Давай не будем об этом? Я поежилась.
«Не думай о коронавирусе и он не подумает о тебе» такой твой принцип? хмыкнула подруга. Э нет, дорогая, от этой заразы не получится спрятаться. Разве что в бункере, метрах в пятидесяти под землей, прервав все контакты с поверхностью годика на полтора-два. Она замолчала и задумалась должно быть, прикидывала, не знает ли какого-нибудь подходящего бункера.
Пока Машка размышляла, я доела свой пирожок с творогом, почему-то сделавшийся почти безвкусным, допила чай и встала:
Все, надо бежать. У меня сейчас еще одно судебное заседание
Угу. Подруга, не вынырнув из раздумий, кивнула. Очнулась и спохватилась она, когда я шумно задвинула стул: После работы уделишь мне полчасика? Хочу все-таки заглянуть в еще один магазин.
Полчасика да, но не больше. У меня на вечер наполеоновские планы борща наварить и котлет нажарить.
Непременно с луком и чесноком! встрепенулась Машка. И побольше их, побольше!
Обоснованно опасаясь, что сейчас она снова начнет нахваливать свои чесночно-луковые противовирусные котлетки, и не желая продолжать тему модной инфекции, я только кивнула и поспешила удалиться.
В свой кабинет забежала лишь затем, чтобы облачиться в мантию, и снова пошла в четвертый зал на почетное, но продуваемое сквозняком из щели в окне судейское место.
Только вечером, уже собираясь уходить с работы и запихивая в объемистую сумку папки с делами, которые собиралась просмотреть дома, я вспомнила про сиротевший без меня день-деньской мобильник. Прежде чем сунуть его в карман, посмотрела, нет ли пропущенных вызовов.
Они были. И много! Еще утром мне как никогда ранее настойчиво звонила Натка. Она набрала меня девять раз!
Могла бы в десятый, юбилейный, голосовое сообщение оставить, пробурчала я встревоженно и виновато.
Сразу же попыталась перезвонить сестре, но она не ответила.
Теперь сама трубку не берет! Я не знала, что и думать.
Может, это симметричный ответ? Я не отзывалась на звонки Натки утром, и теперь она меня наказывает?
Но я просто не могла разговаривать при исполнении была! Все мои немногочисленные родные прекрасно знают: звонить мне нужно или до девяти, или уже после восемнадцати. А лучше даже после девятнадцати, потому что за рулем я по телефону стараюсь не разговаривать Но что же стряслось у Натки?
Я позвонила Сашке.
Ничего не покупай, у меня сегодня разгрузочный вечер! сразу же заявила дочь, упреждая мой обычный вопрос что приготовить на ужин.
Я по другому поводу, Саш. Тебе тетя не звонила?
Натка?
Сестрица, кокетничая и молодясь, просит племянницу называть ее по имени, как подружку-ровесницу. Сашка, девочка добрая, желание тетушки уважает.
Натка, Натка, кто же еще, у тебя другой тети нет!
Тут мне неожиданно подумалось: вдруг и этой тети уже нет? Может, Натка названивала мне, оказавшись на краю гибели, буквально перед смертью
Тьфу, что за мысли такие! Отставить панику!
Нет, она мне не звонила, а что случилось?
Не знаю! Буду выяснять! Жди дома! Я закончила короткий сумбурный разговор с дочерью и затравленно оглядела пустой кабинет.
Кого спросить, куда бежать, что делать?
Вспомнила! Где-то был у меня телефончик Наткиной коллеги Ларисы, они вместе работают в редакционно-издательском центре популярной газеты и приятельствуют Вот!
Я нашла в списке контактов номер, записанный как «Лариса РИЦ», и позвонила по нему.
Да, алле? чуть удивленно откликнулся женский голос, почти теряющийся в типичном шуме метро.
Лариса? Лариса! закричала я. Это Елена, сестра Натальи Кузнецовой, вы с ней вместе работаете. Она была сегодня в РИЦе?
Наташа-то? Нет, у нее сегодня отгул, а что слу Голос окончательно потерялся за грохотом и свистом прибывшего поезда, но я уже поняла главное: на работе сестрица сегодня не появлялась.
Мое беспокойство чрезвычайно усилилось.
