Другие спросили:
Где сейчас Миларепа?
Кто-то ответил:
Он в одном из миров будд: или в Нгонге, или в Огмине.
Тогда Речунг подумал: «Но ведь Миларепа в Тибете. Все эти намеки имеют одну цель побудить меня просить Миларепу рассказать о себе ради блага живых существ». Пока Речунг размышлял таким образом, Бхарима, пожав ему руку, сказала: «Племянник, ты все правильно понял!»
Речунг проснулся, когда день только начинался. Он почувствовал, что его ум ясен как никогда, а созерцание стабильное. Вспомнив сон, он подумал: «Я слушал учение Неизменного Будды с дакинями Ургьена. Это настоящее чудо. Но еще большее чудо то, что мне довелось встретить почитаемого Учителя Милу. То, что я мог послушать учение Неизменного Будды, есть благословение почитаемого Учителя. Горожане говорили, что Учитель в Нгонге или Огмине». Речунг отругал себя, сказав: «Как глупо думать, что Учитель в Тибете24! Это лишь показывает собственный уровень разумения. Думать так выказывать неуважение. Прежде всего, Учитель будда телом, речью и мыслями, и его действия невероятно велики и глубоки. А ты, невежда, забыл, что любое место, где бы Учитель ни находился, становится Огмином и Нгонгом. Будда, учивший меня во сне, его слушатели и Бхарима показали мне, что я должен просить Учителя рассказать историю его жизни. Так я и сделаю».
Ощутив безмерное благоговение к Учителю, Речунг помолился ему всем своим существом. Погрузившись в созерцание, пребывая в состоянии света и отсутствия мыслей, он увидел пять прекрасных девушек: белого, синего, желтого, красного и зеленого цветов25. Они стояли перед ним, на них были диадемы и одежда, как носят в Ургьене. Одна из них сказала:
Завтра будут рассказывать жизни Миларепе. Пойдем послушаем.
Вторая спросила:
А кто попросит?
Третья ответила:
Великие духовные сыны.
И они все посмотрели на Речунга. Одна из них добавила:
Все хотят послушать это замечательное учение. Мы все должны попросить о нем.
Другая ответила:
Старшие ученики должны просить, а наша обязанность распространять и защищать учение.
После этих слов они исчезли, как исчезает на небе радуга.
Речунг вышел из медитации. Солнце уже поднялось. Он подумал: «Несомненно, мой сон создали пять бессмертных сестер».
В радостном расположении духа Речунг приготовил завтрак. Насытившись, он отправился искать Учителя и застал его в окружении пестрой толпы из монахов, учеников и мирских последователей. Поклонившись, Речунг осведомился о здоровье Учителя. Затем, опустившись на правое колено и сложив ладони, обратился со следующими словами:
Почтенный, драгоценный Учитель! Давным-давно ради всех живых существ будды прошлого оставили после себя истории о совершенных ими двенадцати деяниях26 и другие невероятные истории освобождения. Так учение будды распространилось по всему миру. В наши дни Тилопа, Наропа, Марпа и многие другие святые своими рассказами о жизни помогли счастливым последователям пойти по пути освобождения. Драгоценный Учитель! Для радости твоих учеников, ради тех счастливцев, кто станет твоим учеником в будущем, и, наконец, ради того, чтобы привести всех к освобождению, расскажи нам, о милосердный, о своей семье, своей жизни и своих трудах. Так он просил.
В ответ Учитель улыбнулся и сказал:
Раз просишь ты, Речунг, я внемлю твоей просьбе.
Я родом из Джосаев (Потомков Благородных), из клана Кхьюнгпо (Орла), а мое имя Миларепа. В юности я совершал злые дела, а в зрелом возрасте практиковал ненасилие. Но сейчас я освободился и от хорошего, и от плохого и подрубил корень кармы. Мне не к чему стремиться. Более того, моя история могла бы вызвать у одних слезы, а у других смех. Какой в том прок? Я уже стар. Оставьте меня в покое.
