Приехали. Илья не глушит машину, ожидая, когда я выйду. Напомните отцу, что нужно продлить договор или же аннулировать его. Насколько я понял, ему звонили из фирмы, но он был занят и не перезвонил. Всего-то и нужно подтвердить продление и оплатить счёт. Личного присутствия не требуется.
Да, конечно, тут же отзываюсь. Мнусь, но всё же решаюсь спросить: Илья, вам не скучно со мной?
В каком смысле? Мужчина откровенно напрягается, разворачиваясь на сидении, чтобы посмотреть в глаза.
Ежедневный монотонный маршрут, одни и те же места, лица и события. Никаких экстремальных ситуаций, неожиданных поклонников и погонь. Может, вам скучно? Я пойму и попрошу кого-нибудь другого.
Больше года назад я получил ранение, когда во время митинга толпа набросилась на депутата, которого охранял. Месяц в больничке провалялся, потом реабилитация, после которой мне были противопоказаны физические нагрузки. Работа с вами дала мне возможность полностью восстановиться, так как был не готов отбиваться от толпы, протискиваться сквозь ряды митингующих и бегать за энергичными звёздами. А теперь привык и вполне доволен. Да и ребята не в восторге, когда им достаются такие «скучные» клиенты, усмехается, им нужно больше адреналина. Я за год пистолет из кобуры ни разу не доставал. Меня всё устраивает, а вас?
И меня, улыбаюсь, давая понять, что мы услышали друг друга. Значит, до завтра?
Всего доброго, Арина Демьяновна.
После разговора с Ильёй становится легче. Правда, не озвучила, что он со мной проведёт максимум полгода, а дальше я планирую покинуть дом и жить своей жизнью, в которой охрана мне не нужна. Изначально это была не моя прихоть, а лишь навязчивая идея отца оградить меня ото всех и всего. Была бы его воля, вообще бы из дома не выходила, как в первый год после смерти Антона.
Лишь за одно благодарна Вере с её появлением внимание папы сместилось в другую сторону, поводок немного ослабили, и мне было позволено снова вернуться в социум и общаться с людьми. На меньшее я не согласна, особенно теперь, когда долгожданная свобода так близко, манит меня множество дорог и вариантов.
Захожу в дом, желая проскочить мимо столовой наверх, не столкнувшись с домашними.
Привет. Поужинаешь с нами? Голос отца заставляет остановиться. И какой идиот сделал вместо двери в столовую открытую арку?
Я не голодна. Мы с Настей в кафе были.
Вру, конечно. После института Илья завозит меня в небольшое кафе, расположенное по пути к нашему дому, я ужинаю и лишь потом отправляюсь домой. Водитель вопросов не задаёт, а я таким образом избавляюсь от компании родственников за ужином.
Даже не помню, когда видел тебя за одним столом со всеми, чиркает недовольным взглядом, посматривая на Веру. Совсем отстранилась, словно мы и не семья тебе вовсе.
Ты семья. Даю понять, что остальные проживающие в этом доме не являются для меня близкими. Но, увы, такая роскошь, как ужин в кругу семьи, мне давно недоступна.
Ты изменилась. Вера неспособна промолчать, вставляя свой «драгоценный» комментарий. Стала более резкой.
О, это благодаря присутствующим. Особенно одной. Смотрю на Катю, которая, потупив взгляд, ковыряется в тарелке. Сама невинность, только нимба над головой не хватает. Некоторые, сами того не желая, поспособствовали тому, что у меня прорезались зубки. А теперь извините, но у меня много работы. Преподаватель внёс правки в мою дипломную работу. Необходимо заняться исправлениями. Хотя простите, хлопаю себя ладошкой по лбу, ни одной из вас не знакомо понятие «высшее образование».
Арина! Отец резко поднимается, отчего стул с грохотом опрокидывается на пол.
Поняла-поняла, поднимаю руки, исчезаю. Более не смею нарушать семейную идиллию.
До последнего улыбаюсь, чтобы никто не понял, как обидно быть чужой в собственном доме. Влетаю в свою комнату и, закрыв дверь, наконец расслабляюсь. После неудавшегося брака и скандала на свадьбе Катя ни разу не приходила в мою комнату. Извинений я от неё так и не услышала, но главное она больше не приближается.
