На женщине оказалось платье. Вполне обычное, даже слишком закрытое для такого мероприятия. Что удивило ещё больше.
Обойдя ряд стульев, зашла с другой стороны. Обвела взглядом зал, словно почувствовав что-то.
Показалось.
Мужчина в маске взял с небольшого стола тяжёлые металлические наручники на длинной цепи и сковал руки женщины у неё за спиной. Затем встал позади и деланно замер, словно выбирая, чему отдать предпочтение.
В полумраке блеснул нож. Острое лезвие коснулось горловины платья, томно прижимаясь к обнажённой коже женщины. Мужчина почти рывком притянул к себе спутницу. На холодном металле появилось что-то красное.
Моргнув, едва не выпустила фотоаппарат из рук. Дёргано вытерла вспотевшие ладони о джинсы и вновь прижалась лицом к видоискателю.
По шее женщины стекала капля крови. Значит, мне не показалось.
Лезвие опустилось ниже и начало свою дьявольскую пляску. Ткань лишь потрескивала, когда нож требовательно оголял почти белоснежную кожу несчастной.
Вот показалась грудь. И мужчина не преминул возможностью уделить внимание такой чувствительной части тела.
У меня перед глазами всё поплыло. Периодически в блике ламп я видела красные пятна. Их было немного, они действовали завораживающе.
Снимала я уже скорее на автомате.
Я наблюдатель. Наблюдатель
Тонкий женский вскрик сбил моё дыхание. Что-то произошло, и я это упустила из виду.
Отвернувшись на секунду, собралась с духом.
Как же мне сейчас не хватало всех тех объяснений Сергея. Когда он был рядом, страх не казался таким сильным.
Женщина уже оказалась на чём-то отдалённо напоминающем «козла». Что-то очень похожее на знакомый всем спортивный снаряд, только здесь были подставки для рук и ног, а ещё металлические кольца.
Я вглядывалась в красную маску, скрывающую не только лицо, но и эмоции. Сложно было понять, что испытывает человек, скрывающийся за ней.
Только губы. Искусанные, кривившиеся от боли. Или или это не боль? А что-то другое?
Женщина лежала животом на «козле», а её ноги словно специально задрали выше. И теперь тонкая трость, напоминающая тонкую часть бамбука, игриво жалила обнажённые ступни.
Во рту пересохло.
Свист, звук удара и пронзительный женский крик.
Я крепче вцепилась в фотоаппарат.
Сейчас Сейчас всё не так! Тогда, когда Таня была с той девушкой на помосте, она через боль доносила удовольствие. Это было видно, чувствовалось. А здесь
Только боль.
И ничего больше.
Случайно задела какого-то гостя, тот подхватил меня, чтобы я не упала. Видимо, мы создали столько шума, что когда я подняла голову, наткнулась на очень внимательный взгляд. Мужчина в чёрной маске внимательно рассматривал меня.
Его левая рука цепко держала шею женщины, заставляя смотреть прямо в камеру. Правая с холодной яростью и злобой вцепилась в беззащитную женскую ступню. Пальцы ловко вырывали крики боли.
Этот спектакль для меня.
Внутри всё ухнуло.
Смотря словно через толпу людей и эту странную парочку, я механически делала кадр за кадром.
Что-то неуловимо изменилось. Слишком уж яростными стали женские крики, словно мужчина доставлял самую невыносимую боль.
Я сменила место, уйдя в сторону. Я не хотела, чтобы они смотрели на меня.
Странный щелчок. Сухой и хлёсткий.
Трость уже лежала на столе, а мужчина надевал чёрные латексные перчатки.
Непонимающе подняла взгляд и вновь наткнулась на пристальное внимание.
Почему он так смотрит на меня?
Даже фотоаппарат не может помочь мне скрыться и остаться безучастной. То, что он увидел в моих глазах, оказалось не тем, на что рассчитывал.
Встав прямо между ног женщины, грубо вырвал стон одним касанием.
Горячность фотоаппарата обжигала. Я безучастно наблюдала за тем, как его пальцы вторгаются в женскую плоть.
В висках стучала кровь, дрожащие, холодные руки плохо меня слушались. Зубы сводило от женского крика.
Господи, этот вечер никогда не кончится! Да будь оно всё проклято! Как же хочется грохнуть фотоаппаратом о землю и уйти.
