Макруайри? Ну, он не такой злодей, каким кажется.
Белла едва сдержалась, чтобы не фыркнуть совсем не по-дамски. По ней, так он отъявленный негодяй.
Боюсь, у него не было возможности произвести хорошее первое впечатление. У него, так сказать, были связаны руки.
Белла пренебрежительно махнула рукой.
Вам не нужно за него извиняться. Просто мне непонятно, зачем Роберт связался с человеком такого пошиба. Взять в союзники флибустьера и лицемера вроде Лахлана Макруайри значит оттолкнуть людей благородных. Интересно, сколько пришлось заплатить, чтобы купить его преданность то есть преданность на некоторое время.
Белла вдруг осеклась. На коже выступил жаркий румянец, кровь ускорила свой бег по жилам. Инстинкт подсказывал ей, что он у нее за спиной.
Не очень много, бесстрастным голосом произнес Макруайри и повернулся к Гордону: Готовь лошадей. Мы тронемся, как только вернется Маккей.
Молодой воин умчался выполнять поручение.
Она встала, разглядывая его лицо. Ничего, кроме искренности.
Значит, вы не отрицаете?
Он выдержал ее взгляд. Без шлема, в холодном свете раннего утра он, надо признать, выглядел впечатляюще если вам по душе смуглые пираты, от которых исходит ощущение опасности и мужской силы. Ей, похоже, это как раз нравилось к собственному стыду. Темные волнистые волосы, поразительные зеленые глаза, чеканные, правильные черты он был непозволительно хорош собой.
Даже смотреть на него было грешно. Как бы ни убеждала она себя в обратном, это было не отвлеченное наблюдение вроде тех, что случались за эти годы, когда ей дозволялось видеть привлекательных мужчин. Учащенный пульс, неровное дыхание, дрожь во всем теле все признаки налицо!
Боже правый, что с ней не так?
Похоже, муж был прав. Прошла всего ночь, как Белла вырвалась из тюрьмы, а уже, точно юная девица, едва не потеряла дар речи, словно впервые в жизни повстречала красавца рыцаря. Вот только Лахлан Макруайри отнюдь не рыцарь, а она взрослая женщина с богатым жизненным опытом.
Смущало то, что ее тело оказалось столь неразборчивым: действительно, внешне Лахлан Макруайри весьма привлекателен, зато как человек отвратителен.
С чего бы? Он равнодушно пожал плечами. Деньги хороший повод пойти на войну, куда лучше прочих.
Похоже, этот человек циник до мозга костей.
И то, что происходит вокруг, вас нисколько не трогает?
Он криво усмехнулся.
О нет, не все: кое-что меня очень даже занимает.
Она презрительно вскинула подбородок:
И это, конечно, не золото и не серебро?
Я также не прочь получить землю.
Его ухмылка приводила ее в бешенство, хотя она не понимала почему. Да и как можно понять того, кто заботится исключительно о собственном кошельке
Неужели нет ничего такого, за что бы вы стали бороться? Могли пожертвовать собой? Как же вера и честь? Долг и ответственность? Благоденствие вашего клана и Шотландии?
Он рассмеялся так оскорбительно, что она почувствовала себя едва ли не воспитанницей монастыря.
Господи, графиня, вы неподражаемы! Какая страсть, какая убежденность! Посмотрим, однако, что станется с вашими высокими идеалами через пару месяцев.
Белла стиснула кулаки, чтобы не поддаться соблазну дать пощечину этому мерзавцу и стереть снисходительную ухмылку с его наглого лица.
Вы озабочены лишь собственным благополучием, не верите в дело Брюса и думаете, что он не победит?
Если все пойдет как надо, у Брюса будет шанс, без всякого выражения заметил Макруайри. Но мы играем против очень сильного противника. Эдуард не будет особо церемониться с теми, кто выступил против него. Его холодный взгляд скользнул по ее фигуре, и Беллу вдруг бросило в жар. Даже с красавицей графиней.
Она вспыхнула.
Я знаю, чем рискую.
