Ватиканская апостольская библиотека располагается в Ватиканском дворце. Войти в нее можно через двор дворца Бельведер, где находилась построенная в пятнадцатом веке триумфальная арка, и откуда открывался вид на противоположный берег реки Тибр. Просто поразительно, но длина полок в библиотеке, старинных и современных, из дерева и металла, составляет более двадцати пяти миль! Чудесные запахи бумаги и пергамента наполняют каждый из ее коридоров.
Библиотеку возглавляет кардинал-библиотекарь и архивариус Священной римской церкви, ему подчиняются двое прелатов: префект Ватиканской апостольской библиотеки и префект Ватиканского секретного архива. Им, в свою очередь, подчиняются два заместителя, помогающие выполнять их обязанности. А заместители являются руководителями смотрителей. Я понял, что должен был сначала выяснить, какая работа мне предстоит, прежде чем соглашаться на нее. Радостное предвкушение быстро сменилось отчаянием, когда я осознал, что оказался на самой низшей должности в библиотеке: я был помощником помощника куратора библиотеки.
Но главное, я снова оказался в Риме! Когда я прибыл в Ватикан, меня поздравляли с тем, что я смог благополучно выбраться из Америки и не подхватить вирус НОЗК. Впрочем, на это можно было посмотреть по-разному. И было бы неплохо, если бы вы подсказали мне, какая точка зрения является верной.
Как бы то ни было, но мы еще не знали, что НОЗК уже переместилось в Европу и Азию задолго до моего возвращения.
Журнал «Пипл», 29 марта
Отец, пытавшийся вылечить свою дочь от рака, обратился к спасительной крови Сумеречных
Роберт Аллен в отчаянии наблюдал за тем, как его восьмилетняя дочка Дженнифер милая девочка с лучезарной улыбкой страдает от множественной миеломы, рака плазматических клеток. Девочка мучилась от страшных болей в костях и многочисленных переломов, вызванных хрупкостью костной ткани, и отцу постоянно приходилось носить ее на руках. Из-за недостатка красных кровяных телец Дженнифер начинала задыхаться при малейшей физической активности.
«Каждый день был для нее тяжелым испытанием, рассказывал Роберт в интервью журналу «Пипл» в марте. Она любила играть в саду, рассматривать цветы и насекомых. Но когда ее состояние ухудшилось, она оказалась прикованной к постели. Я видел, как сильно ей хотелось выйти на улицу. Но она могла лишь смотреть из окна. И даже это давалось ей с большим трудом».
Роберт отвез дочь к доктору Трэвису Маккаули в недавно отстроенный Институт Рио-Гранде в Альбукерке этот медицинский центр занимался изучением здоровья Сумеречных. Институт добился значительных успехов в исследовании крови и влияния на нее вируса НОЗК. Доктору Маккаули удалось модифицировать клеточные элементы крови, зараженной вирусом НОЗК, и при этом нейтрализовать сам вирус. Иными словами, это позволило сохранить все те особенности, которые человек приобретает благодаря вирусу НОЗК, за исключением его превращения в Сумеречных.
«Я считаю, что мое открытие поможет спасать жизни, признался доктор Маккаули. Главное найти ему правильное применение».
Многие Сумеречные добровольно сдавали кровь, чтобы помочь Дженнифер. В подземном развлекательном центре «Мадрас-хаус» для Сумеречных были даже организованы ночные акции по сдаче крови, чтобы найти именно ту кровь, чьи характеристики соответствовали бы крови Дженнифер. На мероприятиях демонстрировались фрагменты из мюзикла «Пробуждение весны» в исполнении Киана Клери.
Доктор Маккаули приготовил специальную вакцину из зараженной вирусом НОЗК крови и ввел ее в костный мозг и в кровь Дженнифер. После пяти месяцев лечения у Дженнифер началась ремиссия. Теперь она играет на улице, изучает окружающий ее мир и живет жизнью нормального восьмилетнего ребенка. «Я хочу стать ученой, исследовать природу, а еще содержать приют для бездомных животных», рассказала журналу «Пипл» Дженнифер, увлеченно поглощая мороженое десерт, который был недоступен ей во время болезни.