От одной мысли, что я могу стать такой же. Что я хочу стать такой, желание провалиться сквозь землю только усиливалось.
Меня же никто не держит. Я могу уйти. Сделаю последние кадры и уйду.
Больше ни Ирка, ни Сергей, кто бы то ни был не затащит меня в это проклятое, забытое богом место! Ни за что!
Это не для меня!
Не хочу!
Женские крики сменились протяжными стонами. Чёрный латекс ярко контрастировал с белой кожей и выступавшими на ней каплями крови. Просьбы, мольбы. Но не остановиться, а продолжать. Она была готова на всё, лишь бы он не прекращал.
Финалом стал почти звериный вопль наслаждения, когда мужская рука вторглась почти по самое запястье.
Подавив рвотный рефлекс, я отвернулась.
Больше не могу.
***
Музыка продолжала играть, разговоры, смех, звон посуды. Жизнь била ключом. А я сидела в кабинке, с трудом удерживая в дрожащих руках фотоаппарат. Мелькающие кадры вновь погружали меня в океан боли и безумства.
Это ужасно.
Я удаляла размытые и неудачные фотографии, мечтая забыть всё как можно быстрее.
Что он делал с ней? И почему она не против? Что может толкать человека на такое? Причинять боль и с радостью её принимать.
Такое сложно оправдать.
Один кадр заинтересовал меня. Нажав на кнопку зума, увеличила до максимума. Не веряще смотрела на маленький экран.
Удалить!
Удалить немедленно!
Пролистала следующие кадры. Нет, только на одной. На той, что больше нет Одна фотография.
Вскочив из-за стола, кинула фотоаппарат в сумку, даже не выключив его. Задыхаясь, в панике выбежала из кабинки.
Лица, руки, взгляды. Всё будто в адском мареве тянулось ко мне. Я почти чувствовала жадные касания на своей коже. Задыхаясь, схватилась за голову. Мир задрожал, исчезая в дьявольском мельтешении. Словно кто-то усадил меня на карусель и выжал до максимум рычаг скорости.
Я не стала искать Анатолия Павловича.
Оставила сумку бармену и сказала, что мне нужно бежать.
Плевать на всё! И на деньги в том числе!
Скользкие ступени лестницы дрожали и стремительно приближались к моему лицу. Хватаясь за перила, торопливо сбегала вниз, шатаясь как пьяная.
Узкий коридор.
Прижимаясь лицом к стене, еле шла, чувствуя наплыв дикой паники, страха и отвращения.
Хочу уйти отсюда. Мне нужно уйти!
Взяв куртку, вынеслась из клуба. Споткнувшись о бордюр, припорошённый снегом, растянулась во всю длину.
Рыдая, стучала кулаками по земле. Встать вышло не сразу. Я поднимала ворох снежной пыли. Воя от страха, сжалась, обняв собственные плечи. Ноги скользили, а я упрямо шла прочь. Потом бежала. Потом снова шла. Брела.
Присев на холодную лавку автобусной остановки, поняла, что я уже довольно далеко от клуба. Скинула куртку и с остервенением сняла с себя рубашку. Скомкала её и бросила в урну. Вновь надела куртку, только уже на голое тело и двинулась к метро.
Всё по обоюдному согласию.
Доверие.
Да?
Странные слова из прошлого всплыли в моей голове.
Егор Аркадьевич умелый доминант, а я опытный садист.
Вот кто он.
Тут не нужно объяснять.
Только разок увидеть.
Закрыв глаза, боролась с наступающей тошнотой.
Наверное, в ту ночь он тоже бы хотел сделать что-то подобное. Со мной. И спрашивать бы не стал.
Это всё гнусная ложь.
Новая жертва.
Вот почему так смотрел на меня весь вечер.
Чтобы разрушить иллюзию желания и влюблённости достаточно одного задравшегося рукава и маленького кусочка татуировки.
Я знаю того, кто скрывался сегодня за той страшной маской. И это станет моим новым ночным кошмаром.
Никогда в жизни так не боялась.
Хорошо одно, Сергей не в курсе, что я узнала его.
Выдыхая клубы пара, не негнущихся ногах плелась к метро. Слёзы превратились в ледяные дорожки, обжигая щёки. Хлюпая носом, бессильно сжимала кулаки.