Так он говорил. Простершись перед Учителем, Речунг взмолился:
Драгоценный! Сначала благодаря предельному отречению и невероятным усилиям ты обрел знание скрытых истин. Посвятив всего себя медитации, ты постиг истинную природу вещей и состояние пустоты. Освободившись от пут кармы, ты отсек грядущие страдания. Вот что нам известно. Но хотелось бы знать: если ты принадлежишь к клану Кхьюнгпо и роду Джосай, почему тебя зовут Милой? И почему злые дела, которые ты совершил в юности, и хорошие дела, которые ты совершал в зрелости, могут вызвать слезы и смех? Прошу, из сострадания к живым существам смилуйся и расскажи нам всё. Я прошу всех братьев и сестер присоединиться к моей просьбе.
С этими словами Речунг совершил несколько простираний. Главные ученики, духовные сыновья и преданные последователи также поклонились и присоединились к Речунгу, упрашивая Учителя повернуть колесо дхармы.
Тогда почтенный Учитель сказал:
Раз уж вы просите меня так настойчиво, я не утаю никаких подробностей и обо всем вам расскажу. Мои предки принадлежали к большому клану скотоводов и жили на севере. Клан носил имя Кхьюнгпо. Один из моих предков был сыном ламы нингмапы27, йогином по имени Джосай. Наущенный своим йидамом, он обрел большие силы с помощью мантры28. Он также посещал святые места по всей стране.
На севере в верхнем Цанге его пригласили в деревню Чунгпачи, где он занялся изгнанием злых духов. Используя магию, он приносил много пользы, влияние его усилилось, и все стали относиться к нему с уважением. Его прозвали Кхьюнгпо Джосай, и он прожил там несколько лет. Если кто заболевал, за помощью сразу обращались к нему.
Но была одна семья, которая ему не верила. Случилось так, что эту семью стал терзать злой дух, который, однако, не осмеливался приближаться к самому Джосаю. Семья приглашала других лам, и те пытались изгнать злого демона, но он только смеялся и продолжал мучить семью.
Тогда их родственники, верящие в Джосая, тайно посоветовали им пригласить его. Решив поступить согласно пословице «Употребляй хоть собачий жир, если он лечит», глава семьи согласился. Тут же послали за Кхьюнгпо Джосаем.
Джосай приблизился к демону, встал во весь рост и громки выкрикнул:
Я, Кхьюнгпо Джосай, пришел, чтобы съесть мясо и выпить кровь у всех вас, демонов. Ну погодите! С этими словами он прыгнул вперед. Демон испугался и закричал в ужасе:
Папа Мила29! Папа Мила!
Когда Джосай подошел к нему ближе, демон сказал:
Я никогда не вставал у тебя на пути. Пощади меня!
Тогда Джосай заставил его поклясться, что он больше никого не будет мучить, и отпустил.
С того дня Джосая стали звать Мила в знак признания его необыкновенной силы, и Джосай сделал это имя родовым. Так как демон больше никого не трогал, все решили, что он переродился в другом мире.
Кхьюнгпо Джосай затем женился и обрел сына, у которого было еще два сына. Старшего назвали Мила Дхотон Сенге (Львиноподобный Учитель Сутр), у которого также был сын по имени Мила Дордже Сенге (Ваджрный Лев). После него в каждом поколении рождался только один наследник.
Мила Ваджрный Лев был опытным и страстным игроком в кости и обычно много выигрывал. Но в этой местности жил еще один человек мошенник из могущественного клана, который также хорошо играл в кости. Однажды он пришел к Миле Ваджрному Льву с намерением испытать его и, склонив его сыграть с ним несколько раз с небольшими ставками, убедился в своем преимуществе. Он специально выигрывал, и Мила Ваджрный Лев расстроился и сказал ему:
Завтра я отыграюсь.
Прекрасно, сказал тот.
На следующий день мошенник повысил ставки и позволил трижды обыграть себя. Затем он сказал:
Теперь мне надо отыграться.
Оба согласились со ставками, которые равнялись всему состоянию каждого игрока, включавшему земли, дома и все состояние. Стороны заключили письменное соглашение и стали играть. Мошенник выиграл, и его родственники завладели всем имуществом Милы Ваджрного Льва полями, домами и всем достоянием.
