Перевела взгляд на другого мужчину из нашей группы Алексея. Он был копией моего мужа, самое забавное, тоже родом из Хабаровска. Их, что там, выпускают на одном заводе? Как можно быть настолько схожими и приехать в Индию одновременно со мной? Мировая столица йоги, огромное количество школ, но мы сошлись в одной точке, в одно время.
Русые волосы, короткая стрижка, нос картошкой, круглое лицо и такая редкая щетина, маленький подбородок, длинное и худощавое тело. Я всегда видела жуткое несоответствие, казалось, словно голову ребенка оторвали и прикрепили на взрослого человека. Таков типаж: сколько бы годиков ни исполнилось, а лицо всегда напоминало ребенка, ни одной мужественной черты.
В детстве бабушка говорила мне, что мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны. Поэтому на внешность никогда не смотрела, пыталась разглядеть душу. В своем муже я, правда, ее так и не нашла.
В полном отрешении от нашей группы сидела моя тезка Таня. У нее была шикарная фигура, длинные русые волосы, голубые глаза, очень красивые черты лица.
Снова совпадение, я знаю эту девушку. Когда-то она работала в нашем клубе, но была уволена из-за проблем с алкоголем. Не знаю, куда она исчезла после и как справилась со своим пороком.
Странные все же здесь люди собрались. Не стану выделять себя из общей массы, учитывая тот багаж, который привезла с собой. Пока меня удивляет такой очевидный факт, как всего за четыре недели, получив сертификат, мы сможем вести людей к просветлению? Во мне сплошная темнота и мрак.
По берегу ходили маленькие девочки, предлагая купить пуджу, тоже индийский ритуал. Маленькая композиция из цветов, посередине вставлена свеча. Люди загадывали желание, поджигали и отпускали по течению этой святой реки. Обязательно воспользуюсь этой возможностью, как только пойму, что хочет моя душа, если, конечно, она хоть когда-нибудь заговорит со мной.
Обреченно смотрела по сторонам, индусы окунались в реку. Почувствовала себя очень болезненно, озноб прошел по всему телу, я непроизвольно съежилась. Такая молодая, а словно старуха. Последнее время очень часто болела, бесконечные отравления, с тяжелыми последствиями. Перед отъездом в Индию на моем лице появилась красная сыпь. Иногда она сильно воспалялась и была похожа на одно большое пятно, кажется, это называется диатез. Поэтому мое представление, что я захожу в эту ледяную реку, сразу оборачивалось в моем воображении воспалением легких. Я слишком слаба.
Время пролетело совсем незаметно. Олеся указала на часы, сказав, что нас ждет очередной урок хатха-йоги с Динешем. Я поднялась на ноги, отряхнула платье от песка:
Софа, нам пора идти, тебя Вика ждет.
Малышка пошла мыть ручки от песка, какая же она у меня славная и послушная. Рада, что она сейчас пребывает в таком возрасте, когда у нее нет никаких вопросов, главное, чтобы мама была рядом, все остальное неважно.
Если бы кто-нибудь спросил у меня, как прошли мои четырнадцать дней, то я бы ответила, что ничего не помню. Каждый наш день по расписанию, мы много тренировались, получая новые знания по анатомии и аюрведе. Няню перевела на полный рабочий день. Иначе бы не смогла, выдохлась, теперь видела дочь только во время ужина. Каждый вечер наш учитель приглашал нас на музыкальные концерты, они проходили в местных храмах. Я не пропускала ни одного события. Сегодня нас привели в очень красивое место. Глиняные скульптуры с изображением богов были подсвечены нежно-голубым цветом. Тщательно подстриженный газон, на котором вымощены дорожки из ажурных плиток. Наша группа выстроилась в очередь к монахам. Необходимо поклониться их божествам, получив благословение. После повиновения твою голову опрыскивают водой, а на лбу, в область третьего глаза, ставят красную точку.