«Сумеречные спасли ей жизнь, сказал Роберт журналу «Пипл», держа на руках свою дочь. Я никогда об этом не забуду. И она тоже».
Глава 3
10 февраляЧерез девять месяцев после обнаружения вируса НОЗК
Доктор Лорен Скотт
Врач-исследователь Центра по контролю за заболеваниями
Я услышала тихий стук по стеклу закрытого окна, а потом жужжание в наушнике это означало, что кто-то вошел в лабораторию. Я положила пробирки обратно в контейнер для хранения биоматериалов и расстегнула пневмокуртку. Побрызгала дезинфицирующим средством на руки в перчатках, после чего обработала костюм в специальном душевом отсеке: обрызгала костюм химикатами, а затем высушила. Я изучала старые образцы крови с НОЗК, которые не подверглись распаду, сравнивала их с компьютерными моделями на предмет реакции разложения, лейкоцентарной формулы, уровня содержания тромбоцитов в пробах на коагуляцию, и в особенности меня интересовал протромбиновый индекс. Обычно образцы крови отправлялись для анализа в Центр комплексных исследований в Форте Деррик, что в штате Мэриленд, или в Национальный институт здоровья в Бетесде, но я получила разрешение самой провести исследования в штабе Центра профилактики и контроля заболеваемости.
По сигналу центрального компьютера дверь в шлюзовую камеру открылась, и я вошла в буферный коридор, где на меня была направлена струя фильтрованного воздуха. На компьютерной системе замигала зеленая лампочка, это служило сигналом к тому, что я могу покинуть буферную зону. В штабе Центра ПКЗ в Атланте, как всегда, зуб на зуб не попадал, а я оставила свитер в машине и теперь чувствовала, как холодок пробегает у меня по спине.
Майкл Спенс представитель по связям с конгрессом от Центра ПКЗ стоял около книжного шкафа: как всегда с неизменным галстуком-бабочкой и счастливым выражением лица. Я сразу поняла, что ничего хорошего эта встреча не сулит.
Привет, Лорен, поздоровался Майкл, по привычке раскачиваясь взад-вперед.
Майкл, надеюсь, ты здесь по важному делу? Я знаю, как ты не любишь этот этаж еще с тех пор, когда заподозрил, будто заразился ботулизмом, только потому, что посидел на стуле.
Майкл поморщился.
Спасибо, что напомнила воспоминания, кстати, не из самых приятных. Я до сих пор уверен, что в моей крови остаются латентные клетки ботулизма, но Центр ПКЗ отказывается брать у меня анализы.
Я отвернулась от экрана и посмотрела на него:
Чем черт не шутит
Вижу, ты хочешь, чтобы мне по ночам снились кошмары? улыбнулся Майкл. Что ж, я здесь действительно по очень важной причине. Комитет Конгресса хочет, чтобы представитель Центра ПКЗ явился к ним перед слушаниями по поводу вируса НОЗК.
Я кивнула и потянула спину до этого я целый час провела в сгорбленном состоянии.
Хорошо. И кто же будет давать показания? Я вкратце расскажу им обо всем, что имеет отношение к вирусу.
Майкл смерил меня долгим взглядом, затем снова улыбнулся.
Хочешь знать, кого выбрал директор?
Разумеется.
Он расправил плечи и приготовился сделать заявление:
Лорен Скотт будет давать показания перед представителями Комитета по национальной безопасности Палаты представителей Конгресса США.
Я почувствовала, как краснеют щеки.
О нет. Это невозможно. У меня недостаточно квалификации или опыта, чтобы
Майкл сел рядом со мной, хотя, судя по выражению его лица, он тут же пожалел об этом, вспомнив свои прошлые страхи заболеть ботулизмом.
Извините, мисс Скотт, но директор назначил вас. Вы больше всех в теме. Это станет для вас отличным опытом.
Я только кивнула, в животе у меня заурчало. Я всегда боялась выступать на публике, особенно перед камерами и журналистами. Слушания были запланированы на четверг еще достаточно времени на подготовку.