Глава 8
Наслаждаюсь тишиной в своей комнате и мгновенно погружаюсь в работу. Тема диплома, которую я выбрала, безумно интересная и невероятно сложная. Не замечаю, как пролетает время, и лишь негромкий стук в дверь отвлекает от монитора ноутбука, заставляя насторожиться.
Дочка, не спишь? Можно?
Отлично! Вера уже обработала отца, и теперь меня будут отчитывать, будто несмышлёного ребёнка, который позволил огрызнуться на старших.
Можно.
Давно не был в твоей комнате. Осматривается, словно впервые в этой части дома. Это уже не комната девочки.
Я уже давно не маленькая. Мне двадцать четыре, но ты продолжаешь ограничивать мои действия, словно мне пять лет и каждый острый угол является явной угрозой.
Отец тушуется, прекрасно понимая, что имеется в виду. Он давно всё понимает, но подсознательный страх, сковавший родителя шесть лет назад, не позволяет отпустить меня в свободное плавание, предоставив свободу выбора и действий.
Ты знаешь почему.
Знаю. Но у тебя было достаточно времени, чтобы увидеть я другая: не совершаю необдуманных поступков, не лезу туда, где опасно, имею голову на плечах, которую использую по назначению.
И когда ты так повзрослела? Проводит ладонью по волосам, взъерошив длинные серебристые пряди, и усаживается на край кровати, словно непрошенный гость, которому неуютно в моём присутствии. Я пропустил этот момент. Улыбается. По-отечески, по-доброму, как папа, которым он был несколько лет назад.
Просто ты смотрел в другом направлении. Всё внимание перетянули на себя Вера и Катя.
Кстати, о них А вот и настоящая причина, по которой отец сейчас в моей комнате.
Если ты пришёл отчитать меня за сказанное несколько часов назад зря. Я не сожалею. Угрызений совести не испытываю.
Просто прошу быть мягче. Опускается передо мной, зажимая ладони в своих тёплых руках. Самую малость.
Пап, давай начистоту. Последние пять лет Катя настырно вваливалась в мою жизнь, не принимая отказов. Я мягко пыталась донести, что её дружба мне не нужна, но при этом готова к общению и взаимодействию. Она человек без тормозов, неспособный понять, что на момент её появления моя жизнь, как и круг общения, уже сформировалась и кого-то нового близко подпускать я не желаю. И вот когда я расслабилась, удостоверившись, что её жизненные ориентиры развернулись на сто восемьдесят градусов, она изгадила мою свадьбу. Не надо сейчас её оправдывать, останавливаю отца, открывшего рот, чтобы встать на защиту Кати, ты не видел выражения её довольного лица, когда я открыла дверь туалета. И что бы она тебе ни говорила, уверена всё было спланированно заранее. А Олег, которого ты называл серьёзным и надёжным, так глупо повёлся на провокацию. Я исключила Веру и её дочь из своей жизни. Возврат не предусмотрен.
Вера моя жена. Просто напомню. И обе женщины живут в моём доме, как и ты.
Тогда отпусти меня. Позволь съехать из твоего дома и построить свою жизнь.
Отец поднимается, недовольно хмыкая. Эта тема поднималась не раз, но результат всегда одинаков сиди и не рыпайся.
И куда?
Куда угодно. Через полгода я закончу институт, устроюсь на работу и вполне смогу обеспечить себя. Я неприхотлива и спокойно смогу отказаться от многого без надрыва и сожалений. Мне не нужны горы вещей, чтобы чувствовать себя счастливой. В отличие от некоторых.
Задумчиво ещё раз осматривает комнату, останавливаясь взглядом на мне. В глазах плещется тревога, подогреваемая сомнениями и нежеланием отпускать взрослого ребёнка в большой мир.
Из этого дома ты уйдёшь только замуж.
Вполне спокойно реагирую на его заявление, не надеясь на что-либо иное. Этот разговор повторяется снова и снова, вызывая эффект дежавю и устанавливая итог. Ничего нового.
Хорошо, пожимаю плечами, в таком случае не стоит мне навязывать общение с твоей семьёй. Максимум, что я могу выдавить из себя приветствие.