Внутри пошло сопротивление: у меня иная вера, разве я могу себе позволить подобный ритуал? Подняла Соню на руки, зашли за стену храма, рассчитывая остаться незамеченными. Мой план не сработал, увидел меня именно мой гуру. Он сразу понял, что я прячусь.
Что случилось? спросил он.
Я не могу, от волнения мой голос едва было слышно.
Почему?
Это не моя религия. Моя вера не принимает поклонение другим богам.
Я уважаю твой выбор. Пойдем со мной, вам нечего здесь стоять, скоро начнется концерт.
Наш диалог был коротким, но с большими и долгими паузами, мы словно брали время на осмысление того, что произносим. Молча смотрели друг другу в глаза, были знакомы уже две недели, но только сейчас впервые установили глубокий зрительный контакт.
Динеш привел нас в храм, усадив среди индуских женщин в разноцветных сари. Играла приятная музыка, Софка подтанцовывала в такт.
После благословения наша группа начала подтягиваться, на лбу каждого сияла красная точка.
В центре зала собирались музыканты, рядом с ними стоял мальчишка, лет двенадцати, не больше. На нем надеты старые штаны с отвисшими коленями, вытянутая майка серого цвета. Когда музыка начала звучать, мальчишка запел.
Голос был настолько пронзительным, что я от неожиданности открыла рот, впрочем, как и все остальные. Невероятная красота голоса пробирала до мурашек, никогда в своей жизни не слышала ничего подобного. Этот голос редкий природный дар, неповторим и неописуем. Не понимаю, почему, обладая таким талантом, он стоял перед нами как оборванец. Все были ошеломлены его выступлением. После окончания концерта люди с восторгом встали, провожая артиста бурными аплодисментами.
Музыканты сменились, храм заполнило иное звучание, от которого ноги сами неслись в пляс. Женщины образовали круг, ритмично повторяя движения заученного транца, мы с Соней присоединились к ним. На мне была надета длинная разноцветная юбка, купленная на местном рынке. Я кружилась, ткань поднималась мягкими волнами, оголяя мои босые ноги. Растворилась, испытав невероятные ощущения от момента, который с нами происходил. Забытое чувство легкости прикоснулось ко мне. Как же долго я его ждала.
Шесть утра. Если быть честной, то силы давно покинули меня. Энтузиазм заниматься йогой растворялся в каждой прожитой минуте. Мы словно готовились к олимпиаде, давая своему телу непосильную нагрузку. Сегодня хотелось провести всю тренировку в шавасане, в полудреме, чтобы хоть немного восстановить свои силы. У нашего учителя были другие планы:
«Собака мордой вниз», чатарунга, «собака мордой вверх» и «собака мордой вниз», аштанга намаскара, поза кобры, эти слова звучали безжалостно.
Я опустилась в позу кобры, тысячи иголок вонзились в мою поясницу. Капли пота проступили на моем лбу, терпела, не сдавалась, удерживая положение. Учитель громко считал:
Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. «Собака мордой вниз». Расслабились, глубокое дыхание.
С выдохом сдула нависавшие на лицо волосы, капли пота стекали вниз по носу и падали на коврик. Жарко. Я не знаю, что именно происходило с моей поясницей, она воспалена, любое мое движение, где участвовала эта часть, сопровождалось дикой болью. Может, это грыжа, о существовании которой раньше не догадывалась, а может, что-то защемила? Колено было перемотано эластичным бинтом, оно предательски ныло и пульсировало. Чувствовала каждый суставчик на своем теле.
Я была измотана, но, если бы мне предложили вернуть все обратно, я бы не согласилась. Мне просто нужен отдых, чтобы восстановиться, а пока во мне болит каждая клеточка моего тела.
Идем дальше? Вы думали, что «собака мордой вниз» это упражнение? Это был ваш шанс перевести дыхание, засмеялся наш учитель. Шагаем правой ногой вперед, поднимаем корпус, руки в намасте над головой поза воина.
Динеш подошел ко мне вплотную и подкорректировал мою ногу. Я с трудом удержала равновесие, все это время неправильно распределяла вес тела и давала дополнительную нагрузку на колени. После коррекции асана казалась намного приятней.
