Александров И. О., Максимова Н. Е. Типология исследований Д. Кэмпбелла: основания и возможности развития // Экспериментальный метод в структуре психологического знания / Отв. ред. В. А. Барабанщиков. М.: «Институт психологии РАН», 2012. С. 4956.
Гершель Дж. Философия естествознания. Об общем характере, пользе и принципах исследования природы. М.: Книжный дом «Либроком», 2011.
Кэмпбелл Д. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях. М.: Прогресс, 1980.
Осипов Г. С. Приобретение знаний интеллектуальными системами. М.: Наука, 1997.
Петровский А. В., Ярошевский М. Г. История и теория психологии. Т. 12. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.
Спиноза Б. Избранные произведения. Т. 1. М.: Государственное издательство политической литературы, 1957.
Френкель А. А., Бар-Хиллель И. Основания теории множеств. М.: Мир, 1966.
Представление о психологическом здоровье семьи: общее и особенное[2]
Н. Г. Артемцева, Т. В. Галкина
Институт психологии РАН (Москва)
natulya2797@post.ru, galkina@list.ru
Актуальность и необходимость проведения специальных психологических исследований, связанных с различными аспектами темы психологического здоровья вообще и семьи, в частности, не вызывает сомнения. Обзор существующих публикаций позволяет констатировать неудовлетворительное состояние ее разработки, особенно в области аппарата и методов исследования, а также ее концептуально-терминологического аспекта (Галкина, 2014; Галкина, Артемцева, 2014).
В эмпирических исследованиях не всегда можно получить ответы на все вопросы. Однако мы придерживаемся точки зрения В. Н. Дружинина, высказанной в книге «Психология семьи»: «Любое исследование начинается не с вопроса, а с некоторой нулевой точки, начала координат: я ничего не знаю, кто, что и зачем писал по этой проблеме; я не хочу знать, кто и что именно подумает о том, что будет написано мной; я удивился бы, если этот труд вдруг окажется кому-то не только интересен, но и полезен, потому что это есть лишь авторский взгляд на часть мира» (Дружинин, 1996, с. 6).
Анализируя виды естественнонаучного психологического исследования, В. Н. Дружинин отмечал, что «любое общепсихологическое исследование является в той или иной степени дифференциально-психологическим» (Дружинин, 1994, с. 52). В своем эмпирическом исследовании мы поставили задачу выделить общее и особенное в понимании структуры психологического здоровья семьи нашими современниками посредством анализа их ассоциаций. Известно, что проективность психосемантических методов используется не только для исследования личности самого испытуемого, но и для реконструкции понимания им своего внутреннего мира. Широкий спектр не повторяющихся ассоциаций, с нашей точки зрения, отражает индивидуально-личностные особенности субъекта в данный момент бытия. Гипотеза нашего исследования заключается в следующем: существуют общие и особенные смыслы понятий, связанных с психологическим здоровьем семьи.
Испытуемые: 173 человека, мужчины и женщины в возрасте 1945 лет, студенты вузов Москвы и лица с высшим образованием.
Условия проведения исследования: испытуемым давалась устная инструкция: «Напишите свои ассоциации (35), характеризующие понятие: психологическое здоровье семьи». Предлагался стандартный протокол в свободной форме.
Обработка и обсуждение результатов исследования: все протоколы (было получено 173 протокола, содержащих 651 ассоциацию) анализировались с помощью контент-анализа с целью выявления общего и особенного в понимании такого многоуровневого понятия как психологическое здоровье семьи. Поскольку в полученном спектре характеристик представлены самые разнообразные формы похожих и разных (как по значению, так и по грамматике) слов, то за единицу контент-анализа были взяты лексемы. «Лексема одна из системных единиц плана содержания языка совокупность форм и значений, свойственных одному и тому же слову во всех его употреблениях и реализациях. В значениях словоформ лексема выражает то, что остается неизменным при всех грамматических видоизменениях, и отражает идею тождества слова самому себе» (Русский язык. Энциклопедия, 1979, с. 122). Были выявлены ассоциации, которые употребляются большинством наших испытуемых. Они вошли в категорию «общее»: взаимопонимание, любовь, поддержка, уважение, забота, доверие, сплоченность, гармония. Ассоциации, которые встречались крайне редко (12 раза), были отнесены к категории «особенное», например: уравновешенность, надежда, состояние души, смех, юмор, сила, физическое здоровье.
В нашем исследовании сделаны акценты на выделении общих и индивидуальных смыслов ассоциативных образов сознания и глубинного бессознательного в восприятии понятия «психологическое здоровье семьи», что позволяет выделить категории общего и особенного.
Категория «общее» взаимопонимание, любовь, поддержка, уважение, забота, доверие, сплоченность, гармония. Все это присутствует в нашей повседневной жизни, несмотря на изменения содержания этих понятий.
Категория «особенное» понимание психологического здоровья семьи в тесной связи с психофизиологией с одной стороны и окружающим миром с другой.
