на истинный путь.
Добрый день, поздоровалась Алла, не в силах выдавить из себя обращение «батюшка» не приучена! Я ищу отца Серафима.
Что ж, вы его нашли, улыбнулся он. Вижу, вы не из наших прихожан. Наверное, пришли по делу?