Если она сама не будет сражаться за свои убеждения, то как можно требовать этого от других? Если все начнут рассуждать, как Макруайри, у них никогда не будет шанса избавить Шотландию от железной хватки Эдуарда. Есть кое-что поважнее собственной жизни. Вот тому пример. Она верила в Роберта Брюса. Верила, что Шотландия будет свободна от английского владычества и что Брюс как раз тот человек, кто сможет избавить ее от гнета.
Она поступила правильно.
Вот как? Он смерил ее долгим взглядом. Посмотрим.
Лахлан обернулся на стук копыт: подъехал Маккей, и по хмурому выражению его лица Белла поняла, что дело плохо.
Беда, буркнул горец.
Не столь сурового вида, как Макруайри, этот могучий воин тем не менее производил впечатление, хотя и не внушал страха. И это был один из немногих мужчин, кто смотрел на Беллу без вожделения в глазах. Лахлан выругался.
Бьюкен?
Всадник угрюмо кивнул.
Да.
У нас на хвосте? уточнил Гордон, подходя к ним с лошадьми на поводу.
Не только, впереди тоже: устроил засаду на дороге в полумиле отсюда.
Белла пыталась унять внезапный приступ страха, от которого затрепетало сердце.
Но как же он нас нашел?
Ее вопрос был обращен к Маккею, но ответил Макруайри:
Ему было известно, по какой дороге мы поскачем в Скун, так что выследить нас не составило труда. А я-то надеялся, что дождь скроет следы! Он оглянулся на спутников. Должно быть, он сразу же обнаружил исчезновение жены.
Ледяные иглы вонзились ей в позвоночник.
Значит, ему известно, где мы?
Он уверен, что мы не могли уйти далеко, ответил Маккей.
Тогда можно съехать с дороги и направиться другим путем
Мужчины промолчали, и ее сердце вновь вздрогнуло от страха.
В чем дело?
Макруайри заговорил первым:
Не все так просто. К югу от нас река, а к северу болота. После такого дождя и думать нечего проехать там на лошадях.
Значит, мы в ловушке?
Она задала вопрос Лахлану, которого считала среди них главным, но ни один мускул не дрогнул у него на лице. Она поняла, что разозлила его, по опасному блеску золотисто-зеленых пиратских глаз.
Я остановился здесь, потому что лошадям требовался отдых, да и вы, казалось, того и гляди вывалитесь из седла. Эту пещеру трудно обнаружить, и я знал, что это единственное место, где мы будем в безопасности. А еще здесь сухо, и я полагал, что вас это обрадует.
Ее щеки вспыхнули: тут он, конечно, прав, но как можно сохранять такое спокойствие, когда она того и гляди забьется в истерике?
И что же вы намерены предпринять?
Он улыбнулся: по-настоящему, без издевки! и если бы она не злилась так, то могла бы заметить веселые лучинки в уголках глаз.
Ничего. Оставаться на месте и ждать.
И как долго? До коронации осталось два дня.
До тех пор, пока не надоест ему, ждать или Он замолк.
Что, «или»? в тревоге спросила она, боясь услышать ответ.
Или когда он подберется поближе.
Глава 3
Уже смеркалось, когда Лахлан подошел к пещере. День выдался долгим: нужно было убедиться, что им удалось пересидеть людей Бьюкена и они в самом деле уходят. Ему полагалось валиться с ног от усталости, но его почему-то переполняло странное возбуждение.
Было глупо пытаться убежать от Бьюкена с такой обузой, как графиня, да еще без запасных лошадей, но после двух дней ожидания он чувствовал себя одним из львов в зверинце короля Эдуарда, которого держат в тесной клетке. Уже в который раз он пожалел, что отправил предупредить Брюса о задержке Гордона, надо было отправиться самому!
О том, чтобы послать Маккея, не было и речи: только искусный наездник смог бы проскочить мимо постов Бьюкена. Лахлан прекрасно бы с этим справился, если бы Брюс не назначил его ответственным за эту миссию.
И что прикажете делать? Коронация назначена на завтра, а они по-прежнему в двух днях пути, в этой пещере.
Недооценил он силы и упорство Бьюкена! Наверняка отрядил половину своих солдат обшаривать округу в поисках жены. Временами они находились в опасной близости, но Лахлан выбрал укрытие очень умело, так что, похоже, наконец-то Бьюкен убрался восвояси.