Выводы
1. Существуют общие и особенные смыслы понятия «психологическое здоровье семьи».
2. Содержание ассоциаций, относящихся к категории «особенное», показывает многокомпонентность этой психической реальности и приводит к необходимости дальнейших исследований с учетом полученных данных.
3. Методы психосемантики являются адекватным инструментом для эмпирического исследования такого сложного образования как «психологическое здоровье семьи».
Галкина Т. В. Осознание как путь к психологическому и физическому здоровью субъекта // Психологическое здоровье личности и духовно-нравственные проблемы современного российского общества / Отв. ред. А. Л. Журавлев, М. И. Воловикова, Т. В. Галкина. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2014. С. 3561.
Галкина Т. В., Артемцева Н. Г. Общее и особенное в представлении о психологическом здоровье личности // Естественно-научный подход в современной психологии / Отв. ред. В. А. Барабанщиков. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2014. С. 805811.
Дружинин В. Н. Психология семьи. М.: КСП, 1996.
Дружинин В. Н. Структура и логика психологического исследования. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1994.
Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ф. П. Филин. М.: Советская энциклопедия, 1979.
Интеграция психологического знания и критерии ее завершенности
В. Д. Балин
Санкт-Петербургский государственный университет (Санкт-Петербург)
viktorbalin@yandex.ru
Обширный материал психологии требует своей интеграции. Необходимо создать инструментарий интеграции, описать атрибуты: факт, теория, инвариант, категория, закон и др., «просчитать» отношения между ними. Важнейшие атрибуты категории, методологические принципы, законы. Исходными являются категории, представляющие сжато всю психологию. Из них выводятся законы. Критерий допустимости включения закона в арсенал науки методологический принцип. Если закон соответствует какому-либо принципу, то он включаем в арсенал законов. Всё сказанное входит в методологию науки. На важность методологии для психологии в свое время указывал В. Н. Дружинин (Дружинин, 2001).
Методологические принципы: общефилософские, общенаучные, общепсихологические, частные. Исходный атрибут и продукт его преобразования должны подчиняться методологическому принципу.
Рассмотрим переход «категория закон» на примере законов психогенеза. Критерий достаточности интеграции методологический принцип инвариантности, соотносящийся с законами сохранения в физике. Совокупность категорий такова. I. Общенаучные. Пространство-время, Материя-энергия, Информация. II. Протопсихологические (порождающие, переходный модуль): Действие, Мотив, Образ. III. Метапсихологические (связывают психологию со смежными дисциплинами). Сочетание протопсихологических. IV. Макропсихологические. Их совокупность совпадает с объемом психологической науки: Образ, Действие, Мотив, Отношение, Переживание. V. Базисные. Это: а) формы психического отражения; б) психические явления; в) сознание; г) личность; д) деятельность; е) психическое развитие. VI. Частные общепсихологические. Категории, в совокупности составляющие базисные.
Законы психогенеза. Получены на основе изучения с системных позиций теорий, описанных разными авторами. Любое психическое явление подчиняется законам становления и существования целого, действующими и в неживой природе (Балин, 2001, 2012). Выделяют законы статики и динамики. Законы Статики описывают элементы, структуру и функцию психического. Сложное психическое явление (целое) многослойно, каждый слой подобен сфере, вложенной в сферу с бо́льшим радиусом. Есть три основных компонента психического. Эндопсихика ядро психики. Хранит врожденные поведенческие программы и приобретенные навыки, привычки и т. п. (фон). Экзопсихика внешний слой психики. Управляет взаимодействием со средой. Синтезирует образ предметов среды («фигуру»). Мезопсихика средний слой психики. Совмещает возможности организма с требованиями среды. Здесь происходит наложение «фигуры», сформированной экзопсихикой, с эмоциональным фоном, создаваемым эндопсихикой. Законы Динамики описывают эволюцию психического целого. Сформировавшись, такое целое приобретает устойчивый характер, «защищает» себя от распада (самосохранение). Описаны законы становления, сохранения и распада целого. Есть три основных способа самосохранения. 1. Трансформация взаимодействие (взаимозамена) элементов в границах одного слоя. 2. Компенсация замена «выпавшего» элемента нижнего слоя элементом верхнего. 3. Регрессия замена элемента верхнего слоя элементом нижнего.
Применим сформулированное выше правило: сущность и допустимость включения закона в арсенал науки проверяются методологическими принципами. Законы законы психогенеза, а методологический принцип принцип инвариантности. Используемые понятия таковы. Метрический инвариант инвариант группы движений и отражений теряется инвариантность свойств фигуры, связанных с понятием ориентации на плоскости. Инвариант подобия координаты фигуры умножаются на некоторый постоянный коэффициент. Аффинный сохраняется то, что остается после сжатия растяжения фигуры. Проективный инвариант поворота плоскости проекции фигуры. Топологический инвариант инвариант сворачивания плоскости проекции фигуры на полусферу с неровными сторонами. Сохраняются базовые характеристики фигуры (связность, компактность, размерность и др.).