Нужно знать мою младшую сестру, чтобы понимать, насколько опасно это сочетание Натка и много свободного времени. Неугомонная сестрица с шилом в мякоти даже на бегу и в коротких паузах между делами-заботами умудряется заварить такую кашу, которую семеро с ложками потом не расхлебают. Страшно представить, что она могла учудить при наличии целого свободного дня!
Натке в равной степени свойственны авантюризм, предприимчивость, бесшабашность и уверенность в себе. Взрывоопасная смесь! Плюс неприятности наша Наташа находит, как специально обученная свинья трюфели: там, где другие спокойно проходят мимо
Я вдруг осознала, что непродуктивно злюсь на сестру вместо того, чтобы заняться тем, что выпадает на мою долю с огорчительной регулярностью: разбираться в ситуации и разгребать ее последствия.
Но как тут разберешься, когда информации голый ноль?!
Спокойно, Лена, спокойно! Я сбегала к кулеру и, налив себе воды, выпила ее залпом.
С треском смяв стаканчик, я бросила его мимо урны и пытливо посмотрела на зажатый в кулаке телефон.
Кому бы позвонить? Может, Косте? По логике, не дозвонившись мне, Натка должна была связаться с ним. Таганцев идет вторым номером в ее списке персональных спасателей, если уже не первым.
Костя! завопила я, не справляясь с запредельным волнением, когда в трубке раздался знакомый мужественный голос. Что с Наткой, ты в курсе?!
А что с Наткой?
Не в курсе, упавшим голосом резюмировала я. То есть она тебе сегодня не звонила, как мне, с десяток раз?
Вообще не звонила. Лен, ты успокойся и объясни толком, что случилось.
Вот что значит настоящий мужчина суровой профессии, можно только восхищаться такой выдержкой! Капитан Таганцев, в отличие от меня, не спешил паниковать и бегать по стенам с криком: «А-а-а, все пропало!»
Настоящие мужчины суровых профессий опера, пожарные, космонавты не позволяют себе таких бурных эмоций. Максимум сдержанно молвят: «Хьюстон, у нас проблемы» и идут их устранять.
Кость, я же говорю: Натка звонила мне утром девять раз, а я не могла ответить. Теперь набираю ее, но она не отзывается!
Я честно постаралась успокоиться. Получилось не очень, голос все равно срывался на визг, но Таганцев меня похвалил:
Во-от, так лучше. Теперь сделай глубокий вдох, потом выдох, а я пока тоже попробую позвонить нашей Натке. Потом тебя наберу.
В трубке пошли короткие гудки Хьюстон занялся проблемой. Я сделала вдох, потом выдох. И еще раз вдох-выдох. И еще.
Таганцев не перезванивал. Я не выдержала пытки ожиданием и тоже послала вызов на мобильный сестры.
Неожиданно длинные гудки в трубке прекратились, я услышала какой-то хруст, а потом слабый голос женский, но чужой, незнакомый:
Алло, алло!
Кто это? Мне стало страшно.
Роза я. Соседка вашей не знаю, как ее?
Наташа!
Да нет, я Роза!
Я почувствовала головокружение. Что за бред? Какая Роза? Откуда соседка? Мысли в голове зарябили, дергаясь, как флажки на ветру: сестре осталась старая бабушкина квартира, я там давно не живу, новых соседей не знаю, про Розу даже не слышала
Где Натка?
Тут, рядом.
Так дайте ей трубку!
Да не возьмет же, плохо ей. Отключилась. Непонятная Роза в трубке и сама, похоже, могла вот-вот отключиться: голос у нее был подозрительно слабый, прерывистый.
Почему ей плохо? Что с ней?! Я по-прежнему ничего не понимала.
Так
Всё! Пропала Роза, кем бы она ни была! Исчезла, растаяла, отключилась, оставив в трубке гнетущую тишину.
Стоять на месте и ничего не делать не было никакой возможности. Я торопливо, путаясь в рукавах, надела пальто, нахлобучила шапку, вздернула на плечо сумку и побежала, куда ноги понесли: из кабинета в коридор, дальше в фойе, к дверям на выход, вниз по ступенькам и вперед, вперед!
Очнулась, когда со звоном уронила на бетонный пол подземного гаража ключи от машины. Оказывается, я их загодя вытащила, прицелилась, попыталась с разбегу попасть в замок и все это на автопилоте!