Утирая лицо, яростно выдохнула. Если он посмеет притронуться ко мне, то клянусь, убью его!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЯНВАРЬ 2018
Тусклый свет фонаря пробивался узкой полосой через неплотно задёрнутые шторы. Он окрашивал в жёлтый всё, до чего касался.
Я подвинулась ближе к изголовью кровати, подальше от него. Обняв собственные колени, с тоской посмотрела на часы: десять вечера. Выдохнув, запустила пальцы в волосы, лихорадочно соображая, как же быть дальше.
Иногда жизнь кажется полным бредом, настоящим сумасшествием. Смотришь на неё и думаешь, такого не может быть! Нет! Это чья-то шутка! Наступит завтра, и всё вернётся на круги своя.
Завтра пришло, а реальность осталась прежней. И от этого хотелось сбежать на край света. На худой конец, напиться. Но стоит мне это сделать, и я останусь наедине со своими страхами и желаниями. И неизвестно чем тогда закончится сегодняшний вечер.
Алкоголь уже сослужил мне. Да так, что впору в петлю лезть. Будь я трезвая, не стала бы с ним заигрывать.
Наивная дура! На что я рассчитывала? Ну вот на что? Всё равно, что ткнуть в спящего медведя палкой, а потом удивляться, чего это он сожрать тебя хочет.
И действительно.
Так ли меня поразило то, что было в клубе? Сложно сказать. Противоречивые чувства. И я не знаю, какое сильнее: отвращение или любопытство?
Тогда откуда такой страх?
Просто представила себя на месте той женщины.
А могла я оказаться там вместо неё?
Если под маской был Сергей
От одной мысли стало так плохо, что я чуть снова не побежала к унитазу. Живот скрутило, а перед глазами появилось проклятое размытое нечто.
Если я не ошиблась, то всё очень плохо. Сидя на кровати в полном одиночестве, можно быть откровенной с самой собой.
Нравится ли мне Сергей?
О, тут нужно подбирать совершенно другое слово. Гораздо более мощное и ёмкое. Это не интерес. И ни в коем случае не любовь! Будто меня тянет к нему, как магнитом. И чем сильнее я сопротивляюсь, тем сильнее притягивает.
Вот сейчас, в этот момент, я думаю только о нём! И весь день до этого. Настоящее наваждение, от которого нет спасения.
Кажется, я действительно сошла с ума.
Знаю, он чудовище, самый настоящий зверь, от которого не стоит ждать пощады. Это я видела собственными глазами, и слышала. Тогда почему на душе так неспокойно? Почему мысленно, раз за разом, я возвращаюсь к нему и к той ночи? Что это? Зов тела? Тупое желание вновь с ним переспать?
Нет.
Мне просто хочется вновь побыть с ним рядом.
И в то же время страх и ужас, отвращение не отпускают.
Может, я это испытываю не к нему? А к самой себе? В этом вся проблема? Ненавижу саму себя за те эмоции и чувства, что одолевают меня. Теперь я прекрасно понимаю Машу. Как же тяжело пришлось ей Но ей было нечего терять. А мне есть. И жертвовать этим в угоду тёмным мыслишкам и желаниям совершенно не хочется.
Сергей опасен не своими пристрастиями. Нет Он не врал насчёт добровольности, но его способность манипулировать и влезть в голову Ух! Сама уже не рада, что согласилась Ирке помочь.
Если он сделал такое с моими мозгами за один вечер, то, что же будет потом? То и будет Картинка вчерашнего вечера стояла перед глазами слишком ярко. Буду умолять его не останавливаться.
Передёрнувшись от воспоминаний, густо покраснела.
И дело не в стыде.
Всё же я боюсь его. И себя боюсь.
Боюсь нас
***
Сон стучался в двери. Дёрнувшись, перевернулась на другой бок, натянув одеяло до самого носа.
Стук.
Подскочив в кровати, растерянно комкала простынь. Сердце испуганно колотилось, разгоняя застоявшуюся кровь по моему телу. Выдохнув, задержала дыхание, прислушиваясь к звукам в своей квартире.
Тихо.
Тонкий свист вентиляции в туалете и на кухне. Шелест штор, волнуемых сквозняком из приоткрытого окна. Щёлканье часов.
Ничего.
Неужели сон может быть таким реальным? И
Оглушительный грохот, будто молотом в дверь жахнули. Едва не вскрикнув, включила торшер и схватилась за телефон. Половина первого ночи. Рановато я сегодня спать легла.