Законы трансформации: Трансформация аффинный инвариант. Элементы целого меняются местами, можно их рассматривать как поворот плоскости на 180°, что является аффинным преобразованием. Законы компенсации: инвариант подобия. Элемент перемещается в психическом целом на верхний его уровень. Можно считать, что он приобретает коэффициент гомотетии. Законы регрессии проективный инвариант (элемент перемещается из нижнего слоя психического целого, оставаясь при этом эволюционно более древним, что можно рассматриваться как сохранение при повороте плоскости проекции, а это проективное преобразование.) При перемещениях внутри одного слоя (трансформация) прослеживается стремление системы к равновесию; с функцией элементу передаётся и энергия от другого элемента, которая трансформируется в необходимую форму (принцип сохранения и превращения энергии).
Возникает предположение, что психологические законы констатируют сохранение каких-либо величин и отношений между ними, а процесс психогенеза поиск нервной системой неких инвариантных, устойчивых отношений между элементами (ощущение совокупность элементарных раздражений, где сохраняется принцип инвариантности, восприятие такая же совокупность ощущений, состояние совокупность физиологических реакций, а темперамент инвариантное сочетание свойств нервной системы). Вполне возможно, что здесь мы имеем дело со следствиями первой теоремы Э. Нетер.
Как видно, законы сохранения психического целого подчиняются фундаментальным законам сохранения, из чего следует, что это может служить основанием для их включения в арсенал законов психологии. Сказанное, в свою очередь, говорит о достаточности проведенной процедуры интеграции.
Балин В. Д. Психическое отражение. Элементы теоретической психологии. СПб.: СПбГУ,2001.
Балин В. Д. Введение в теоретическую психологию. СПб.: СПбГУ,2012.
Дружинин В. Н. Экспериментальная психология. СПб., 2001.
К вопросу о механизмах сверхгенерализации эмоциональных экспрессий лица[3]
В. А. Барабанщиков, Е. Г. Хозе, И. И. Беспрозванная
Институт психологии РАН; Московский городской психолого-педагогический университет; Московский институт психоанализа (Москва)
house.yu@gmail.com
Представленная работа проводится в рамках программы исследований эффектов сверхгенерализации эмоциональных экспрессий лица широкого обобщения социально значимых поведенческих проявлений человека, путем их превращения в свойства воспринимаемой личности (Zebrowitz, 1997). Например, если спокойное лицо содержит хотя бы слабые признаки гнева, оно воспринимается как не очень дружелюбное, не располагающее к общению или не очень приятное; едва заметные проявления грусти ведут к представлению о человеке как серьезной, тонко чувствующей личности. Основная проблема исследования заключается в поиске ключевых закономерностей межличностного восприятия: превращение эмоциональных проявлений лица в свойства личности коммуниканта.
Исследование состоит из двух частей. В первой части изучаются закономерности возникновения индуцированных экспрессий впечатлений об эмоциональном состоянии человека вызванных не мимикой, а конфигурацией лица. Во второй части проводится анализ влияния подобных экспрессий на оценку индивидуально-психологических свойств данного человека.
Стимульный материал выполненного исследования построен на основе трансформации внутренней структуры исходного изображения реальных лиц, соответствующей трансформациям схематического лица в экспериментах Э. Брунсвика (Brunswik, 1956). Пространственные преобразования структуры лица обеспечивались компьютерной программой FantaMorf путем варпинга. Линейным трансформациям подверглись четыре конфигурационных признака лица: (1) высота глаз, (2) расстояние между зрачками, (3) длина носа, (4) высота рта, образующих единый конфигурационный паттерн. Последний изменялся в двух противоположных направлениях, которые в экспериментах Брунсвика вели к слабым впечатлениям радости либо грусти. Экспрессии лица оценивались испытуемыми с помощью Шкалы дифференциальных эмоций К. Изарда (Леонова, Капица, 2003).
Согласно полученным данным в условиях свободного рассматривания фотопортретов независимо от морфотипа лица натурщика наблюдатели обнаруживают слабо выраженные элементы всех базовых эмоций. Взятые в совокупности они характеризуют эмоциональный фон лица, который в разных ситуациях выступает по-разному. Впечатления радости и грусти обнаруживаются в любых исходных состояниях спокойного лица, а при направленных трансформациях конфигурационных признаков усиливаются. В итоге образуются статистически значимые рассогласования индуцированных экспрессий радости и грусти, полярные для разных направлений конфигурационных преобразований.
В отличие от трансформаций схематизированных лиц восприятие фотопортретов наряду с впечатлениями радости и грусти включают дополнительные экспрессии. Некоторые из них (страх, вина) изменяются параллельно с направленным изменением индуцированных радости/грусти, другие (интерес, презрение, стыд) остаются неизменными.