Теперь поза воина два, громко проговорил наш гуру, руки разводим по сторонам, соблюдаем ровную линию.
Динеш снова стоял рядом, умело докрутил мой корпус в нужное положение.
Вира бхадрасана три, где-то за моей спиной проговорил учитель, явно ожидая моего промаха.
Конечно, моя нога оказалась выше, чем полагалось, и он аккуратно вывел ее на одну линию с моим телом.
«Собака мордой вниз», аштанга намаскара, бхуджангасана.
Снова тысячи иголок вонзились в мою спину. Динеш соединил мои стопы и расправил грудь, усилив прогиб в пояснице. Хотелось взвизгнуть от резкой боли, держалась, натягивала на себя улыбку.
Он опустился на колени, смотрит мне в глаза:
Ты должна чувствовать. Учись чувствовать свое тело и больше никогда не будешь делать ошибок.
Я кивнула. Чувствовать. Чувствовать. Это слово вибрировало во мне, в такт моего сердца. Сегодня он уделил мне особое внимание, видимо, ему вчера запомнилась моя выходка у храма.
Наша практика закончилась, все вышли из зала, я осталась одна, не хотелось толпиться в общей массе, ожидая, когда все получат свой завтрак. Сидела на полу, затем повернулась к зеркалу, оно было единственным в этой комнате, такое крошечное в самом уголке. Вначале меня это смутило, важно было видеть в отражении свои действия. Теперь все поняла: надо учиться чувствовать свое тело, а не заниматься самолюбованием.
Каждый раз, когда я расстилала этот коврик, то совершала что-то очень важное для себя. Во мне начала зарождаться собственная Вселенная, пока она очень маленькая и хрупкая, я берегу ее.
Привет, Таня, я аккуратно поздоровалась сама с собой, дотрагиваясь до отражения в зеркале. Как давно я тебя не видела. Румянец на твоем лице подчеркивает твой взгляд, который перестал быть пустым. Диатез наконец-то исчез, тон кожи выровнялся, ты посвежела. На меня смотрит другой человек. Запомни это состояние и больше никогда не теряй. Ты нашла то, что искала.
Пришла на веранду, все уже завтракали. Соня уплетала салат из цветной капусты, я подошла и расцеловала ее крошечные пальчики. После завтрака у нас всегда был свободный час перед очередной лекцией по философии.
За две недели у меня появился свой ритуал. Спускалась к дороге со своей большой оранжевой кружкой. Индус варил для меня масалу, покупала маленькую пачку жареного арахиса. Рядом с торговой палаткой была скамейка, на которой можно было насладиться утренним десертом. Шелестеть пакетиком можно было от души, не переживая за обезьян, ведь рядом индус с большой палкой.
Философ, так и не запомнила его имя, если честно, это был грязный, похотливый старикашка, вид у него был всегда неопрятный, приезжал на наши лекции голодным и жевал фрукты, делясь своими пережитыми эмоциями. Мне было чуждо каждое сказанное им слово, быть может, там было что-то полезное, но я не была готова это принять.
Распускала свои длинные соломенного цвета волосы, втыкала наушники и включала классическую музыку, у меня была своя философия. Я смотрела ему в глаза и мило улыбалась. Философ думал, что я самый внимательный слушатель, ведь мой взор всегда устремлен на него. Дала себе клятвенное обещание, что как только буду готова, то просмотрю все фильмы и прочту необходимые книги древних писаний. Йога учит гармонии и единению с собой, пока все внутри меня велит поступать именно так, никак иначе.
В своей кожаной тетради я сделала много записей об анатомии человеческого тела. Знаю, что такое луна и какое она оказывает воздействие на все наше существование. Были внесены знания об аюрведе, о тонкости человеческой души. На философии написала по порядку цифры от одного до тридцати и каждый раз, когда заканчивалась очередная лекция, то ставила крестик на этом дне. Заголовок выше крупными буквами гласил: «Мое первое бучение». Знала, что это только начало, я нашла свое место в этом мире. Пока это крошечный островок, но на нем уже живет моя Вселенная. Мне нравились мои мысли, я улыбалась.