Набрав номер экстренных служб, надела очки и дрожащей рукой взялась за электрошокер, лежавший рядом на тумбочке.
Да. Сергей довёл меня до ручки. Если на нож меня не хватит, то поджарить его задницу разрядом в девяносто тысяч вольт силы найдутся. Я должна быть уверена и спокойна, что не нарвусь на что-то, чего совсем не хочу. Чтобы он там себе в голове не нарисовал.
Слушая долгие гудки в трубке, я медленно шла к входной двери. Включила свет и поудобнее сжала шокер вспотевшей рукой. Кто бы там ни был, ему сейчас придётся несладко!
Манюня!
Уже выслушивая приветственную заставку, нажала на кнопку сброса.
Маня?!
И снова настойчивый стук. Чёрт! У меня же звонок сломался.
Встав на цыпочки, посмотрела в глазок.
Твою же мать!
Зло выдохнула и спрятала шокер за спину, щёлкнув замком. Дверь медленно открылась. Торопливо отступая назад, сняла шокер с предохранителя. Часто и мелко дыша, пристально смотрела на мужчину, решившего всё-таки зайти в мою квартиру.
Откуда ты знаешь?
Что? Сергей стряхнул почти растаявший снег с волос и недоумённо посмотрел на меня.
Как меня зовут друзья
Ирка сказала.
Вот же трепло!
Я удалилась от Сергея на почтительное расстояние, прижавшись спиной к двери спальни. Рука, державшая шокер, предательски дрожала. Облизнувшись, глубоко вздохнула.
Зачем припёрся?
О, как ласково Сергей снял куртку и внимательно посмотрел на меня. Только сейчас увидела в его руках свой рюкзак и тонкий белый конверт. Ты кое-что вчера забыла.
Мужчина оставил рюкзак возле вешалки, перехватив конверт двумя руками, стал медленно и неторопливо приближаться ко мне.
Внутри всё вопило от страха и ужаса. Бросив телефон на комод, сжала шокер за спиной обеими руками.
Анатолий Павлович рассказал мне о твоём очень странном бегстве. Вещи оставила, деньги не взяла. Он попросил выяснить, всё ли с тобой в порядке, Сергей искренне улыбнулся. А мне показалось, что так людоед ухмыляется перед тем, как вонзить зубы в человеческую плоть. Прости, если разбудил. Думал, что ты ещё не спишь.
Ничего, мой хриплый голос почти с потрохами выдал всё. Положи деньги на комод.
Что?
Деньги на комод, и проваливай.
Улыбка сползла с лица мужчины. Теперь он стал слишком собранным и злым. Неужели это так удивительно? Неужели он не видел, как я на него смотрела вчера?
Хорошо, конверт шлёпнулся на комод, а Сергей, сунув руки в карманы джинс, подошёл ко мне ещё ближе. Что-то случилось?
Нет, со мной всё замечательно.
Тогда откуда такой дикий взгляд?
Я боюсь.
Ещё один шаг, и я с трудом удержалась от того, чтобы не ткнуть мужчину шокером. Руки вспотели так, что прорезиненная ручка уже не раз грозилась выскользнуть.
Чего же? Тебя кто-то напугал? голос Сергея стал просто елейным. Или ты боишься меня?
Сказать правду, значит, признаться, что я всё знаю. Внутренний голос подсказывал, что этого делать не нужно.
Есть один человек, в чёрной маске. Я видела его вчера в клубе специально растягивая слова, наблюдала за реакцией Сергея. Он так смотрел на меня, что я испугалась.
Чего же? Он тебе как-то угрожал? Сергей никак не изменился в лице: спокоен и холоден, как всегда.
Нет, но мне очень не понравился его взгляд. Словно Словно испуганно смотрела, как мужчина приближался ко мне. Ещё один шаг и я почувствовала тот едко-приторный аромат ментола. Внутри всё ухнуло. Словно
Словно что?
Словно он хотел сделать то же самое и со мной
Сергей оперся рукой о дверь, опасно приблизившись ко мне. Я изо всех сил сжала шокер и сдавленно сглотнула.
С чего ты это взяла? теперь в мужском голосе появились мурлыкающие нотки.
Я не дура. Такое чувствуется сразу. Только он один так глядел на меня.
Да? вот и вторая рука оперлась о дверь. Теперь я в капкане. А, может, всё дело не в этом?