В этот раз с конца февраля началось, а в общем, уже несколько лет каждую весну и осень я испытываю нечто подобное.
Я испытывала нечто подобное несколько лет. Но даже в школе бывали периоды осенней хандры. Обычно, это проходило через пару недель само собой, без каких-либо внутренних или внешних усилий. В университете к хандре добавились сильные головные боли, бессилье и отсутствие причин выходить из дома.
Первым, довольно сильным эпизодом стала осень 2015 года.
***
Мне снова хочется уйти от тебя, я, верно, тебя вовсе не люблю. Но почему не ухожу? Почему мне так страшно сделать этот шаг?
Впервые я почувствовала нелюбовь спустя несколько месяцев, если и было что-то в начале. А мне думается, что не было. Ты любишь меня, это точно. Ты верен мне. Ты всё делаешь для меня. Все говорят, как мне повезло, а я притворяюсь, что счастлива. Мы путешествуем вместе, живём вместе, всегда и везде вместе. Засыпаем и просыпаемся в одной постели, а я мечтаю о любви.
Я хотела уйти от тебя летом тринадцатого, летом четырнадцатого сказала, что нам нужно расстаться. Ты заплакал, мне стало тебя жалко, я не хотела брать на себя такую ответственность. Я сказала, что не уйду.
Осенью 2015 мне стало совсем плохо. Я решила, что пора уходить, или я совсем погибну, не любя.
Каждый раз я отговариваю себя, убеждаю, что всё придёт. Пресловутое «стерпится-слюбится». По совету моих родственников я пошла к психологу.
Добрый день, Елена.
Здравствуйте.
Расскажите, что Вас беспокоит.
У меня плохое настроение, я часто плачу, мне трудно вставать, я очень хочу уйти от моего мужа, мне кажется, что я его совсем не люблю.
Вы замужем?
Не официально. Но я всегда называю его мужем в разговоре с другими людьми.
То есть Вы настолько в нём уверены, что в голове уже воспринимаете его, как мужа?
Думаю, что так. Да.
Она сказала мне, что любовь проходит. Что желание спать с человеком проходит. Что гораздо важнее, чтобы «человек был хорошим» и «лучше пусть любят вас, а вы нет, чем вы, а вас нет». Я поверила и немного успокоилась. Мой «муж» решил, что от депрессии меня спасёт поездка в Казань на выходных, так сказать смена обстановочки вернёт чувства.
Ничего не вернулось. Возвращаться было нечему.
***
Когда вы обратились к специалисту впервые?
Осенью 2015 года.
Тот эпизод был тяжелее или нет?
Думаю, что нет. Я справилась сама, без лекарств.
А что, были ситуации, когда приходилось прибегать к медикаментозному лечению?
Да. Прошлой весной специалист прописал мне антидепрессанты. Я пила их полгода.
Вы обратились в прошлом году тоже из-за депрессии?
Да.
Все разговоры с местными специалистами сводились к одному: мне нужны таблетки и мне нужно вернуться к бывшему мужу. В первый раз я прислушалась. Ничего не вышло. Во второй раз я прислушалась. Ничего не вышло. В третий раз я уже не очень-то хотела прислушиваться, но всё-таки прибегла к помощи таблеток. И к бывшему вернуться хотела. Да только он не принял. Он отвёз меня в психиатрическую лечебницу.
А значит слава Психонавтам!
Слава Пионерам!
Ура Первопроходцам
Своих одиночных пространств
Своих беспримерных глубин
Апрель 2020
Спасатель
Пандемия. Самоизоляция. Ипотека. Отсутствие личной жизни. Отсутствие секса. Отмена приезда друзей. Слабая психика. Привет, отделение неврозов.
Единственным человеком, которого я хотела видеть в этом состоянии оказался бывший муж. А он, как всегда, хотел помочь. Думаю, мой мозг просто искал единственное более-менее спокойное пристанище в жизни, относительно остального существования. Всё-таки жизнь с бывшим мужем приносила мне какую-то гармонию и спасение.
Мы стали видеться всё чаще, несмотря на то, что у него была девушка. Меня это не смущало, его, по-видимому, тоже. Мы разговаривали, я часто плакала, с ним я могла не притворяться и не бояться осуждения. Он не говорил не плачь. Он лишь обнимал, принимая мою боль на себя, вбирая эту чернь и грязь, накопившуюся во мне. Он был рад помогать мне, спасать меня. Я же не могла иначе. Не будь его рядом, я бы просто умерла от тоски.
Ты молодец. Квартиру вон сама купила. Ты сильная. Я тобой горжусь.
Я плакала. Мне было жаль, что я совсем не люблю его, как мужчину. Совсем не хочу его. Но при этом я так нуждалась в нём и его заботе. Он был для меня многие годы той самой пресловутой поддержкой и опорой, которой я не могла быть самой себе.
Ты простил меня? Скажи, ты простишь меня когда-нибудь?
Я не знаю.
Не знала и я. Не знаю и сейчас. Я могу себя простить, будучи не прощённой другими. Но у меня не получается.