Сегодня после второй практики хатха-йоги я не пошла на Гангу, со мной остался Слава. Мужчине далеко за сорок, на его голове виднелась лысина. Он долго смотрел на солнце, не отрывая глаз, оно шло на закат. Я смотрела на Славу, пытаясь понять, что он там видит.
В моей голове тысячи мыслей, а он так предан солнцу, оно становится все ниже и ниже, опускаясь за гору. Скрылось совсем, но он так и не шелохнулся.
Таня, вам нужно найти покой внутри себя.
Это так заметно?
Да.
Я только учусь, и еще многое предстоит узнать.
У вас большое будущее, и огромная сила внутри, вам нужно лишь ее признать.
Легко сказать, да трудно сделать.
Стоит лишь захотеть.
Видимо, я не готова еще.
Но вы уже здесь, значит, ваше время пришло. В такие места не приезжают с детьми, так вы пропускаете самое важное.
У вас есть дети?
Нет.
Вот и ответ.
Но я преподаю детям.
Зачем вы здесь? я решилась на нескромный вопрос.
Я долго копил на это обучение, откладывал каждый рубль и теперь наслаждаюсь этим путешествием, которое со мной больше не повторится.
Почему вы решили, что больше сюда не поедете?
Мне просто это будет не нужно.
Я не могу смотреть на солнце, как вы, я не вижу той божественной красоты, о которой все говорят, я перевела тему разговора.
Давай на «ты»?
Конечно.
Ты видишь прекрасное лишь в том, что принадлежит тебе и что ты можешь купить.
Почему? Я люблю смотреть на горы или полет птиц, и я постоянно это делаю.
Да, а в этот момент ты думаешь или рассказываешь, как поедешь на круизном лайнере в Европу.
Что в этом плохого? Я люблю путешествовать. Мне нравится видеть новые места.
Очень много шума и пафоса, высокомерия от тебя исходит.
Может, это просто зависть?
Нет, если бы ты только могла слышать себя со стороны: «Рис жирный, зачем столько масла?» Ты возводишь вокруг себя столько нехороших мыслей, а потом все равно съедаешь эту еду вместе с этими мыслями.
Мне, правда, тяжело есть столько жареного, об этом нельзя говорить?
Я принимаю то, что есть, и не даю этому оценку, не провожу анализ, сейчас есть только такая пища, и я благодарен и принимаю ее с любовью. Так же и с солнцем. Представляешь, если я буду ему говорить, ты плохо светишь, почему ты поднимаешься так рано или твои лучи обожгли мою кожу. Оно светит так, как умеет, оно такое, каким его создала природа. Я каждый вечер на закате благодарю это солнце, что освящает мой день.
Ты разговариваешь с солнцем?
Да.
Ты прав, от меня исходит очень много негатива, сама это чувствую. Быть может, это шлейф, который тянется за мной из моего прошлого?
Я сразу понял, что ты от чего-то сбежала.
Как? Я никому ничего не рассказывала.
Ты так громко и очевидно жаждала перемен, что этого невозможно было не заметить, видно, как пытаешься затмить воспоминания, которые живут внутри тебя. А еще заметил, что, когда к тебе кто-нибудь подходил внезапно, ты пугалась и вздрагивала.
Я замолкла, осмысливая каждое его слово. Мы никогда не видим себя со стороны. Я каждого здесь охарактеризовала и проанализировала, они сделали то же самое, наблюдая за мной.
Знаешь, Слава, ты прав. Нахожу тебя единственным из двадцати, кто приехал сюда не для того, чтобы кому-то что-то доказать. Именно поэтому с тобой и разговариваю сейчас, а ни с кем-либо другим. Да, я сбежала, возвращаться совсем не хочу. Знаю, что мне потребуется много времени, чтобы понять, как разговаривать с солнцем.
Славе понравились мои слова, мы молча смотрели на гору, за которой спряталось то самое солнце.