Нужно выждать еще пару часов, просто на всякий случай, и можно трогаться в путь.
Дело почти сладилось и слава богу! Поскорее бы все это закончилось!
Прошедшие два дня он жил, словно в аду, и его личным демоном была Белла Макдуфф. Хотел бы он объяснить это тем, что она настоящая язва: непомерные требования, критика или стенания по поводу сложившегося положения, однако ничего подобного. Лахлан был вынужден признать, что графиня отлично приспособилась к жизни, далекой от роскоши. Те благородные дамы, которых он знал, на ее месте принялись бы ныть и жаловаться на злосчастную судьбу, а надменная графиня взвалила на себя обязанность следить за чистотой пещеры и скудной утвари для еды, то и дело предлагала свою помощь Маккею.
Внешне эта дамочка была такой нежной и ранимой, зато крепости ее духа позавидовал бы и мужчина. Сильную, гордую и отважную Беллу Макдуфф не так-то просто сломить. Видит Бог, эти качества ей понадобятся, учитывая то, что ей предстояло совершить.
Вовсе не строптивый нрав и требовательность графини раздражали его. Лахлана бесила собственная реакция на ее присутствие. Было достаточно одного взгляда на ее роскошные формы, одного слова, слетевшего с ее чувственных губ, одного дуновения сладкого женского аромата, чтобы он вспыхнул вожделением. Не обращать на это внимания с каждым разом становилось все труднее.
Пещера была слишком мала, вот беда! Однажды он случайно столкнулся с Беллой и чуть не выскочил из собственной шкуры.
Она могла презирать его сколько угодно, только его дружочку не было до этого дела. Собственная слабость приводила Лахлана в бешенство: будто вернулись все те восемь лет, пока он держал себя в узде воздержания.
Собравшись с духом, прежде чем войти в пещеру, он хотел было свистом предупредить о своем приближении, когда тихий смех заставил его замереть на месте. Нежный грудной смех порхал в темноте, распаляя его кожу, как огненная ласка. Его нервы были на пределе. Каждый мускул тела напрягся. Руки сжались в кулаки так он пытался охладить жар, когда оказывался в пределах видимости от нее, и это уже вошло в привычку.
Это восхитительно! услышал бархатный голосок, согревавший и обволакивавший, как теплые сливки.
Маккей пробормотал что-то в ответ, и Лахлан почувствовал дикий прилив злобы. Наверняка Святой вовсю распускает перед ней хвост. Вон как она с ним любезничает!
Еще несколько шагов, и Лахлан смог заглянуть внутрь. Вечерний свет запутался в светлых волосах мягкий водопад, рассыпавшийся по спине и озарил их золотистым сиянием. Он мысленно представил, как эти волосы щекочут кожу, точно теплый атласный покров. Ему захотелось погрузить в них пальцы, зарыться лицом, глубоко вздохнуть их благоуханный аромат.
Проклятье! В нем все кипело и бурлило, и он не знал, что с этим делать.
Кто бы мог подумать, что сырая рыба может быть такой вкусной? Хрупкие пальцы подцепили очередной кусочек с блюда, которое Маккей изготовил из куска дерева. Надо же, какой заботливый! А из чего этот соус?
Маккей хихикнул, а Лахлан сильнее сжал кулаки.
Разные травы, соль и немного вина.
И вы отыскали все это здесь? Магнус Маккей, да вы кладезь талантов!
Лахлан еще больше разозлился. Святой нашел пару травок, а она расхваливает его так, точно он превратил воду в вино, в то время как сам он ходил по лесу под дождем, чтобы убедиться, что поблизости никого нет и ничто им не угрожает. И какова благодарность? Он удостоился лишь сердитого взгляда, когда она была вынуждена заметить его присутствие.
Ему очень не нравилось, что никак не удается справиться со злостью. Чего доброго врежет кулаком по довольной роже Маккея, просто так, без всяких причин, потому что ничего предосудительного в поведении их обоих не было. Казалось, графине просто искренне нравится этот горец-великан, чего не скажешь о нем ему она выказывала лишь отвращение.
