Можете идти, махнул он рукой.
Демоны хмыкали, посмеивались и переговаривались. Темный Балаганщик и впрямь остался доволен сегодняшним шоу смертных редко возвращают домой в полном составе. Зачастую Хальтрекарок и вовсе дарует им только жизнь, но не свободу оставляет при себе, поиграть еще разок-другой.
Но сегодняшним участникам неслыханно повезло. Они торопливо проследовали к порталу, втроем таща огромный золотой кубок (Юра резко сдулся и уже не мог держать его в одиночку). Наложницы разбрасывали цветы, тоже радуясь, что у всех хорошее настроение.
Теперь осталось наградить только тебя, вспомнил о Грише Хальтрекарок. Можешь вернуться домой со своими друзьями.
Гриша замялся, переводя взгляд с портала на Хальтрекарока. У него мелко дрожала нижняя губа.
А что я уйду и все, и буду дальше жить как жил?.. жалобно спросил он.
Ну да. Как обычный смертный. Вы же именно этого все хотите?
Я не хочу. Можно мне остаться?.. и можно мне тоже демоном стать?..
У Хальтрекарока аж слезинка выступила. Он умиленно поглядел на мнущегося Гришу, оценил его взгляд преданной собачонки и сказал:
Можно. Тебе можно. Гриша, ты как мой давно потерянный сын. Только гораздо уродливее, чем мои кровные дети. Я бы тебя обнял, но не хочу.
Я я скажи, что я избранный! прошептал Гриша.
Что?..
Ничего! Ничего, мой господин!
В этот раз Хальтрекарок не просто щелкнул пальцами. Он поднес руки к вискам Гриши, сосредоточился, напрягся и по смертному пошли волны, а сам он истошно заорал. Несколько долгих, тягостных секунд Хальтрекарок вливал в Гришу Тьму и кричал тот все громче!
Не не не над я пере переду хрипел он между криками.
Но было уже поздно. Когда Хальтрекарок убрал руки, Гриша плюхнулся наземь и снова стал медленно подниматься.
Его кожа порвалась. За несколько секунд она высохла, стала похожа на шкурку вяленого яблока. Теперь она слезала лохмотьями, а из-под нее выбирался новый Гриша демон Гриша.
Прежде он был просто полным. Теперь стал жирным. Невообразимо жирным, с волнообразными складками по всему телу. Меж ними выдвинулись острые костяные ножки. Лицо разбухло во все стороны, хотя и осталось почти человеческим. Щеки обвисли, рот стал широким, с двумя кольцами зубов.
Восстань, мой новый гейм-мастер! все еще отдуваясь, произнес Хальтрекарок. Теперь ты будешь по левую руку от меня!
А почему не по правую? прочвакал Гриша.
Ты чем недоволен, фурункул ходячий?
Я я всем доволен, господин, ощупал себя Гриша. А а у меня будет гарем?
Демолорды давно удалились на фуршет, зрители тоже расходились, а вот наложницы все еще стояли поодаль и с некоторым ужасом взирали на нового члена своей огромной семьи.
Лахджа, тебя так же превращали? шепнула Сидзука.
Не, меня целый год трансформировали
Целый год вот так?!
Ну не совсем так но в целом Господин мой, а я думала, ты не умеешь создавать демонов! окликнула Хальтрекарока Лахджа.
Почему это?! возмутился Хальтрекарок. Лахджа, ты меня оскорбляешь.
Но меня же ты за этим к Мазекресс отправил. Сам не стал.
Лахджа, Лахджа, покачал головой Хальтрекарок. Низших демонов может создавать любой демолорд. И даже не только демолорд. Можно просто зельем бушуков упиться. А вот произвести высшего демона, да еще высококлассного за этим мы ходим к Матери Демонов.
А, понятно.
К тому же я же не мог позволить тебе превратиться во что-то подобное. Грубая демонизация, знаешь ли она не настолько контролируема, как нам бы хотелось. Наружу вылезает все, что сидит в потемках души у Гриши, как видишь, много чего сидело.
Да уж не могла оторвать взгляда от гейм-мастера Лахджа. Это так мерзко что даже завораживает. Как человек-морж или человеческая многоножка.
Что такое человеческая многоножка? заинтересовался Хальтрекарок.
Лахджа хотела было ответить, но тут же осеклась. Она уже несколько раз нечаянно стала так причиной новых шоу.
