«Не, ты слышал?..»
«Просто невероятно!»
На тот момент мировой рекорд высоты такого прыжка с дикой скалы был всего на пятнадцать футов больше, и принадлежал он какому-то парню из Аргентины. Но это был Шарлотт, Северная Каролина в ту пору, в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом, еще совсем крошечный городишко. Это было пять лет назад, но в тот день в этом маленьком городке мой старший брат стал самым настоящим богом. Люди спрашивали его, зачем он это сделал и как, и задавали еще тысячи других вопросов, но лишь четверо из нас знали правду, которая действительно имела значение, и эта часть тоже частенько снится мне по ночам: то, как свет ударил Роберту в лицо, когда он вынырнул из-под воды, его глаза, которые казалась более яркими и более живыми. «Выкуси, Вьетконг!» сказал он тогда, и это было то, что знали лишь немногие из нас.
Роберта отправляли во Вьетнам.
Я обязательно прыгну, произнес я.
Не свисти.
На сей раз это произойдет.
Ну валяй тогда.
Бекки Коллинз, говоришь?
Она полюбит тебя навсегда!
Я уже тысячу раз представлял себе этот прыжок и теперь чувствовал примерно то же самое: ветер в лицо, запах жары, пыли и далекого дождя. Я приподнялся на цыпочки, раскинув руки.
Считай до трех.
Погоди Да ты чё?
Без разговоров, хорошо? И без того стрёмно.
Чувак
Что? Я не отрывал глаз от обрыва.
Чувак Серьезно
Что-то в его голосе показалось мне странным: нотка сомнения, или паники, или страха.
В чем проблема, Ченс? Мы ведь уже здесь, так? До выпуска ровно две недели.
Просто прыгни солдатиком, чувак! Это тоже будет считаться.
Что, прости?
Ты ведь знаешь, что на самом деле не сможешь это сделать, так? Не сможешь спрыгнуть так, как прыгнул твой брательник. Ченс растерянно выставил перед собой ладони. В смысле Да ладно тебе! Мы ведь все это уже проходили, помнишь? Ты говоришь про это. Поднимаешься сюда. Но никогда на самом деле не прыгаешь башкой вперед.
Но ты же меня подначиваешь! Говоришь мне, чтобы я сделал это!
Потому что я и на секунду не думал, что у тебя настолько не хватает мозгов, чтобы действительно прыгнуть! Это же тринадцать этажей!
Думаешь, я боюсь?
Нет.
Думаешь, я не смогу?
Я думаю, что твоего брата все равно не вернешь, независимо от того, сделаешь ты это или нет.
Кровь отлила от моего лица.
Ченсу было на это плевать.
Роберта больше нет, чувак! Он не увидит твой прыжок и не похлопает тебя по спине и не скажет: «Добро пожаловать в клуб!» Он так и будет лежать под землей на том кладбище, которое ты так ненавидишь. Он по-прежнему павший герой, а ты так и останешься обычным пацаном-старшеклассником.
Ченс был серьезен и встревожен странная комбинация. Я отвел взгляд, и тут от подножия утеса донеслись насмешливые вопли, кто-то далеко внизу выкрикнул: «Ну давай уже, ссыкун!» Я нашел взглядом Бекки Коллинз коричнево-белую черточку. Она прикрывала глаза от солнца и не орала вместе с остальными.
Думаешь, я разобьюсь, если прыгну?
Думаю, что это не исключено.
Роберт-то не разбился.
Рука Господа, Гибби! Один шанс из миллиона.
Я продолжал наблюдать за Бекки, размышляя про Господа, удачу и своего погибшего брата. Представители корпуса морской пехоты говорили, что он получил одну-единственную пулю в сердце, и она убила его, прежде чем он успел хоть что-то осознать. Быстрая безболезненная смерть, сказали они, но я на это не купился.
Два года назад я сказал, что прыгну ласточкой. Сказал всем там внизу, что сделаю это.