***
Я написала тёте. Сказала, что я согласна поехать в больницу. Я больше не хочу нести ответственность за себя. Я хочу возложить её на кого-то другого. Пусть это будут врачи с их чёртовыми таблетками.
Мне завтра нужно к восьми утра приехать на Старицу.
Ты решила лечь в больницу? Тебе совсем плохо?
Да. Я хочу умереть, если честно.
Давай я отвезу тебя. Хочешь?
Если тебе не сложно.
Нет. Не сложно.
Вечером позвонила тётя.
Лена, возьми с собой полотенце, сменную одежду, зубную щётку, стакан и еду на всякий случай.
Хорошо.
Приедешь, позвони по номеру, что я тебе прислала, тебя встретят. Потом обязательно позвони мне.
Хорошо. Спасибо большое.
Мне было очень больно. Так больно, что невыносимо. Но при этом я радовалась, что буду не одна и под присмотром, ведь я могу убить себя. Я уже убивала себя.
***
Мне восемнадцать. Я познакомилась с хорошим парнем из своего подъезда. На первом свидании он принёс мне бумажные лилии, которые сделал сам. Он снимает с меня пальто, открывает мне двери, угощает кофе.
Хороший парень станет моим мужем через пять лет. А пока мы очень молоды и глупы. Он предложил мне попробовать наркотики.
Вдыхай и держи.
Я закашлялась. В горле сильно жгло. На балконе стоял запах мороза и травы.
Чувствуешь что-то?
Я ничего не чувствовала, кроме жжения и этого странного запаха, я ничего не чувствовала, кроме изменений в его лице. Его лицо стало изображать непонятное мне удовольствие, мышцы подёргиваться в странной улыбочке. Дебильная ухмылочка. Она пугала меня.
Давай ещё. Наверное, я положил слишком мало.
Он отрезал маленький кусочек от маленького кусочка, положил на крышку, поджёг. Бутылка наполнилась едким, жёлтым дымом. Он снял крышку.
Вдыхай и держи. Как можно дольше.
Очень жарко. Трудно дышать.
Открой окно. Мне очень жарко.
Я высунулась в окно и стала глотать морозный воздух. Стояла обычная для Оренбурга февральская погода. Я потеряла счёт времени. Стало страшно.
Мне страшно.
Так. Не бойся. Тебя отпустит. Совсем скоро.
Мы занялись сексом. Я хотела взять нож и зарезать его. Взять чёртов тесак с кухни и воткнуть в спину, пока он трахает меня. Меня переполняла злость. Ненависть. Почему я так сильно ненавижу тебя?
Во время секса мне стало хуже. Я не могла понять, что происходит и сколько прошло времени. Моё сознание и страх слились в одно целое. Теперь у меня нет сознания, нет тела, нет лица, есть только первобытный страх перед неизвестным.
Я села возле балкона и посмотрела на стену. Я живу здесь четырнадцать лет. Я ненавижу здесь жить. Эта стена движется. Она хочет, чтоб мне было страшно. Она добивается этого.
Мне страшно, когда это закончится, мне страшно, когда меня отпустит, мне страшно, когда это кончится, мне очень страшно.
Время остановилось. Пространства не существует. Привычного нет. Всё стало сомнительным. Как и моё существование в этом мире. Меня нет. А была ли?
Ты сказал, что это был badtrip. Это было зимой 2013. Прошло семь лет по принятым календарным меркам, а badtrip не кончается.
***
Я заеду за тобой в семь, хорошо?
Спасибо тебе огромное.
Знаешь, в некоторые моменты ты единственный человек, которого я хочу видеть, которому хочу что-то рассказать. Помню, как раньше, что бы ни происходило со мной, что бы ни случалось, первый, о ком я думала это ты. На протяжении почти семи лет ты был для меня той самой тихой гаванью, о какой я так мечтаю до сих пор. Отношения с тобой были самыми спокойными, самыми умиротворяющими. Возможно, мы бы могли их сохранить. Но нет.
Ты отвёз меня в психиатрическую больницу.
Если ты будешь со мною жить,
Я попробую бросить пить,
Однозначно брошу курить,
Потому что тебя бесит дым,
Бесит кашель мой, как у больных,
И нам пришлось бы поехать в Крым
Апрель 2020
Отделение неврозов
Я подошла к шлагбауму, позвонила врачу.
Доброе утро. Это Елена, я от Дарьи Васильевны. Она сказала позвонить вам, как я буду на месте.
Доброе утро, Елена. Вы уже на территории?
Да. Я возле пропускного пункта.
Сейчас я вас встречу.
Ко мне вышла приятная женщина среднего возраста. Улыбнулась.
Доброе утро. Вы всё взяли? Паспорт, полис, СНИЛС?
Да. Всё с собой.
Ну пойдёмте.
Территория психиатрической больницы была довольно симпатичной. Везде насажены деревца и кустики. Да и апрельский день был тёплым и солнечным. Настроение было поганым. Вздёрнуться бы на этом красивом деревце и делов-то.
Мы сейчас пойдём в приёмное отделение. Там проверят все ваши вещи.
Хорошо.