Но Хальтрекарок уже сам подглядел в ноосфере.
А, я это уже делал, отмахнулся он. Ничего интересного.
Вот так простой смертный юноша Григорий Ляликов и стал мелким демоном на службе у Темного Балаганщика. Но пока он таковым становился, пока Хальтрекарок завершал непростую процедуру демонизации, демолорды беседовали за фуршетом и беседу их тоже необходимо здесь привести.
Полагаю, вы гадаете, зачем я попросил вас всех в этом поучаствовать, сказал Корграхадраэд, насаживая на вилку личинку Хлаа. Зачем попросил вас, демолордов, владык Паргорона, бегать по лабиринту на потеху толпе. Зачем я сам, Темный Господин, карабкался по скользким ступеням, пока надо мной хохотала половина Паргорона.
Затем, что это весело? предположил Клюзерштатен.
Ради трехсот тысяч условок? сварливо осведомился Каген.
Не отрицаю, я позабавился, согласился Корграхадраэд. И триста тысяч я бы взял с удовольствием, конечно. Но важнее иное. Я хотел взглянуть сам и продемонстрировать всем вам, как у нас, верхушки этого мира, с сотрудничеством. Скверно у нас с этим, господа. Посмотрите на себя. Даже гохерримы, наши благородные воители, мгновенно передрались, едва стало известно, что выигрыш увеличится, если расправиться с членами команды. Даже Янгфанхофен, лучший среди нас, повел себя как последняя паскуда и ударил меня ногой. Куда это годится?
Это всего лишь игра, улыбнулся Ксаурр. Игры необходимы, чтобы выпускать пар. Время от времени.
Игра. Но с высокими ставками. А избивая друг друга, мы добились только одного проигрыша. Восторжествовали те, кто был ниже нас настолько ниже, что мы их даже не замечали. Вообще не обращали на них внимания. И в результате мы потеряли все. Это и впрямь изящная метафора, вам не кажется? Балаганщик преподал нам сегодня неплохой урок.
Бекуян и ГеХуул переглянулись. Каген хмыкнул. Гариадолл покатал вино в бокале и пробормотал:
Может, сын Аркродарока и не настолько глуп, как я всегда считал
Интерлюдия
В первой половине рассказа была куча непонятных слов, заметил Дегатти, кормя попугая арахисом. Матти просто не успевал переводить.
Но ты же в целом все понял? Я уж не стал расшифровывать каждый термин.
Да понял, понял. Но честно говоря, этой байкой ты только укрепил меня в моем мнении. Ну то есть да, в этот раз у смертных все закончилось хорошо они все остались живы и здоровы, заработали кучу золота, а у одного, кажется, вообще сбылась заветная мечта странный тип но это же редкий случай, верно?
Думаю, даже исключительный, заметил Бельзедор. Именно поэтому Янгфанхофен о нем и рассказал продемонстрировать, что иногда и вот такое случается.
Вот неправда, замотал головой Янгфанхофен. Неправда. Дегатти, ты что же, думаешь, что раз мы демоны, то спим и видим, как бы это сделать побольше зла?
Многие так считают, пожал плечами волшебник.
Эти многие ошибаются. Мы не Бельзедор, мы не делаем вам гадости просто так, ради какого-то идейного Зла. В общем-то, мы точно такие же, как вы, просто не запертые в рамки моралей и обладающие огромным могуществом. Ты бы вот сам каким был, получи ты могущество демолорда?
У меня, конечно, Бриар всего лишь третьей степени и до демолорда мне далеко задумчиво произнес Дегатти, но в сравнении с большинством обычных смертных я очень даже могущественный. Но моя совесть перед этими обычными смертными чиста. Кустодиан против меня ничего не имеет.
Так это именно потому, что у вас есть Кустодиан и другие волшебники, посильнее тебя. Начнешь баловать придут и дадут тебе по сопатке. А если бы этого всего не было? Если бы ты мог творить все, что пожелаешь, ни на кого не оглядываясь? Каким бы ты стал?
Понятия не имею. Но ты же мне сейчас расскажешь, да?
Да, у меня есть на примете одна забавная байка об одном простом смертном, молодом крестьянине, который впрочем, давай я начну с самого начала.
Властью пестрого фазана
1365 год Н.Э., Парифат, Марюлия.