Таким образом, оба Милы, отец и сын, оставив все, отправились в деревню Кья Нгаца, что в области Гунгтханг рядом с Мангьюлом. Отца, Милу Львиноподобного Учителя Сутр, приглашали читать священные книги. Он изготовлял жертвенные изображения30, отводил град31, спасал детей от злых духов. За это он получал подарки. Ваджрный Лев зимой отправлялся торговать в Непал, а летом шел на северные пастбища. Он также курсировал от Мангьюла до Гунгтханга, занимаясь перепродажей. Со временем отец и сын скопили немалое состояние.
В то время Мила Ваджрный Лев полюбил девушку из деревни и сочетался с ней браком. У них родился сын, который получил имя Мила Знамя Мудрости. Когда он был еще мальчиком, его дедушка, Львиноподобный Мила Учитель Сутр, умер. После похорон Мила Ваджрный Лев продолжил заниматься торговлей и еще больше увеличил свое состояние.
По соседству с Ца32 у одного человека по имени Ворма был участок плодородной земли в форме треугольника. За немалую цену золотом и товарами, привезенными с севера и юга, Мила Ваджрный Лев купил этот участок и назвал его Плодородный Треугольник.
На границе с полем находились развалины дома, принадлежавшего соседу, и Мила Ваджрный Лев купил также и их и построил на этом месте большой дом. К тому времени его сыну Миле Знамени Мудрости пошел двенадцатый год.
В Ца, в благородной семье Ньянг была красивая девочка по имени Белая Гирлянда. Она хорошо управляла домом и была известна своей любовью к друзьям и ненавистью к врагам. Мила Знамя Мудрости женился на ней, и ей дали имя Ньянга Каргьен (Белая Гирлянда из Ньянга).
Тем временем строительство дома продолжалось. На третьем этаже был построен внутренний двор с амбаром по одну сторону и кухней по другую. Это был лучший дом в Кья Нгаца. И так как у него было четыре колонны и восемь столбов, его так и назвали Четыре Колонны и Восемь Столбов. Отец и сын жили в этом доме, пользуясь всеобщим уважением.
Спустя некоторое время сын двоюродного брата Милы Ваджрного Льва по имени Юнгдунг Гьялцен (Вечное Знамя Победы), который жил в Чунгпачи, прослышав о славе отца и сына, покинул насиженное место и переехал с женой, детьми и сестрой Кхьюнг Ца Палден (Славная Соперница из Кхьюнга) в Кья Нгаца.
Мила Знамя Мудрости, закупив в то время товар на юге, решил продать его на севере около Тигриного Поста и по этой причине отсутствовал долгое время. Белая Гирлянда была беременна. Была середина осени года водного Дракона33, и в двадцать пятый день луны, под звездой Победоносной из восьмой накшатры34, мать дала мне жизнь. Она отправила отцу письмо, в котором говорилось: «Как раз во время сбора урожая я родила сына. Приезжай скорее, чтобы дать ему имя и отпраздновать это событие». Уже устно гонец добавил от себя подробностей.
Мой отец очень обрадовался и воскликнул:
Да это же здорово! Мой сын уже получил имя. В моем роду рождается только один наследник в каждом поколении, и эта новость принесла мне радость. Поэтому своего сына я назову Благая Весть. Мои дела уже закончились, и я скоро вернусь домой.
И он отправился домой. Так меня назвали Тхопага (Благая Весть), что и отпраздновали на именинах.
Я рос, окруженный любовью, слыша лишь родные и добрые голоса. Я был счастливым ребенком. Поэтому все говорили:
Правильно его назвали Благая Весть.
Когда мне было около четырех лет, моя мать родила девочку, которую назвали Гонкьи (Счастливая Защитница), но помимо имени у нее было прозвище Пета, и поэтому ее стали называть Пета Гонкьи (Пета Счастливая Защитница). Я помню, что у нас с сестрой были длинные, до плеч, шелковистые волосы: у нее с золотистым отливом, у меня с бирюзовым.