Умная штука человеческий организм. Даже когда мозговой центр затоплен паникой, есть там еще кто-то, потихоньку решающий простенькие задачки.
Я подняла ключи, открыла машину, села за руль и немного помедлила, пытаясь навести порядок в моем персональном Хьюстоне.
Так, куда ехать-то? К Натке домой, в надежде, что загадочная Роза ее соседка по «хрущобе» и они обе сейчас находятся где-то там?
Звякнул мобильный. Я спешно прилепила его к уху, но звонила не Натка и даже не Роза, а Машка.
Ты забыла, что обещала? упрекнула меня подруга. Я тут в кабинке с кучей тряпок, а ты где?
Я в растерянности и панике. Вздохнув, я сняла и не глядя забросила на заднее сиденье шапку, а потом сдула со лба прядь волос.
Про Машку с ее очередной примеркой я, конечно же, напрочь забыла. Как и про то, что собиралась еще забежать в супермаркет: купить фарш для котлет и овощи для борща. Мелькнула мысль, что не видать сегодня Сашке нормальной домашней еды, придется нам с ней водянистым йогуртом питаться, но особого сожаления по этому поводу у меня не возникло. Все эмоции ушли на переживание загадочной и пугающей ситуации с сестрой.
Что стряслось? Машка мигом подобралась, голос ее сделался твердым, без капризных ноток.
Что-то с Наткой. Она с утра мне названивала, потом пропала и вечером уже не брала трубку. А сейчас по ее мобильному ответила какая-то незнакомая тетка, сказала, что Натке очень плохо и она отключилась.
Кто отключился, Натка или тетка?
Похоже, обе! А теперь телефон вызываемого абонента недоступен.
Так Судя по скрежету в трубке, Машка энергично почесала в затылке. Информации слишком мало. У тебя есть телефон ее соседей по дому? Позвони, попроси сходить к ней, может, что-то прояснится.
Хорошая мысль, так и сделаю. Я оборвала разговор, не прощаясь.
Машка не обидится на отсутствие церемоний, она настоящая боевая подруга.
Я отыскала в списке контактов номер Аллы хозяйки квартиры, расположенной под Наткиной. Мне приходилось с ней общаться по просьбе сестры, которая замечательно умеет коммуницировать только с мужчинами, а с женщинами, особенно молодыми и красивыми, отношения у нее складываются не всегда. Алла тоже не расположена была приятно общаться, потому как поводы для контактов давал мой племянник Сенька настоящее торнадо в штанишках.
Однажды он этой Алле залил потолок, устроив морское сражение в переполненной ванне, в другой раз вытряхнул с балкона мелкий мусор из точилки для цветных карандашей прямо на ее вывешенное на просушку свежевыстиранное белье, моментально переставшее быть белоснежным. Натка с Аллой, обе в высшей степени эмоциональные особы, обсуждая эти ситуации на повышенных тонах, к консенсусу не пришли, и заключением мирного соглашения пришлось заниматься мне.
Елена? Алла моему звонку не обрадовалась и встревожилась: Что такое? Ваш разбойник снова что-то натворил, а я еще не в курсе?
Нет, Арсений тут ни при чем, я вам по другому поводу звоню. Я постаралась говорить спокойно, как всегда делала, общаясь с этой нервной женщиной. У меня к вам огромная просьба, Алла, поднимитесь, пожалуйста, к Наталье, позвоните в дверь дома ли она?
А зачем? А что случилось?
Поднимитесь, прошу вас! Я никак не могу дозвониться до сестры и очень тревожусь.
Иду уже, иду! Я услышала лязг металлической двери, и тут же звук в трубке изменился, обогатившись эхом на лестнице. Звоню Стучу Не открывают! И тихо внутри, никаких звуков Минутку, я спущусь во двор, взгляну на окна
Соседка увлеклась и начала действовать, не дожидаясь моих просьб и инструкций. Специально для меня она по ходу дела комментировала:
Мимо почтовых ящиков иду, из вашего бумажки торчат, сегодня квитанции на оплату принесли, Наталья их не забрала еще Выхожу из подъезда, сейчас на окна посмотрю Все темные! Дома нет никого Здрасте, Ольга Васильна Это бабушка с первого этажа, она с собачкой гуляет Что? А, я смотрю на окна, проверяя, дома ли мои соседи сверху Нет, на этот раз не затопили, слава богу, просто их родственники потеряли. Я поняла, что Алла, не прекращая прямой трансляции, завела разговор с бабулей-собачницей. Что?.. Да что вы?! Какая, ковидная?.. Фух, слава богу!