Люгоша перевернулся на другой бок и сладко потянулся. Ох и славный сон ему приснился! Будто стоит он по самые колени в золоте, да корона у него на голове королевская, а весь честной люд ему славу кричит, восхищается мудростью своего нового короля. То-то приятно было.
И еще во сне девка некая была. Кажись, королевская дочка. Люгоша ее не как следует рассмотрел, потому что королевскую дочку и в глаза не видывал. Но уж верно она получше крестьянских-то девок.
Люгоша бы и дольше спал, хоть и солнце уже взошло. На сеновале-то хорошо, мягко. Сеном пахнет свежим, котейко рядом песенку мурчит. Ему тоже вздремнуть в охотку так одна радость.
Но дольше спать нельзя, батенька уже со двора кричит. И мамка тоже ему вторит, неймется ей все.
Люгоша, да что ж ты все дрыхнешь-то?! раздалось уже прямо за дверью. А ну, подымайся!
Люгоша только поворотился, да зарылся поглубже в сено. Авось и не найдут так.
Нет, нашли. Батенька уж знал, что Люгошу всегда на сеновале найти можно, а если не на сеновале то в другом месте, где спится крепко. Три вещи Люгоша любил больше всего на свете спать вволю, есть досыта, да чесать, где чешется.
Чесать, где чешется?.. не понял Дегатти. У него вши, что ли?
Эвфемизм, думаю, сказал Бельзедор. Неожиданная цензура от Янгфанхофена.
Не цензура, а местный говор, сказал Янгфанхофен.
Только эти три вещи Люгоша и делал в охотку. Была б его воля так только б ими и занимался. Только родители что-то с каждым годом все чаще на него покрикивали, да все злей бывали, когда Люгоша не в прыть бежал приказы их выполнять.
Один он у родителей-то остался. Брата в армию забрили, королево войско. Сестра замуж вышла, за бортникова сына. Родители про него хорошо-то говорят мол, и батеньке своему помогает во всем, и пасеку расширил, и вообще юноша добрый и смиренный. А Люгоша-то и не против, Люгоша очень даже рад, что сестрице такой муж хороший достался.
Он еще и медком всегда угощает, когда в гости придешь. Потому Люгоша к нему любил ходить. Раньше вообще каждый день ходил, медку просил. Но потом родители чего-то наругали, он и перестал ходить. Теперь так, иногда только мимо проходит, а если сестра во дворе, то и спрашивает, нет ли медку лишнего.
А свои родители Люгошу медком не угощают. Только ворчаньем, да нравоучениями, да все работой пытаются нагрузить.
Ты, Люгоша, хоть свинью бы завел, сказал батенька, когда он все же выбрался с сеновала. Давай я порося куплю, а ты его выходишь, выкормишь, да продашь.
Не, батенька, лениво мне, отмахнулся Люгоша. Свинья она тупая. Ничего не делает, только спит да жрет. Не хочу я за такой скотиной ходить.
Понимаю тебя, сынок, вздохнул батенька. Хорошо тебя понимаю. Ну пойди матери помоги, корзины плести.
Не, батенька, у меня пальцы неловкие, отмахнулся Люгоша. Да и не умею я бабье-то дело делать.
Так если не делать, то и не научишься. Ну хоть паданцы иди собирать.
Эх, спину опять гнуть Ну ладно
Но паданцы Люгоша все-таки собирать пошел. Они вкусные бывают, их пока собираешь то и есть можно.
Правда, дристал с них Люгоша каждый раз, но то дело понятное, коли немытое что есть то и дрищешь. Люгоша бы мыл, да лениво было. Это ж каждый раз с яблоком бегать надо к колодцу, а оно прямо сейчас в руке, так в рот и просится.
А вот бы придумать такое заклинание, чтобы паданцы само собирало, размечтался Люгоша, глядя на пустую корзину.
Какое тебе заклинание, Люгоша? вздохнул батенька. Ты даже в школу храмовую ходить заленился. А волшебники всю жизнь учатся, да трудятся.
А а вот кабы волшебству учиться, так я б не заленился! заупрямился Люгоша. Это ж волшебство, а не ерунда какая!
Люгоша, ты уже час паданцы собираешь ни одного не собрал.
Да я задумался просто.
Об чем задумался-то на такой долгий срок?
Да о том, что ерунда это паданцы эти. Наносное. Ни к чему их и собирать, я думаю.
Батенька снова вздохнул и сказал, что коли Люгоша паданцев не наберет хоть две корзины, то и жрать сегодня не будет. Бить-то Люгошу родители никогда не били, а вот без еды оставляли, да в последнее время все чаще.
