На мёртвую виверну он больше ни разу не посмотрел.
///
Летали как фанера над Парижем?
И шуршали тоже, буркнул Лебра, недружелюбно разглядывая улыбающегося во весь рот уйбуя. Вижу, адрес ты запомнил?
Ноги сами принесли, не стал скрывать Копыто. Я сначала просто бежал, потому что ну его на фиг было там оставаться, а потом увидел во-ооон тот байк. Кивок на припаркованный у подъезда «Судзуки». Я его ещё вчера угнать собирался, да чот не сложилось.
От уйбуя пахло виски и хорошим настроением. Он встретил парочку на улице, выйдя из бистро, в котором успел пропустить несколько стаканчиков и потому был преисполнен искреннего благодушия. Лебра и Фатма мокрые, в сырой одежде шас отдал обнажённой девушке куртку, выглядели весьма непрезентабельно. Даже на фоне дикаря. К дому они вернулись пешком и не ожидали встретить Шапку, наоборот, обсуждали по дороге, где его искать.
Что случилось с птичкой? участливо осведомился уйбуй.
Если ты не заткнёшься, я тебя загрызу, хрипло пообещала Фатма.
Но Копыто, к некоторому удивлению парочки, не испугался. Смерил девушку весёлым взглядом, пожал плечами и сообщил:
Сумка с артефактами стоит в коридоре вашей квартиры. Всё в целости.
Откуда у тебя ключи? ошарашенно спросил Лебра.
Из штанов Фатмы, хихикнул Копыто. Её одежду я тоже принёс. И бросил шасу ключи. Если захотите выпить, я буду в соседнем баре надоело сидеть в одном месте.
* * *
«То, о чём говорили последние дни, кажется, превращается в реальность, и если наши инсайдеры не ошибаются, Тайный Город готовится открыть величайшую страницу своей истории. Сегодня великий магистр Ордена Барс де Ларс и королева Зелёного Дома Всеведа выступят с совместным заявлением»
(«Тиградком»)
«Несмотря на мощный поток слащавого официоза, который обрушился на нас из некогда свободного канала, все прекрасно понимают, что переворот входит в завершающую фазу и уже к вечеру мы окажемся совсем в другом Городе. Мы не знаем, как будет называться новая власть, но видим, что её уже признали королева и великий магистр»
(«MG online»)
* * *
Москва, зона Кадаф
Тайный Город стоит тысячи лет и прошёл через множество испытаний. Мы видели войны. Мы видели кровь. Мы погибали под ударами Инквизиторов и дважды принимали на себя ненависть Великого Господина. Мы знаем, какой ценой даются победы мы платили за них не один раз. Королева Всеведа выдержала короткую, идеально продуманную паузу и продолжила: Мы убивали не задумываясь. Убивали врагов Тайного Города и друг друга. Заканчивая одну войну, какой бы кровопролитной она ни была, мы сразу начинали готовиться к следующей: создавали ещё более мощные заклинания, накапливали оружие, прощупывали боеспособность соседей мелкими уколами и учили детей убивать. Мы растрачивали наши силы на смерть. И я считаю, что пришло время одуматься. Мы обязаны сделать наш мир безопасным не только на словах. Мы обязаны, а главное мы можем это сделать. Мы долго шли к новой эпохе, иногда отдалялись, иногда приближались, но, как это часто бывает, нам всё время чего-то не хватало. Чаще всего взаимопонимания. Но теперь оно есть.
Последние слова королевы потонули в громких одобрительных возгласах.
Ярга едва заметно улыбнулся.
Он не был любителем пышных церемоний, но понимал их важность, знал, какое воздействие оказывает хорошо задуманное и грамотно выстроенное мероприятие на публику: оно не только радует виновника торжества, но чётко показывает зрителям, что произошло и чего им ждать в дальнейшем.