Впрочем, ему не впервой чувствовать себя чудовищем, так чего же тогда злиться?
Это нетрудно, если знаешь, что искать, пожал плечами Маккей, смущенный и польщенный.
Она опять рассмеялась.
В этом-то все дело! Я бы попросила вас поделиться знаниями со мной, только, боюсь, я безнадежна по части растений. Вот Джоан
Она вдруг умолкла, и Лахлан напрягся, опять ощутив ту раздражающую пустоту в груди. Будь он способен на что-то подобное, мог бы решить, что это чувство вины, но тратить время на то, чтобы бить себя кулаками в грудь из-за того, чего все равно не изменить, не стал.
Вот моя дочь хорошо разбирается в растениях, продолжила Белла, и в ее голосе он услышал тоску.
Вы беспокоитесь за девочку, с неожиданной нежностью проговорил горец.
Графиня кивнула. Лахлан не видел ее лица, но не сомневался, что глаза ее налились слезами. Она едва не плакала всякий раз, когда говорила о дочери.
Ведь Бьюкен ее не обидит, продолжил Маккей, и в его голосе послышались стальные нотки.
Она покачала головой.
Нет-нет, не думаю, но она знает о моих планах. Я никогда не говорила, что собираюсь куда-то забрать ее с собой. И теперь опсаюсь, что он забьет ей голову ужасной ложью. Мне просто жаль
Она умолкла, стиснув зубы и сжав губы, и догадаться, о чем она думает, было несложно.
Мне он нравится ничуть не больше, чем вам, сказал Маккей. Но Макруайри да и никто другой на его месте в любом случае не смог бы добраться до вашей дочери вовремя. А тут еще взрыв и ваш муж у самых ворот. Я видел, как Лахлан выбирался из самых немыслимых ситуаций, однако выкрасть женщину с ребенком из крепости вроде Балвени, когда вокруг полно людей вашего мужа, вряд ли кому-то вообще по плечу.
Проклятье! Еще не хватало, чтобы Маккей его защищал! Решительным шагом Лахлан вошел в пещеру, не обращая внимания на Маккея с его укоризненным взглядом почему не дал условленный сигнал? и остановился в нескольких шагах от того места, где они сидели.
Ему захотелось вдохнуть ее благоуханный аромат, но он запретил себе даже думать об этом. Как этой женщине удается так хорошо пахнуть после двух дней в пещере? И про себя опять проклял Маккея: который дал ей это чертово мыло.
Когда графиня взглянула на него и он заметил в глазах ее слезы, чувство досады больно кольнуло в груди.
Простите, начал Лахлан, не вполне осознавая, зачем это говорит, но я был вынужден оставить вашу дочь в замке.
Он мог бы поклясться, что слышал, как у Маккея отвалилась челюсть. Графиня, казалось, удивилась не меньше, судя по ее взгляду. Однако на сей раз она отвела глаза не сразу.
Она так внимательно рассматривала его лицо, что Лахлану было неловко, хотя он знал, что ничего ей увидеть не удастся.
То есть вы извиняться за ложь не хотите? уточнила Изабелла.
Лахлан покачал головой.
Нет. Я должен был вытащить вас оттуда. Вы бы стали сопротивляться, а нам нельзя было терять ни минуты.
Но что, если бы я отказалась ехать без дочери? Вы предвидели такой исход?
Он ответил ей суровым немигающим взглядом.
Может, это вам следует поблагодарить меня за то, что не вынудил вас принять такое решение.
Она ахнула и удивленно взглянула на него, когда осознала жестокий смысл этих слов. Она так гневалась из-за его лжи, что не подумала, чем могло бы все закончиться, скажи он правду. Ей пришлось бы делать выбор между дочерью и обещанием, данным Брюсу, между долгом и материнской любовью.
Выражение лица графини подсказало ему, что она наконец-то поняла причину его поступка.
Постарайтесь немного поспать, буркнул Лахлан, отворачиваясь. Последний из солдат вашего мужа уехал сегодня днем. Мы тронемся в путь через несколько часов и будем скакать без остановок. Не знаю, долго ли Брюс согласится ждать.
Кажется, она была рада сменить тему.