Со мной связались представители комитетов партий большинства и меньшинства, они помогли мне советами по поводу вопросов, которые могли бы прозвучать от членов комитета. В Центре ПКЗ коллеги из отдела по связям с государственными структурами также внесли свою лепту в мою подготовку.
Перед отъездом из Атланты я звонила отцу каждый вечер. Он, как мог, пытался успокоить меня, но я чувствовала себя не в своей тарелке, как если бы пыталась навязаться на его встречу с друзьями по баскетбольной команде из колледжа. Когда я напомнила ему, что буду давать показания в Вашингтоне, он сказал:
Если там у тебя все получится, перед тобой, девочка моя, откроются все пути!
Пап, кажется, это из песни про Нью-Йорк.
Ну да. Верно, отозвался он.
В Вашингтоне я провела беспокойную ночь в роскошном до нелепости номере отеля, который оплачивался за государственный счет. Я встала рано и начала ходить по комнате, пытаясь успокоиться. «Черт!» Я поднялась на носки и глубоко вздохнула. Моя попытка помедитировать длилась, примерно, десять секунд, затем в голову снова полезли тревожные мысли. Вот-вот надо было выходить. Как всегда в последний момент я стала лихорадочно собирать бумаги, зная, что через несколько минут к отелю подъедет такси. Тут же раздался стук кто-то стучал в мою дверь. «Почему так рано?» подумала я, отпирая.
На пороге стояла моя сестра. Она широко улыбалась.
О Господи Дженни! Что ты здесь делаешь? То есть я, конечно, рада, что ты здесь Я в замешательстве отошла в сторону, пропуская ее в номер. А потом крепко обняла. Я уже почти год не видела никого из семьи. Мне хотелось усадить ее, расспросить о жизни, об учебе, о ее парне, но времени не было. Она появилась в самый неподходящий момент, и мне стало очень грустно.
Папа сказал, что ты будешь выступать в Конгрессе уму непостижимо, в Конгрессе! А я была в Филадельфии, гостила у Ханны и Элеоноры у них небольшое турне по северо-востоку страны. Вот я и решила поехать проведать тебя.
Мы сели на кровать.
У меня всего несколько минут, пока за мной не приехал водитель, сказала я. Так что
Почему ты ненавидишь Сумеречных? спросила Дженнифер, отводя взгляд. Когда же она подняла глаза, ее лицо словно перекосило от боли.
Я не знала, что и подумать. Дженни наклонилась ко мне с мрачным и сосредоточенным видом.
Что почему ты меня об этом спрашиваешь? сказала я.
Потому что это очень грустно. Ты испытываешь предубеждение против полноценной группы нашего общества.
Я встала.
Почему ты решила заговорить об этом именно сейчас? Мы не виделись уже несколько месяцев.
В последнее время я много думала об этом. Я читала все эти твои статьи. В них столько ненависти! Я встречала некоторых Сумеречных, они замечательные люди. Выражение лица Дженни немного смягчилось.
Что-то в ее словах показалось мне странным.
Кто-то надоумил тебя спросить об этом? Это были они?
Дженни буквально выросла у меня на руках, и я безошибочно могла понять, когда она лжет, замечала малейшие неконтролируемые движения мускулов ее лица. И сейчас мимика выдала ее.
Нет, ответила она. Я Кое-кто из них, мои друзья, попросили узнать, почему ты их ненавидишь. Вот и все. Я знаю, на самом деле ты не такая.
Я снова обняла ее. У меня не было времени сердиться.
Дженни, ты должна быть осторожной. Они опасны. Я своими глазами видела, какими жестокими они бывают. А ты нет. Они преследуют исключительно свои интересы. Они могут использовать тебя
Нет, не могут, Лорен! Они заслужили право на жизнь, как и все остальные как и все люди! Она вырвалась из моих объятий и подошла к окну, указывая на видневшийся вдали купол Капитолия. Те люди должны защищать их, а не пытаться уничтожить. Мы не должны быть такими. Ты знаешь об этом.
Дженни была расстроена, взволнована. Я не стала давить на нее. Просто положила руку на плечо и сказала:
Знаю. Но все равно будь осторожна.