Ты имеешь в виду, всем этим? Ченс ткнул пальцем вниз, на воду, где теперь еще больше ребят вопили на отвесную стенку утеса. Ты имеешь в виду Билла Мерфи, который как-то сказал Бекки прямо в лицо, что ты жалкий слабак, потому что твоя мамаша больше не разрешает тебе играть в футбол? Имеешь в виду его поганого братца? И этого тоже в жопу! Он чуть ли не весь седьмой класс плевал тебе в затылок жеваной бумагой! А как насчет Джессики Паркер или Дианы Фейрвей? Я приглашал обоих куда-нибудь сходить, и они только посмеялись надо мной. Ты их тоже особо не вдохновляешь, кстати Они говорят, что ты слишком тихий, слишком не от мира сего, и что ты больно уж похож на своего погибшего брата. Послушай, Гибс, ты всем этим внизу абсолютно ничего не должен. Эта толпа там, под нами, вся эта публика Он ткнул пальцем вниз. Просто пустоголовые показушники и самовлюбленные ничтожества. Они не знают тебя, да и вообще не хотят тебя знать. Может, разве что трое или четверо из них хоть чего-то стоят, и они единственные сейчас не вопят, чтобы ты поскорее убил себя.
Заглянув за край уступа, я увидел толпу самодовольных качков, тщедушных укурков и симпатичных девчонок в зеркальных солнечных очках. Большинство из них смеялись, ехидно улыбались или что-то орали мне.
«Ну давай же!..»
«Ласточкой!..»
«Ласточкой, ссыкун ты несчастный»
Все они собрались на своих плавсредствах в кучу, чтобы было лучше видно: мозаика из резины, гладкой загорелой кожи и клочков бикини, похожих на разноцветные паруса. Я прислушивался еще секунду, потом обвел взглядом небо, зазубренную скалу, далекую знакомую воду. Последней я посмотрел на Бекки Коллинз, которая с единственной подругой плавала отдельно от остальных. Она не двигалась, прижав одну руку ко рту, а другую к сердцу.
Знаешь что, Ченс медленно произнес я. Пожалуй, ты все-таки прав.
Правда?
Да, частично.
В каком это смысле «частично»?
Я не любил бесполезную ложь, так что просто помотал головой, после чего отвернулся от края обрыва и двинулся к тропке, ведущей вниз. Ченс потянулся следом, все еще встревоженный.
Чувак, погоди Как это понимать?
Я хранил молчание, не желая делиться осознанием, которое он в меня заложил. Оно оказалось мощным и неожиданным и опьянило меня перспективой, которую я до сих пор даже не рассматривал.
«Только я один», подумал я.
«Я поднимусь и прыгну отсюда, когда больше никого здесь не будет»
* * *
Уже далеко не впервые мы с Ченсом спускались по этой длинной тропке вниз. Продвинулись по склону к востоку, а потом долго петляли среди деревьев и где-то через четверть мили оказались на противоположной стороне карьера, где наши однокашники оставили свои автомобили. Подойдя к краю большой поляны, мы остановились и посмотрели вниз. Ченс пихнул меня локтем.
Она на берегу слева от тебя.
А я вовсе и не ее ищу.
Ну да, рассказывай!
Увидев меня, Бекки помахала мне. Ее окружала целая команда парней, в основном здоровяков-футболистов. Один из них перехватил мой взгляд и пренебрежительно сплюнул на потрескавшийся гранитный уступ, сходивший тут за пляж.
Пошли! поторопил меня Ченс. Давай раздобудем пивка.
Мы свернули было на тропу, которая вела к воде, но тут приметили какое-то движение в тени среди сосен. Там, прислонившись спиной к стволу и задрав коленки, сидел какой-то парень, и его голова повернулась, когда он затушил окурок сигареты о землю.
Видел твое представление Даже на миг показалось, что ты и впрямь это сделаешь.
Он встал и выдвинулся на свет: черные волосы, потертая джинса, по-тюремному бледная кожа.
Ну привет, братишка!
Джейсон на пять лет старше меня, но по части роста и габаритов мы с ним практически сравнялись. Те же волосы подметали воротничок рубашки. Те же глаза неотрывно смотрели на меня с лица, знакомого до последней черты, но обретшем жесткие углы.
Тебя выпустили, произнес я, и он лишь пожал плечами. Что ты тут делаешь?
Тебя ищу, не поверишь.
Из его заднего кармана появилась пинтовая бутылка. Открутив крышечку, Джейсон предложил мне хлебнуть. Когда я помотал головой, он опять пожал плечами и закупорил бутылку.
Ченса ты наверняка помнишь, сказал я.
Привет, малютка.
От его насмешливого тона Ченс немного напрягся, а Джейсон стоял все с тем же беззаботным, опасным и скучливым видом.