Тяжело вздыхает, опуская руки, повисшие безжизненными плетьми. Мы снова на том самом месте, как и прежде, без подвижек в нужном направлении. Слишком разные у нас с отцом планы и видение моей дальнейшей жизни.
Может, подумаешь насчёт воссоединения с Олегом?
Что? не могу сдержать эмоции от удивления. Ты серьёзно сейчас?
Вполне. Несмотря на ошибку, делает упор на последнее слово, Олег неравнодушен к тебе. Мне всё ещё необходимо скрепление сделки браком, а тебе свобода мы оба в выигрыше.
На глаза наворачиваются слёзы, а обида противным комом подкатывает к горлу, не позволяя дышать свободно.
Ты правда готов пожертвовать счастьем единственного ребёнка ради сделки?! Правда? Выдать за удобного тебе кандидата, несмотря на то, что этот самый кандидат козёл, изменивший твоей дочери в день свадьбы? Ну давай, скажи, что тебе плевать на меня! Только бизнес ничего личного? Да?
Арина, дочка
Уходи, отворачиваюсь, утыкаясь в текст на мониторе, который расплывается в большое чёрное пятно. Мне нужно подумать, кого теперь считать своей семьёй.
Отец не двигается, замерев у меня за спиной, и лишь тяжёлое дыхание даёт понять, что ему, как и мне, сейчас тоже непросто.
Ты можешь относиться ко мне, как пожелаешь. Можешь даже ненавидеть. Твоё право. Но замуж тебе выйти придётся. Не прямо сейчас. И лучше бы тебе постараться наладить общение с будущим мужем, а не игнорировать его сообщения. Надумаешь сбежать верну и запру в комнате, как шесть лет назад. Голос становится твёрже, едва заметно дрогнув, когда он озвучивает условия. Без глупостей, Арина. По-прежнему поездки только в сопровождении охраны по заданному маршруту, из общения Настя. Все остальные лица исключены.
Контракт на охрану оплати, выдаю сквозь слёзы.
Что?
Контракт моего охранника заканчивается через два дня, повышаю голос.
Я решу этот вопрос завтра с утра. Когда-нибудь ты меня поймёшь, если, конечно, всё узнаешь. Спокойной ночи.
Дверь закрывается, а я падаю на кровать, утыкаясь лицом в подушку, чтобы никто не слышал моих поскуливаний и всхлипов. Тошно от слов отца и противно от самой себя за неспособность настоять на своём и сделать что-то непредсказуемое и решительное. Чувство обречённости засасывает, когда осознаю, что отец только что определил мою дальнейшую судьбу в угоду собственным желаниям и намеченным целям.
Когда он стал таким? Неужели ему плевать, как я буду жить в браке с нелюбимым мужчиной, уничтожившим к себе элементарное уважение одним подлым поступком? Вероятно, да, потому что для отца бизнес и материальное благополучие встали во главу угла, отодвинув на второй план человеческое и моральное. Безразличие единственный ответ на мои вопросы, который сейчас крутится в голове бешеным колесом, сжимая сердце и останавливая дыхание.
Мне не к кому обратиться, а мама неспособна тягаться с отцом, имеющим большие связи и способы давления на неё. И мне не за что её осуждать. Она с большим трудом встала на ноги после смерти Антона, почти погрязнув в собственном горе, всё же выбралась, заставив себя двигаться дальше. Каждый из них потерял ребёнка, переживая это по-своему, а надо было позволить помочь друг другу, оставаясь вместе. Но увы, тогда, шесть лет назад, каждый сделал выбор, с которым нам всем приходится жить до сих пор.
Поднимаюсь, чтобы открыть шкаф и из самого дальнего уголка вытащить рубашку Глеба, которую я до сих пор сохранила. Мой ежедневный ритуал, ставший настолько привычным, что не могу уснуть, не вдохнув аромат мужчины. И, кажется, запах выветрился, а образ практически стёрся из памяти, оставив лишь размытую фигуру с запоминающимся шрамом над верхней губой, но я по-прежнему снова и снова втягиваю носом знакомый парфюм с нотками табака и возвращаюсь к той единственной ночи, когда была по-настоящему счастлива. Прокручиваю события, словно старую плёнку, перематывая вперёд-назад и задерживаясь на ярких моментах, внимательно рассматриваю, вспоминая, какие эмоции испытывала в тот самый момент.