Наша семья была очень влиятельной, к ее мнению прислушивались. Благородные семьи дружили с нами, а крестьяне нам подчинялись. И хотя мы находились в таком привилегированном положении, местные перешептывались: «Эти пришлые поселились у нас в округе, и теперь они богаче всех нас. Посмотрите на их дом, на орудия для работы в поле! Посмотрите на украшения, которые носят их женщины и мужчины!»
Все желания Милы Ваджрного Льва были исполнены, и он упокоился с миром. Похоронная церемония была проведена с большой пышностью.
Так говорил Миларепа. Это первая глава, повествующая о его рождении.
ГЛАВА 2. ЮНОСТЬ
Речунг тогда спросил:
Учитель, ты сказал, что много страдал после смерти своего отца. Как это произошло?
Вняв просьбе, Учитель продолжил свой рассказ:
Когда мне было около семи, мой отец, Мила Знамя Мудрости, серьезно заболел. Врачи и колдуны предсказали, что он не оправится, и отказались его лечить.
Все родственники и друзья также знали, что он умирает, да и сам он был в этом уверен. Мои дядя (Вечное Знамя Победы) и тетя (Славная Соперница из Кхьюнга), а также другие родственники, близкие и дальние друзья и некоторые соседи собрались у нас.
Отец согласился поручить заботу о своей семье и имуществе опекуну. Было составлено завещание, в котором также говорилось, что позже сын должен взять в руки все унаследованное имущество. Отец во всеуслышание зачитал свое завещание:
Подытоживая, скажу, что, так как я не оправлюсь от болезни, а мой сын еще мал, я поручаю заботиться о нем всем моим родственникам и друзьям, но в первую очередь его дяде и тете. Имущество мое таково: в горах животные: яки35, кони и овцы; в долине, прежде всего, Плодородный Треугольник и несколько полей меньшего размера, которым завидуют бедняки; в доме коровы, козы и ослы; на верхних этажах орудия, золото, серебро, медь и железо, бирюза, ткани, шелка и амбар. Короче говоря, у меня столько имущества, что мне не приходилось никому завидовать. Часть его пусть пойдет на мои похороны, а заботу об остальной части я поручаю всем вам, здесь собравшимся, до того времени, когда мой сын станет совершеннолетним и сможет сам позаботиться о нем. Главными опекунами сына я назначаю дядю и тетю. Когда сын достигнет совершеннолетия, пусть женится на Зесай, с которой обручен с детства. Пусть они получат все имущество и сами ведут хозяйство. Но до того времени пусть дядя, тетя и ближайшие родственники делят радости и печали моих детей и их матери. Пусть моя семья живет в достатке. После смерти я буду следить за вами из обители мертвых. Сказав это, мой отец скончался.
После похорон все родственники пришли к соглашению касательно имущества и все, особенно доброжелатели, сказали:
Белая Гирлянда, сама веди хозяйство. Поступай как считаешь нужным.
Но мои дядя и тетя сказали:
Вы всего лишь друзья, но мы ближайшие родственники, мы ближе друзей. Мы не причиним вреда матери и детям и сами станем заботиться об имуществе, как и было сказано в завещании.
Несмотря на возражения дяди, брата моей матери, и семьи Зесай, дядя забрал все мужские вещи, а тетя все женские. Остальное они поделили поровну. Дядя и тетя сказали:
А вы, мать и дети, теперь будете прислуживать нам.
Мы больше не могли распоряжаться своим имуществом. Летом мы служили дяде, работая на полях. А зимой служили тете, прядя шерсть. Пища, которую они нам давали, была настолько грубой, что годилась только для собак. Мы работали много и тяжело, как ослы. Одеждой нам служили жалкие обноски, подвязанные вместо пояса соломенной веревкой. Из-за непосильной работы на руках и ногах у нас появились трещины и волдыри, а из-за плохого питания и плохой одежды мы стали бледными и истощенными. Наши волосы с золотистым и бирюзовым отливом, некогда спадавшие на плечи локонами, сделались редкими и серыми, и в них завелись вши. Добрые люди не могли удержаться от слез, когда сталкивались с нами или слышали о нас. Все шептались за спиной дяди и тети. Мы были доведены до такого жалкого состояния, что моя мать говорила о тете: