Я любила его, всхлипнула совсем жалко.
Это меня не волнует, он опять подошёл.
Теперь отступать мне было некуда, да и сил на борьбу не осталось. Серебряков убрал мои руки и закончил начатое. Платье разошлось до самого низа, и он, смяв, откинул его. Я осталась в одном белье. Красивом белье, которое он когда-то сам дал мне. Нужно было избавиться от него, но я не смогла. Униженная и жалкая, вот какая я была сейчас.
Гордишься тем, что сломал меня? сквозь слёзы шёпотом.
Сломал? презрительная, жёсткая усмешка. Я ещё даже не начал, Мирослава.
Кончиками пальцев он обвёл овал моего лица, тыльной стороной ладони вытер слезинку со скулы.
Меня знобило, хотя в номере было тепло. Он убрал мне за ухо волосы, положил руку на спину и медленно провёл снизу-вверх. Расстояния между нами не стало совсем, едва он легонько надавил. Я коснулась его груди ладонью, почувствовала шелковистые колечки волос и сжала руку в кулак напуганная тем, как стукнулось моё сердце о рёбра.
Позвонок за позвонком Яков добрался до застёжки на бюстгальтере, но не тронул её. Ещё выше до шеи. Медленно очерчивал, второй рукой придерживая мою голову. Я втянула живот. Под полотенцем он был уже твёрдым.
Ты научишься слушаться, склонился ко мне. Сжал волосы и задрал мою голову, вжимая в себя сильнее.
Нет, вопреки здравому смыслу ответила я, хотя голос всё ещё подрагивал.
Научишься, только что мягкие касания к спине стали грубее. Серебряков прищурился. У тебя нет выбора.
Я опять хотела возразить, но только приоткрыла рот, он накрыл губы своими. Впился жёстко, подчиняя.
М-м-м, попыталась отвернуться, упёрлась ему в грудь.
Но он смял моё сопротивление, как клочок бумаги. Крепко держа за волосы, проник языком ещё глубже. Член его стал ещё твёрже, и я, сама того не желая, ощутила тепло внутри. Тело отзывалось на него, тогда как раздавленное сознание отчаянно протестовало. Ногтями я прошлась по его коже, ещё раз попыталась оттолкнуть.
Трахнул бы тебя прямо сейчас, прохрипел, проникнув под трусики. Сжал ягодицу, но на это нет времени.
Дыханием по губам. И опять его язык оказался у меня во рту. Он изучал меня, брал так, как будто это и был секс. Мышцы его стали каменными, живот напрягся.
Я чувствовала его, как саму себя. Бугор под полотенцем пугал, только именно сейчас страшно мне не было. Почти не было
Яков укусил меня за губу. Тронул языком и прошёлся поцелуями до уха. Погладил затылок. Шумно дыша, он выпустил меня, оттолкнул и чертыхнулся сквозь зубы. Дыхание моё тоже сбилось. Вот теперь мне стало страшно. Теперь, когда он шарил по мне голодным взглядом, когда я видела беснующееся в его глазах пламя откровенной похоти.
Чёрт, повторил он, отступая. Мотнул головой и взялся за полотенце. Я сглотнула мигом вставший в горле ком. Чёрт хриплый смешок.
Полотенце осталось в его руках. Я перестала дышать. Уставилась ниже его живота и отмерла, только когда он бросил полотенце на постель.
Я заказал тебе платье, почти прорычал, направляясь к ванной.
Платье? В первую секунду я даже не сообразила, о чём он. Яков остановился, и взгляды наши пересеклись. К щекам моим прилила краска, способность думать вернулась.
Я не
Так и думал, что ты возьмёшь одну из своих деревенских тряпок, даже не дал мне договорить. Причешись и оденься. Учти, не сделаешь этого, разговор у нас будет другим.
Глава 11
Мирослава
Она здесь? спросил мужчина, подошедший к нам несколько минут назад в сопровождении элегантной шатенки.
Не думаю, Яков посмотрел в сторону столов. Вернул взгляд на представившегося мне Демьяном собеседника. По крайней мере, пока я её не видел.
Было бы неплохо, если бы и не увидел.
О ком они, я не имела представления. Стояла, сжимая в пальцах ножку бокала и пыталась уловить смысл разговора. Спутница знакомого Якова отошла и вернулась с точно таким же, как у меня бокалом. Пригубила, рассматривая меня. Не просто спутница жена. В отличие от меня, самая настоящая. Я же чувствовала себя на этом приёме, как куропатка, вырядившаяся в перья экзотической птицы. И дело было не в роскошном платье, которое я, не став провоцировать Якова ещё сильнее, всё-таки надела. В нём как раз не было ничего лишнего: серебристо-серое, идеально подходящее под бельё, которое было на мне и оттеняющее цвет глаз. С тем, что вкус у Якова превосходный, поспорить я не могла. Если, конечно, выбор сделал он, а не кто-то за него.
Поздороваемся? Демьян указал на двух мужчин, находившихся от нас метрах в десяти. Яков проследил за его взглядом.
Да, отозвался с неохотой.
Мужчины отошли, а я, глядя им вслед, вдруг поняла, в чём схожесть между ними: оба они напоминали мне сытых львов, этаких повелителей, снизошедших до остальных.
Ты привыкнешь, услышала я голос жены Демьяна.
Не сразу вспомнила, как её зовут. Дарина Посмотрела с вопросом.
Она тоже повернулась ко мне и пояснила:
Ко всему этому привыкнешь.
К чему именно?
На её губах появилась лёгкая улыбка.
К лицемерию, пригубила она вино. Ещё раз глянула на отошедших от нас мужчин. Ко всем этим ничего не значащим любезностям. Когда-то я была такой же, как ты.
Какой такой? не помню, чтобы мы с ней переходили на «ты», но так было даже лучше. Только в первые секунды я ощутила напряжение, теперь же понимала, что она не пытается ни поддеть меня, ни уязвить. И всё-таки получить ответ мне было интересно.
Да ладно тебе, сказала она просто. Ты ведь не из этого мира. Не из этой жизни. Разве я не права?
Я промолчала. Почему-то не хотелось говорить, что Яков подобрал меня в Богом забытом городишке на краю света. Ни собственного жилья, ни как таковых денег Горькая правда: у меня не было ничего, кроме того, что дал мне он. И противопоставить ему я тоже ничего не могла.
Дарина снова улыбнулась.
Я выросла в крохотном посёлке.
Рыбак рыбака тихонько засмеялась я. Глухо и совсем невесело. Честно говоря, никогда не сказала бы по тебе. Ты давно замужем за Демьяном?
Три года.
Понятно, она была первой, с кем разговор мне давался легко.
Даже в компании Серебрякова, где я проработала несколько месяцев, сойтись мне ни с кем не удалось. Порой я ходила на обед с девочкой из отдела кадров, но на этом всё. Большинство молодых сотрудниц смотрели на меня либо с надменностью, либо с завистью, и я понимала причину. Прав был следователь: получить место у Серебрякова, не имея при этом опыта работы невозможно. Тем более, девушке из провинции. Понятное дело, что за спиной мне перемыли все кости.
Перебрасываясь короткими фразами, мы отошли к столику.
Ты хорошо знаешь Якова? поинтересовалась, наблюдая за ним издали.
Не очень. Видела несколько раз. У них с Демьяном какие-то общие дела, но большего я не знаю.
Тихонько вздохнув, я кивнула. Другого, честно говоря, и не ожидала.
К нему ты тоже привыкнешь, удивила меня Дарина. Похоже, заметно по мне было не только то, что здесь я чужая, но и что отношения у нас с Серебряковым не самые простые.
Думаешь, нужно?
На этот вопрос ответить можешь только ты сама, заметила Дарина.
Ответу я предпочла тарталетку со сливочным сыром и ломтиком груши.
Между нами воцарилась тишина. Обе мы смотрели на мужчин. О чём думала жена Демьяна, я не знала. Зато мои собственные мысли были далеко не безоблачными. Ночь в поезде я пережила, но что случится этой? На мой вопрос о том, когда мы уезжаем, Яков ответил только «когда я решу свои дела». Ни что это за дела, ни как долго он собирается их решать он не пояснил.
Это кто? я увидела подошедшую к Якову женщину. Среднего роста, с красиво уложенными светлыми волосами. Она что-то сказала Якову без улыбки. Он резко ответил.
Я её раньше не видела, отозвалась Дарина.
Разговор у них с Серебряковым однозначно не ладился. Даже отсюда я видела, что с каждым её словом он всё сильнее выходит из себя. До меня донёсся её смех неестественный, почти что оскорбительный. Она засмеялась резко и, так же резко умолкнув, что-то с гневом выговорила. Взмахнула рукой. Он попытался схватить её за локоть, но, стоило ему сделать это, она отдёрнула руку. Бросила в лицо несколько фраз. В разговор вмешался Демьян, и женщина что-то сказала и ему. Коротко и всё так же резко. Ещё раз взглянула на Якова.
У тебя ничего не выйдет, Лара! рявкнул Яков так, что услышала даже я.
Демьян отвёл его в сторону, и я потеряла их из вида. Попыталась отыскать причину его ярости, но и её найти не смогла. Что-то подсказывало, что всё это не пройдёт бесследно и для меня. Не помню, чтобы я когда-нибудь видела его настолько выведенным из равновесия.
Попытайся быть с ним сегодня помягче, посоветовала Дарина. Порой нужно уметь промолчать. Я знаю, о чём говорю, поверь.
Я только вздохнула. Вряд ли она знала, но я была ей благодарна за попытку участия.
Мы уезжаем, Яков появился совсем не с той стороны, откуда я ожидала. Подошёл сзади и, забрав у меня бокал, швырнул на поднос. Тот упал, сбив рядом стоящие, вино вылилось на скатерть, струйкой потекло на стол.
Может быть, объяснишь? прошипела, когда он, не дав мне даже попрощаться с Дариной, потащил к выходу из банкетного зала. Я вообще-то разговаривала с
Я уже всё объяснил, остановился, развернул меня.
Я едва не споткнулась. Налетела на него. Подняла голову
Что тебе не понятно?!
Вначале ты притащил меня сюда, теперь
Теперь мы уходим, сдавил руку.
Больше ни слова не сказав, он провёл меня по холлу. Две тени отделились от колонн, в одной я узнала Руслана, в другой ещё одного человека из охраны. Яков кивнул им, подал непонятный мне знак. Не забирая верхнюю одежду, мы вышли на улицу.
Кто эта женщина? выпалила, не в силах больше терпеть. Это ты из-за неё?! Яков!
Это тебя не касается, не успели мы подойти к дороге, перед нами остановился наш автомобиль. Серебряков буквально швырнул меня в салон, сам сел следом и приказал водителю:
Едем.
В гостиницу? тот глянул в зеркало заднего вида.
Нет, доставая из кармана смартфон. В ЗАГС.
Глава 12
Мирослава
Я не пойду, сквозь стекло внедорожника глядя на двери Дворца бракосочетаний, решительно заявила я, когда мы остановились.
Для обычных людей в это время двери эти были закрыты. Но Серебряков обычным человеком не был.
Я не выйду за тебя, когда он посмотрел на меня с видом, словно ослышался. Словно моё сопротивление само по себе не шло ни в какие рамки. Для него, может быть. Но не для меня.
Стоило услышать, куда мы едем, я всё поняла. Верила ли в то, что он дойдёт до конца? Даже не верила знала, что дойдёт. Но принимать это отказывалась до последнего.
Ничего не сказав, Яков покинул внедорожник. Я впилась пальцами в кожное сидение, мысленно молясь о том, чтобы всё это оказалось нелепым сном.
Я не выйду когда дверь с моей стороны открылась, зарычала, отодвигаясь дальше. Не успела убрать руку, и Серебряков сжал моё запястье.
Этот вечер и так был слишком дерьмовым, чтобы я терпел ещё и твои выходки, сдавил руку, силой вытягивая меня на улицу.
Я не успела поднять подол. Запуталась в платье, ремешок клатча обвился вокруг кисти, и я вывалилась прямо в руки мужчины, ставшим моим кошмаром.
Выходки?! сбивчиво выдохнула, мотнула головой, отстраняясь. Какие выходки?!
Достаточно, пресёк он мою попытку высказать ему всё.
Позади нас остановился ещё один автомобиль. Руслан уже стоял рядом с нами, ожидая распоряжений, из подъехавшей машины вышло ещё несколько человек и тоже подошли к нам. Я обернулась на них, окруживших нас кольцом. Горько и криво усмехнулась. Это была даже не ловушка.
Ты пожалеешь об этом, Серебряков. Я никогда тебя не прощу. Никогда.
Пропустив мои слова мимо ушей, он обратился к Руслану:
Предупреди, что мы будем через минуту. Всё должно быть готово. И чтобы никаких заминок. Не хочу тратить на эту ерунду время.
Вечер был сырым и холодным, но я не чувствовала этого. Ерунда?! Для него это ерунда?! Он собирается смять под себя мою жизнь, превратить меня в свою пленницу, и называет это ерундой?!
Слов не было, только внезапно образовавшаяся пустота внутри разрасталась всё сильнее и сильнее. Я стояла на краю пропасти и понимала, что хочу я того или нет, мне придётся шагнуть в неё. Не сделаю этого сама получу тычок в спину и всё равно сорвусь вниз.
Успокоилась? когда Руслан, отделившись от остальных теней, скрылся за тяжелой дверью, Яков взглянул на меня.
В ответный взгляд я вложила всё, что было у меня внутри: досаду, презрение и ненависть. Но что мои слова, что взгляды ничего для него не значили.
Убедившись, что истерик не будет, он пошёл к дверям, даже не приказав мне идти следом. За него это сделал один из охранников взял меня за локоть и повёл к ЗАГСу.
Я сама, выплюнула, вырывая руку. Приподняла подол, поднимаясь по ступеням вверх и, зашла в распахнутую для меня всё тем же охранником дверь.
В зале для торжественных регистраций стояла гробовая тишина. Орган молчал, и я, идя по похожей на путь в преисподнюю красной ковровой дорожке, слышала приглушённые звуки шагов за своей спиной.
Можно начинать? улыбнулась высокая и тощая, как палка брюнетка.
Давайте не будем устраивать здесь цирк, её улыбка впечатления на Якова не произвела. Где нужно поставить подписи?
Брюнетка указала на книгу. Пододвинула к нему, лишь мельком посмотрев на меня. Больше она не улыбалась и даже не пыталась изобразить любезность.
Пятеро охранников Серебрякова окружали нас, как и на улице. Я с тоской посмотрела на закрытую дверь. Слишком поздно. Давно поздно.
Без глупостей, поставив красивую витиеватую подпись, Яков протянул ручку мне. Я знала, что мои попытки противиться ни к чему не приведут и всё равно брать её не спешила. Стояла, выпрямив спину и, вздёрнув подбородок, упрямо смотрела в его мрачное лицо, в тёмные глаза.
В черноте зрачков недобро сверкнуло.
Будь ты проклят, прошипела, выхватив ручку. Склонилась и, задержав дыхание, черкнула в книге напротив своей фамилии. Резко развернулась к нему и швырнула ручку в грудь.
Больше ничего не сказав, я всё-таки метнулась к двери. Не чувствовала ни ударов сердца, ни пола под ногами. Только с силой сжимала подол платья и пыталась дышать. Дверь оказалась незапертой, и я выскочила в пустой холл. Стук каблуков о мрамор отражался от стен, моё дыхание вдруг показалось громким. Каждый шаг давался всё труднее и труднее.
Я остановилась прямо посреди холла. Привалилась плечом к стене и закрыла глаза, пытаясь привести дыхание в норму. Всхлипнула и только теперь поняла, что по щекам градом катятся слёзы.
Милая, услышала откуда-то сбоку и медленно подняла веки. С тобой всё в порядке?
В дверях комнатки напротив стояла немолодая женщина. Седые волосы были перехвачены лентой, в руках совок.
Да, с придыханием. Со мной Да, слизала с губ слёзы и кивнула.
Ты же плачешь.
Это она от счастья, Яков подошёл бесшумно. Остановился позади.
Уборщица недоверчиво глянула на него, на меня, но, заметив охрану, предпочла не вмешиваться. Дверка в каморку закрылась, а я так и смотрела на то место, где только что стояла женщина.
Отправь кого-нибудь из своих в гостиницу за вещами, очередное распоряжение Руслану. Туда мы не вернёмся.
Хорошо, как всегда лаконично ответил он. Вы уже отдали распоряжение забронировать для вас другой номер, Яков Константинович?
Нет, он дотронулся до моих ягодиц, как бы невзначай погладил и поднял руку выше, до талии. Мы возвращаемся в Москву.
У вас завтра встреча, всё уже готово.
Встречу я отменю. К чёрту всё. Едем в аэропорт.
Аэропорт Я посмотрела на мужчину, только что ставшего моим мужем.
Ты же летаешь только в крайнем случае, Яков, хотела язвительно, но вышло жалко. Да и ладно. Сбросила его руку.
Можешь считать, что сегодня именно крайний, он не дал мне отойти. Сжал плечо и повёл к двери. Мы вернёмся сегодня.
И с чего такая спешка? В гостинице было бы быстрее, сарказм всё-таки прозвучал, только Якова он не тронул.
На лице его не дрогнул ни один мускул, а я почувствовала, что лечу. Лечу в пропасть. В бездну. В преисподнюю.