В любую церемонию можно вложить огромное количество смыслов, и поэтому свой триумф Ярга принялся планировать задолго. Сначала продумал его сам, чётко определив, что хочет показать и как, а затем привлёк к работе лучшего специалиста Тайного Города по проведению массовых шоу. Объяснил, чего хочет добиться, что нужно продемонстрировать явно, а на что лишь намекнуть, выслушал поступившие предложения и понял, что Птиций разобрался в его желаниях намного лучше, чем он сам.
«Красная площадь не подойдёт из-за Азаг-Тота зрители могут решить, что вы ищете его благословления».
«А если замаскировать гробницу? Закрыть щитами, чтобы не было видно?»
«А смысл? Птиций пожал плечами и поправил три толстые золотые цепи, с трудом помещающиеся на груди. Все знают, что он там лежит».
«Могу снести», насупился Ярга.
«Не сомневаюсь, что можете, вежливо ответил Птиций. Гробница очень важна для челов, и снести её пока невозможно. А если снести на время церемонии, а потом восстановить, получится как со щитами, только дороже. Зрители всё поймут».
«Почему ты называешь их зрителями?»
«А как? Не участниками же».
Хладнокровный цинизм толстенького Птиция произвёл на Яргу настолько благоприятное впечатление, что он решил довериться ему полностью.
«Где ты хочешь провести церемонию?»
«На Ивановской площади, прямо внутри крепости».
«Красная площадь мне видится лучше».
«Внутри крепости, повторил Птиций, бесстрашно глядя заказчику в глаза. В самом сердце Города, а не около стены, больше напоминающей кладбище. И никаких гробниц поблизости».
Он согласился и не пожалел.
Чтобы не смущать челов и не придумывать ответы на их дурацкие вопросы, организаторы навели на площадь морок, заставив обычных челов считать, что произошла авария и площадь заливает дерьмом. Появившиеся сотрудники «аварийной бригады» естественно, имеющие все положенные документы, занялись «ремонтом», пообещав к утру справиться, а в действительности на Ивановской площади развернулось действо с участием воинов, которые ещё не стали для Ярги своими и вряд ли когда-нибудь станут, но оказались под его командованием.
По левую руку от трибуны зелёные ведьмы, сводный отряд, большую часть которого составляли воительницы дружины Дочерей Журавля. За ними стояли «коробочки» доменов рослые как на подбор, плечистые люды в полной боевой выкладке. Мужчины Зелёного Дома не владели магией, но отличались колоссальной физической силой и были грозными противниками в бою. Перед каждой «коробочкой» жрица домена и барон. По левую руку от трибуны развевались только зелёные знамёна.
А напротив только красные. Напротив зелёных ведьм замер строй рыжих рыцарей, основу которого составляли воины из гвардии великого магистра. За ними вытянулись во фрунт отряды всех четырёх лож Ордена, а замыкали красную линию несколько тварей Бестиария пять виверн, выглядящих весьма опасно, однако демонстрирующих идеальное послушание всадникам.
Красно-зелёное единение
Королева замолчала, Птиций кивнул, показывая, что настало время, Барс де Ларс коротко вздохнул, поднялся на трибуну и встал рядом с Всеведой.
Нам не хватало взаимопонимания, но теперь оно есть, а то, что нас разъединяло, осталось в прошлом. Я предложил королеве переступить через тысячелетнюю вражду и начать сотрудничество Великих Домов Чудь и Людь с чистого листа. Без взаимных упрёков! Без взаимных претензий! И королева Всеведа согласилась.
Пауза. Некоторые журналисты не сдержали удивлённых восклицаний, однако замершие в строю воины сохраняли молчание.
Это великий день, потому что вместе мы сделаем шаг за стены Тайного Города и покончим с тысячелетним изгнанием!
Мы построим новый мир! поддержала Барса Всеведа. В нём не будет вражды и войн. Не будет смертей!
Мы открываем новую эпоху!
И объявляем о создании равноправного Альянса Чуди и Люди!
Который возглавит Консул. Наш Консул! Ярга вскинул голову и стал медленно подниматься на трибуну. Лидер нового мира!