Я поцеловала ее на прощание. Мы расстались по-хорошему. Я села в такси, стараясь сосредоточиться на предстоящем выступлении. Но в тот момент мне хотелось лишь одного: вернуться, найти сестру и никогда больше не отпускать ее.
Я все еще была взволнована после встречи с Дженни, когда около девяти утра подъехала к Капитолию. Один из многочисленных сотрудников у входа поздоровался со мной и отвел в маленькую, но изысканно обставленную комнату ожидания.
Располагайтесь поудобнее, сказал он и исчез.
В комнате были закуски и напитки. Я налила себе кофе, но не смогла выпить больше одного глотка. А вдруг я описаюсь во время слушаний? Только об этом мне еще не хватало переживать! Я пыталась утешить себя мыслью, что это будет не так трудно и опасно, как преследовать Сумеречную убийцу на юго-востоке страны. Но мне это не помогло.
Через пару минут дверь открылась, и в комнату вошел высокий импозантный мужчина с коротко стриженными седыми волосами. Его поведение свидетельствовало о том, что ему часто приходилось бывать здесь. Одернув пиджак, я протянула ему руку
Я обратила внимание на исходивший от него цветочный запах. Он показался мне знакомым, но я не могла понять откуда. Странно, но в тот момент я сама ощущала себя словно цветок, который этот мужчина должен был опылить.
Здравствуйте, сказала я. Меня зовут Лорен Скотт.
Мужчина не пожал мне руки. Он указал на стул и сел напротив. У него были холодные, словно выточенные из безупречного зеленого камня глаза. Неужели все сотрудники Конгресса такие невежи?
Я села и сделала глубокий вдох, но от этого моя голова закружилась еще сильнее.
Я могу поговорить с вами, доктор Скотт?
Да, ответила я. Позвольте поинтересоваться, кто вы?
Он проигнорировал мой вопрос.
Я хочу обсудить ваше сегодняшнее выступление.
А что именно?
Я хочу, чтобы вы пересмотрели некоторые ваши выводы. Я читал ваш отчет и конспект вашего выступления и
Я вскочила со стула.
Извините, но как вам попал в руки мой конспект?
Мужчина поднял руку, жестом приказывая мне замолчать. Он снова проигнорировал мой вопрос.
Я представляю интересы тех, кто не желает, чтобы неоправданные подозрения и клевета высказывались по поводу вируса НОЗК и его носителей. Полагаю, это разумная просьба. С этими словами он положил на пустой стул папку. Я внес некоторые поправки в текст вашего выступления и хочу, чтобы вы воспользовались ими, когда будете отвечать на вопросы.
Я не могла поверить, что это происходит на самом деле. Он что, сумасшедший?
Вы в своем уме? Кого вы представляете?
Мужчина встал и поправил свой дорогой галстук.
Так будет лучше. Возьмите папку.
Когда он открыл дверь, в комнату вошел один из сотрудников Конгресса.
Ой, доброе утро, сенатор, произнес он с дежурной улыбкой на лице. Рад снова видеть вас.
Сенатор ничего не ответил, только кивнул и удалился.
Ассистент повернулся ко мне и с улыбкой хлопнул в ладоши.
Итак, через пять минут начинаем! Вы готовы?
Да, ответила я, хотя чувствовала себя неуверенно. А кто этот человек, который вышел из комнаты?
А, это сенатор Гай Бэйл он был сенатором от штата Висконсин два срока подряд. Сейчас он влиятельный лоббист.
Мне оставалось только кивнуть в ответ. Вскоре я вышла из комнаты, и меня повели в зал для слушаний. До начала оставалось всего несколько минут, но я твердо знала, что ничего не изменю в своем заявлении. Однако чувство тревоги не покидало меня.
В тот день я во второй раз встретилась с Сумеречными.
Глава 4
Отец Джон Рейли
Католический священник, иезуит
Дознаватель крупный мужчина в панаме и мешковатом жилете с накладными карманами сидит на скрипучем складном металлическом стуле в центре тесного помещения. Он все время ерзает, словно никак не может принять удобного положения.