Ты, Люгоша, коли ленивый такой, так ложись на землю, да и помирай, сказал батенька. Легче дела и захоти не выдумаешь. А мы тебя вечно тянуть не будем. И так уж старые.
И ушел. А Люгоше до того обидно стало, что он и не собирал ничего, пока батенька не ушел. Из гордости. А как подальше отошел, да видать его перестал, то и начал все-таки но тоже неохотно.
И думал Люгоша про себя обиженно, что батенька с маменькой сами его родили, а он и не просил. Что он хотел крестьянским сыном родиться? Не хотел. Ни свиньи ему эти вонючие не нужны, ни паданцы эти, с которых один дрищ, да кисло во рту.
Он бы, может, лучше в королевском дворце родился. Королевичем. Вот тогда бы он уж все делал и учился, и работал.
Потому что то работа такая, королевская. Важная, значит. Ее делать и не против совести вовсе, а очень даже в охотку.
И маменьку с батенькой он бы тогда уважал. Короля с королевой-то как не уважать. И помогал бы им во всем.
А этим-то чего помогать? Только гоняют, да орут. Родили себе работничка.
С утра в доме прибери, это сделай, воды принеси, да помоги батеньке забор чинить, да корову встреть, да сестре гостинца отнеси, да не сожри его сам по дороге
Люгоша ничего обычно не делал, конечно. А когда делал, то так, из-под палки. Нужно было ему приказать три раза, а потом еще и четвертый тогда только он немного пошевеливался. Хотя парнем был здоровым, крепким.
Сегодня вот он собрал все-таки одну корзину паданцев как раз до обеда управился. Потом обед съел. А потом снова на сеновале спать завалился, пока еще что не наказали. А то с них станется нарежь паданцы, да сушить выложи Люгоша уж ученый, знает.
Но долго Люгоше в этот раз проспать не удалось. Батенька выкопал его из сена, оттаскал за ухо, да велел за хворостом в лес пойти. А то осень уж скоро, а дровяник пустеет.
Скоро на порубки ходить будем, мрачно обещал ему батенька. Я уже приметил сухостой кое-где. Но это потом, а сегодня просто хвороста набери, для бани.
Да зачем баня-то, батенька? лениво ответил Люгоша. В реке помоемся.
Осенью-то? Хочешь, чтоб родители от лихорадки раньше сроку загнулись? Да и печь натопить надо.
Да что проку ее топить-то, все равно потом остынет. Надо просто весны подождать, тогда само тепло станет. Солнышко согреет.
Знаешь, иногда я спрашиваю твою мать а не падал ли ты из люльки, пока я не видел? сказал в сторону батенька. Клянется, что нет. И если не пойдешь за дровами будешь ждать весны снаружи, в дом не пущу.
Этого Люгоше не захотелось, потому как зимы в Марюлии холодные, да снежные. Зимой он не на сеновале валялся, а на печи, с котейкой. Котейка один ему друг в этом доме, только он Люгошу понимает, да образ жизни его разделяет.
Хотя этот предатель иногда все-таки охотится за мышами. Выделывается. Приносит к порогу и складывает в груду. Маменька тогда кота очень хвалит, да молочка ему подливает а кот и рад.
Но пока-то до зимы далеко еще. Осень только началась, тепло, солнышко печет. Чего родители его так заранее за дровами гоняют, когда они вовсе и не нужны пока еще?
Хотя пока хворост собираешь, тебя и не видит никто. Люгоша первым-то делом вздремнул под деревом, пока солнышко высоко еще, потом почесал, где чесалось, а потом на муравейник набрел, на мурашей битый час пялился. Эвона их сколько, да все суетятся, дела свои делают.
Им бы медку капнуть, да посмотреть, как суетятся. Или гусеницу пожирнее. Но гусениц рядом не было, а медку Люгоша и сам бы навернул. Так что он просто палочку в муравейник сунул и муравьев объел. Кисленькие они, во рту щекочут.
Потом немного хвороста собрал. Вчерась буря случилась, много хвороста в лесу нападало. Люгоша и других сборщиков пару раз встретил то деда Варнаса, а то бабку Ликодею. Хворост собирать работа для стариков, им нагибаться только в радость, они уже скрюченные. Люгошу батенька зря послал, надо ему о том сказать.