Почему ты все-таки не прыгнул?
Я лишь глуповато пожал плечами, и Джейсон кивнул, как будто все понял.
Было на что посмотреть, верно?
Он говорил про тот день, когда прыгнул наш брат. Из них обоих Роберт был самым добрым и самым моим любимым братом.
Ты уже заходил домой?
Джейсон помотал головой.
А собираешься?
После того раза? Не думаю.
Его ухмылка тогда была первым чем-то действительно знакомым, что я в нем увидел. Она была жестко перекошена на сторону, и глаз над ней коротко мне подмигнул. Если вы нравитесь Джейсону, это подмигивание говорит: «Жизнь прекрасна, я тебя прикрою». Для остальных это может означать нечто совершенно иное. Даже в его школьные годы взрослые люди могли отпрянуть от этой улыбочки с подмигиванием, а ведь это было еще до войны, смерти и того, что этот чертов Вьетнам внедрил в моего брата. Он был спокоен в тот момент, но все буквально за секунду могло коренным образом перемениться. Мягкий жар бабьего лета. Убийственный мороз. У него внутри каким-то образом уживались оба этих противоположных начала, и они могли очень быстро поменяться местами.
Джейсон прикурил еще одну сигарету, и я смотрел, как он затягивается, испытывая чуть ли не ненависть к тому, насколько он все-таки похож на нашего погибшего брата. Будь сейчас на месте Джейсона Роберт, он бы со смехом обнял меня. Так крепко стиснул бы, что я не смог бы дышать, а потом отодвинул от себя, взъерошил мне волосы и воскликнул: «Господи, как же ты вырос!» Я частенько гадал, изменила ли его война точно так же, как она изменила Джейсона. Стал ли он жестче в эти свои последние дни? Или как раз доброта Роберта и была тем, что в итоге убило его, та сердечная мягкость, которой недоставало другому моему брату?
Чем завтра думаешь заняться? спросил Джейсон.
Пока не знаю Схожу куда-нибудь потусоваться, наверное.
Давай тогда потусуемся вместе, на пару. У тебя есть тачка. А я знаю кое-каких классных девчонок.
Он улыбнулся, не выпуская из губ сигареты, потом втянул дым и выпустил его через ноздри.
Мы с Робертом частенько так поступали помнишь, наверное. Проселочные дорожки, холодное пиво жизнь до войны Ну что скажешь? Будет как в старые добрые времена.
Каких девчонок? спросил я.
Вот таких! Джейсон показал мне большой палец, после чего бросил взгляд на Ченса. Да вообще какая разница, каких девчонок? Ты что, мне не доверяешь?
Да дело не
Я замешкался, и улыбочка Джейсона увяла.
Только не говори, что дело в нашей матери!
Сам знаешь, каково ей сейчас.
Ты собираешься забить на денек с двумя классными телками и своим вновь обретенным братом только из-за того, что это может расстроить нашу мамашу?
Тебе здесь давно не было, братишка. Ты не видел, какая она сейчас.
Дай-ка угадаю Слишком требовательная? Строгая?
Я назвал бы это излишней опекой.
Покачав головой, Джейсон надолго приник к бутылке.
А ты не думаешь, что Роберту хотелось бы, чтоб мы присутствовали в жизни друг друга? Не думаешь, что, где-то в глубине души, даже папа считает, что неправильно держать нас подальше друг от друга? Хотя знаешь что? Дело твое. Он пыхнул сигаретой и показал мне самые яркие, самые холодные глаза, какие я когда-либо видел. Если ты еще не вполне мужчина
Только вот не надо, Джейсон!
Не вполне мужчина Недостаточно взрослый
Да пошел ты!
Он опять ухмыльнулся и посмотрел на утес.
Будь ты настоящим мужчиной, ты бы прыгнул. Ты ведь некогда был крепким орешком. Помнишь это? Помнишь, каково это?
В его холодных ярких глазах светился вызов, и я ощутил в себе такую же холодность.
Можно подумать, что ты сам готов прыгнуть.
В любой день недели.
Да ни в жисть.
Да ну?
Именно что да ну.
А как насчет такого, тогда? Я прыгаю прямо сейчас, и завтра мы едем развлекаться, ты и я. И не только это ты заранее говоришь маме, куда собираешься. Рассказываешь ей обо всем про меня, про девчонок, рассказываешь ей обо всем, и тогда посмотрим, что она скажет.