Что он сейчас делает? О чём думает? К кому спешит?
Удивительно, но, когда появляется мысль о спасении, возникает ассоциация с Глебом сильным, уверенным, решительным. За спиной такого мужчины хочется спрятаться, предоставив ему возможность распоряжаться каждым твоим шагом и бездумно топать в указанном направлении, не оглядываясь назад.
Возможно, останься я тогда, чтобы дождаться его пробуждения, сейчас всё было бы по-другому Но сожаления бессмысленны, а маховик времени невозможно отмотать назад, чтобы выбрать другой, более рациональный и обдуманный вариант развития событий. Что сделано, то сделано точка. Судьба свела нас на одну ночь, с лёгкостью избавив друг от друга с восходом солнца и направив по другому пути. И что бы ни произошло в дальнейшем, каждый день я буду открывать знакомую дверцу, чтобы вдохнуть почти исчезнувший аромат мужчины, дарованного мне на одну ночь.
Глава 9
Глеб
Не люблю приезжать в компанию отца. Огромное стеклянное здание, будто аквариум, в котором плавает офисный планктон. Всё просматривается насквозь, нервируя открытостью и прозрачностью. В моём кабинете всегда царит полумрак.
Привет, врываюсь в кабинет без стука. Сам звал.
Да неужели! откидывается на спинку кресла. Не прошло и сколько? Недели? прежде, чем ты почтил меня своим присутствием. Я-то думал, уже после Нового года заявишься, не раньше. А ты даже в этом успел. Похвально, хлопает в ладоши.
Закончил с наигранными приветствиями? Кидаю пальто на диван, усаживаюсь, раскинув руки в стороны. Кстати, оглядываюсь, мы будем говорить тет-а-тет? Удивительно, что правой руки отца нет месте, обычно помощник ни на шаг не отходит от босса.
Сегодня да. Лев отлучился по срочному делу. Будет позже.
Так что за срочность?
Срочность? Было бы срочно, сам к тебе приехал. А тут так серьёзный разговор, который терпит твоих опозданий.
Что за проблема?
Жениться тебе надо.
О как! С чего вдруг?
Сына, а тебе годиков сколько? А?
Тридцать четыре.
Тридцать пять через месяц, указывает на меня пальцем, напоминая о «праздничном» дне, который я никогда не любил. Ты как-то устраиваться думаешь?
Я вполне устроен.
А устроен, по-твоему, это что? Своё дело и каждые выходные разная девка?
И что плохого?
Плохого? Ничего. Поднимается, огибает стол, опираясь на край так, что возвышающаяся надо мной фигура, давит, раздражая. Терпеть не могу, когда кто-то стоит, когда я сижу. Делаю попытку подняться, но в меня тут же прилетает: Сидеть! Глеб, ты старший, и всё, что я заработал и создал, перейдёт тебе, а дальше, если правильно, твоим детям.
Я семью и детей не планирую. Ни сейчас, ни потом. Обратись к Косте.
Ты прекрасно знаешь, что это невозможно! рычит, повышая голос. Я знаю, куда бить.
О, прости, я совсем забыл, что младший брат у нас пи
Глеб!
Ладно-ладно, поднимаю руки, заднеприводный, скажем так, ржу в голос, отчего на лице отца нервно ходят желваки.
Именно поэтому вся надежда на тебя.
Надежда на что?
На внуков! Не прикидывайся идиотом, тяжело вздыхает, почти стонет, возвращаясь в кресло. Никто не заставляет тебя быть примерным мужем. У меня много друзей, большинство из них имеет дочерей. Присмотрись, оцени, выбери хорошую девочку помоложе, которую можно подмять под себя. Немного внимания, подарков, безлимитную карту в зубы, и пикнуть не посмеет, заглядывая тебе в рот. Периодически дома появляйся, иногда разговаривай и про детей не забудь.
А вот этого мне не надо!
Молоденькой девочки?