Вадим Панов
Пошли свой голос (переработанный отрывок из романа «Кафедра странников»)
Южный Форт,
штаб-квартира семьи Красные Шапки
Москва, Бутово
Песня гулко звучала под низкими сводами «Средства от перхоти», самого грязного, если верить путеводителю по Тайному Городу, заведения Москвы. Оригинальный текст дикари выучить не удосужились, собственных слов не придумали, поэтому куплеты каждый ревел на собственный лад, излагая как можно громче то, о чём думал в данный конкретный момент. Зато главные слова, те, что отражали неповторимую воинственность Красных Шапок в компетенции стремительного бегства с поля боя и за которые жители Тайного Города назвали её боевым гимном дикарей, звучали дружно и гордо, заставляя дрожать каменную кладку и мощные деревянные балки.
Громадный кабак, занимающий самый большой подвал Южного Форта, служил дикой семье сердцем. Именно отсюда в её артерии безостановочно направлялись новые и новые порции дешёвого виски единственного катализатора, способного заставить мозги Красных Шапок хоть как-то шевелиться и симулировать умственную деятельность. Незамысловатая мебель «Средства от перхоти» грубые столы и массивные скамьи была привинчена к полу, барная стойка тянулась от входа до туалета, а пол густо покрывали опилки. Касса заведения пряталась за пуленепробиваемым стеклом и защищалась «кольцом саламандры» второго уровня. Попытки ограбления тем не менее предпринимались не реже раза в неделю. Трупы неудачников сбрасывали в канализацию через люк справа от будки.
Ну а в остальном здесь беспробудно пили от заката до рассвета.
За нашего непобедимого фюрера! заорал уйбуй Копыто Шибзич, вскакивая на стол. За нашего любимого Кувалду!!
От избытка чувств десятник пальнул в потолок из карманного «Браунинга», после чего вылил огненную воду в тренированную глотку. Присутствующие в кабаке Шибзичи, члены родного клана Кувалды, присоединились к вдохновенному порыву уйбуя, немного постреляли, много выпили, а некоторые даже полезли целоваться с висящими на стенах патриотическими плакатами: Кувалда в парадной форме, Кувалда проводит еженедельное совещание с уйбуями, Кувалда делится с королевой Всеславой взглядами на будущее Земли Представители других кланов Гниличи и Дуричи опрокинули стаканы после небольшой паузы, поскольку одноглазый фюрер не вызывал у них бурных приступов сыновней любви. Узурпировав верховную власть в критический момент когда связавшиеся с Вестником Шапки умудрились прогневать все Великие Дома, Кувалда ухитрился выправить положение, убедил ведущие семьи Тайного Города в том, что в ближайшие годы от дикарей можно не ожидать неприятностей, и тем добился минимального наказания за прегрешения. Понимая, что никто, кроме одноглазого, не справился бы с такой задачей, Шапки инстинктивно позабыли о любимых междоусобицах и признали его единоличную власть. Но чем больше времени проходило, чем крепче забывался кризис, тем чаще под красными банданами рождался закономерный вопрос: «А чо эта он нам указывает?» на взгляд подавляющего большинства уйбуев, правление Кувалды неприлично затянулось. Политическое долголетие одноглазого объяснялось двумя факторами: поддержкой Зелёного Дома королеву Всеславу устраивали присмиревшие варвары и превентивными мерами смутьянов в Южном Форте вешали с дивной регулярностью.
Давайте споём во славу великого фюрера какую-нибудь песню?! Копыто настолько развезло, что даже его привычные ко всему бойцы попытались стянуть уйбуя со стола. А я могу сплясать
Чего скривился, тренер? Уйбуй Булыжник опустил пустой стакан на грязную столешницу и подозрительно покосился на сидящего рядом Напильника Гнилича. Не в то горло пошло?
Да за этого хмыря даже пить неохота, топор тебе в зубы, прохрипел Напильник. Он оглянулся и, ещё больше понизив голос, добавил: Урод одноглазый.