Я не сводил взгляд с утеса, думая о матери. «Есть вещи и пострашней прыжка с обрыва. Чреватые совсем другой смертью».
Ты ведь понимаешь, чего она боится, верно?
Само собой, понимаю, ответил Джейсон. Она думает, что ты пойдешь на войну из-за того, что воевал Роберт и воевал я, или что ты решишь, что это круто быть похожим на меня, и что тебя арестуют, или что ты подсядешь на наркоту, или, не приведи господь, трахнешь девчонку В основном же я думаю, она боится того, что ты научишься думать самостоятельно. Тебе вообще это разрешается, братишка? Высказывать свое мнение? Жить своей собственной жизнью? Она вообще в курсе, что ты сейчас здесь?
Я ничего не ответил. Не было нужды.
Короче, предлагаю уговор. Джейсон подступил ближе и обхватил меня рукой за плечи. Я прыгаю оттуда ласточкой, и в субботу мы проводим время вместе. Весь день. Вдвоем. Он стиснул мне шею. Брат должен знать своего брата.
Я изучил эти яркие, холодные глаза, и что-то вдруг провернулось у меня внутри, словно на старый проржавевший металл наконец попала смазка. Хочет ли он вообще поближе узнать меня или просто выпендривается? Я проиграл в памяти его возвращение с войны: взаимную ожесточенность и вопросы, оставшиеся без ответа, семейные стычки и все произошедшие в нем перемены. Сколько прошло тогда дней до первого ареста? Когда он начал колоться героином? Я отступил от того, что увидел в этих глазах перед собой, и его руки упали по бокам.
Я не хочу, чтобы ты погиб из-за меня.
Уговор есть уговор, братишка.
Я серьезно, сказал я.
Знаю, что серьезно.
Джейсон опять улыбнулся и подмигнул и в этот момент настолько напомнил мне нашего погибшего брата, что защемило в груди. Стряхнув с ног туфли, он стащил рубашку, и я увидел все раны, которые он получил на войне, заросшие отверстия от пуль, следы ожогов и узловатые шрамы. Ченс рядом со мной словно стал еще меньше весь сжался и не мог отвести от них глаз.
Господи!
Заткнись, Ченс.
Джейсон не обращал внимания на моего друга, и это казалось почти правильным. Дело касалось только нас двоих, и никого больше.
Зачем ты это делаешь? спросил я.
Сам знаешь зачем.
Не, правда не знаю.
Не придуривайся. Ты в точности знаешь зачем. Он сунул мне в руку помятую пачку сигарет. Подержи для меня в сухости. Потом мне точно захочется штучку.
Джейсон, послушай У меня кончились слова.
Повернувшись, он стал уходить, и Ченс издал странный смешок.
Исключено, чувак! Совершенно исключено, что он прыгнет.
Все глазели на моего брата, когда тот вышел на каменистый бережок, и я подумал, что некоторые ребята постарше узнали его. Двое из них принялись толкать друг друга локтями и перешептываться, но Джейсон не смотрел ни влево, ни вправо. Прыгнул в воду и с десяток секунд скользил под поверхностью. Когда вынырнул, неспешными саженками стал удаляться от берега.
Исключено, пробормотал Ченс. Совершенно, блин, исключено
Наконец Джейсон подплыл к стенке утеса на противоположной стороне карьера, бледным пятном выделяясь на фоне серого камня. Без всяких усилий выдернул себя из воды, и к тому моменту, как он забрался на самый верх, уже чуть ли не весь пляж знал, кто он такой. Я видел это по облетающим толпу шепоткам.
«Джейсон Френч»
«Вьетнам»
«Тюрьма»
Несколько взглядов остановились на мне, но я их полностью проигнорировал. Бекки Коллинз тоже смотрела в мою сторону, хотя даже это казалось концовкой какого-то ночного кошмара.
Он и вправду собирается это сделать, произнес я, чувствуя себя так, будто стою сейчас рядом с ним. Все тот же ветер облизывал камень, а вода внизу была столь же холодной, серой и твердой. Единственной разницей было полное молчание, когда Джейсон раскинул руки. Никто ничего не говорил и уже тем более не кричал, и могу поклясться: ветер прямо в тот момент полностью стих и даже птицы умолкли.