Голос в трубке стал громче:
Елена, Ольга Васильевна говорит, что утром к дому «Скорая» приезжала. Как раз в наш подъезд, да Но не «ковидная» бригада, не в защитных костюмах, что радует.
А к кому? К кому приезжала «Скорая»? Ольга Васильевна не в курсе? Я затаила дыхание в ожидании ответа.
Она не знает. Не разглядела, кого увезли, не поняла даже, мужчину или женщину. Кого-то в балахонистом сером пальто.
Модное серое пальто оверсайз по осени купила Натка себе и носила его, не снимая, даже сейчас, зимой, потому как выглядела в нем, весьма просторном, необыкновенно тоненькой и хрупкой.
Спасибо вам, Алла, упавшим голосом поблагодарила я. Извините за беспокойство.
По-прежнему не зная, что делать, я машинально завела машину и знакомой дорогой на автопилоте поехала домой. Стоя в пробках, пыталась привести в порядок мысли.
По крайней мере, стало ясно, что ехать к Натке домой бессмысленно, ее там нет. Поплохело ей, вероятно, в родных стенах, откуда она уехала на «Скорой» и уже где-то в другом месте, рядом с какой-то Розой, отключилась.
Я позвонила Машке она взяла трубку моментально, будто ждала моего звонка, и спросила:
Куда увозят больных на «Скорой»?
Смотря какие больные. Подруга не удивилась вопросу. У нас что?
Неизвестно. Но, по словам соседки, бригада была «не ковидная».
То есть без защитной спецодежды. Машка немного подумала. Значит, диспетчеру были озвучены какие-то другие симптомы. Так, ты сейчас где?
За рулем.
Вот и рули пока, да аккуратно, без нервов. А я найду список больниц с телефонами и пришлю его тебе в почту нет, лучше в ватсап, так будет удобнее. Приедешь домой садись на телефон и начинай звонить с начала списка, а я пойду с конца. Кузнецова Наталья Сергеевна, правильно, она ж у нас еще не Таганцева? Год рождения и адрес по прописке я знаю. Все, Лена, до связи!
Спасибо, дорогая, сказала я уже гудящей трубке и придавила педаль газа как раз пробка рассосалась.
Наличие хоть какого-то плана действовало успокаивающе.
В свою квартиру я не ворвалась зимней бурей, в вихре снежинок и негативных флюидов, а просто быстро вошла, лишь слишком громко хлопнув дверью.
Бросив на трюмо в прихожей сумку и пальто, я проследовала в кухню, села за стол и сразу же проверила ватсап.
Пришли два новых сообщения. Одно от Таганцева: «Не дозвонился, но пытаюсь», второе от Машки обещанный список больниц с телефонами.
Я ткнула в первый же номер и стала ждать ответа, нетерпеливо считая гудки в трубке. Один, второй, третий на пятом звонке вызов сбросили.
Я набрала повтор. До больничной регистратуры и в мирное время поди дозвонись, а уж сейчас-то
Ма-ам? из своей комнаты вышла Сашка в руке смартфон, на голове наушники. Она заглянула в кухню и вытаращила глаза на лужицы растаявшего снега под сапогами, которые я не сняла. Что стряслось?
Садись. Я похлопала ладонью по соседней табуретке. Сейчас пришлю тебе список, тоже будешь звонить, нечетные номера начиная с первого мои, четные твои
Мама, какие номера?! Я тебя спрашиваю, что случилось?! Дочь сдернула с головы дорогие фирменные «уши» и швырнула их на диванчик. Разволновалась! Обычно она очень аккуратно обращается со своими блогерскими гаджетами.
Эх, не умею я тактично и деликатно преподносить неприятные новости. Должно быть, это такая профдеформация: сказывается судейская привычка невозмутимо озвучивать приговоры.
Ты сядь, успокойся. Я снова пошлепала по табуретке.
Спокойно, сядут усе! съязвила Сашка фразочкой из «Бриллиантовой руки». И тут же выдала вторую цитату: Короче, Склифосовский!