В приёмном отделении было светло и чисто.
У вас есть с собой колющие, режущие предметы, лекарства?
Да. Ножницы, пилочка для ногтей, бритва, витаминки.
Давайте всё.
Я была немного поражена. Нет. Почему-то факт того, что мне придётся отдавать свои личные вещи, привёл меня в какой-то странный шок. Мне сразу же захотелось вернуться домой. Я почувствовала несвободу.
Тем не менее я отдала всё, что требовалось.
Мне померяли температуру, давление. Давление, как всегда, было низким.
Сейчас мы вам дадим согласие на лечение. Подпишите, где галочки.
Я читала согласие и у меня росло желание поскорее сбежать из этой богадельни. Но я подписала всё, смирилась с судьбой больного человека, которому нужна помощь.
Меня повели в шестое отделение. Отделение неврозов.
Сергей Максимович, у вас новый пациент.
Хорошо. Как закончу, позову.
Елена Сергеевна, посидите пока в холле.
Хорошо.
Сергей Максимович оказался заведующим отделением. Психиатр средних лет, довольно приятный внешне и вызывающий доверие. Он позвал меня минут через пятнадцать изучения холла в отделении неврозов.
Здравствуйте, Елена Сергеевна. Как себя чувствуете?
Добрый день. Да как-то не очень, раз я здесь.
А подробнее. На данный момент, что вас беспокоит?
Плачу часто. Не хочу выходить из дома. Нет сил ни на что. Сплю плохо.
Я начала рассказывать о своём самочувствии и не смогла сдержать слёз. Я разрыдалась. Бессилие и бессмысленность накрыли меня.
Я рассказывала о смерти матери, о разводе с мужем, о попытке суицида, опытами с таблетками, психотерапевтами, ипотеке, работе Он слушал, записывал, задавал уточняющие вопросы.
Осенью вы резко перестали принимать таблетки?
Да. После реанимации я больше таблеток не пила.
Вы же понимаете, что при таких состояниях нужно длительное медикаментозное лечение?
Мне всегда хотелось справиться без таблеток. Я чувствовала в себе силы справляться без них.
Но вы не справлялись?
Думаю, что дело не в таблетках.
А в чём?
В многочисленных стрессах. То есть я, к сожалению, слишком чувствительна и эмоциональна, чтобы справляться с кучей стрессов сразу. Всё дело в этом.
Вот поэтому вам и нужно пить таблетки.
Baby did you forget to take your meds?
Он сказал, что назначит мне другие антидепрессанты. СИОЗС. И ещё нейролептики, так как видит у меня проявления БАР.
Мне как-то говорили, что у меня есть пограничное расстройство. Но БАР это уже серьёзнее. БАР действительно не лечится одним словом, тут уже необходимы медикаменты и мощные.
Я настолько устала, что решила не спорить и пить всё, что мне пропишут. Феварин, кветиапин, сульпирид. Казалось, что я уже какая-то неизлечимо больная шизофреничка. Хотя это вовсе не так.
Меня поселили в палату номер восемь. Символичнее было б в шестую, но там лежали мужчины. Единственное смешанное, единственное открытое отделение. Хоть какая-то радость.
К сожалению, пандемия стала причиной более строгого отношения. Раньше и посетители могли приходить, теперь же, только приносить передачки. Мои соседки сказали, что до карантина можно было даже за территорию выходить: купить сигарет или шоколадку. Теперь праздник кончился. Но курить, благо, было можно.
В палате не было розеток. Душ не закрывался. Б-безопасность.
Все мои колющие и режущие отдали медсестре. Друг друга мы невзлюбили с первого взгляда.
Вы куда?
Курить.
Вы только заселились. Скоро обход врачей. Неужели нельзя потерпеть?!
Наверное нельзя, раз я иду курить.
Вернитесь в палату.
Сергей Максимович сказал, что курить можно.
Ладно. Давайте быстрее. А в общем, лучше не курить.
Я ничего не ответила, хотя хотелось сказать примерно следующее: не твоего ума дела, курю я или нет, сколько я курю и когда. Я ненавижу бестактность.
Вечером принесли первую порцию таблеток. Медсестра внимательно следила за тем, чтобы все скушали свой «вечерний ужин».
Через пятнадцать минут меня отрубило.
Елена Сергеевна, вставайте. На анализы.
Голос женщины звучал очень отдалённо. Как будто она говорит за стеной. Я не могла пошевелиться. Открыть глаза. Не могла даже слова произнести. Страх проник внутрь и не собирался покидать.
Вставайте, Елена. Вставайте.
Не могу. Я не могу встать. Что происходит с моим телом? Что? Такого жуткого бессилия я никогда не чувствовала.
Медсестра попыталась меня поднять. Она обхватила руками мою спину и с усилием подняла меня. Я сидела секунду на кровати, потом упала, как мешок.
Ещё попытка. Она начала меня трясти, чтобы привести в чувство.
Я кое-как поднялась на ноги. Губы чуть шевелились, глаза всё ещё не могли открыться. Она держала меня за руку. Я плелась за ней по коридору, шоркая ногами.