В целях безопасности Красные Шапки предпочитали напиваться в окружении бойцов родной десятки, но кредитоспособность уйбуя Напильника в последнее время упала почти до нуля, а потому он и его бойцы расползлись по «Средству от перхоти», садясь на хвоста к более состоятельным соплеменникам. И даже к членам других кланов.
Опасные слова, тренер, протянул Булыжник. Адназначна опасные.
Наверно, виски палёный, предположил Отвёртка, один из бойцов Дурича. Вот ему по шарам и дало.
Виски добрый, не согласился Булыжник, щедро разливая по стаканам очередную бутылку. Ты, Напильник, наверное, в последнее время самогоном баловался. А это адназначна опасно.
Десятка Дуричей обидно расхохоталась. Гнилич поморщился но не отказываться же из-за гордости от дармовой выпивки? а потому, пробормотав: «здоровья, топор вам всем в зубы», ловко принял на грудь.
Хорошо, что весна началась, порадовался Отвёртка, почёсываясь спиной о стену. А то холодно.
С тех пор, как Красные Шапки лишились густой шерсти, зима вызывала у них резкую антипатию.
Местная весна что? Не весна, а сплошное недоразумение. Вот я слышал, что в Западных лесах вёсны были куда приятнее И романтично настроенный Булыжник принялся пересказывать соратникам давно надоевшие байки о легендарном фатерлянде Красных Шапок. Напильник же, в ожидании очередного тоста, подпёр кулаками подбородок и уставился на малюсенькое, забранное толстыми решётками окно.
На его душе скребли кошки.
Хотя, учитывая, что в Москву действительно пришла весна, возможно, и коты
Когда-то, несколько лет назад, Напильник считался особо доверенным уйбуем Сабли, фюрера клана Гниличей, и даже всерьёз рассчитывал перерезать благодетелю горло и занять его место. Но история с Вестником спутала честолюбивые планы. Сабля откинул копыта без помощи верноподданных, затем Кувалда Шибзич грохнул Секиру Дурича, возглавил семью и первым же указом ликвидировал титул фюрера клана, здраво рассудив, что политические конкуренты ему ни к чему. Великий Дом Людь отнёсся к нововведениям благосклонно: постоянные междоусобицы ведьмам давно опостылели, а вот жизнь уйбуев потеряла смысл социальный лифт оказался поломан самым безжалостным образом. И это обстоятельство удручающе действовало на варварскую гордость.
За Западные леса!
За Родину! рассеянно согласился Напильник, поднимая стакан.
За нашу великую, единую Родину!
Очередная порция виски слегка разогнала горестный туман в голове Гнилича. Напильник задумчиво поковырял между зубами длинным жёлтым ногтем, слизал с него найденные кусочки закуски и пробурчал:
Конечно, легко быть щедрым, топор тебе в зубы, когда от сибирских бабок карманы пухнут!
Все знали, что шустрый Булыжник ухитрился подрядиться к шасам, убедив Торговую Гильдию, что лучших сторожей для затерянного в окрестностях Омска склада подобрать невозможно. Поскольку на том перевалочном пункте шасы хранили исключительно несъедобный крупнотоннажный груз, легко поддающийся учёту и абсолютно не приспособленный для растаскивания на мелкооптовые части и розницу, основатели Торговой Гильдии согласились нанять Булыжника с компанией, и десятка Дуричей целых полгода благоденствовала в тайге, уничтожая местных комаров пропитанной алкоголем кровью. А по возвращении в лоно цивилизации три недели вызывала удивление и зависть сородичей необычайно высокой кредитоспособностью.
Не, протянул размякший Булыжник. Сибирские бабки мы уже давно оприходовали, адназначна. Уйбуй даже причмокнул, вспоминая пышную оргию, устроенную после возвращения из Омска. Я думал снова к шасам подрядиться, да ребята пока отказались. Мы тута заработали. И много.